Однажды в Неверлэнде

В старом амбаре пахло сыростью и плесенью. То тут, то там капли воды стекали с крыши и падали вниз, а звонкий всплеск их удара о землю разносился по помещению эхом. Здесь было жутко находиться – окон не было, затхлость душила и чёрный мрак, казалось, поглотил самый последний лучик света очень и очень давно. Где-то в углу амбара тишину нарушало шуршание крыс. От этого шороха кровь становилась в жилах: он звучал, как едва различимое жужжание пчёл, но здесь, где не было ни души, куда даже самые сильные потоки ветра не залетали продемонстрировать свою силу, он превращался в настоящий гул. Большинство балок были обвиты прозрачной липкой паутиной, но даже пауки уже давно покинули это гниющие мерзкое место. Этот заброшенный амбар стоял глубоко в лесах, на болоте, рядом с ещё двумя такими же зданиями. Он давно порос мхом и травой, сильно подгнил. Только ворота его были такими крепкими, будто сделали их вчера. На вид они казались неподъёмными, и оттого сам амбар, будучи сущей развалиной, выглядел непреступным. В это место никогда не забредала ни одна живая душа, но не только слухи и жуткие поверья сыграли в этом роль – давно закинутое вонючее болото не интересовало жителей Дюн. Да и пробраться сюда, сквозь деревья, ветки, затхлую листву было проблематично. Но вот, где-то в глубине леса раздалось резкое упорное жужжание моторов. Оно становилось всё ближе, и постепенно превращалось в настоящий рёв. К амбару подъехал мотоцикл. За ним ещё один, и ещё. Люди опасливо останавливались метров за тридцать от разваливавшихся зданий, спрыгивали с кресел, брезгливо сбрасывали шлемы. Последний, десятый, мотоцикл, подъехал с ещё большей осторожностью, чем остальные. Он медленно встал, и его водитель, не спеша, аккуратно, спрыгнул со своего почётного места. Он стряхнул с себя шлем, и тут же выпрямился. Это был мужчина на вид лет 35 и ростом на полфута выше самого высокого из этой банды. Его подбородок и щёки покрывала трёхдневная щетина, густые брови дугами вздымались над чёрными влажными глазами, обрамлёнными не менее чёрными и по-девичьи густыми ресницами. На его лице играла издевательская ухмылка, но она наводила ужас, потому как с каждой секундой эта ухмылка становилась всё мрачнее и переходила в зловещий оскал. Его квадратный подбородок и нос с горбинкой несколько уродовали это лицо, зато своими неправильными чертами делали его по-настоящему мужским. Этот человек мог показаться обаятельным с первого взгляда, но настолько же, насколько он был красив, его взгляд и улыбка, источающее леденящую злобу, ужасали. Одной рукой он держался за руль мотоцикла, стоя рядом с ним, а другая была спрятана в шлем. Окружали его суровые мужчины – все, как на подбор мускулистые и страшные. Лица одних были располосованы, другие украшала рябь. От них пахло потом и кровью: этот жуткий мясной аромат делал этих людей ещё более устрашающими. Но даже эти отпетые бандиты сейчас жались друг к другу, как пугливые котята, в немом подчинении уставившись на босса. -Ну? – сказал мужчина, отвернувшись от амбаров, и теперь не сводя глаз со своих подчинённых. –Мистер Сми, вы вроде что-то хотели сказать мне? По группе людей прошлось перешёптывание, они начали толкаться, и через мгновение из толпы кто-то пнул маленького тучного человечка в очках, больше похожего на доктора, чем на преступника. Его голову украшала кроваво красная шапка. Мужчина упал лицом в листья, и тут же вскочил. Он то и дело оборачивался на товарищей, желая снова спрятаться за их спины от сурового взгляда стоявшего перед ним человека. -Кап..Кап…Капитан, - начал мистер Сми заикаясь. -Сми, я тебе не слышу, - сурово отрезал капитан. -Капитан, мы не достали мальчишку. Если кому-то и казалось, что лицо капитана было далеко не приветливым до этого момента, то теперь оно и вовсе пробирало до костей, искривившись в невообразимом оскале. -Я Вас что-то плохо расслышал, мистер Сми, - очень медленно и тихо сквозь зубы выдавил капитан. – Будьте добры повторить, - он постепенно начал наступать на подопечного, а тот был не в силах ни шевельнуться, ни поднять глаз. -Мы его упус… -И КАКОГО ЧЁРТА ВЫ ОПЯТЬ ОПЛОШАЛИ, МИСТЕР СМИ? – внезапно заорал капитан, откинув в сторону шлем, и обнажив вместо здоровой левой кисти отвратительный серебряный крюк. В один шаг капитан оказался рядом с мистером Сми, схватил его целой рукой за шиворот, и приставил крюк к горлу несчастного. -Простите, капитан, сэр! – заверещал Сми, жмурясь, и пытаясь закинуть голову как можно сильнее назад. По лбу его градом катился пот, но Сми был этому даже рад – боялся, что может заплакать. Капитан как следует тряхнул Сми несколько раз, сжимая челюсти, видимо, с мыслью, что пережевал бы кости своего подчинённого, но кисть его разжалась, и глупый мужчина снова шлёпнулся на землю. Он с облегчение выдохнул, а на лице у него показалась блаженная улыбка. Капитан же отвернулся от своей команды, и теперь мерил шагами всю опушку перед ангарами. -Внутрь, - он наконец остановился и махнул на двери одного из амбаров. Тут же два бугая подскочили к дубовому засову, и, скрипя зубами, отодвинули его. Двери открылись, вся команда зашла внутрь сырого помещения, и тут же засов снова встал на место – в амбар вернулась жуткая темнота и холодящая тишина. Кто-то щёлкнул, появился огонёк от зажигалки, и в следующую секунду тут и там зажглись старые керосиновые лампы в руках у разных мужчин. Капитан подошёл к столу, как и всегда, стоявшему в центре их тайного убежища. На столе был бардак – разбросаны карандаши, мятая бумага, где-то разлиты краски. Со стороны казалось, что тут весело провёл время ребёнок. Рядом валялась куча бумаг, исписанных цифрами и подсчётами. -Итак, план «Б», идиоты, - процедил капитан. Каждый из присутствующих вперил взгляды в капитана, а тот смотрел лишь куда-то в темноту, обдумывая пару секунд свои следующие слова. -Я до последнего не верил, что вы, остолопы, не сумеете схватить мальчишку в городе с населением в тысячу человек. Но вы в который раз смогли меня удивить, - капитан ухмыльнулся, и исполосованное лицо одного из преступников тоже растянулось в глупой улыбке. Капитан схватил со стола спицу и моментальным движением метнул её, будто дротиком, точно в глаз повеселевшему служаке. Тот взвыл от боли, а команда рассыпалась в стороны от несчастного. -Что, мудак, решил, что это смешно? – проорал капитан. Даже при тусклом свете ламп видно было, как ходят его желваки. – А вот нихуя это не смешно! Этот маленький ублюдок снова ушёл от взрослых здоровых кретинов, которые являются явным доказательством, что человек произошёл от обезьяны! – продолжал он надрывать глотку. И снова за секунду он перешёл с крика на нездорово спокойные интонации. –Теперь вступаю в игру я – вам уже нет доверия. В очередной раз воцарившуюся тишину прерывали только стоны несчастного ныне одноглазого. Капитан сверлил его взглядом, не испытывая ни сожаления, ни сострадания. -Если ты не заткнёшься, - прошипел капитан, - Лишишься не только глаза. -Капитан Крюк, - дрожавшим голосом обратился к мужчине Сми. – И каков же наш план «Б»? Крюк рассмеялся, но на этот раз никто не посмел ответить ему таким же смехом. Он вальяжно прошёл к другой стороне стола, положил руку на плечо Сми, дышавшего ему в пупок, и с нотой возбуждения от собственной идеи, ответил: -Мы похитим Тигровую Лилию, мистер Сми. -Дочь вождя местной резервации? – прохрипел тот с выпученными глазами. -Именно так, мой догадливый пухляш, - Крюк перешёл на фамильярной хихиканье. Тем самым он давал всем понять, что уж теперь точно можно радоваться и смеяться вместе с ним. Зловещий смех наполнил гадкий мрачный амбар, и заброшенная часть леса содрогнулась от холода этой радости.