Омрачение твоей души ( Darkening of your soul )

— Директор, — сказал Снейп, в то время как Гарри отчаянно пытался сдержать свой растущий гнев. Эта дурацкая книжка, которую Барти подарил Тому, сейчас очень пригодится. — Вы же не можете всерьез предполагать, что первокурсник проклял господ Уизли Темным проклятием класса 2. - Дамблдор был воплощением человека, полного сожаления о том, что ему пришлось прийти к таким выводам. — Мистер Поттер, возможно, и не сам наложил проклятие, но вполне мог попросить ученика со старшего курса сделать это за него. - — Альбус, — возмутилась мадам Помфри, уперев кулаки в бока и свирепо глядя на директора. — Мистер Поттер не покидал больничного крыла. Он едва вставал с постели, чтобы сходить в ванную. И единственными посетителями у него были другие первокурсники. - Директор печально покачал головой и бросил на остальных взгляд, ясно говоривший, что он знает что-то, чего не знают они. — Значит, это просто совпадение, что господа Уизли были прокляты сразу после того, как мистер Поттер очнулся? - — Да, — отрезала Макгонагалл, удивив Гарри ядовитым тоном. — Это проклятие мог послать кто угодно. Поскольку письма были уничтожены каким-то заклинанием самоуничтожения, у нас нет никаких вещественных доказательств. Скорее всего, проклятие пришло из-за пределов Хогвартса, от какой-нибудь благонамеренной ведьмы или волшебника, решившего отомстить за мистера Поттера. Несмотря на то, что ты держал это в тайне от Пророка, к настоящему времени каждый ученик написал об этом своим семьям, и весь волшебный мир слышал об этом. - Макгонагалл понятия не имела, насколько она близка к истине, но Гарри было достаточно всего этого спора. У Дамблдора не было никаких доказательств, что он имеет к этому какое-то отношение, потому что он не делал этого. Мальчик знал, кто это сделал, но не более того. Гарри на мгновение вспомнил, что он пытается играть роль ученика, все еще податливого к манипуляциям директора, но его гнев на эти необоснованные обвинения, просто из-за предубеждения Дамблдора против всего слизеринского, превзошел его здравый смысл. — Я умер! — Гарри едва не заорал на него, который удивленно поднял свои кустистые брови. — Эти ребята раскроили мне череп, как яйцо, и я умер. — он глубоко вздохнул и продолжил, уже тише: — Я видел своих маму и папу. Они сказали мне, что мое время еще не пришло и что они гордятся мной. Ну, мой отец, казалось, был немного шокирован тем, что я учусь в Слизерине, но моя мама сказала мне, что это не имеет никакого значения. - Снейп громко сглотнул, в то время как Макгонагалл зажала рот рукой. Помфри выглядела так, словно хотела его обнять. — Мистер Поттер… — начал было Дамблдор, но Гарри тут же перебил то, что он хотел сказать. — Я не проклинал этих мальчиков и не просил кого-то другого сделать это за меня. Но лучше бы я это сделал! — он уставился на директора, презирая его больше, чем когда-либо презирал Волан-де-Морта. — Они убили меня и заслуживают наказания. Хотелось бы верить, что моя жизнь стоит больше двадцати баллов. Каждому. Неудивительно, что никто в нашем Доме не любит Вас. — и с этими словами Гарри взмахом волшебной палочки задёрнул ширмы вокруг кровати. Он откинулся на матрас, мгновенно пожалев о своей вспышке, но ничего не мог с собой поделать. Дамблдор и его манипуляции привели его к смерти в прошлой жизни, когда Гарри делал все, что он хотел, поддерживал его даже перед лицом судебного преследования со стороны министерства, и любил старого директора как наставника, даже дедушку. И все это время Дамблдор просто использовал его. Он никогда не любил Гарри. Он не мог, потому что его душа была переплетена с душой Тома Риддла, а директор ненавидел его с того самого момента, как встретил его. Больше его никто не беспокоил, и Помфри чуть не вышвырнула остальных из лазарета, бормоча что-то о пациентах, нуждающихся в отдыхе. По крайней мере, у Гарри хватило здравого смысла солгать о встрече с родителями, представиться юным сиротой, который любил свою умершую семью больше всего на свете. Это могло бы компенсировать то, что он высказал свое мнение, как и раньше. Да, он мог сыграть роль травмированного ребенка, который пережил почти смертельный опыт и впервые увидел своих мертвых родителей. Поттер надеялся, что Дамблдор купится на это. Если нет, то, возможно, старик поделится своими мыслями и планами со Снейпом, а он поделится ими с Гарри, чтобы предупредить его. В конце концов, он дал нерушимую клятву защищать его. Если он узнает от директора о каких-то планах, связанных с казнью Гарри, то наверняка сразу же сообщит ему об этом. Мальчик просто не хотел, чтобы его снова застали врасплох, как в прошлой жизни, когда дело касалось Дамблдора и его планов на него. Помфри разбудила его примерно через час с подносом, полным продуктов для завтрака. Гарри даже не заметил, что снова заснул. Однако он был голоден и с аппетитом набросился на тарелку с яичницей, беконом и фасолью. После того как Поттер покончил с едой, Помфри потащила его в душ, и Гарри вынужден был признать, что, наевшись, вымывшись и переодевшись в свежую пижаму, он почувствовал себя совсем другим человеком. Следующий час он провел, просматривая многочисленные открытки и подарки, которые получил. Гарри старательно использовал чары обнаружения, даже на уже вскрытой почте, но никаких подозрительных предметов не обнаружил. Он узнал многие имена студентов, которые присылали ему открытки. Некоторые из противоположных команд по квиддичу, с которыми он играл в прошлой жизни, и некоторые из отряда. Другие имена были для него полной загадкой, и Гарри подозревал, что они, вероятно, были от людей, не посещающих Хогвартс. В любом случае, он получил щедрое количество добрых пожеланий. И это радовало по многим причинам, а именно, помимо того, что люди заботились о нем, люди не заботились так сильно, что он был слизеринцем. Гарри немного беспокоился, что публика может не оценить мальчика, который выжил с зелено-серебряным галстуком, но, похоже, он волновался напрасно. За час до обеда зашел Маркус Флинт. — Поттер, я вижу, твоя голова цела и невредима, — сказал Флинт, стоя у его кровати и скрестив руки на груди. — Да, — ответил Гарри с усмешкой, поглаживая себя по голове. — Оказывается, мозг работает лучше, когда он прикрыт. Кто знает? - Флинт фыркнул, его губы задергались от удовольствия. — Ты выиграл матч, Поттер, так что ты все еще в команде, что бы там ни говорил старик. Ты продолжишь тренироваться с нами и в следующем году заменишь Хиггса. - — Звучит неплохо, капитан, — сказал Гарри, дерзко отдавая честь. Флинт слегка наклонил голову, словно оценивая его на мгновение. — Зови меня Маркус. - — Конечно, Маркус. Я — Гарри. - — Ты получишь отпуск на этой неделе, Гарри, но я надеюсь увидеть тебя на тренировке в следующий понедельник, — сказал Маркус с многозначительным видом, как будто вызывая мальчика не согласиться. — Я буду там, не волнуйся. — как будто Гарри позволил бы такому незначительному неудобству, как смертельный несчастный случай, помешать ему играть в Квиддич. Маркус оглянулся через плечо на кровать, на которых лежали тихо кричащие близнецы Уизли. Помфри привязала их к кроватям магическими путами, когда они делали себе больно, размахивая конечностями. — Что с ними случилось? - — Темное проклятие класса 2. Нет, я не имею к этому никакого отношения, но на это приятно смотреть, — Гарри пожал плечами, мило улыбаясь. — Это поднимает мне настроение. - На этот раз Маркус рассмеялся в открытую. — Приятно видеть, что их наказывают по-настоящему. Мы заставили Гриффиндор истекать кровью, но эти двое — пара скользких угрей, которые все не попадали в ловушку. - — Их действительно поймали, — усмехнулся Гарри. — Ничего не могло случиться с более приятной парой гриффиндорцев. — Маркус с явным удивлением покачал головой. — Скоро увидимся. - — Спасибо, что заглянул, — сказал Гарри и помахал Маркусу, выходящему из больничного крыла. Откинувшись на спинку матраса, тот на мгновение задумался, не позвонить ли Тому или Барти через зеркало, просто чтобы поговорить с другом, но в конце концов передумал. Никто не знал, кто может посетить больничное крыло в течение дня, и Гарри не хотел, чтобы кто-нибудь обнаружил его связь с Бартоломью Краучем или Томасом Гонтом. И, когда менее чем через полчаса мистер и миссис Уизли с Джинни на буксире ворвались в больничное крыло, мальчик понял, что принял правильное решение — спрятать зеркало. Макгонагалл была с ними, ведя Уизли к кроватям, на которых лежали страдающие близнецы. Джинни первой заметила Гарри и мгновенно покраснела, как свекла. Мальчик провел рукой по распущенным волосам и вздохнул. Он действительно не хотел видеть ее, даже если в тот момент она была всего лишь десятилетним ребенком, а не его бывшей девушкой, которая предала его. Миссис Уизли причитала, дотрагиваясь то до одного близнеца, то до другого, а мистер Уизли расспрашивал мадам Помфри об их прогнозе. Гарри лежал, полулежа на подушках, и спокойно наблюдал за всем происходящим. В конце концов, ему больше нечего было делать. После пяти минут причитаний миссис Уизли и тупого взгляда Джинни Гарри наконец-то был замечен мистером Уизли. — Честное слово, это Гарри Поттер? — удивленно спросил мистер Уизли, глядя на него, который в ответ чуть ли не с вызовом приподнял бровь. Мистер Уизли, казалось, понял, как неловко ему было заискивать перед мальчиком, которого его сыновья чуть не убили неделю назад, и быстро откашлялся, отворачиваясь от него. — Гарри Поттер? — миссис Уизли резко обернулась и, увидев его, бросилась к кровати. — Вы отменяете это проклятие прямо сейчас, молодой человек. - Гарри потерял дар речи и заморгал, глядя на Молли Уизли, которая смотрела на него с едва сдерживаемым гневом. — Молли, — сказала Макгонагалл, быстро подходя к миссис Уизли. — Мистер Поттер не имеет никакого отношения к этому проклятию. - Она обратила свой грозный взгляд на Макгонагалл, которая, казалось, была совершенно невозмутима. — Дамблдор сказал, что мистер Поттер отомстил моим мальчикам. Из-за несчастного случая в квиддиче. - — Весь стадион видел мои мозги после того, как Ваши сыновья раскроили мне череп, — крикнул Гарри в сторону Уизли. — Просто на случай, если Вы не поняли, что это был за «несчастный случай». - — Ну, теперь ты в порядке, — отрезала миссис Уизли и, прижав ко рту носовой платок, посмотрела на близнецов. — Но мои мальчики — нет. Артур, скажи ему, чтобы он отменил проклятие. - — Я не думаю, что первокурсник смог сделать это, — тихо сказал мистер Уизли, доказывая раз и навсегда, что он был мозгом в этом конкретном браке. — Кроме того, мадам Помфри сказала, что с ними все будет в порядке, когда проклятие пройдет. - — Они будут как новенькие, — подтвердила она с доброй улыбкой. Тем временем Гарри наблюдал за своей некогда семьей и чувствовал себя очень плохо. Когда-то он так завидовал Рону и его удивительной семье. А одиннадцатилетнему мальчику, изголодавшемуся по вниманию, Уизли показались бы чудесной семьей. Тепло, хаотично и заботливо. Но для восемнадцатилетнего парня — Уизли выглядели совсем по-другому. Властная матриарх, которая выгнала двух своих старших сыновей из страны своим безжалостным удушьем и необоснованными ожиданиями. Третий сын вступил в союз с Министерством из чувства стыда за свою семью, а Молли Уизли никогда не ценила таланты близнецов. По крайней мере, до тех пор, пока им не удалось начать успешный бизнес. Мистеру Уизли не хватало честолюбия, и он содержал свою семью в бедности, вместо того, чтобы продвигаться по служебной лестнице и таким образом получать более высокую зарплату. Они говорили всему миру, что это потому, что он так сильно любит магглов, но Гарри втайне думал, что это потому, что Артур Уизли, хотя и добрый человек, совершенно лишен энергии и магического таланта. И когда Артур и Молли оказались временными опекунами мальчика, который, очевидно, страдал от жестокого обращения дома, они притворились, что ничего не замечают, и год за годом отступали, пока Гарри возвращался к своим обидчикам. Конечно, они приняли его в свой дом на неделю или две, но они никогда не делали ничего, чтобы помешать ему вернуться к Дурслям, когда они знали, что они едва кормили его, одевали его в лохмотья и запирали его в комнате с решетками на окнах. Чем больше Гарри думал об этом, тем больше он видел сквозь фасад идеальной, любящей семьи и понимал, что Уизли были такими же людьми, как и все остальные, и у них было много недостатков, доказывающих это. И теперь, когда мальчик думал о том, что значит для него семья, он думал о Томе и Барти, о Кричере и Хедвиг. И может быть, в какой-то момент он вспомнит о Сириусе. Уизли никогда не были его семьей, как бы сильно он ни хотел, чтобы они были когда-то, Гарри знал это теперь. Если бы они были его семьей, они бы боролись изо всех сил против его казни, независимо от того, что кто-то утверждал о том, что он должен умереть, вместо того, чтобы спокойно стоять в стороне, пока два аврора тащили его к смерти. Да, Гарри почти ничего не чувствовал, наблюдая, как миссис Уизли препирается с Макгонагалл и плачет над своими измученными сыновьями, а мистер Уизли похлопывает ее по руке и говорит, что все будет хорошо. На столике рядом с его кроватью появился обед, и он задернул ширмы вокруг нее, чтобы спокойно поесть, не опасаясь, что на него уставится взволнованная детская версия его бывшей подружки. Когда он набросился на свой Корнуэльский пирог, то услышал, как Джинни заскулила. — Мама, мама, Гарри Поттер задернул ширмы. Мама, я хочу его видеть, мама. - — То, что ты меня не видишь, еще не значит, что я тебя не слышу. Я не животное в зоопарке, на которое ты можешь пялиться, — крикнул Гарри, чем заслужил оскорбленный писк Джинни и недовольное ворчание миссис Уизли. Мальчик вернулся к своему превосходному обеду. Покончив с едой, Гарри закрыл глаза, чтобы хорошенько вздремнуть, а когда проснулся через два часа, Уизли уже ушли. Спасибо Мерлину за маленькие милости. Гарри надеялся, что они будут отсутствовать до конца дня, так что ему не придется видеть их снова, так как его не будет здесь на следующий день. Гарри ожидал, что друзья навестят его сразу после уроков, но Миллисент зашла первой. К несчастью, она взяла с собой Драко. Или, как подозревал Гарри, Малфой сам напросился туда, как только понял, что Миллисент собирается навестить своего партнера по зельеварению в лазарете. — Привет, Гарри, — сказала девочка с застенчивой улыбкой. — Я так рада, что ты поправился. - — Да, Гарри, — вмешался Драко, неторопливо подходя к его кровати. — Я так рад, что ты все еще жив после того, как публично продемонстрировал, почему не должен играть в квиддич. — ухмылка Драко была такой самодовольной, какой Гарри никогда ее еще не видел. — Некоторые из нас знают, как обращаться с метлой, в то время как другие просто теряют голову, пытаясь летать. - — Спасибо, я тоже рад тебя видеть, — сказал мальчик Миллисент, тем временем перекатываясь на бок, как будто хотел устроиться поудобнее, но на самом деле засунул руку под подушку и сжал пальцами волшебную палочку. В начале года Гарри пообещал себе, что всегда будет помнить, что это всего лишь дети и что они должны время от времени говорить глупости и позволять большинству из них просто соскальзывать с него, как вода со спины утки. По большей части Гарри так и делал. Но теперь с ним было покончено. Полностью и бесповоротно сделано. И как Драко вообще считал приемлемым реагировать совершенно без сочувствия, когда его сосед по комнате был тяжело ранен, было выше его понимания. Ему пора было преподать урок. — Что касается тебя, — сказал Гарри, глядя все еще ухмыляющемуся Драко прямо в глаза. — Если ты собираешься вести себя как осел, то можешь и выглядеть как осел. — И пока прятал палочку под подушкой, из-под которой торчал только самый кончик, он невербально преобразил уши Драко в пару больших серых ослиных ушей. Затем он закончил с небольшой модификацией, которая делала трансфигурацию очень устойчивой против любого вида магии обращения, пока она не ослабнет достаточно, что займет неделю или около того. Миллисент резко вздохнула, глядя на Драко. Подняв руку к голове, Малфой издал недоверчивый вопль, который медленно перешел в вопль отчаяния и заставил мадам Помфри бежать. — Что, черт возьми, происходит? — спросила медведьма, глядя на все еще воющего Драко, который пытался оторвать себе уши. Гарри прикусил губу, чтобы казаться раскаявшимся, но на самом деле сдержался, чтобы не расхохотаться. — Я думаю, что мог это сделать, — сказал Гарри, придавая Помфри самое жалкое выражение лица. — Драко говорил гадости, и я представил его с ослиными ушами, и вдруг они у него появились. - — Стихийная магия, — заключила она, взмахнув палочкой над головой Драко. — В Вашем возрасте это не редкость, мистер Поттер. - — Вылечите меня, — потребовал Драко, явно пытаясь сдержать слезы. — Избавьте от этих ушей! - — Боюсь, стихийная магия мистера Поттера была очень сильна. Приходите в конце недели, и мы все исправим, — сказала мадам Помфри, убирая палочку. На нее, похоже, не произвело никакого впечатления высокомерие Драко. — Что? — мальчик уставился на Помфри, снова дергая себя за ослиные уши. — Я не могу держать их почти неделю. Я не могу ходить в таком виде. - — Конечно, можете, — сказала Помфри и, повернувшись на каблуках, зашагала обратно в свой кабинет. Как только она оказалась вне пределов слышимости, Гарри наконец отпустил себя и расхохотался. — Ты, — сказал Драко, почти дрожа от унижения и гнева. — Это ты сделал, Гарри. Исправь это сейчас же! - — Ни за что, — сказал Гарри, задыхаясь. — Нет, пока ты не научишься сопереживать. — мальчишке нравилось думать, что ему не доставит удовольствия заколдовать одиннадцатилетнего ребенка. Гарри лгал себе об этом. Драко должен был выучить несколько уроков, избалованный маленький ребенок, каким он и был. Лучше бы он узнал это сейчас, через какое-нибудь довольно невинное, но унизительное преображение, чем позже, если он когда-нибудь случайно разозлит кого-то вроде Тома. Не говоря уже о том, что Драко выглядел уморительно с парой огромных, пушистых ушей, растущих сбоку от его головы. — Тебе это не сойдет с рук, — сказал тот, держа свои нелепые уши опущенными, и попятился назад из больничного крыла. — Я скажу об этом профессору Снейпу. - — Передай ему от меня привет, — сказал Гарри, глядя, как Драко уходит, наконец-то восстановив дыхание. — Как ты это сделал? — с благоговением спросила Миллисент, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Ах, я не могу раскрывать свои секреты, — сказал он, погрозив пальцем девочке. — Но ты должна согласиться, что Драко сам напросился. - — Конечно, — быстро ответила Миллисент. — Он был невыносим всю неделю. Это был только вопрос времени, когда кто-то заколдует его. Я могла бы сделать это сама, но я еще не знаю ни одного проклятия. - — Ты только что заколдовал Драко ослиными ушами? — спросил Тео, когда они с Блейзом вошли в больничное крыло. Второй мальчик улыбался так широко, что это выглядело почти болезненно. — Гарри, — сказал он, остановившись возле его кровати и сияя от гордости. — Научи меня, как это делается, умоляю тебя. - — Не могу, — сказал Гарри и подмигнул Блейзу. — Это была стихийная магия. Так сказала мадам Помфри. - — Ах да, стихийная магия. — он понимающе кивнул. — Единственное, за что они никогда не наказывают детей. - Невилл ворвался в двери больницы. — Вы слышали? Кто-то заколдовал Драко Малфоя ослиными ушами. - Тео, Блейз и Миллисент указали на Гарри, который поклонился, насколько мог, сидя в постели. — Я должен был догадаться, — сказал Невилл, совершенно не удивленный таким поворотом сюжета. Потом он пожал плечами. — Ну, я думаю, он сам напросился. Все уже устали от его совершенно несимпатичного хвастовства. — Невилл заметил близнецов Уизли и открыл рот. — Что с ними случилось? - — Темное проклятие класса 2, — сказал Гарри, когда все они увидели измученные лица и извивающиеся тела. — Они застряли в своем самом страшном кошмаре, и он может длиться две недели или больше. И нет, это был не я. - — Да, темное Проклятие 2-го класса кажется немного чересчур для стихийной магии, — сказал Блейз, по-видимому, наслаждаясь зрелищем близнецов Уизли. — Но тот, кто его бросил, заслуживает награды. Это идеальное наказание. Никаких необратимых последствий, но несколько недель мучений, чтобы довести дело до конца, они сделали правильно. - — Это только один из вариантов, — сказал Тео, бледнея и глядя на близнецов. Невилл был еще бледнее, его руки дрожали, и Гарри слишком поздно сообразил, что он может вспомнить своих родителей, глядя на Фреда и Джорджа, яростно извивающихся, словно от боли. — Итак, что же я пропустил за последнюю неделю? — громко спросил мальчик, чтобы отвлечься. Невилл посмотрел на него с благодарной улыбкой и сел на свободный стул. Гарри поболтал с друзьями и принял стопку переписанных заметок и домашних заданий. Он нисколько не волновался из-за того, что пропустил целую неделю занятий. Его друзья оставались до самого ужина. Когда они уже уходили, Снейп вошел в больничное крыло и, прищурившись, посмотрел на Гарри. — Это была стихийная магия, профессор, — сказал он со своей самой невинной улыбкой. — Так сказала мадам Помфри. - — Действительно, — сказал Снейп, скривив рот в ухмылке. — Это была удивительно точная, но случайная модификация, мистер Поттер. Я верю, что стихийная отработка необходима для вашей стихийной магии. Возможно, потрошение еще нескольких амфибий обуздает Ваши стихийные наклонности. — он многозначительно посмотрел на Гарри. — Вы придете ко мне завтра вечером после ужина. — И с этими словами он снова вышел из больничного крыла. Жалоба услышана. Снейпу было наплевать на то, что Гарри заколдовал Драко, но он хотел получить ответы о его странной ситуации, и теперь у него был прекрасный повод допросить Гарри в течение нескольких часов без помех. Он должен был понять, что Снейп воспользуется ситуацией, когда сможет, этот подлый слизеринец.