***
Китай, Ляншань, 30 июня 2013 года, 19:01 Местоположение: секретная лаборатория «Нео-Амбреллы» Каково это — день за днем прозябать в клетке, собранной из светлых лабораторных стен? Жить по строгому расписанию и мириться с тем, что отныне твоя семья — унылые очкарики в белых халатах? Шерри Биркин могла поделиться своим опытом с кем угодно или даже написать диссертацию на эту тему. Чуть ли не половина ее жизни прошла в лабораторном комплексе, принадлежащем правительству. Чтобы девушке было проще мириться с изоляцией, ей рассказывали увлекательные истории о страшном Альберте Вескере, который бродит на свободе и охотится за G-вирусом — наследием Биркинов. Однако сохранить рассудок блондинке помог вовсе не страх за свою жизнь, а эмоциональная поддержка двоих людей. Рыжеволосой девушки, которая вытащила ее из Раккун-сити, и холеного советника по национальной безопасности, который вытащил ее из камеры, предложив непыльную работу специального агента. Сейчас история повторялась. Вот только поддержать Шерри, запертую в лаборатории «Нео-Амбреллы», было некому. Рядом не оказалось даже Джейка — его след затерялся сразу после поимки. Вновь потянулась постылая жизнь, заполненная анализами и исследованиями — биотеррористы интересовались вирусом ничуть не меньше, чем ученые правительства. С блондинкой обращались вполне терпимо, но обилие вооруженной охраны и непонимание целей врагов действовали ей на нервы. — Та-ак, больная! — Молодой доктор с короткими русыми волосами и крупными чертами лица как обычно вошел без стука. — На чё жалуешься? Кормят нормально? Возможно, врач («Сэм Лоэб», как гласил его бейдж) хотел разрядить обстановку, но после двадцатого повтора шутка стала приедаться. По-настоящему смешным было другое — сам факт присутствия в команде биотеррористов откровенного остолопа, который, судя по поведению, скачал диплом врача из Интернета и заполнил его от руки. Медицина и доктор Лоэб были космически далеки друг от друга, и Шерри бы в жизни не пошла на прием к такому специалисту, если б у нее был выбор. Однако предыдущий доктор куда-то подевался, и последние недели блондинка вынужденно общалась с его преемником — тугодумом Сэмом. «Лучше бы он работал там, где в принципе не может навредить своим пациентам. Например, в морге». — Не жалуюсь, — произнесла девушка вслух. — А… Ну чё… Нормально тогда! — Сэм плюхнулся на стул рядом с койкой, чертыхнулся, когда из его кармана выпала пачка дешевых сигарет, и взял медицинскую карту Биркин. — Как там мои анализы? — тоскливо протянула девушка. Она не ожидала услышать внятный ответ, но говорить с Лоэбом на другие темы было бессмысленно. — Анализы, анализы… Готовы твои анализы! — Молодой врач нашел нужный листок и стал его изучать, неумело делая вид, что думает. Привычно обругав экспертов, которые не умеют записывать выводы нормальным почерком и человеческим языком, Сэм раскрыл припасенный карманный справочник в мягкой обложке и принялся водить толстым пальцем по строчкам. — Минутку… — поднял он руку. — Вон, возьми пока градусник себе поставь! Нечего без дела валяться! Такой совет Лоэб давал в любой непонятной ситуации — то есть, постоянно. Шерри поморщилась, но градусник с тумбочки взяла. — Да тут вообще какая-то нездоровая фигня выходит! — выдал Сэм примерно через пять минут. — Короче, общий анализ крови мне не нравится. Пересдать надо! — Пятый раз подряд? Кровопийца! — не сдержалась Биркин. В мире существовала только одна вещь, которую молодой доктор ненавидел сильнее мутных анализов — пациенты с собственным мнением. — Не, ну чё ты опять начинаешь-то, а? — принялся он громко возмущаться. — Вообще уважения не стало! Ты… ты пациент, я врач! Кто лечение назначать должен? — Уже и сама не знаю, — огрызнулась девушка. — Тебя не учили, что кровь на анализ надо брать до еды? — Э-э… — Посылать пациента на флюорографию два раза за неделю — это, по-твоему, нормально? — Ну-у… — Я уж не говорю о вчерашних таблетках! — Шерри показала на внушительную горку желтых шариков. — Предлагаешь принять все это разом? — Не, а чё такого? Витамины как витамины, — проворчал Сэм. — Ну съешь разок — не отравишься! Я просто забыл о них! Вот — принес недельную дозу. — Мое терпение лопнуло! — возмутилась блондинка. — Плен пленом, но пытать я себя не позволю! Хочу другого врача! — Эй! Я и джаво позвать могу… — неуверенным тоном попробовал припугнуть ее молодой доктор. — Господи, да зови, кого хочешь! Только сам не появляйся! Лоэб отреагировал на хамское высказывание бурно, но почти беззвучно. Скорчив зверскую рожу, он отдышался и принялся делать руками непонятные движения, словно скручивал и выворачивал наизнанку воздух. Затем врач все-таки устал от пантомимы, резким движением отшвырнул книжку, поднял пачку сигарет и выскочил из палаты, громко хлопнув дверью. Из коридора донеслось громогласное «Бли-и-и-ин!» Шерри посидела немного, потом отложила градусник, не посмотрев, что он показывает, и разлеглась на кровати. Возможно, она зря дразнила похитителей, и они это еще припомнят. Но бурное негодование непутевого врача того стоило.***
Когда Джейка Мюллера не беспокоили джаво и ученые, он обычно начинал ходить кругами по своей комнатке. Или бегать. Или подпрыгивать. Или совершать любые другие несложные движения. Не только потому, что должен был поддерживать хорошую форму для возможного побега. Парень просто успел заскучать по элементарной радости, которая доступна даже малым детям — возможности самостоятельно ходить. Несмотря на всю свою показушную воспитанность и учтивость, желтомордый громила ломал конечности на совесть. Джейк очень долго скрежетал зубами от боли в ноге и обещал себе при случае проверить на прочность шею Устанака. К счастью, Радамес не собиралась возиться с калекой — ей для бесконечных опытов требовался здоровый подопытный кролик. Когда загипсованного наемника доставили в его новый дом и обеспечили надежной охраной, медики немедленно занялись сломанной ногой. Травма была серьезной, но сотрудники «Нео-Амбреллы» знали свое дело. Через три с лишним месяца гипс сняли, однако лечение на этом только начиналось. Физиотерапия, особая диета, массаж… Мюллер с удовольствием выполнял все предписания врачей параллельно с участием в «основных» экспериментах — спешил поскорее разработать ногу и вернуть подвижность. По подсчетам наемника его увезли из Эдонии где-то шесть месяцев назад, и за это время он далеко продвинулся. Пускай его не выпускали из комнаты без вооруженного эскорта, но нога перестала изводить Джейка. Выдержит ли она серьезные и длительные нагрузки? Отчаянный наемник готов был это проверить при первой возможности. Если Шерри страдала от врачебной некомпетентности, то Мюллера настигла иная напасть. Напасть звали доктором Кауфманом, и она регулярно заходила проведать наемника. Пожилой мужчина с залысинами был профессиональным, но невероятно занудным психологом, которого почему-то очень интересовал глубокий внутренний мир молодого солдата удачи. По правде говоря, доктор даже не работал на «Нео-Амбреллу». Его допустили к пленнику после доверительной беседы Карлы и Эллиота Карвера. Желания медиа-магната были предельно ясны — ему требовался проверенный человек в лаборатории, который присмотрел бы за живой основой для обещанной «вакцины от всего» — но Карла, в душе посмеиваясь над детской уловкой, дала свое согласие. В конечном счете, она много требовала от союзника и была вынуждена идти на ответные уступки, чтобы не разрушить хрупкое доверие. — Добрый вечер, Джейк, — дружелюбно улыбнулся вошедший в комнату Кауфман. — Пообщаемся? — А если я скажу «нет», те нервные ребята меня не загрызут? — лениво осведомился парень. Его взгляд скользил по двоим монстрам, которые в своих масках и деловых костюмах напоминали карикатурных китайских мафиози. Психолог обернулся с таким видом, словно только что заметил свою свиту. — А, не переживай! Они тут для мебели. Ты ведь не стесняешься делиться секретами, если рядом стоит стул, верно? — Да. Еще неизвестно, кто болтливее — деревяшка или эти истуканы, — Мюллер потянулся. — Так в чем же дело, док? Разве мы не все обсудили? — Напротив, Джейк — мы подбираемся к самой интересной части твоей юности. Давай вспомним тот период, когда ты только стал наемником. Что тебя сподвигло на этот шаг? — Нужда, — признался недовольный парень. — И серьезно захворавшая мать. Нормальную работу у нас было непросто найти, и она не смогла бы дать мне достаточно денег. Пришлось податься к наемникам. Я был смел, рисковал, получал немыслимые по своим меркам награды. Их бы хватило на долгие годы безбедной жизни, но мама… — Что же случилось? — участливо поинтересовался Кауфман. — Вам было недостаточно намеков, док? — разозлился наемник. — Закроем тему! — Нет, Джейк, — твердо сказал психолог. — Ты должен не прятаться от своего прошлого, а храбро посмотреть ему в лицо! Скажи мне, что случилось? — Я не успел — болезнь меня опередила! — выпалил раскрасневшийся Мюллер. — Я похоронил маму, продал наш старый дом за бесценок и с головой погрузился… в работу. Да и что оставалось? — Хороший вопрос, Джейк. Ты остался один, но вместе с тем обрел свободу. И тебе уже не нужны были кровавые деньги — ты утратил смысл жизни. Или ты решил тратить все на себя? — Не все. Я беру самое необходимое, а остальное прячу в надежных местах. Думаю, даже ваши друзья не смогли найти все мои заначки! — О том и речь. Меркантильная сторона вопроса перестала быть ключевой, — обрадовался своему выводу Кауфман. — Но потом в твоем сознании произошел перелом — ты стал получать удовольствие от новой жизни волка-одиночки. Рассмотрим этот парадокс? — Рад был бы еще поболтать, док, да не могу, — Джейк встал и прошелся по комнате. Один из джаво недовольно рыкнул — парень остановился рядом с ним. — Остались неоконченные дела. Психолог выглядел разочарованным: — Меня уверяли, что на этот день с тобой не запланированы никакие процедуры и эксперименты! — Ты не понял. У меня свои планы, у зловещих террористов — свои. Я вообще считаю, что сегодня превосходный день для побега. Разве нет? Многоглазые встрепенулись и сжали пистолеты-пулеметы, ожидая приказа психолога. Кауфман охнул и пристально поглядел на посуровевшего наемника. Тот несколько секунд хранил молчание, а потом его лицо разгладилось. Из груди парня вырвался беспечный смех. — Уф, Джейк, ты меня напугал! — расслабился доктор. — Я боялся, что ты наделаешь глупостей. Ну сам подумай! Надежная охрана, продуманная система безопасности… Нельзя преодолеть все это в одиночку. — Так я в курсе, док! — засмеялся Джейк. — Я ведь наемник и умею оценивать шансы. А вот этот, — Мюллер потрепал по плечу застывшего джаво, — точно ничего не понял! Даже под маской видно, что перетрусил! Эй, образина, — дружелюбно обратился он к охраннику, — расслабься и будь счастлив! Ко всему надо относиться с юмором! Даже к такому! Все с той же улыбкой и не повышая голоса, Джейк заехал мутанту между ног и в ту же секунду вырвал у него оружие. Пока второй джаво «включался» и поворачивался в сторону нападающего, его уже скосила очередь из пистолета-пулемета. Выпустив три пули в затылок первого монстра, наемник подмигнул обомлевшему Кауфману: — Неплохое начало побега? Как бы вы его оценили по десятибалльной шкале? — Джейк, прошу, не надо… — затараторил доктор. — Я ведь не желал тебе зла! Просто расспрашивал! — Точно. Но у меня от психоболтовни аллергия начинается, и глаз дергается. Лучше уж помолчите. Вырубив Кауфмана аккуратным ударом в висок, Джейк нагнулся и подобрал потерянную одним из охранников ключ-карту. К двери камеры она, к сожалению, не подошла, зато позволила открыть распределительный щит у самого выхода. «Вот это я называю эргономикой!» — обрадовался Мюллер, обнаружив внутри единственный большой рубильник, стоящий в положении «ON». Стоило только переключить его на «OFF», как в комнате погас свет, а где-то вдалеке послышались удивленные возгласы. — Шалить лучше в темноте, — прошептал парень, легонько толкнув дверь. Магнитный замок вырубился без подачи электричества и безропотно выпустил пленника, который принялся пробираться по темным коридорам. Вскоре раздалось гудение, и свет загорелся вновь — включилась запасная система питания — но к тому моменту молодого наемника и след простыл. «Ищите, ребятки, ищите тщательнее, пока вам запасные глаза на задницу не натянули! — мысленно подбадривал джаво беглец. — Вы еще пожалеете, что вылечили меня.» — О! Такое важное место, а никого нет! — оживился Джейк, наткнувшись на пустующую комнату охраны. — Зато за бедным пленником вечно таскается орава идиотов со стволами. Непорядок! Наемник на всякий случай подпер дверь изнутри и уселся в кресло охранника, разминая пальцы и изучая мониторы. Его переполняло ощущение вседозволенности.***
Китай, Ляншань, 30 июня 2013 года, 19:14 Местоположение: поместье Удивительно, как сильно может отличаться мироощущение двоих индивидов, когда речь заходит о восприятии чистого искусства. Вот и сейчас в одной из просторных и богато обставленных комнат играла тихая чувственная музыка, рожденная новеньким и тщательно настроенным фортепиано. Звуки легендарной «Лунной сонаты» ласкали слух, расслабляли тело и душу благодарного слушателя (одного из двух), создавали восхитительно гармоничную атмосферу. Второй «меломан» вертелся на стуле, скрежетал оставшимися зубами и пилообразной рукой, несколько раз порывался встать и убежать. Однако у него ничего не получалось: ценитель классической музыки был развит намного лучше. И в культурном, и в физическом плане. А уж терпением мог поделиться с ротой джаво. — «Ох, это прекрасное творение! — написал Устанак на чистом листке, свободной рукой усаживая неслуха обратно. — Памятник любви, воплощенный в нотах. Задумайтесь, дорогой друг — человек, отличавшийся плохим слухом, создавал произведения, способные достучаться до самого глухого к красоте слушателя. Это ли не подлинное искусство?» — Бред! В сон клонит! — Резкие и отрывистые реплики ученика интеллигентного мутанта доказывали, что музыка Бетховена все-таки не всемогуща. Справедливости ради надо отметить, что Милош Недич и в прошлой жизни не жаловал классические сонаты. Теперь же его сердцу, сокрытому в левой руке, были милее вой пилы и предсмертные крики жертв. Но от Устанака, который не оставлял попыток приобщить Убийство к сокровищам мировой культуры, было не так легко отделаться. Мысленно попросив у Бетховена прощение за дремучесть и неотесанность пильщика, он безмятежно продолжил писать: — «Первая часть сонаты — моя любимая. Критики находят в ней выражение так называемого «смертельного уныния». Обратите внимание на эту медленную, сумрачную, немного скорбную музыку. Как тонко она передает замысел Бетховена!» На уродливой физиономии маньяка само собой возникло пресловутое выражение смертельного уныния. Нахохлившись, он начал бросать угрожающие взгляды на исполнителя — наряженного в черный костюм джаво. Бедный монстр сгорбился и, казалось, был готов целиком спрятаться от взыскательной публикой за инструментом. За фортепиано он никогда не сидел, ноты «Лунной сонаты» видел впервые в жизни, но отказаться от концерта не мог — интеллигентный мутант, как уже упоминалось, был гораздо сильнее. Поэтому ему приходилось обливаться потом, водить пальцами по воздуху и стараться не заглушать нервным постукиванием ноги по полу мелодию Бетховена, которая волшебно лилась из включенного смартфона. — «Не кипятитесь, дорогой друг! — Устанак легко понял мотивы ученика. — Четвертование исполнителя, безусловно, драматическое событие, но оно омрачит мрачную красоту музыки. Мы с вами не на концерте «Рамштайна», не так ли?» Милош тоскливо застонал, вспоминая жесткие, резкие, как взмах пилой, и понятные мотивы немцев. Устанак же негромко вздохнул. Он считал, что справился с поставленной задачей — за месяцы дрессировки Убийство из абсолютно полоумного и неуправляемого существа превратился в сурового, но уважающего язык силы мутанта. Сначала отношения монстров не заладились — бензопильщик попросту не понимал, что ему пишет на бумажке громила-учитель, и по любому поводу кидался в драку. Бугаю пришлось заново учить Милоша грамоте, а на первых порах вразумлять его мощными затрещинами. Постепенно маньяк становился все более спокойным и стоически перенес издевательский приказ Карлы наколоть ему на уцелевшую руку новую татуировку черного паука — «в память о былых временах», как она выразилась. Мутант делал большие успехи, но, к великому огорчению Устанака, отказывался любить и понимать культовые произведения литературы, живописи и музыки. — «Ну что вы на меня смотрите, как мистер Мюллер на инвалидное кресло? — покачал головой бугай. — Опять вашу любимую поставить? Вы же ее каждый день слушаете!» — Хочу-хочу! — заканючил Убийство, размахивая разогнавшейся от возбуждения пилой. «Сегодня он терпел на сорок секунд дольше. Это прогресс, — вынужденно признал верзила. — Придется пойти ему навстречу». — «Любезный! — Устанак вытянул гидравлическую клешню и хлопнул ею по спине джаво в костюме, привлекая к себе внимание. — Наш друг желает веселиться. Ему как обычно!» Музыкант выдохнул с таким облегчением, что с фортепиано едва не сдуло ноты. Судорожно вцепившись в смартфон, многоглазый отыскал нужную песню и нажал на кнопку воспроизведения. Заиграла куда более заводная мелодия, и телефон запел дребезжащим голосом, напоминающим скрежет костяной лапы-пилы: — Это дело я люблю, это дело я люблю, все на свете я пилю-ю-ю-ю! — Это дело я люблю! Это дело я люблю! Все на свете я пилю! — в полном восторге подпевал Милош. Взмахивая своим оружием и подпрыгивая на месте, он чуть не укоротил кружевные гардины на ближайшем окне, а затем навернулся на пол вместе со стулом. Немного расстроенный Устанак хотел сделать ученику замечание, как вдруг услышал завывания сирены. Бесстрастный голос компьютера сообщал, что некие несознательные личности устроили побег, и их следует немедленно распихать по камерам. — «Мы вынуждены прервать этот приятный вечер! — Новое сообщение бугая было обращено к джаво-музыканту. — Долг зовет! — Устанак отделил последнюю строчку чертой и, написав еще пару предложений, сунул тетрадь под нос удивленному маньяку: — Вставайте же, дорогой друг! «Нео-Амбрелла» ждет от нас великих свершений!» — Кровь! Кишки! Расчленялово! — с энтузиазмом заорал Убийство. — «Не без этого».***
Китай, Ляншань, 30 июня 2013 года, 19:19 Местоположение: секретная лаборатория «Нео-Амбреллы» Когда внезапно погас свет, и дверь камеры Шерри приоткрылась, девушка не колебалась ни секунды. Услыхав возню в коридоре, она прижалась к стене рядом с дверным косяком и позволила джаво-охраннику беспрепятственно вломиться в комнату. Монстр нервно оглядывался, не понимая, куда спряталась пленница, и даже сунул голову под кровать. Разогнуться он уже не успел — на его макушку обрушился сильный удар, а Биркин завладела электрической дубинкой обмякшего монстра. «Полежи немного, — подумала Шерри, на цыпочках выходя из камеры. — Сколько же тут коридоров? Куда идти, пока меня не хватились?» Беспокоилась девушка недолго — к ней уже приближался мужчина, готовый указать верный путь. Пусть даже он об этом не подозревал. — Не понял? Чё за шутки? — Доктор Лоэб, спешащий к камере, и пикнуть не успел, когда блондинка выскочила из-за угла и приставила шокер к его шее. — Вернись на место! Ты обязана соблюдать постельный режим! — Я выписываюсь, — безапелляционным тоном ответила телохранительница. — В какой стороне выход? Скажи, и никто не пострадает. Покосившись на дубинку Шерри, Сэм вытянул палец и указал направо. При этом он произнес по слогам, словно измученный вопросами «чайников» сисадмин: — Там все на-пи-са-но. Удивленная Биркин повернула голову и укорила себя за невнимательность. На стене висел план эвакуации при пожаре. Красные стрелки очень доходчиво указывали путь наверх, а оттуда — на свежий воздух. — Спасибо, — Шерри сконцентрировалась, запоминая схему. Ее мозг мигом выстроил нужные комнаты в цепочку, в которой главный зал призывно запульсировал красным цветом. — А комната связи здесь есть? — Блин, да я откуда знаю? Я просто врач! — раздраженно фыркнул Сэм. — На первом этаже поищи — под землей ни хрена не ловит. Глубоко слишком для сигнала. — Так и сделаю, — пообещала Шерри. На этом общение с горе-доктором подошло к концу. На всякий случай утихомирив его разрядом дубинки, блондинка побежала по коридору. Где-то неподалеку должен был располагаться грузовой лифт, соединяющий надземную и подземную части комплекса. Девушка очень спешила и едва успела среагировать на назойливое тарахтение впереди. Звук становился все более резким и высоким, терзая уши Биркин. Шерри замешкалась, высматривая укрытие, но ближайшие к ней двери не открывались, а последняя развилка осталась далеко позади. Сглотнув, блондинка напомнила себе, что к лифту ведет всего одна дорога, и ей в любом случае придется миновать шумное создание. «Подкрадываться ты точно не умеешь. Проверим, хорош ли ты в драке!» В конце длинного коридора возникла долговязая корявая фигура мутанта. Он был таким нелепым и асимметричным, будто по нему пару раз прокатился туда и обратно танк. Страшилище сжимало в своих руках длинную и жужжащую конструкцию, напоминающую бензопилу. «Нет, не в руках! — тут же поправила себя Биркин. — Это и есть рука!» На мгновение девушке захотелось бежать без оглядки, но приятная тяжесть электрической дубинки придавала ей сил. Стиснув ее, как талисман, Шерри храбро пошла на бензопильщика. — Сбавь обороты, уродец — меня этим не напугать! Уйди с дороги, или я перешагну через твой труп! — сказала девушка, стараясь подражать манере разговора самоуверенного Мюллера. Не то чтобы порождений БОО впечатляли пустые угрозы, но… — Кромса-а-а-а-ать! — истошно завопил Убийство, неожиданно сорвавшись с места. Ошарашенная такой прытью Биркин выставила перед собой дубинку. Визжащее костяное полотно встретилось с шокером, беспрепятственно прошло сквозь него и оставило в руке Шерри искрящийся обрубок. — Мама! — вскрикнула блондинка, мигом утратив всю храбрость. Не думая, что творит, она бросила в морду маньяка бесполезные остатки дубинки и помчалась в обратную сторону, как угорелая. Орущий и визгливо хохочущий монстр ринулся следом.***
— Ух ты, пулеметики! — по-детски обрадовался Джейк, обнаружив систему управления сторожевыми турелями. — Позабавимся! Наемник повернулся к мониторам. Одним глазом он высматривал дверь с красивой надписью «ВЫХОД», а другим пытался отыскать какую-нибудь заплутавшую группу джаво. Покинуть комнату охраны и не оторвать никому перед этим голову пулеметной очередью… Одна мысль об этом была невыносима. «Так, минуточку… — Джейк подобрался, увидав на одном из экранов белокурую девушку в больничной рубашке. — Знакомое кукольное личико среди безобразных многоглазых рыл! И куда это мы так летим?» Переключив картинку, парень прищурился — по коридорам неестественными рывками мчался монстр куда менее приятного облика. Запыхавшаяся Шерри остановилась на секунду, прислушиваясь, и юркнула в правую дверь, ведущую в комнату отдыха. Там она не придумала ничего лучше, чем спрятаться за диваном. «Чтоб ты без меня делала, супердевочка? Так и играла бы в салочки со злыми мутировавшими дяденьками!» Мюллер молниеносно оценил обстановку. Пильщик рядом, но ему еще надо преодолеть длинный коридор. Длинный, пустой и оборудованный турелями. Потирая руки от предвкушения, наемник развернул сторожевые пушки на несколько градусов, поймал нескладную фигуру в прицел и нажал на кнопку. Едва начавший разгон маньяк замедлился и пошатнулся, как только ему в лицо ударили две пулеметные очереди. Дико вскрикнув, он прикрыл голову и попробовал прорваться через свинцовый поток. Но через пару мгновений пули забарабанили по его спине — Джейк с садисткой улыбочкой включил еще две турели. Длинный и хорошо простреливающийся коридор мог стать могилой для небольшой армии, а мутант при всей своей выносливости на армию никак не тянул. Спустя секунд двадцать пальба автоматически прекратилась, и тушка бензопильщика, щедро нашпигованная свинцом, растянулась на полу. Затем дверь комнаты отдыха приоткрылась, и Шерри осторожно просунула голову в цель. Убедившись в своей безопасности, девушка вышла в коридор и тут же скрылась в другом помещении. — «Раздевалка», — вслух прочел табличку над дверью Мюллер. — Дельная мысль — мне бы тоже не помешал парадный костюмчик! — Парень с отвращением покосился на белые шаровары — единственную свою одежду. — Где, говорите, это находится?***
С каждой секундой Шерри все больше убеждалась, что жизнь налаживается. Звуки стрельбы и визг бензопилы за спиной стихли, а ноги сами принесли ее в самое что ни на есть подходящее помещение — раздевалку. Распахивая все подряд шкафчики, блондинка отбрасывала всякий хлам, принадлежащий незнакомым людям (или не совсем людям), и перебирала сложенную на полках одежду. Вещи были чистые, крепкие, но явно рассчитанные на довольно крупных мужчин. Исключительно на мужчин — разочарованная Биркин, которая на радостях сбросила ненавистную пижаму и разгуливала по комнате топлесс, не нашла ни единого бюстгальтера. Пришлось девушке довольствоваться зелеными облегающими брюками, сапогами, а также белой рубашкой. Которая могла бы быть и поплотнее. Стоило только Шерри определиться с гардеробом, как ее уши уловили звуки непонятной возни. Готовясь к худшему, телохранительница затаилась за дверцей шкафчика, как вдруг поняла, что ждет врага не с той стороны. Лязганье и ворчание слышались из вентиляционной трубы над ее головой. Темное пятно, отдаленно напоминающее человека, возникло по ту сторону решетки и после нескольких попыток выбило ее. Оно плюхнулось на пол, мигом сгруппировалось, вскочив, и только это обстоятельство помешало осторожной девушке ринуться в атаку. Уже потом — спустя пару долгих секунд — она всмотрелась и сообразила, кто вломился в «ее» раздевалку. — Джейк! — Шерри была так рада видеть вредного, жадного и временами невыносимого парня, что едва не выбежала его встречать в чем мать родила. Уже в последний миг она затормозила, ухватившись за железную дверцу, и смущенно укрылась за ней. — Вот бы на меня каждый день так девушки кидались! — Мюллер не мог не прокомментировать неизбежный, казалось бы, конфуз. — К тому же ты мое имя помнишь! Как, кстати, зовут тебя? Забыл за полгода! — Он с озадаченным видом поскреб пальцами в затылке. — Нет, я могу называть тебя «девчонка, обещавшая за мою кровь пятьдесят лимонов», но это долго выговаривать. — Ты все такой же — даже в заточении не можешь не издеваться! — Общаясь с зубоскалом, телохранительница не забывала о переодевании. Стремительно натянув брюки, она почувствовала себя не так скованно и уже без спешки стала надевать рубашку. — «Нео-Амбрелле» не удалось тебя сломать? — Это всего лишь тюрьма с легкой примесью лаборатории. Ничего, с чем я бы не справился, — беспечно рассмеялся Мюллер. Он уже присмотрел себе в другом шкафчике наряд темно-зеленого цвета и раскладывал его на скамейке. — А как поживала ты? Надеюсь, с тобой не делали ничего… м-м… особо неприятного, — закончил он странным тоном. — В смысле? — Застегивающая пуговицы блондинка остановилась. — Ну, кто знает, — уклончиво ответил парень. — Ты, вся такая невинная и беззащитная, месяцами сидишь в окружении врагов. Среди них было полно мужчин… Кто знает, какие воспитательные меры они предпочитают? Насколько извращенные у них помыслы? — До твоих помыслов им далеко! — Телохранительнице совершенно не понравилось направление, в котором развивалась фантазия Мюллера. — Если я от чего-то и страдала, так это от людской тупости, — добавила она, вспомнив Лоэба. — Эй, я просто спросил! — Читай поменьше откровенных рассказов! У тебя и без того невыносимый характер! — Мне часто такое говорят, — хмыкнул Джейк. — Наверное, я пошел в своего отца. Пальцы блондинки, поправляющие воротничок рубашки, застыли. — Отца? — Да, Альберта Вескера, — безмятежно продолжил Мюллер. — Ученые его частенько при мне вспоминали. В основном, как удивительный, но, к сожалению, утерянный источник волшебной крови. Однако пару раз они коснулись его личной жизни. Сказали, что господин Вескер был в хороших отношениях с доктором Биркином. Что был для него не только коллегой по уничтожению мира, но и другом семьи, — Джейк помолчал и добавил в голос немного ноток укора: — Ты ведь не могла забыть колоритного дядюшку Берта, лапуля? Щеки девушки заалели, но она старалась говорить так, словно ничего не произошло: — Джейк, ты прекрасно понимаешь, что такое секретность. Ты должен был просто сдать кровь, получить завышенный гонорар и с довольным видом скрыться в неизвестном направлении! Я не имела права разглашать сведения о Вескере. — По поводу разглашений не переживай, девочка — в рапорте свалишь все вину на бесчестных биотеррористов. Они не будут против! Наемник хрипло рассмеялся и потянулся за ботинками: — Подумать только! Я-то думал, что мой папаша — обыкновенный козел, бегающий от алиментов. По крайней мере мать старалась говорить о нем как можно реже. А что в итоге? Папуля Вескер годами обижал не только нас, но и целые города. А эта гнусная и нелепая попытка заразить целую планету черной слизью? Знаешь, это даже обидно! — Парень скорчил недовольную гримасу. — Вескер играл с силами, способными истребить человечество, а я довольствуюсь ролью заурядного солдата удачи! Может, мне стоит пожалеть о его смерти? Отец наверняка бы уже взял меня в свой суперзлодейский бизнес. Мои дела пошли бы в гору! Что ты об этом думаешь? А? Скажи же! Джейк разгорячился, и его слова звучали все более напористо. Шерри видела, как его, обманутому всеми окружающими, переполняют негодование и обида. Наемник не мог выплеснуть все это на равнодушных тюремщиков, и телохранительница заставила себя вытерпеть его вскрики. Как только Мюллер остановился, чтобы перевести дух, Биркин вышла из-за дверцы шкафчика, остановилась рядом со спутником и прямо посмотрела ему в глаза. Тот постарался сделать вид, что полностью поглощен завязыванием шнурков, но поневоле поднял голову и ожидающе посмотрел на девушку. — Ты винишь в своей судьбе Вескера? Во всем, что было? — тихо спросила Шерри. — Кого же еще? Он даже не попытался избавиться от нас — побрезговал, видимо. Плюс ко всему, оставил мне непрошеный подарок. Тот самый, о котором грезят террористы и твой босс! — Мне тоже не повезло с отцом. И в моих жилах тоже течет вирусный подарок от него, — напомнила Биркин. — Кто сможет понять тебя лучше, чем я? — У тебя было время все обдумать и взвесить, — вяло и без прежнего пыла возразил парень. — Пусть так. Но давай представим, что ты встретил отца. Ты знаешь не только, кто он, но и что вытворял за годы разлуки. Сумеешь как ни в чем не бывало подать ему руку и попроситься в «суперзлодейский бизнес»? — Биркин очень точно скопировала интонацию Мюллера. Джейк думал над ответом не долго: — Скорее всего, я убью его. Или хотя бы попробую, — осторожно уточнил он, вспомнив слухи о невообразимой силе папы. Шерри со вздохом облегчения опустила ладонь на плечо компаньона. Мюллер вздрогнул, однако стряхивать ее не стал. — Значит, ты не такой пропащий, как Вескер. Я рада этому, Джейк! — Понимаю. Но если сюда сейчас вломится орава многоглазых дуболомов, то нам будет все равно, принял ли я горькую правду или нет! — Полностью сосредоточившийся на выживании наемник достал из большого шкафа два рюкзака и бросил один напарнице. — Наше старое снаряжение! — кратко пояснил он. — Хватит, чтобы пробиться к выходу! Затем… Сможешь достучаться до хозяев? — Если найдем здесь радиостанцию, — ответила Шерри. — Мой шеф немедленно вышлет спасательную команду по любому адресу. — Тогда нужно спешить! — с воодушевлением воскликнул Джейк. — В конце концов мы ведь стараемся не ради денег, верно? Шерри аж застыла на месте. В ее глазах промелькнули опаска и настороженность. Она словно бы пыталась понять, кем хитрые биотеррористы подменили ее алчного компаньона. — Ради чего же? — почему-то шепотом спросила она. Бодрый и веселый наемник с готовностью растопырил руки: — Ради ОЧЕНЬ больших денег! Учти — пока я не проверю на подлинность каждую купюру, вы от меня не отделаетесь! Когда он открыл дверь и вышел в коридор, блондинка не выдержала и покачала головой. Впрочем, она понимала, что требует от парня слишком много. Маниакальная страсть к деньгам так глубоко укоренилась в подкорке сына Вескера, что ее не могли побороть ни плен, ни сногсшибательные откровения, ни разговоры по душам.