— substratum

      — «Эй, плакса!» Обрывает мою задумчивость громогласный вскрик. Лежащая на коленях кошка подпрыгивает, мявкает и сбегает, а я удивляюсь: он же только в моей голове. Мой рот медленно закрывается — это говорило тело? Возмущение поднимается, клокочет в груди, я же просил так не делать! Мы давно достигли договоренности, и вот опять. — Чего…       — «Прошу-прощенья, бляха, не смог до тебя докричаться» …Разло, чертов наглец, перебил. Вздохнув, с широкой улыбкой, показывая пугливой животинке резцы и шутки ради клацая перед приютской кошкой челюстями, — прогоняя ее спрятаться куда-нибудь, — я возвращаюсь к делу: раскрашиваю детский стульчик в аляпистые желто-оранжевые оттенки. Я в мастерской один, и не стесняюсь общаться с Трехклыком вслух. — Что-то хотел?       — «Ты обещал, что мы попробуем фрукты! Неделя прошла, плакса!», — по-детски обиженный тон и едва ощутимая пульсация в глазу повышали мне настроение, — «И что протез новый купим». Левая лопатка ужасно зачесалась, заныла и начала покалывать: Разло возмущался. — Эй, эй! Спокойнее, ай! Я засмеялся и поднялся с пола, вытирая замаранные краской руки о газетку и повел плечами. Взгляд метнулся к швабре… Не найдя альтернативы, взял ее и почесал рукояткой спинку и меж лопаток, ослабляя муку.       — «Ты пиздежник» — Мы договаривались не о «здесь-и-сейчас», прекращай. Когда возможность будет! Честно говорю! Покалывание утихло, и я вздохнул с облегчением, возвращаясь к маленькому дельцу, украшая прощальный подарок для упованского приюта. Таких стульчиков в мастерской собралось уже много, а в углу ютился большой каратель Вульфвуда рядом с гранитной плиткой, на которой еще не выбили ни имя, ни цитату, лишь крест по центру — работа Вэша. Разло перетягивает внимание на себя, словно пощечиной отвлекая меня голосом. Мысль ускользает…       — «Ты обещал» Голос утих, и в голове воцарилось неуютное — непривычное — молчание. — Эй, Разло… — Ух-х… Ладно. Отлично! — я медленно опустил веки и слегка наклонил голову вперед, сутуля спину и вырисовывая кривой подсолнух. У меня нет навыков, некогда было научиться, но я стараюсь, хоть и получается не всяко лучше сиротских ребят. Вгоняю в пальцы занозы, не замечая. Впрочем, это не страшно. — Отлично, — зачем-то повторяю еще раз, со вздохом вместо восклицания. И бросаю быстрые взгляды на уже раскрашенную мебель, на могильную плитку. Приглаживаю ежик волос назад, морщась от жуткого запаха краски, эмали и лака, вдыхая пары растворителей. Открытое окно совсем не помогало, в пустыне стояла тихая, безветренная погода, полный штиль. Ощущение чужого присутствия и внимательного взгляда вовнутрь пропало. Ну, отдыхай, бездушный ты кретин.       — «Я все слышу»