«если у меня
тебя заберут,
это
значит мне
перекроют воздух»
отправляя олега на очередное испытание, саша уже начинал предчувствовать что-то неладное, прося все то время, пока младший собирался, чтобы тот звонил ему, если что-то пойдёт не так и в случае чего, ментально просить дать ему часть энергии, если та у него закончится. олег же, старался держаться согласно своему плану, делать вид, что все в порядке, чтобы лишний раз не волновать брата, который уже из-за него, не первый день на фоне переживаний, засыпает только после двух таблеток успокоительного и одной снотворного, пока младший, так старательно и искусно делает вид, что этого не замечает, когда на утро у прикроватной тумбочки, видит раскрытые таблетки и выпитый стакан воды. если на чистоту, то сам олег точно так же, как и саша, предчувствовал что-то плохое, и сон перед испытанием, ввиде бермудского треугольника, были лишь тому подтверждением. как только стоило младшему выйти за пределы квартиры, на старшего резко напала мигрень, сквозь которой он мог почувствовать лишь чье-то незримое присутствие. боль сковывала мышцы, сооброжалка переставала работать от слова совсем, и единственное, на что саша надеялся, так это на то, что олег что-то забыл и вернулся обратно домой, а не на разъебаную защиту их квартиры и проникновение чье-то чужого. — олег. сквозь пучину боли, накрывающая волной всю кожу, саша переводит взгляд, едва умудрившись его сфокусировать на объекте появившегося на пороге их квартиры. и саша был бы рад, если бы напротив него стоял брат, а не та, которая не появлялась в его жизни ровно с момента её гибели. духи умели менять свой облик, чтобы не пугать живых своим видом. но та, была не из их числа, и даже находясь уже безвыходной ситуации, умудрялась одним своим видом показать свое превосходство над ситуацией и явиться к старому знакомому в том обличии, в котором её не стало. — не люблю долго задерживаться среди живых, поэтому скажу лишь главное: готовь отравы и лекарства, они ему скоро пригодятся. фантом как появился, так и исчез, оставив после себя только неприятное послевкусие. в этом вся она: прийти, насолить, уйти. никаких объяснений, никаких лишних слов, только та заведомо привычная и многим полюбившаяся прямолинейность и сама конкретика, которая порой била ниже пояса. — ведьма. шикнул медиум, когда наконец-то смог собрать всю волю в кулак и встать с холодного пола на ноги, и более менее удержать свое тело на весу. и вот не прогадала, когда говорила про помощь, которая понадобится младшему после испытания. олег вернулся поздней ночью, едва удерживаясь на своих двух ногах, придерживаясь плечом об косяк двери. состояние не ахти: круги под глазами, осунувшее лицо, впалые скулы и потрескавшиеся губы. как тот добрался до дома, остаётся лишь загадкой для них обоих. саша, вовремя сообразив, подхватывает полуживую тушку младшего, помогая раздеться, разуться, переодеться и уложиться на кровать. если он паниковал, то делал искусно вид, что все хорошо и что знает, что делает. пока медиум младший лежит на кровати и всячески сопротивляется заботе старшего, сам видя, в каком тот состоянии, и тут еще не понятно, кому больше помощь нужна, саша же в этот момент смешивал отрав из трав, которые обычно после подобных испытаний, прекрасно помогал восстановить энергию и прийти в себя. — саш, тебе самому нужна помощь. все в порядке, я себя хорошо чувствую. олег мастер красиво врать, и оба братья об этом знают. саша, уже давно привыкший к этому, попросту перестал на это реагировать, отдав предпочтение следовать своему сердцу. и сейчас это самое сердце кровью обливается, при одном только взгляде на брата. испытание явно подкосило их обоих: одного, из-за проблемы, столкнувшиеся на нем, второго, из-за внезапно, внепланового появляется никогда ранее, близкого человека. даже не смотря на то, что саша не присутствовал на испытании этой тройки, нутром тот чувствовал, что испытание было не из лёгких, а значит позже, они на эту тему еще поговорят. ближе к утру, засыпают оба. саша, намаявшись упрямством младшего, засыпает первым, уткнувшись носом в подушку. олег же, спустя минут двадцать, сначала наблюдая за старшим, а потом аккуратно пристроившись рядышком и укрыв мягким одеялом, засыпает следом.«ты — моё дыхание,
тобой живу
кто-то же рассыпал
по небу звёзды».