Trust

Как и обычно происходит, после появления инстинктов, у малютки должен начаться гон, или течка, смотря какой у него второстепенный пол. Ну, и по счастливой случайности, у маленького альфы это событие началось на той неделе, когда у Джуна нет клиентов. Выходные, так сказать. Да, с походом в школу даже проблем не было, учитель всё понимает. А вот с папой малыша они возникли. Джин ведь сильно соскучился по младшему, и вовсе не скрывал этого. Хотел принести ему что-то вкусное, или угостить в каком-нибудь дорогом ресторане хорошим ужином. Работа забрала слишком много времени, как и всегда. Ну, а сейчас, альфы снова спорят. Причём омега только их рассоединил, и ушёл на кухню. Гук лежит на своей постели, укутанный в одеяло, а Ким — рядом, сидит на стуле. Омега уже не выносит их ругательства. Слышно на весь дом. — Я хочу, чтобы хён побыл со мной ещё! — малютка злится, и пинает постель кулачками, недовольно рыча. Его отец нахмурился, и скрестил на груди руки, показывая, что тоже будет строг в споре. Но Чонгук-и продолжает гнуть своё. Слава богу до слёз ещё не дошло. — И вообще! Я маленький! Мне нужно уступать! — Ты не даёшь мне и секунды с ним побыть, — альфа громко рычит в ответ на недоводьную гримасу сына. Мальчик даже не боится. Сейчас им владеют инстинкты, о страхе перед собственным папой и намёка быть не может. — Это нечестно, Гукки. Нужно делиться. Но малютка продолжает стоять на своём, снова истерично рыча. Бьёт кулачками по постели, глаз со старшего не сводит. — Это мой Джуни-хён! Я не хочу делиться! — Вовсе он не твой. И прекрати вести себя так. — останавливая поток недовольств, в комнату вдруг заходит злой омега, который громким рыком заставляет обоих стыдливо опустить головы. А перед Намом они уже не такие смелые. — Прекратите сейчас-же, — его голос непривычно резок. Низкий, полный намёка на то, что вот так спорить не стоит. — Ведёте себя как маленькие. В ладонях омега держит небольшой поднос с мисочкой супа, для мальчика. Обычно дети даже с постели не хотят вставать в такое время. Он знает, ведь не раз оставался с Тэ-Тэ, когда у него была течка. Младший только просил остаться с ним ночевать, мультики посмотреть, да поесть конфет. Пока они маленькие, им без надобности то, что нужно взрослым, ведь не совсем понимают, что с ними происходит. Омега сам был таким, и так-же воспитал племянника. А у Гука это первый гон, так что стоит быть осмотрительнее. — Но хён! Папа!.. — Твой папа ведёт себя так-же, — нахмурив брови, Джун ставит поднос на тумбочку, подбоченившись после. Он стал похож на какую-то грозную букву «Ф», что невольно заметил малютка, глядя напуганными бусинками на омегу. — И прекратите говорить обо мне как о вещи! Вам что, совсем не стыдно? — парень теперь глядел на старшего… который так-же как и сын, опустил голову, не желая сталкиваться со строгим взглядом донсэна. — Ни капельки? — Хён! — первым, всё-же, начинает говорить малютка, чтобы омега его точно простил. Он поднимается с постели, и подбегает к сонбэ, приобняв его за талию. Скулит громко, просяще. — Прости пожалуйста! Я просто очень хочу весь день пробыть с тобой! А папа не разрешает! — мальчик начинает шмыгать носиком, чтобы ещё сильнее убедить омегу в своих словах… но Джун только устало вздыхает, поглаживая Гука по макушке. А бедный альфа, которого обвинили с нифига, просто глядит на младших, понимая, что отговариваться будет бесполезно. — Малыш, — Ким только садится перед донсэном на колени, касаясь крохотных плеч, которые почти тонут в его ладонях. Чонгук-и внимательно его слушает. — Я понимаю тебя, но… твой папа тоже по мне скучает, — услышав такой ответ, альфа напрягся ещё сильнее. Щёки предательски покрываются румянцем, а сердце в груди колотится как бешеное. Омега прав, он это прекрасно понимает. — Я обязательно останусь с тобой подольше, хорошо? — Обещаешь? — глядя в наполненные просьбой глазки, у бедного Нама всё тело пробивает умилительной дрожью. Как и все омеги, он слишком сильно любит детей. — Обещаю, Гукки, — малютка, получив согласие, тянется к старшему, за объятиями. Буквально тонет в крепких руках хёна, урчит довольно. Маленькие резцы клыков показались в нежной улыбке, и омега расслабленно вздыхает, понимая, что с малышом удалось договориться. Слава богу, а то бы продолжали спорить. — Ты пока покушай, а нам с твоим папой нужно поговорить. Хорошо? — Ладно, хён. Я ни крошки не оставлю! — Умничка. — омега ласково треплет малютка по макушке, и поднимается с пола. Альфа следует за донсэном, и выходит из комнаты, пока Гукки принимается за еду. Ему очень нравится всё. Всп вкусности, которые готовит старший. Его папа никогда не стоял у плиты, в Джин делает это редко, как раз таки из-за долгой работы. Поэтому мальчик с удовольствием проглатывает солёненький супчик, невольно ощущая сладкий запах папы. Кажется, он доволен, что удалось хоть минутку выйти поговорить с омегой. — Прости, хён, — наконец, мужчины остались наедине. Но сразу получив извинение, старший вдруг опешил. Почему Джун-и просит прощения? Он вообще тут не виноват. — Надо было как-то объяснить Гукки почему ты с ним споришь. — Что ты, — но в ответ на смущённые слова, альфа только довольно улыбается, взяв любимого за обе ладони. Такие сухие, но очень тёплые. Джин уверен, в них можно спокойно уместить его сердце, которое трепещет каждый раз, когда он видит на щеках омеги эти крохотные ямочки. — Всё хорошо, Джун-и. Я понимаю. Нам невольно ощущает как теплеет его лицо. Опять стесняется такой откровенности. За эти пару недель, и малютка, и Сокджин, стали ему очень дороги. Он даже не хочет думать о том, что будет, когда старший разведётся. Наверно, омеге придётся вернуться к своему ежедневному, старому расписанию. Подъём в восемь, надоедливый завтрак, пробка до места работы, клиенты. То тепло, с которым Ким просыпается в этом доме — исчезнет. Вместо неё появится гнусная, липкая тоска, не позволяющая забыть этих двух. — Поверь, я и правда очень скучаю по тебе, — пока донсэн отвлёкся на свои мысли… альфа успел подойти ещё ближе, и прижаться к его груди, погладить по спине, чтобы получить то тепло, которое он ждал целый день на работе. Джин приподнимает голову, и сразу сталкивается со смущённым взглядом тёмных глаз любимого. Томным, ласковым. Ким выглядит так робко сейчас, нежно. Его пухлые губы кажутся ещё слаще, а запах ещё приятней. Голова альфы больше не способна мыслить трезво. Он тянется к младшему, и оставив только миллиметр между их лицами, тихо, горячо шепчет на выдохе. — Так скучаю… Омега понимает чужой замысел, и невольно тянется ближе, ощутив наконец теплоту мягких, сухих губ. Чувствует горячие ладони на своей талии, и сам обвивает руками крепкие плечи старшего. Рык в его груди теперь намного ближе, приятней. Их запахи сливаются в один изящный аромат, который наверняка заставляет слуг удивляться такой гармонии. Не сдерживаясь, альфа томно стонет в чужие губы, хочет больше… но понимает, что может испугать любимого таким напором. Поэтому, позволяет взволнованному омеге отстраниться, оставив лишь намёк на мягкий поцелуй на чужих губах. Сокджин ощущает как кружится его голова, когда он видит зажмурившегося донсэна. Его щёки просто пылают, он сильно смущён тем, что позволил и себе не сдержаться. Долгое отсутствие ласки сказалось на нём, на всём теле, даже голове. Делать нечего. Омежьи инстинкты будто просыпаются от долгого, крепкого сна, и парень, пока есть возможность, тихо урчит в ответ, согреваясь в объятиях старшего. Всего минутку. — Мы обязаны пойти на свидание, — тихо шепчет любимому Ким, и утыкается в его шею носиком, просяще поскуливая. — У меня сил не осталось скрывать, что ты мне нравишься, Джун-и. — К-кажется, у меня тоже, — омега лишь устало вздыхает, после положив голову на чужую макушку. У него появился шанс на то, чтобы быть любимым. Теперь Нам знает — не все альфы такие козлы, как говорила ему мама. Некоторые, всё-же, очень хорошие и добрые. — Хён? — Давай постоим вот так минутку, — на лице довольного, почти размякшего от радости Джина, появляется нежная улыбка, и он сжимает младшего в своих объятиях как можно крепче, будто боясь спугнуть эту секунду нежности. — А то Гукки потом мне не даст обнять тебя. — Хорошо. — Джун и не против вовсе. Ему наоборот приятно, что альфа дорожит их временем, наверняка каждым мгновением. Не хочет делить донсэна даже с собственным сыном. Ким хочет дать своим чувствам шанс, и не слушать голову. Впервые в жизни.