«вновь слезы ниоткуда, в кровь я кусаю губы, все, что мне сегодня надо, — просто быть с тобою рядом.»
•••
эмоциональные качели – примерно так можно назвать их теперешние отношения. у олега сносит крышу от ревности и агрессии, которая переросла в ярость настоящего зверя, способного голыми руками разорвать человека, как тузик грелку. у саши сдают нервы от эмоциалных качелей с олегом и с сложившейся ситуации с бывшей. успокоительные почти не спасают, а от алкоголя, уже тошнит. сигарет хватает всего на пару часов, а далее, по кругу.•••
несколько дней назад.
олег застает сашу врасплох, перехватывая того на пол пути от выхода из здания, умоляюще прося о том, чтобы его выслушали. саша выдыхает, беря под локоть брата и отводя в сторону, чтобы их никто не услышал из съёмочной группы и случайно не заснял на камеру их выяснение отношений. — скажи, сколько еще нужно перетерпеть боли, чтобы по итогу заслужить твое прощение? сколько ещё нужно пролить слез на нашей пустой и холодной кровати? сколько еще нужно пережить бессонных ночей, чтобы наконец-то заслужить твое доверие вновь? скажи, сколько? я готов ждать: день, неделю, месяц, год, два, да хоть всю вечность, только ответить мне, когда все это закончится? когда не будет так больно и пусто? когда, саш, скажи? саша тяжело вдыхает воздух в ноздри, чувствуя, как в лёгких резко перестает хватать воздуха и горло начинает сводить спазмами, не дающими нормально связать двух слов. ㅤㅤ— олег, послушай меня сейчас, не пытайся давить на меня и вызвать на эмоции сочувствия, так как ты это давно просрал. мне правда сейчас не до наших выяснений отношений. придёт время и ты обо всем узнаешь. олег хлопает ресницами не в понимании происходящего. саша весь дёрганый, все время куда-то оглядывается, мелко подрагивает от резких звуков в коридорах, слишком остро реагирует на малейшее произнесённое чуть на повышенном тоне слово, и вертит в руках зажигалку, чтобы хоть как-то занять руки, чтобы младший не заметил то, что у того трясутся руки. олег подмечает все изменения во внешности саши, в том числе и мешки под глазами, которые умело загримированны под слоем тоналки и пудры, и сброшенные пару килограмм, которые сильно выделяют впалые скулы. и олег осознаёт, что с сашей сейчас явно что-то не так происходит, потому решительно настроен выяснить всю информацию, пока тот точно не свёл себя в могилу. — нет, саш, мы выясним всё сейчас, хочешь ты этого или нет. я не буду идти на поводу твоих интересов, и ждать, пока ты со своей гордостью сведёшь себя в могилу, и я не пытаюсь сейчас как-то оправдать себя и свое поведение, к этому мы вернёмся еще. у меня другой вопрос, ты когда в последний раз спал? про еду и про все остальное, я не буду даже задавать вопросы, и так вижу, и без экстрасенсорных способностей, что ты почти сидишь на кофе и сигаретах, пытаясь запить свою ненависть ко мне. мне интересно, ты долго себя сводить в гроб будешь? сколько будешь играться в героя и пытаться помочь всем, кроме себя? сколько ещё, саш? ответить мне, братец. ㅤㅤвнутри саши бушует целый бескрайный океан эмоций, в перемешку со страхом и отчаяньем. он не готов, не хочет, не сейчас, не после, что-либо обсуждать. слишком много видит олег, слишком много для того, чтобы найти хоть что-то, чтобы избежать этого разговора. саша в который раз выдыхает из лёгких воздух, пытаясь найти подходящие слова, которые могли бы переключить тумблер на что-то другое, но не о том, о чем сейчас хочет поговорить олег. страха пробивает кожу насквозь, пронизывая всю плоть до боли, сводя тело в обжигающию лаву, заставляя его гореть в собственном аду из чувств и эмоций. саша вздрагивает от лёгкого прикосновения к плечу и наконец переводит взгляд на младшего, который продолжал внимательно вчитываться в каждую его эмоцию, улавливая в глазах весь его страх и аккуратно протягивает его в свои объятья, устраивая его голову на своем плече. ㅤㅤголовой оба понимают, что разговора им не избежать, как и оба понимают и то, что еще никто не готов к откровениям. голова кипит от многочисленных мыслей, которые, как бегущая строке в новостях, начинает искать все варианты, начиная с того, как избежать всего этого и заканчивая тем, с чего начать. оба стоят в обнимку, не смея пошевелиться и о чем-то заговорить. саше впервые за несколько дней спокойно на душе, тем временем, как олегу, беспокойно от осознания того, что с его родным человеком что-то сейчас происходит, а что, он все ещё не может разгадать. олег прижимает медиума к себе, мягко поглаживая по волосам, убаюкивая в своих объятиях и вселяя ему надежду на то, что все будет в порядке, пока они стоят здесь вместе, вдвоём, пока есть еще время всё изменить и исправить, пока они всё еще есть друг у друга. пока они все еще есть. — олег, саша, там съёмки скоро начнутся, идите готовьтесь к мотору, потом ещё на обнимаетесь. из транса уединения выводит голос редакторши, которую олег готов заочно проклясть за то, что напугала сашу, который только начал успокаиваться и вздрагивать у него на плече. — да, да, мы сейчас придём. постарался, как можно, более дружелюбнее ответить олег, прежде чем взять сашину лицо в свои руки и тихо произнёсти то, что ему сейчас необходимо было услышать. — я люблю тебя, саш. помни об этом всегда, пожалуйста. олег невесомо целует старшего в нос, как это всегда делал саша, когда успокаивал его, и заметив на чужом лице улыбку, вновь обнял, чтобы закрепить их общий результат маленькой победы над их отношениями. после, оба заходят в готзал, и как не в чем не бывало, принимают маску дружелюбия, ожидая начало мотора.•••
саша встряхивает пепел от сигареты в пепельницу и вновь подносит сигарету в рот, выдыхая из лёгких, горький вкус «мальборо», которые он курит в самые стрессовые моменты, кой является он сейчас. олег находится сейчас с друзьями в компьютерном клубе, где с друзьями проводит свой эфир, и даже не подозревает о том, какую яму сейчас роет себе старший, сидя на барном стуле у окна и выкуривая третью сигарету за час. до слуха медиума доходят новые уведомления, одни из которых, от друзей, которые любезно скинули запись сегодняшнего эфира мэри, в котором та, рассказывая историю о их отношениях, о пиаре и о таинственном третьем человеке, который всегда стоял между ними. саша горько усмехается, швыряя телефон куда-то об стену и встает с места, чтобы достать стакан. в стакан наливает кофе и капель коньяка, чтобы слегка дать мозгу отключиться от большего количества информации, да и позволить себе расслабиться, пока по новой не накрыло. засыпает на диване, а просыпается от звона связки ключей об комод в коридоре, куда положил олег, как только зашёл в квартиру. — саш, я дома. отчитывается младший, разуваясь и снимая с себя верхнюю одежду, аккуратно вешая куртку в шкаф для уличной одежды и убирая обувь в обувной шкафчик. — рад за тебя. отзывается медиум, вставая с дивана и разминая затекшую шею от неудобного положения. — опять выкурил пол пачки сигарет, серьёзно? — олег, не начинай меня отчитывать, как ребёнка. — с тобой иначе не получается, саш. ладно, чёрт с тобой, делай, что тебе хочется, раз мое мнение для тебя нихуяшеньки не значит. я просто одного понять не могу, что блять с тобою происходит? дело же не только во мне и в твоей бывшей? и явно не в том, что ты переживаешь за голосование. расскажи мне, чёрт возьми, перестань не доверять мне и наконец-то попытайся мне раскрыться, ведь тоже об этом просил, когда я от тебя скрывал всё. так прислушайся к своему же совету и раскрой свое сердце, пожалуйста. я умоляю. олег в самом начале начинает закипать, злится, что его советы не во что не ставят, игнорируют, когда он просит об одной единственной просьбе, перестать топить себя и уничтожать. потом, голос срывается, переходя на умоляющий тон, прося лишь об одном: довериться. — олег, мне страшно от того, что я начинаю перегорать от наших отношений. саша говорит об этом на одном дыхании, тихо, почти полушёпотом, но при всём, при этом, чётко выговаривая каждое слово. у олега все внутри начинает потрескиваться, как хрупкое стекло, которое вот-вот и рассыпется на глазах. — что, прости? олег опешил от неожиданности, в горле резко запершило, отчего, вопрос он произнёс дрожащим и слегка охрипшим голосом, почти не размыкая губы. — я перегораю, олеж. обними меня, пожалуйста. не дай мне окончательно разрушить нас. я прошу тебя. олег делает шаг к саше, заключая его в свои объятия, и одной рукой вытирает у него слезы, которые градом лились из океана синих глаз. — просто будь со мною рядом. оба понимают, что застряли в тупике своей недосказанности, не зная, где найти выход из сложившейся ситуации, и как решить эту проблему. но пока объятия спасают, думать о будущем не хочется, а хочется лишь быть рядом, не отпускать друг друга и дать еще один шанс в себе разобраться, чтобы достроить эту башню и выстроить крепкие стены в их взаимоотношений. — все наладится, сашенька. я обещаю.