Верь в мою веру в тебя

      «… его критикуют, в первую очередь, за неполную декларативную природу: создание сложных и практически полезных программ в полностью декларативном стиле практически невозможно… » — Женя был настолько собран и сконцентрировался на дороге, что даже новый выпуск любимого подкаста пролетал мимо ушей. Прохожие невольно сторонились почти бегущего по улице молодого человека с таким лицом, будто ему только-только выплатили зарплату билетами банка приколов. Розанов увязал в снегу, загребал холодную массу под штанины и почти ежеминутно растирал красные от холода уши. Что там говорить, без шапки ему было очень непривычно.       Юноша решил не тянуть кота за причинное место и с самого утра покинул дом, чтобы как можно скорее добраться до Могилина и вернуть свою пропажу, пока её не заметили. Пресловутая ниточка лжи, держащая на себе лоскуты правды, начинала рваться, и стоило позаботиться хотя бы о том, чтобы замести следы прошедшей вечеринки. К тому же, кажется, и сам Влад не был против его визита, иначе он бы не присылал Жене свой адрес. Обогнув очередной квартал, Розанов остановился и огляделся по сторонам. Район был ему совершенно незнаком, но навигатор в телефоне уверенно говорил о том, что он движется по правильному маршруту. И ведь даже дорогу уточнить не у кого.       С самого утра старый спальный район представлял из себя зрелище печальное, даже постапокалиптичное. Вокруг — ни души, чёрные глаза окон мрачно смотрят во внутренние дворы, укрытые снегом, и лишь кое-где виднеются огоньки желтоватого света. Изрисованные гаражи, свинченные с лавочек доски и разбитый в хлам снеговик — среди всего этого враждебного набора встреча с оставленным под навесом мотоциклом Влада выглядела как весьма радостное событие. Старый байк стоял рядом с дверью подъезда, куда и подошёл Женя. Была ли это психосоматическая шутка его организма или провидение не желало этой встречи, но с самого утра у юноши болела голова, а в горле першило так, словно всю ночь он не спал, а до хрипоты орал песни в караоке. Кашлянув пару раз и проверив номер квартиры из сообщения, Розанов уже занёс руку, чтобы позвонить в домофон, но внезапно дверь распахнулась на Женю с такой силой, что последнего чуть не смело в расположившийся на клумбе сугроб. Молодой человек отскочил назад, пропуская несущегося вперёд человека. Тимур держал в руке телефон, умудряясь одновременно и говорить с собеседником на линии, и застегивать одной рукой куртку.       — Да, скоро буду, брат. Опять всё проспал…       Женя придержал отворившуся перед ним дверь и, пожав плечами, вошёл в тёплый на контрасте с улицей подъезд. Сам юноша с семьёй жил в более новом и благополучном районе, поэтому, оказавшись в прокуренном подъезде с пошарпанными стенами, первым делом, юноша уткнулся носом во все ещё пахнущий морозной свежестью рукав пальто. Вид местного лифта с загородками из фанеры особого доверия не вызывал, а потому Розанов принял волевое решение карабкаться наверх по лестнице. Впрочем, неспортивному юноше хватило всего двух пролетов косых ступенек, чтобы пожалеть о своём решении. Вероятно, о существовании боковой лестницы догадывался не только он, потому что здесь громоздились целые ряды с баночками из-под «Нескафе» с окурками, а на штукатурке были нацарапаны неблагопристойные надписи.       На каждом новом этаже Розанов искал квартиру с подходящим номером, пока наконец не добрался до нужной двери. Обитель зла, квартира Могилина, располагалась как раз посередине этажа и пряталась за тяжёлой железной дверью чёрного цвета. Латунные цифры чуть скосило набок, но номерок квартиры упорно продолжал держаться: то ли на честном слове, то ли на двустороннем скотче. Женя вздохнул и зажал большим пальцем кнопку звонка. Был бы он порасторопнее и повнимательнее, не пришлось бы сейчас шататься по чужому району в поисках приключений на свою задницу. За дверью послышался шкрябающий звук шагов и неразборчивое бормотание. Мысленно Розанов возвращается к плану своих действий. Всё должно быть максимально быстро и просто: поздороваться, попросить назад свою шапку, получить её и тем же маршрутом вернуться восвояси…       — Блядь, я так и знал, что ты опять забудешь… — ожидавший лицезреть в очередной раз вернувшегося домой за телефоном или ключами Тимура Влад, увидев на пороге своего пирсингованного заучку, замолк на середине фразы. — А, это ты. Ну, заходи.       Могилин не выглядел сильно удивлённым утренним визитом Жени, зато сам юноша порядком стушевался. Чисто с технической точки зрения, сказать, что Влад предстал перед ним, в чем мать родила, было не совсем корректно. Навряд ли вместе с младенцем среднестатистическая женщина способна выдавить из себя белое махровое полотенце и резиновые тапочки «абибас». Было видно, что Влад только-только вышел из душа: от него исходил запах мятного шампуня, по плечам и открытому торсу скатывались редкие капельки влаги, а мокрые светлые волосы прилипли к спине, лицу и шее. Придерживая одной рукой обмотанное вокруг бёдер полотенце, Могилин повернул вглубь квартиры, как бы приглашая Женю идти за собой. Розанов, вообще-то не планировал физически находится внутри чужого жилища, но тут в его голове не возникло ни единого лишнего вопроса. Юноша перешагнул порог и тихонько прикрыл за собой дверь, оказываясь в прихожей.       Никогда в жизни Розанов не мог назвать себя фетишистом или любителем неформалов, но татуировки на теле Влада вызвали в нём неподдельный интерес и желание рассмотреть их поближе. Крысу с хитрым прищуром на шее парня он уже видел, а вот вязь символов и рисунков, плавно переходящую с руки на грудь, Женя лицезрел впервые. И чёрт его знает почему, но Женя не мог заставить себя оторвать взгляд от плавно перекатывающихся от малейшего движения рисунков на чужой коже. Но, как вредоносный код начинается со стартовой команды, так Розанов, рассмотрев татуировки, начал обращать внимание и на острые крылья лопаток Могилина, и на ряд беззащитно открытых позвонков. Так, незаметно для себя самого он оказался на кухне. К счастью, Влад уже успел сложить свой диван, так что помещение больше не напоминало коммуналку. На столе остался недопитый чай, а рядом лежала электронка — её-то парень и взял. Устроившись у подоконника, Могилин неглубоко затянулся и через пару секунд выпустил пар в приоткрытую форточку.       Розовый, как барбариска, ботаник стоял на пороге кухни и в своих чуть запотевших очках прожигал его грудь взглядом столь откровенно и любознательно, что Влад не удержался от шутки.       — Можешь потрогать, если хочешь, принцесса. Я не кусаюсь.       Розанов смущённо кашлянул в сторону, чувствуя разливающийся по лицу жар, а Могилин фыркнул, сдерживая ехидный смешок. А так и не скажешь, что вчера эта бестия пыталась диктовать ему свои правила.       — Мне бы шапку… Мою, — наконец, собравшись с духом, выговорил Розанов. На кухне батареи грели во всю силу, сухой тёплый воздух нагревал помещение. Женя снял очки с побелевшими стёклами и, как слепой котёнок, невидящим взглядом принялся выискивать то, чем их можно было бы протереть. Могилин цокнул языком и, взяв с полки вафельное полотенце кинул его Розанову. После короткого «чистое», парень отошёл в сторону и, сев на корточки, принялся искать свой рюкзак за диваном.       Жизнь без очков представлялась Жене немыслимой. Окуляры на дужке будто приросли к его лицу и стали отдельной неотъемлемой частью его тела. Пока Влад был занят, Розанов смог быстро осмотреться в квартире. Совсем не так он представлял себе жилище Могилина. Удивительно, но здесь было вполне чисто и опрятно. В раковине на кухне не было грязной посуды, на полу не было разводов и даже растения на подоконнике не казались похожими на гербарий. Женя повернул голову и заметил такую же чистоту и в прихожей, где вся обувь была аккуратно сложна на специальной этажерке и только за ним по полу тянулись небольшие лужицы талого снега. Да и куревом в квартире вовсе не пахло. Вспоминая свою комнату, Женя почувствовал себя маленьким поросёнком, которому бывает сложно даже кровать за собой застелить…       — Что-то ещё?       — А? — Женя обернулся, и ему в руки впихнули его же собственную связанную шапку в мелкую полоску. Запах мяты и ментола от стоявшего рядом Влада ощущался при каждом вдохе. Перекинутые на один бок обесцвеченные волосы открывали вид на массивную серьгу в ухе и такую же светлую жилистую шею. Предложение Влада самолично пощупать его больше не казалось таким уж гротескно шутливым. Тупая боль вновь ударила в затылок, Розанов пару раз кашлянул, прикрывая рот рукой и быстро проговорил:       — Нет, ничего. Спасибо. И за Софу ты тоже не сердись, оно само…       Влад рассмеялся, чуть наклоняясь вперёд и сжимая плечо Жени своей рукою. Отсмеявшись, Могилин облизнул свои губы и улыбнулся, обнажая ровный ряд зубов с чуть выпирающими верхними клыками.       — Так вот, почему ты такой дёрганный ходишь! А я всё гадал. Ты на меня, как на врага народа, из-за Софы смотришь, боишься, что я тебе из-за неё кровь пить буду? Напрасно. Лёгкую жизнь я тебе, конечно, не обещаю, темперамент у меня такой, но про Софу можешь не беспокоиться. Мы с ней уже разошлись, а что она будет делать дальше — её личное дело, — Влад перешёл из кухни в спальню и взял из шкафа растянутую чёрную футболку с почти выстиравшимся жёлтым логотипом Нирваны. Женя дважды удивлённо моргнул и осторожно поинтересовался.       — Так, значит, ты не против, чтобы я… Чтобы мы с ней…       — Конечно, нет, если уж тебе так сильно нужно моё разрешение, — хмыкнул парень, натягивая на себя футболку. Розанов видел, как удивительно легко и изящно острые лопатки выдвинулись, будто из них вот-вот вырастут крылья, а затем исчезли за тёмной хлопковой тканью. Всё из того же шкафа Влад достал и боксеры, но тут уже Женя сам догадался о будущих действиях Могилина и заблаговременно отвернулся, — Серьёзно, я к ней больше не чувствую ничего, кроме чисто дружеского уважения. Она заслуживает кого-то более постоянного и терпеливого, нежели я. Делайте, что хотите.       — А как же тот случай на вечеринке? Ты меня чуть не прибил на том балконе… — Женя сказал это раньше, чем успел вспомнить о случившемся поцелуе. Юноша прикусил нижнюю губу, напряжённо глядя на отражение такого же застывшего на месте Влада. Относительно одетый парень повернулся и в два шага преодолел расстояние между собой и Розановым.       — Ну а ты мне оставил глубокую моральную травму видом своего члена. Знаешь, сколько я после этого гуглил инфу про интимный пирсинг? Считай, мы в расчёте. Тогда мне просто казалось, что ты сумасшедший изврат, который может навредить Софе. Но сейчас, во всяком случае, мне так кажется, я считаю тебя вполне неплохим парнем. Занудным, экстравагантным, раздражающим, но вполне неплохим.       Странно было слышать из уст Могилина некоторое подобие комплемента в свой адрес. Женя сжал в руках шапку и с облегчением выдохнул. Всё прошло намного легче, чем сам Розанов себе представлял. В прихожей раздался писклявый протяжный звук — звонил домофон. Подойдя к нему, Влад снял трубку и приложил её к уху. Расслабленное, весёлое настроение слетело с лица парня с какой-то невероятной скоростью. Настолько озадаченный и тревожным в одно и то же время Розанов не видел его ещё никогда. Губы Влада сжались в узкую нитку, и было видно, что он с большим трудом сдерживается, чтобы не начать тянуть длинное и смачное «бляяя».       — Здравствуйте, Галина Семёновна! Да, конечно, уже открываю, — сказал Влад, бахнув трубку от домофона на место. Его голос тут же потерял всю учтивую интонацию, становясь похожим на боевой клич викингами. — Ебать-колотить, хозяйка!       Могилин, как большая деловая пчёлка, принялся со скоростью гоночного болида носиться из одной комнаты в другую, перекладывать вещи и заталкивать всё лишнее повсюду, где это только было возможно. Женя наблюдал за этими лихорадочными метаниями и всё отчётливее понимал, что ему пора идти. Но хлопнуть дверью просто так было бы невежливо, поэтому, прочистив горло, юноша тактично намекнул о своём уходе. Новость эта встретила сильнейшую поддержку со стороны Могилина.       — Да, давай. Ты на лифте сюда поднялся? Нет? Ну и правильно, иди вниз по лестнице, — активно проталкивая Женю к выходу, Влад на ходу умудрялся надевать на ноги носки. Поистине, таланты парня были неисчерпаемы. — Как станет известно о времени следующего общего сбора на проектную работу, маякни мне в директ. Могилин буквально вытолкнул Розанова в подъезд, так что тот чуть не пропахал лицом кафельную плитку пола, споткнувшись о порожек. Женя не успел толком что-то ответить или перевести дух, как ситуация получила обратный толчок. Сбоку Влад успел заметить раскрывающиеся створки лифта, их которого уже отчётливо виделся профиль арендодательницы. А ведь в квартире то тут, то там ещё продолжали валяться вещи Дениса и Тимура…       Не то, чтобы им уж очень хотелось обманывать хозяйку квартиры, нет, просто так складывалось судьба. Первые три курса их компания худо-бедно кантовалась в студентческой общаге. Для Влада то было время не самое комфортное, но уж точно очень яркое и запоминающееся. К сожалению, как только оценки и посещаемость начали скатываться, вслед за ними пошли чередой проблемы с комендами, в результате которых Могилин и вылетел из общаги, а вместе с ним и его закадычные друзья. Вопрос стоял ребром — жильё было нужно до зарезу, а денег в кармане на троих было с гулькин нос. Да и условия аренды везде были с подковыркой: то высокие цены, то конский залог, где-то среди жильцов хотят видеть исключительно славян, а кому-то подавай справку о работе. Словом, за два дня поисков друзья успели порядком охуеть от собственной беспомощности. И всё же им улыбнулась удача! Нашлась вполне уютная квартирка недалеко от универа без залогов и с умеренной платой. Правда, помимо этих достоинств существовал ещё и вагон недостатков. Например, селиться должен был исключительно один человек с местной пропиской, работой, непьющий, некурящий и не имеющий личной жизни в стенах квартиры. Безработный Денис и неместный Тимур жили в квартире на нелегальном положении, стараясь особо не афишировать свой тройственный жилищный кооператив. По крайней мере, так было в теории, а на практике вся эта схема уже давно висела на соплях.       — Назад! — Влад сгрёб в охапку Женю и, как паук, втащил его обратно в квартиру, защёлкивая за собой дверь. Могилин засуетился, окидывая взглядом помещение и, понимая, что теперь всё будет зависеть исключительно от его артистических способностей. Влад метнул безумный взгляд на Розанова, крепко-крепко сжимая его плечи, — Просто молчи, вообще ничего не говори.       — Ты обалдел? Мне домой бежать нужно, — вспыхнул Женя, чувствуя, как руки Могилина буквально плющат его с двух сторон.       — Пожалуйста, — Влад натурально скопировал жалостливое выражение лица кота в сапогах, — Принцесса, ну же.       — Не зови меня так, — хмыкнул юноша, слыша, как и Могилин, звуки тяжёлых, отдающихся эхом шагов за дверью. После пары секунд гляделок Розанов все же уступил, иначе не известно, что бы произошло раньше: либо Влад сдавил его своими крепкими ручищами, либо у него от упорства глаза выскочили бы из орбит, — И не рассказывай никому о том, что я был здесь, усёк?       — Я могила, — на лице парня мелькнула быстрая кривоватая ухмылка, и, отлипнув от Жени, он рванул к двери, в которую уже активно стучали. Дверь распахнулась, и на пороге появилась пожилая, но бойкая женщина с очками на носу и покрытой платком седовласой головой. Старуха пожевала бесцветные губы и с видом глубочайшего пофигизма взглянула на рассыпающегося в лестных оборотах парня, — Галина Семёновна, вот так встреча! Морозный румянец вам к лицу. Так резко и без предупреждения: какими судьбами?       — Всё теми же, сынок, все теми же. Опять просрочиваете оплату квартиры. Но это ещё что. Вчера соседка мне на вас нажаловалась. Мол, пришла с работы и слышит за стенкой женский смех и визг, а потом из квартиры какая-то девица выбегала. Непорядок, голубчик.       Влад ответил на это сдержанной улыбкой, но мысленно он медленно и мучительно расправлялся с Дениской. Но что там мысли, когда его друг лично вернётся домой, вот тогда кого-то точно закодируют раз и навсегда. Хозяйка внимательно осмотрела прихожую и остановила свой взгляд на полностью одетом, как капуста, Жене.       — Так, а это тут кто у нас? Потенциальный собутыльник?       — Ну что вы, Галина Семёновна. Это друг мой, Евгений, пришёл ко мне на чай. Отличник, между прочим, на красный диплом идёт и мне с учёбой помогает, — как и завещал Могилин, Розанов активно кивал, стараясь не заржать в самый ответственный момент.       — Знаем мы этих ваших отличников. Только и умеют, что химичить самогон. Да и чай, как вижу, вы пили, не разуваясь, — женщина кивнула на грязные лужицы талого снега на полу, — Ну, молодой человек, и что же вы тут делали?       Серьёзный тон пожилой дамы несколько нервировал Женю, он уже собирался выдать какую-то самолично придуманную версию событий, но у Влада на сей счёт были свои планы.       — А он не говорит. Немой. Но очень культурный, — добавил Могилин, как будто последняя фраза как-то могла поправить внезапно появившуюся у юноши новую характеристику. Пока на ментальном уровне Женя посылал Владу вполне логичное «ты охуел?», хозяйка квартиры невольно поубавила свой гнев, проникаясь некоторым уважением к Розанову, которого она видела впервые. Женщина неловко хмыкнула и отвернулась от Жени. Она пошла дальше по квартире, осматривая и громко отмечая все недостатки, начиная от поставленной на раковине пустой кружки, заканчивая неровно постеленным в спальне ковром. Всё это время Могилину и Розанову приходилось выслушивать нравоучительные пассажи. Положение Жени было особенно сложным. Из-за навешенной Владом лапши он был вынужден безмолвно ходить тенью за Могилиным и хозяйкой чужой квартиры. И ведь даже на выход не попросишься: на него-то не смотрят, Влад слишком занят выдумыванием прикрытия, чтобы дать ему отмашку идти домой. В конечном счёте путешествие по квартире закончилось в спальне. Тут же начался второй любимый Владом вид смол-тока под названием «когда будут деньги?».       — Вчера я вам перевёл всю сумму, — совершенно наивно развёл руками Влад, стараясь в этот момент подражать Софе, которая отлично умела в нужный момент с удивлённым видом сказать, что ни о каком семинаре она никогда не слышала. Однако, если преподаватели и девушки могли отнестись к Владу со снисхождением, то пожилая арендодательница была слеплена из другого теста.       — Голубчик, то были деньги за прошлый месяц. А за этот месяц оплаты всё нет и нет. Не хорошо, — женщина покачала головой, — Да и соседи на шум часто жалуются…       — Галина Семёновна, тут тишина, как у Ленина в мавзолее. Да и домой прихожу только чтобы переночевать, а в остальное время — учусь и работаю. Кому же тут без меня шуметь? — Могилин старался держать зрительный контакт с хозяйкой, пока его левая нога аккуратно подпихивала брошенный на полу Тимуров носок под шкаф.       — Вот то-то и оно. Мне моя подруга-гадалка сказала, что живёт у меня в квартире нечистая сила, полтергей, полтергест, потер… Призрак, короче, — Влад мог лишь удивиться тому, как точно женщина угадала всех троих жильцов своих апартаментов, — Я и так подумывала выселить тебя, а тут сам бог велел. Ремонт нужно сделать, чтобы дух моего старика-покойника не буянил.       Женщина обернулась к еле-еле сдерживающему смех Жене. «Как бы не была сильна твоя харизма, Могилин, а прогрессирующая деменция всё ж сильнее» — Розанов закусил изнутри щёку, и, прикрыв руками лицо, сделал вид, что зевает       — Галина Семёновна, ну какой-то тут ремонт? Вы же сами говорили, что квартира в прекрасном состоянии, да и я никаких поломок за последнее время не наблюдал, — доводы разума мало интересовали увлёкшуюся новой идеей старушку, так что Влад был вынужден капитулировать без боя, — А хотите, я сам вам тут ремонт забабахаю? Ну не будете же вы тут одна всё менять, а если придут рабочие, то тут будет стоять пыль, грязь…       — Нет, нет. Моя подруга Зиночка сказала, что для ремонта нужны новые люди. Это улучшит ауру в квартире.       «Ебать, как можно улучшить ауру в старой малометражке пятидесятых годов постройки? Это как в жигули вешать освежитель-ёлочку» — мысленно фыркнул Влад и ущипнул Женю за бок, чтобы тот не стоял с таким лицом будто его сейчас порвёт от смеха. Могилин сделал глубокий вдох, собираясь с силами.       — Хорошо. Ну и на какой срок вы планируете работы?       — Немного. Всего полгода, — пока Влад тихо выпадали в осадок, пожилая женщина отсела чуть в сторону, ощупывая покрывало на кровати, — Что-то кровать какая-то вся в буграх, сижу тут, как принцесса на горошине…       Женщина подняла край одеяла и удивлённо вскинула бровь, заметив под ним вещицу, которая навряд ли могла принадлежать Владу да и его молчаливому дружку тоже. Могилин мог бы объяснить Галине Семёновне многое, но, как назло, ни одной путной идеи, которая бы хоть как-то смягчала нахождение у него в кровати чёрного женского бра, не было от слова совсем.       — Это что ещё такое? Это чьё?!       — Ну уж точно не моё, — пожал плечами Могилин, понимая, что сейчас ему медленно и с особым садизмом вычерпают чайной ложечкой весь мозг.       — Это возмутительно! — Галина Семёновна вскочила с места, заставляя Розанова отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасться под горячую руку. Женя натолкнулся спиной на книжный стеллаж. Конструкция шкафа выдержала наезд Розанова, но вот стоявшая на верней полке коллекция деревянных фигурок градом свалилась прямо на юношу, заставляя последнего в сердцах матюкнуться. Запоздало вспомнив о своей роли немого, Женя закусил нижнюю губу и с надеждой взглянул на Могилина, но было уже поздно.       — Да тут целая банда! Вот кто мне нечистую энергию разносит! Хватит с меня этого, чтобы через месяц духу вашего тут не было