***
— Как так-то? — старший омега вытаращил от удивления глаза, он не верил в услышанное. Однако, заметив радостную улыбку сына, только погладил его по щеке и не стал задавать лишних вопросов. Без слов понял, что творится в сердце Тэхёна. — Вы впервые в положении? — спросил доктор и продолжил делать записи. — Да, — коротко ответил Тэхён, пока мысленно танцевал от радости. Он представлял, как обрадуется такой новости Чонгук, когда они с ним вновь встретятся. Это известие поразило его папу пуще прежнего. Тот замер от услышанного и не понимал, что происходит. Каким образом первый раз, коль у них дома есть Чимин? Доктор ещё длительное время давал парню наставления, предупреждал, дабы берёг себя, хорошо питался и старался не нервничать слишком много. Говорил, чтобы отдыхал и не перетруждался. Затем мужчина выписал ему несколько медикаментов от токсикоза и для поддержки беременности. Домой отправиться разрешил утром и вышел из кабинета. Тэхён остался с папой один на один. Посмотрев ему в глаза, тут же узрел в них целый вагон вопросов. — В смысле, первая беременность? — старший омега желал узнать то, что скрывал его сын. Тут Тэхён осознал, что сам того не желая, открыл тайну, которая должна была уйти с ним в могилу. Руководствуясь эмоциями, он признался в самом запретном. Он посмотрел на папу и замешкался, не зная, что ответить. — Ну, я ошибочно сказал это. На эмоциях, вот и получилось так, — голос дрожал, он прятал взгляд, опустив подбородок, и сминал руками простыни. — Тэхён! Не ври мне. Что происходит? — омега ожидающее смотрел на своё чадо и морально готовился к разгрому своей души. — Эх, — грустно вздохнул Тэхён, понимая, что деваться теперь было некуда, — эта тайна должна была уйти со мной в могилу. — Милый, я твой папа, поделись со мной, — старший омега присел рядышком и взял обе руки сына в свои, мягко сжимая. Он не желал слишком сильно давить на него, но пришла пора открыться друг другу. Уже очень долгое время два родных человека были слишком чужими. — Чимин — не родной мне сын. Точнее, родной, но не по крови, — Тэхён сжал губы в тоненькую полоску, сцепил зубы, дабы не расплакаться навзрыд. — О Боже! Тогда чей он ребёнок? — по телу омеги пробежала невероятно мощная дрожь. Сердце вздрогнуло и неприятно закололо внутри. Трудно было признаваться в том, что скрывал уже длительное время. Ложь стала настолько родной, что Тэхён принял её за реальность и не желал распечатывать затаившуюся от людского взора. Он не знал, как правильно объясниться, чтобы его верно поняли. С громким биением сердца — отдающимся глухим стуком в висках — и дрожью в теле, он глубоко вздохнул и выговорил: — Хосока, — голос прозвучал тише возможного. Настолько неприятным было это воспоминание, что лицо его свело в недовольное выражение. — Сына Чонов? — удивлённо переспросил его папа, прикрывая рот ладонью. — Искренне прошу, сохрани это в тайне. Никто не должен узнать о произошедшем. Пусть всё остаётся так, как есть. Чимин — мой сын, и так будет всегда! — он практически умолял папу держать язык за зубами. Больше всего на свете ему не хотелось, дабы эта тайна вышла на всеобщее обозрение. Ведь тогда сильнее всего пострадал бы сам Чимин. — Сынок, ты же понимаешь, что рано или поздно всё тайное становится явным? — старший омега гладил сына по спине и крепко прижимал к себе. Он знал, что невозможно таить что-то вечно. — Да. Но пусть ещё денёк, минутку, секундочку. Не важно, сколько, я буду беречь её в своём сердце. Я смогу и тебя прошу. Каждый день вместе с сыном как сказка для меня, и я больше всего на свете не хочу, дабы появился злодей и отобрал это у меня, — слезинки бисеринками скатывались из глаз. Он даже представлять не хотел, что однажды останется один. За все эти годы Чимин стал слишком родным и дорогим душе и сердцу, дабы, упаси Господь, отдать его. — Ты переживаешь, что Хосок захочет вернуть его? — старший омега будто читал мысли Тэхёна. Он не знал, как исцелить раны, которые всё это время воспалялись на душе его ребёнка. Однако раз и навсегда решил быть с ним рядом и поддерживать. — Надеюсь, такого не случится, но иногда такие опасения преследуют меня. Когда тот приезжает домой, меня будто ледяной водой кто-то обливает. Вижу это бессовестное лицо, и сердце болит! — Тэхёну казалось, что это ещё не конец его страданиям, поэтому он слишком сильно волновался. — Папа, мне страшно, я никому не хочу отдавать Чимина. Он мой сын, и я глотку перегрызу за него. — Бедненький мой, как же ты настрадался. Не бойся, мы с отцом всегда будем на твоей стороне. И не позволим причинить вред твоим детишкам, — он поцеловал сына в макушку и руку приложил к его животику. Они ещё длительное время разговаривали и делились сокровенным. Сколько тайн и недопонятых ситуаций накопилось за всё прошедшее время. Все те недостающие пазлы одной картинки отыскались и преобразили что-то несобранное и невзрачное в нечто прекрасное. После всех откровений с папой Тэхёну ощутимо полегчало. Наконец-то он очистил перед ним душу, будто камень с неё спал. Все тайны стали явными, и ему уже не было стыдно смотреть родному человеку в глаза. Сейчас у него появилась огромная поддержка, которая, он уверен, горой встанет за них. Старший омега, выслушивая ту самую — наболевшую — историю сына, плакал с ним в унисон. Он начал понимать то, насколько много трудностей пришлось пройти Тэхёну и то, насколько велико было его сердце. Не каждый в этом мире возьмётся за воспитание совершенно чужого ребёнка. Да ещё и будет терпеть вечные издёвки и насмешки. Омеге хотелось вернуться в самое начало, дабы изменить несколько своих плохих поступков. Он вспоминал, сколько всего некрасивого наговорил за прошедшее время, и стыдно становилось. А ведь эти слова и вправду ранили его сына. А проклятые Чоны... Омега — после истории сына — ещё сильнее возненавидел этих подонков. Они так сильно подставили его ребёнка, да ещё и смели насмехаться прямо в лицо. Старший представлял себе, как невыносимо больно было Тэхёну каждый раз смотреть на них и слушать обидные слова. Он представлял, как хотелось иногда выплеснуть всё накопившееся и открыть тайну о «прекрасном и примерном» Хосоке. Они указывали на занозу в глазах его сына, но не замечали колоды в собственных. Однако Тэхён был сильнее, чем кому-либо могло показаться, и он терпел. Ради Чимина проглатывал боль и держал себя в руках. Старший омега понял, что никто в этом мире не был достоин осуждать его, ведь сами были куда противнее. Поэтому с этого момента он пообещал себе дарить своему ребёнку истинную поддержку и гордиться им. Ведь Тэхён был достоин самого лучшего в мире.***
Старший альфа остался дома вместе с Чимином, ведь нужно было присмотреть за ребёнком, да и скорая разрешила поехать только одному. Он очень сильно волновался за Тэхёна и места себе не находил: метался туда-сюда по дому, теребил пальцами краешек рубашки, грустно вздыхал и часто выходил курить. Всё время высматривал вдалеке на улице нет ли их на горизонте. — Дедушка, а где папа? — сонный мальчик спустился слишком рано. Он протирал глаза и рассматривал дом. Волосы Чимина, взъерошенные ото сна, создавали милый, чуть смешной вид. Его пухленькие губки сложились уточкой, показывая недовольство от отсутствия папы. Ещё ночью заметил, что его нет, но подумывал, что тот болтает с родителями. — Они скоро должны вернуться, — альфа поглядывал на часы и мысленно накручивал себя. Он молился, дабы было что-то хорошее, но только не плохое. Ведь Тэхён в последние дни сильно загонялся, чем сеял внутри опасения. — Хорошо, — мальчик уселся на диван и сложил ножки под себя. Он принялся вместе с дедулей ожидать папу. Спустя ещё каких-то полчаса старший альфа заметил идущих по улице супруга и сына. Те крепко обнимались и счастливо о чём-то рассуждали. Мужчина улыбнулся, ведь они наконец-то помирились. — Мы вернулись! — довольно прокричал старший омега. Чимин сразу же побежал в объятия папы. Он поцеловал его поначалу в одну щёчку, затем в другую. Он любопытно заглядывал в большой пакетик и надеялся, что и для него там найдётся что-нибудь. Тэхён, смотря на сына, искренне улыбался. Он вспоминал, как в детстве тот бежал к Сухо и Минхо и также смотрел на шуршащие сумки. Было ощущение, будто время незаметно прошло, а Чимин остался всё тем же наивным дитём. — Закрой глазки, — опустив руку вниз, произнёс Тэхён. Мальчишка сделал, что велели, и высунул ручки вперёд, ожидая, что на них что-то положат. Почувствовав мягкую вещицу крупных размеров, он приоткрыл один глазик. — Ух ты! — воскликнул Чимин и тут же засверкал в улыбке. Глаза заискрились радостью, и он крепко прижал игрушку к своей груди. — Понравилась? — поинтересовался Тэхён, любуясь своим малышом. — Очень. Знакомьтесь — это Чимми, — протянул он милого щеночка вперёд и демонстративно представил его. — Приятно познакомиться, — Тэхён приобнял сынишку, и они вместе направились вглубь комнаты. Они долго сидели с родителями и весело разговаривали на различные темы. Чимин убежал играться с новым плюшевым другом, оставляя взрослых наедине. — Как ты, сынок? — наконец-то задал вопрос отец, крепко обнимая своё чадо. Тэхён рассказал альфе о том, что находится в положении. Такого радостного выражения лица господина Кима ещё никто не видал. Мужчина сверкал в широкой радостной улыбке и искренне поздравлял сына. Детей он любил очень сильно, но им с супругом небеса даровали только одного. Он надеялся, что с внуками повезёт больше, поэтому чуть ли не прыгал от радости, но также грозился переломать Чонгуку ноги, если тот убежит и не возьмёт на себя ответственность. Старший омега поведал своему альфе тайну, связанную с семьёй Чон. Она ввела альфу в шок. Тот, пребывая в ярости, чуть ли не проклинал их, ведь благодаря их вкладу во всю эту неприятную историю они с супругом сына своего ругали. Он не понимал, что за соседи такие им достались. Почему они так любили вставлять их семье палки в колёса и приносить проблемы? Однако он был уверен, что те даже не догадывались о том, чем занимался их сын. Зато очень хорошо умели других обильно грязью поливать. Альфа хотел отправиться туда и сжечь к чертям их дом, однако Тэхён и супруг остановили его и успокоили. — Ким, ты понимаешь, что надо держать всё в тайне? — спросил старший омега. — Но как так-то? Мне больно за нашего сына. Этот говнюк малый сумел так подставить его. Сейчас он купается в роскоши, пока у Тэхёна судьба ломается, — отец едва не рыдал, ведь уму было не постижимо такое сотворить. — Мне тоже, но Тэхён же попросил, родной, успокойся. Карма непременно настигнет их, вот увидишь, — он прижимался к супругу и успокаивал его. — Простите, пожалуйста, — прошептал Тэхён, смотря на двух разбитых людей. — Всё хорошо, родной. Мы справимся. Они крепко обняли сына, и все вместе тяжело вздохнули.***
Время бежало, не оставляя и следа. Тэхён был счастлив носить под сердцем малыша, а также получать наконец-то поддержку от родителей. Радовал и сын — Чимин, — который рос и каждый день говорил, что с нетерпением ждёт появления братишки. Он говорил, что будет любить его и играть с ним. Чимин обещал защищать его. И папочку тоже! Родители наблюдали за счастливым Тэхёном, и им тоже на душе было приятно. Таким омега был когда-то давно, и так не хватало этой искренней улыбки на нежных губах. Глаза казались голубее, чем когда-либо ранее. Они были чистейшими в мире и самыми искренними. Сердце омеги трепетало каждый раз, когда он чувствовал ребёнка в животе. Они мысленно общались и утешали друг друга. Животик уже хорошо вырос и демонстрировал всем положение омеги. Тэхён до безумия скучал по Чонгуку. Он дни считал, мечтая, что однажды — в прекрасный день — тот вернётся. Он ждал покорно и с радостью. Порой казалось, что его аромат витал совсем рядышком. Тэхён частенько оставался в шатре, вспоминая проведённые вместе дни, и иногда плакал. Так мало было того времени, но и много одновременно. Иногда одна минутка, даже секунда могла стать решающей и самой важной. Так и для него каждое мгновение, проведённое с альфой — самое ценное в мире. Это счастливое время подарило ему новую жизнь, которая отныне билась под его сердцем. Та, ради которой он будет ждать, верить и любить до бесконечности. Вечерами Тэхён возвращался домой, ведь на улицах холодало, а ему необходимо было тепло. Он часто встречал лица тех, с кем пересекаться не было никакого желания. Однако, гордо поднимая голову, парень здоровался и отправлялся дальше. Село, как всегда, будто пчелиный улей, жужжало и тараторило без остановки. Одни — поздравляли в лицо, но, обернувшись, поливали грязью. Иные — прямо высказывали все недовольства и фыркали на омегу. Однако парень настолько привык к сплетням и недовольствам, что старался не обращать на них внимания. Хотя, что уж скрывать, внутри каждый раз неприятно покалывало. — О, Тэхён, ты уже домой? — обратился к нему со спины господин Ли. — Добрый вечер, господин Ли, да, — Тэхён уважительно поприветствовал мужчину и ступил дальше. — Где ж женишок твой? Чёт не видно, не сбежал, надеюсь, — с сарказмом произнёс вслед сосед. — Здесь я! — протараторил Юнги, приближаясь к другу. — Зачем понадобился? — он схватил руку Тэхёна и сердито посмотрел на старшего омегу. — Да... ну... ничего, поинтересовался просто, — мужчина замешкался, затем пробормотал ответ и тут же пожелал спокойной ночи. Он ушёл очень быстро: фыркнул вслед и оставил их наедине. Юнги проводил омегу до дома, не обронив по пути ни слова. Он только украдкой бросал взгляды на смущённое лицо парня и понимал, что ляпнул лишнее. Да, Тэхён ему понравился давно ещё, и он был бы не против одарить его заботой. Но, к сожалению, сердце омеги было занято и непреклонно перед ним. Тэхёну было очень неловко от такой заявочки. Да, они хорошо поладили и прекрасно дружили. Альфа поддерживал его и иногда утешал, но чтоб прям так... Тэхён просто-напросто не мог разглядеть в нём нечто больше, чем обычного друга. Как бы тот не старался, Чонгука не мог заменить никто. Тот альфа был первым и единственным, кого омега полюбил и будет любить всегда. Независимо от обстоятельств. — Тэхён, — возле калитки Юнги посмотрел на друга искренним взглядом, а затем крепко обнял. — Юнги, — омега тут же отстранил парня, не желая, дабы подобное кто-то увидел. — Прости меня, я перешёл черту. Ты мне правда нравишься, и я не с фонаря сказал это господину Ли. Я правда взял бы тебя в мужья, если ты согласишься... — голос альфы дрожал от волнения. Сердце бешено колотилось и в то же время неприятно сжималось в груди. — Нет, это ты меня прости. Наверное, неосознанно я подарил тебе ложную надежду на что-то. Юнги, ты хороший друг, всячески поддерживаешь меня, и я очень благодарен тебе за это, но пойми, я не могу разделить твои чувства. Мне жаль... — Тэхён мотал головой из стороны в сторону. Его взгляд был неприступным, холодным, будто северные воды. Даже сильно захотев, в них невозможно было бы узреть надежду, поэтому, глядя в омут, альфа отыскал там для себя только безнадёжность. — Всё в порядке. Спасибо, что ответил честно. Желаю тебе счастья... друг, — очень больно и тяжело было отказываться в один момент от того, о ком мечтал по ночам; кого встречал во сне; кому мысленно желал доброй ночи и утра. Любовь бывала разной и по-разному проявлялась. Иногда любить — не значит быть вместе. Можно было просто наблюдать издалека, радоваться за этого человека и грустить вместе с ним. Просто знать, что он жив, здоров и сыт — уже было огромной радостью. Юнги осознал, что не является тем человеком, для которого душа омеги однажды расцветёт, поэтому с пониманием отступил. Попытается забыть, заковать чувства и посмотреть на него другим взглядом. Да, будет тяжело, но ради его улыбки альфа готов попытаться вытерпеть эту душевную боль. — Доброй ночи, — выдавив улыбку, произнёс Тэхён и запер калитку. — И тебе тоже. Тэхён направился домой. Он, присев на веранде, переваривал в мыслях происшедшее и винил себя. Корил за невнимательность в действиях и поведении. Не имел ничего такого на уме, однако стал причиной чьего-то разбитого сердца. Омега вновь и вновь извинялся за то, что так вышло. Он правда не хотел. — Сыночек, почему грустишь? — нарушая раздумья парня, произнёс старший омега. — Я... — он опустил голову и не знал, как оправдаться. — Я всё слышал. Сынок, тут нет твоей вины. Человек влюбляется не потому, что кто-то этому посодействовал. Его сердце само выбирает половинку, пусть и не всегда удачно, — он обнимал сына и глубоко вздыхал. — Юнги хороший мальчик, но коль душа не лежит к нему, никто не должен заставлять. — Да, сынок, этот парень понимал исход, не загоняйся так. Это плохо скажется на ребёнке, — добавил отец, успокаивая своё чадо. Какие же они ещё молодые и наивные. В жизни не всегда всё происходит так, как хочется, и с этим нужно было смириться. Невозможно было угодить каждому, ведь у всех были свои причуды. — Мы подумали с отцом, что тебе не помешало бы развеяться несколько деньков, — произнёс папа, заранее организовав для сына с Чимином небольшой отдых. — Вы о чём? — удивлённо спросил Тэхён. — У меня в пригороде Инчхона есть старый друг. Вот на днях мы созвонились и поболтали. Омега был бы рад компании, ведь почти всё время живёт один. Да и морской воздух пойдёт тебе на пользу, — рассказывал омега сыну. — Но как же вы? А если Чонгук приедет и меня не найдёт? — омега опасался, дабы не разминулись они однажды, ведь так и мечты могли рухнуть. — Не беспокойся, родной. Мы с отцом сами в силах здесь справиться. А твой мальчик если и придёт, то мы сообщим ему, где ты находишься, — нежный голос папы обволакивал и успокаивал Тэхёна. Развевал излишнее волнение и дарил надежду. — Давай, малыш, всего на две недельки. Смени обстановку и свози Чимин-ку отдохнуть. — Даже не знаю, хорошая ли это затея...***
После длительных раздумий и опасений Тэхён всё же решил устроить для себя и сына отдых. Он знал, как Чимину нравилось море, да и сам нуждался в свежем воздухе, подальше от деревенских воплей и надзора. Они вышли из автобуса и отправились по указанному адресу. По пути рассматривали окрестности и делились друг с другом впечатлениями. Чимин всё говорил о том, как здесь красиво, а Тэхён улыбался и кивал в знак согласия. Это была обыкновенная деревушка возле моря, где люди частенько вылавливали рыбу, затем продавали её и таким образом выживали. Почти в каждом доме были развешаны рыбацкие сети и другие принадлежности для этого дела. Однако здешние жители были совершенно не такими, как там, дома, они казались очень дружелюбными. Проходящие мимо жители здоровались и искренне улыбались, каждый из них тепло общался с Чимином и Тэхёном, желал крепкого здоровья и хорошего дня. Они будто окутывали добротой, радовались гостям и направляли к нужному дому. Большое количество пришвартованных к берегу суден лениво покачивалось на волнах, а пенистые языки вбивались в берега, ласкали их и выбрасывали на поверхность много интересных безделушек. — Папа, смотри, какая большая! — Чимин поднял с песка ракушку и принёс омеге. — И правда, — он взял её и прислонил к уху сына. — Слышишь звуки моря? — Ага! — глаза Чимина искрились счастьем, а губы расползались в улыбке. — Кажется, мы пришли... — Тэхён посмотрел на надпись у калитки и на листочек с адресом. Это было то место, куда они и отправлялись. Омега нерешительной походкой ступил в огород дядюшки. Он держал Чимина за ручку и вместе с ним приближался к двери. Небольшой аккуратный домик встречал своих гостей. Через приоткрытое окошко доносились приятные ароматы наготовленных блюд, от чего маленький альфочка облизнулся. Тэхён аккуратно дёрнул за шнурочек, и колокольчик зазвенел. Руки вспотели от волнения, и, ожидая, когда им откроют дверь, парень глубоко дышал. — Иду я, — приятный, обволакивающий голос донёсся из коридора, и тут же светлый, милый омега показался на пороге. — О, ребятки, вы приехали уже? Заходите, не стойте у двери. — Он принялся метаться от одного гостя к другому и чуть ли сам не затаскивал их в дом. — Добрый день, дядюшка... — Тэхён забыл спросить у папы имя этого человека. И сейчас ему до жути было неловко, от чего щёки залились румянцем. — Ким Сокджин, но обращайся ко мне, как: «дядюшка Джин» или вовсе «Джин-и». Так я чувствую себя моложе, — хихикнул старший омега. — А вас как зовут? — Я Тэхён, а это мой сын Чимин-и, — кратко ответил Тэхён, всё ещё чувствуя себя взволнованным. — Перестаньте переживать, не съем же я вас! — дядюшка всё время шутил, пускай и не всегда удачно. — Давайте отнесём вещи в вашу комнатку, а затем пойдём кушать, небось вы проголодались с дороги и устали. Они покорно следовали за Джином и с интересом рассматривали чужой домик. Почему-то он казался Тэхёну таким знакомым, будто бы он уже здесь был. Будто видел его раньше. Всё было обустроено в нём простенько, аккуратно, но так чистенько и уютно. Небольшая комнатка встретила их лучиками солнца. Дядюшка помог занести сумки и оставил их одних, дабы обосновались там. Сам спустился на кухню, дабы накрыть трапезный стол. Два небольших окна прекрасно освещали пространство. Двухспальная кровать располагалась в самом центре у стены, заполоняя собой большой участок пространства. Возле неё по обе стороны стояли тумбочки. Напротив — большой шкаф во всю стену, а слева — комод. Вся мебель была выполнена из массива и украшена витиеватыми узорами. Также здесь было несколько навесных полок с разными книгами: в основном все они были о море, но присутствовала и парочка романов. Тэхён решил разобрать вещи позже, ведь некрасиво было заставлять дядюшку ждать. Они спустились по лестнице и присоединились к старшему омеге. — Я могу чем-то помочь? — поинтересовался Тэхён, нарушая тишину. — О, вы спустились. Присаживайтесь куда желаете, я почти всё. — Джин достал несколько пар приборов и пригласил ребят за стол. — Спасибо вам, — омега поклонился и принялся пробовать угощения дядюшки. Всё казалось невероятно вкусным. Дома такого он никогда не пробовал, ведь деньги на подобное удовольствие не всегда были. Частенько они обходились простым рисом с омлетом. А тут была разнообразная рыбка, и каждая манила к себе. Чимин наминал за обе щёчки. Он, будто хомячок, наслаждался наготовленным и не переставал улыбаться. Насытившись вдоволь, альфочка искренне поблагодарил старшего омегу и отправился в комнату. Дорога вымотала, и он захотел отдохнуть. — Славный мальчик, — произнёс вслед Джин. — Согласен. — Как твой папа? После кончины моего супруга мы так и не виделись с ним. Более двадцати лет прошло. — Джину было интересно узнать побольше о старом друге: как тот живёт, чем занимается и здоров ли. — Да всё хорошо. Хозяйство дома, иногда выходят с отцом на поля, но чаще за Чимином присматривают, поскольку я отсутствую. Благо здоровы и хорошо ладят. — Это хорошо. Я рад за них. Мы так прекрасно дружили в своё время. Были истинной поддержкой друг для друга и никогда не ссорились! — Джин вспоминал студенческие годы и то, как папа Тэхёна стал самым верным и преданным для него другом. Такого было тяжело сыскать в нынешнее время. — Мой друг только палки в колёса вставил... — грустно добавил вслед Тэхён. За всё время общения Тэхён чувствовал искренность этого человека. Не зря же папа дружил с ним, пусть и прошло уже столько времени. Мужчина был светлым, открытым, готовым протянуть руку помощи. Почему-то захотелось ему выплеснуть накопившиеся эмоции, как совершенно чужому человеку. Открыть сердце и высвободить свой разум от ядовитого влияния прошлого. Тэхён поделился с ним частичкой своей нелёгкой жизни, высказал всё наболевшее за долгие годы молчания. Джин слушал его рассказ, и слёзы наворачивались на глаза. Он не знал, как помочь мальчику излечить полученные раны, но знал то, что раз ему открылись, значит, он утащит все чужие откровения с собой в могилу. Он никогда не любил сплетничать, поэтому пообещал держать всё в тайне. — Мальчик мой, пытаясь защитить кого-то, ты принимаешь весь удар на себя, — дядюшка постучал юнца по плечу и глубоко вздохнул. — Ты смелый и сильный, надеюсь, судьба образумится и подарит тебе счастье. — Спасибо, дядюшка! — Тэхён мешал ложкой чай, осознавая, насколько был мудр и добр этот человек. А может, он просто тоже стал подопытным кроликом судьбы? Ведь потерять возлюбленного — самая сильная в мире боль. — Вот был бы у меня такой зятёк, как ты... — мечтательно произнёс Джин. — Чувствую, скорее умру, чем мой сын женится. Втюрился этот оболтус в море, фиг домой затащишь. — Ха-ха, зачем я вам с двумя детьми? Да ещё и с багажом сплетен, — Тэхён прыснул в кулак, замечая хорошее настроение собеседника. — Найдётся и для него возлюбленный. Пусть наслаждается тем, что ему нравится. — И что, что дети? Они святое. Ребёнок ты ещё. Сплетни всегда были, есть и будут. Обращать на них внимание — себя же губить, — старший омега покачал головой из стороны в сторону. Он понять не мог, почему к этому милому пареньку так прицепились в этой жизни. — Согласен, — Тэхён прислонил руку к своему животу и улыбнулся.***
Душевный разговор с дядюшкой затянулся до позднего вечера. Так приятно было делиться с ним прекрасным и не очень. Тэхён чувствовал, будто родственную душу отыскал, обрёл поддержку и что-то такое знакомое сердцу. Джин выслушивал всё без пререканий и только поддерживал омегу. Тэхёна он видел светлым, добрым и отзывчивым пареньком. Такому нужно только счастливым быть, но никак не несчастным. Улыбка его лицу подходила больше грусти, оживляла. Старший омега рассказывал ему много интересного о здешней жизни. Всё это выглядело забавным и совершенно другим. Обещал однажды взять с собой и другими людьми на рыбалку, однако только после того, как омега родит. В море всякое бывало, и рисковать жизнями сразу двоих людей Джин наотрез отказывался. А также это обещание, он уверен, станет для юнца предлогом в будущем навестить старика ещё хотя бы разок. Они удовлетворили скучное бытие друг друга и скрасили монотонные дни. Давненько Тэхён не чувствовал себя так спокойно и свободно, без надзора и упрёков. Его приняли таким, каким он был на самом деле. А Джин был просто счастлив отнять тоску на душе у молодого омежки и хоть как-то помочь ему забыться. Хотя бы на несколько дней. Тэхён вернулся в выделенную для них с сыном комнату. Он посмотрел на мило спящего Чимина и поправил на нём одеяло. Поцеловал своё сокровище в макушку и улёгся рядышком. Омега долгое время смотрел в потолок и улыбался. Мысленно благодарил родителей, которые отправили его сюда. Благодаря им он познакомился с удивительным человеком, который стал для него ещё одним хорошим другом. Спустя несколько секунд, лёжа в кровати и уткнувшись носом в одеяло, Тэхён почувствовал до боли знакомый аромат. Тот, который будоражил внутри кровь и заставлял дрожать. «Я сумасшедший?..» — мысленно проговорил омега в недоумении, ещё сильнее внюхиваясь. Видел бы сейчас его кто, наверняка подумал бы, что двинутый на всю голову. Раз за разом он чувствовал тот самый запах и понять не мог, откуда он доносился. Подумывал, возможно, от стирального порошка — бельё не выветрилось ещё. А может настолько сильно соскучился по альфе, что в голове воображал подобное? Возможно, ему просто казалось, и на самом деле его здесь не было. С миллионами различных вопросов Тэхён, зарывшись носом в одеяло, уснул. Он чувствовал, будто бы находился под чьей-то незримой защитой или в плену обожаемого человека, будто бы тот обнимал его и со всей любовью прижимал к себе. Несколько прекрасных дней пролетали как в сказке. Там, где не существовало боли, разочарований и плохих людей. Тэхён счастливо проводил время с сыном и дядюшкой. Каждую ночь он мечтал о Чонгуке и верил, что их воссоединение состоится уже очень скоро. Он засыпал в оковах его аромата и встречался с альфой во сне. Чимин воистину веселился, даже отыскал для себя друзей. Утром убегал играться, пропадая до самого вечера. Порой даже на обед тяжело было позвать его. Но наблюдать за ним было одно удовольствие. В их деревне альфа также получал много негатива от сверстников, поэтому грустил, пускай и старался не показывать этого. Здесь же он сверкал и наслаждался отдыхом. Джин баловал гостей прекрасными угощениями и различными вкусными блюдами. Запихивал в Тэхёна всё, что только мог, рассказывал о том, что полезно для беременных. И как бы Тэхён не пытался, отвертеться от этой участи не получалось. Также Джин частенько развлекал их заурядными шуточками и благодарил за то, что приехали. Старшие люди всегда были не прочь провести время в какой-либо компании, дабы хоть кто-то скрасил их серые будни, дабы доносился смех детей и дом кишел жизнью. Сплошное одиночество заставляло их со временем тускнеть и грустить.***
— Папа, я вернулся, вот только не смогу в этот раз остаться на выходных здесь, — альфа ворвался в дом чуть ли не с разбегу и сразу же бросился в объятия родного человека. — Мне нужно уехать, это очень важно. — Да тише ты! Чё разорался на весь дом? — Джин прижимал палец к своим губам, указывая сыну, чтобы не кричал, ведь было ещё раннее утро и гостей мог разбудить. — Куда собрался? Как всегда, оставляешь меня одного, — обиженно фыркнул омега. Слёзы скопились в уголках глаз и побежали дорожками по щекам. Так долго тосковал по родному чаду, а он вновь куда-то собрался убегать. Омега так мечтал, дабы — будучи маленьким — он вырос, а сейчас пожелал бы, чтобы альфа оставался ещё в пелёнках. — Ну, папа, прости. Я позже всё расскажу! — он чмокнул его в щёчку. Хитрец, знал, как приластиться к старшему и заставить улыбаться. Альфа услышал, как позади него разбилась фарфоровая чашка. Он медленно повернулся и застыл на месте, в удивлении округлив глаза. — Чонгук-а?.. — прошептал Тэхён, и из его глаз, будто бы из переполненного кувшина, ручьём полились слёзы.