Квартет. Осколки воедино.

      Северус       Май в самом разгаре.       А это значит, что учебный год подходил к концу. Осталось каких-то три недели, и ученики, сдав все экзамены, разъедутся по домам, наконец-то оставив коридоры и кабинеты в тишине и спокойствии. Не нужно будет следить за порядком, патрулировать, блюсти дисциплину, а за нарушения снимать баллы и назначать отработки. Лишь приводить и восстанавливать потраченные в учебные дни нервы и сон в порядок, как и перестраивать режим на более расслабленный. Меня же это не касалось, так как в ближайшее время придется сменить амплуа учителя, став учеником, поэтому покой мне будет лишь сниться.       «- Северус, — завет меня Кларисса, — жду через час!» — требовательный голос учителя пробирал до самых костей, заставляя кожу от головы до пят, покрываться холодными мурашками. Спорить с леди Певерелл опасно для ментального здоровья, она даже во сне достанет и кошмарами с ума сведет. Так что:       «- Да, учитель!»       Этот период мне жизненно необходим. И дело не только в предстоящей дуэли с Темным Лордом, владеющим ментальной магией и способностями Элементалиста. Не прими я дар рода Принц, не постигни некромантию хотя бы на начальном уровне, магия и дар начнут разрушать и убивать меня изнутри. А я только счастье обрел, не хочется его терять только из-за того, что родовой дар является запретным. Именно поэтому, по велению Учителя, постигаю некромантию теоретически, читая труды и работы давно-покойных предков.       — Сев, ты опять в облаках витаешь? — спрашивает Рэм, подходя ко мне со спины и обнимая, опуская щеку на плечо, сонно зевая. Но стоило ему увидеть какая именно книга в моих руках, прочитать пару строк и понять, что в себе несет текст, сон его как рукой сняло, — я не против, что ты постигаешь новые вектора и направления в магии, но некромантия, Сев? Это же запретная в Британии магия, — не мог понять он выбор литературы, которая в данный момент находилась в моих руках.       Первая книга из сборника «Душа Тьмы», написанная прапрапрадедушкой Эдмундом Принцем запутанная, а в некоторых местах, кажется, что текст противоречит сам себе, но это на первый взгляд. Если углубиться в тему и уметь читать между строк, то все встанет на свои места. И постепенно, читая и разбирая все намеки предка, я видел смысл во всем том, что он пытался до нас, своих потомков донести.       — Рэм, это не для праздного интереса, — закрыл книгу и развернулся к нему, заключая в объятия, смотря в глаза, убеждая в необходимости: — а для того, чтобы не помереть в рассвете лет.       — Чего? — не понял Рэм, чуть от меня отстраняясь, но при этом, не покидая кольца рук и не разрывая объятий, просто требуя пояснений. Не отказал любимому человеку и поведал, точнее, напомнил о роде, к которому принадлежала моя мать, а так же о предках, оставивших свой след в ее крови и магии.       Рэм все-таки покинул объятия и опустился на стоящий рядом стул, смотря на меня, словно вновь изучая. Во взгляде Римуса ни намека на отторжение и неприязнь, он не был против дара некроманта и предков, которые меня им наградили. Зато было видно, как он переживал за наше будущее и мою жизнь, если вдруг вскроется правда о наследии.       — У меня нет выбора, Рэм, — пояснял я, — не постигни я дар, он разорвет меня изнутри, будет медленно точить ядом каналы внутренней энергии и разрушать ядро волшебства.       — Но если постигнешь… - не отступал он, — то будешь хуже Аластора с его постоянной бдительностью и непрекращающейся паранойей. Сам знаешь, авроры спят и видят, как бы некроманта изловить и Анафеме придать, — это он делится своим личным опытом, так как недолго, но все же Рэм был аврором, входящим в отряд охотников на темных магов.       — Рэм, — беру любимого мужчину за руку, переплетая наши пальцы, уверяя: — меня не поймают, обещаю, — и потянул руку волка на себя, касаясь их легким поцелуем, введя тем самым Рэма в краску и состояние томления и жара в груди. Жаль, я бы продолжил и воспользовался горящему между нами огню, но… — мне нужно покинуть тебя, — и на прощание, желая спокойной ночи, притягиваю волка к себе и накрываю губы поцелуем, не переходя грань и не распаляя еще сильнее, просто даря нежность и тепло. — Спокойной ночи, Рэм, — тот неохотно меня отпускает, прося быть осторожным.       Время, которое мне назначила Учитель, подходило к финалу. Оставалось всего десять минут. На то, чтобы дойти от моего рабочего кабинета до Тайной Комнаты как раз хватит. Через портрет Салазара, приветствуя, по тайному пути, я оказываюсь в главной зале, напротив статуи Основателя. А меня уже встречает она — Кларисса Певерелл-Сизерин, приглашая следовать за ней, в кабинет. И судя по настрою Учителя, нам предстояли они — экзамены.       — Приступим, — сказала леди Певерелл, — располагайся, Северус, — показала она на стол супруга с внушительным ворохом свитков и несколькими перьями, торчавшими из чернильницы, явно предназначенных мне для ближайшего пользования. И я не ошибся. — Билетов, как у твоих подопечных не будет, только эти вопросы, — протянула она мне внушительный список пунктов, на которые я должен ответить. Леди Кларисса и правда решила устроить экзамен по теоретической части некромантии, узнать, как все то, что я прочитал, улеглось в моей голове и прошло понимание и осознание.       — Значит, так… — читаю первый вопрос и тут же пишу ответ, а за ним второй, третий и так далее, до самого последнего в списке из пятидесяти.       Время, которое я провел за свитком с вопросами, пролетело, как снитч на золотых крыльях. Быстро и почти неуловимо. И судя по моим внутренним часам оно давно перевалило за полночь. Даже больше, близился рассвет.       — Превосходно, наследник Принц. К Некромантии у вас прирожденный талант, — констатировала факт учитель, переходя ко второй части, а именно: — но чтобы овладеть наукой в полной мере, нужна практика. — Вот только с этим у меня как раз и проблема. Теоретически я способен освоить науку, а вот практически были ограничения. О чем собственно и напомнил леди Певерелл. А она отмахнулась: — не проблема, Северус, — и пригласила следовать за ней, в главный зал. В тот самый ритуальный круг все еще оставшийся от пробуждения Марволо.       — Что дальше? — задал я вопрос, стоя как раз в центре, при этом ощущая легкое покалывание в кончиках пальцев. Но леди лишь улыбнулась, пока что не отвечая на вопрос. Тем временем ощущения бегущих разрядов молний нарастало и поднималось все выше и выше, скребясь по спине, к шее, путаясь в волосах. От этого наваждения я пытался избавиться, скидывал с себя и отстранялся, но бес толку. А все потому, что:       — Здравствуй, Флимонт, — поздоровалась Учитель с непонятно как, и когда появившимся Поттером, как раз и испускавшим те самые эманации, заставляющие все мое естество дрожать и предвкушать им несущие неприятности. А они грозили, ведь судя по взгляду, с которым леди Кларисса на меня смотрела, придется не сладко. И я, как всегда, оказался прав: — Будь любезен, одари Северуса вниманием своего Черного Пламени!       ***       Флимонт       Несколько часов назад       — Я так больше не могу! — выл не прекращая полчаса Рональд, смотря на ворох уже написанных им свитков и тех, которые еще предстоит написать к предстоящим экзаменам и зачетам. Мы с Мионой уже бросили попытки убедить его в том, что лучше поднапрячься сейчас, чем потом сидеть над экзаменационными билетами и страдать. — Еще три недели! А вы уже зубрите, заучки! — упрекал нас Рон, карябая пером по пергаменту, как кошка когтем, скрипуче, до зубного скрежета. Хотелось ему промеж лопаток за это дать, но не дал. Держал себя в руках, как и положено лучшему другу.       — Хочешь «Тролля»? — задает вопрос сестра, — валяй! — махнула она на него рукой, — но потом не зови нас на помощь, когда миссис Уизли вручит тебе лопату и озвучит перекапываемые тобой гектары земли во благо будущего урожая! — тоном, похожим на тон Минервы, высказала она свое мнение, при этом, не смотря другу в глаза, продолжая писать по выбранной теме.       — А-а-а! — взвыл друг, — ты и мертвого до припадка доведешь! — и взялся таки за перо, как и я, но ненадолго.       Не успел я и абзаца написать, как в мой разум, через побратимскую связь, со стороны Мара вежливо постучались. Узнать энергетику и ментальное поле не составило труда, ведь так фонить некромагией, при этом не утратив этот шлейф даже в посмертии, может только она — леди Кларисса Певерелл.       «- Леди, чем обязан?» — поинтересовался я у древней некромантки, при этом продолжая делать вид, что пишу.       «- С рассветом попрошу тебя нанести визит в Тайную комнату, Флимонт»       На этом все. Просьба и тишина на том конце связи. Странно, но ладно. Леди Кларисса просто так пользоваться ментальной практикой не станет, как и приглашать во владения супруга. Видимо, на это у нее есть веские причины, о которых я узнаю тогда, когда приду к назначенному времени.       — Спа-а-а-а! — раздалось громкое, протяжное желание Рональда на всю библиотеку, нарушая многочасовую тишину святая святых знаний и наук. — Больше не могу! — рухнул он на сложенные, на столе руки, моля нас с Мионой: — хватит, а! Отдыхать пошли! — и показал на уже исписанные свитки и прочитанные книги. Сестра, отвлекшись от подготовки, тоже пришла к выводу, пора спать. Ибо глаза уже слипаются, а зевота вот-вот настигнет и захватит в плен. — Слава Годрику! — воспел он благодарность алому основателю, спешно собирая все им написанное в сумку, а книгу в стопку.       — Но завтра мы продолжим, Рон, — пригрозила ему Миона, идя впереди нас, словно прокладывая путь к гостиной.       Рональд, уже видя комнату и ощущая мягкость подушки и защиту одеяла, был на все согласен. Лишь бы сейчас эти мучения прекратились, и настал долгожданный и желанный сон. Я над другом внука лишь посмеялся, но мысленно. Ведь сон, такой долгожданный и желанный нужен и мне. Ведь я не знаю, о чем именно попросит леди Певерелл.       Заведя внутренний будильник на полчаса до рассвета, опустился головой на подушку, проваливаясь в сон без сновидений. Всегда так было и с перерождением в теле внука, эта особенность моего разума не изменилась. Закрыл глаза — темнота, беспроглядная, глубокая, а как трещит разрядами молний будильник — подъем. На скорую руку завязывая хвост, надевая очки и натягивая тапки, иду во владения Салазара. Ведь как раз брезжит рассвет.       Портрет Полной Дамы, открывая дверь гостиной, пропускает меня без проблем, не спрашивая и не интересуясь куда я в столь ранний час собрался. Она, как и некоторые профессора, знает, что бессонница — мое все. Понимает, сочувствует и отпускает на просторы коридоров школы, погулять и подышать. За это ее в очередной раз поблагодарив, пошел вперед. А покидая башню Гриффиндора, спускаясь к учебным коридорам, направляюсь к туалету Миртл.       Ноющая девчонка, как только меня увидела, тут же спрятала свою призрачную физиономию за дверцей кабинки. Лишь пару раз недовольно булькнула водой санузла, огласив свое недовольство моим присутствием. Обворожительно оскалившись, поправив указательным пальцем сползшие с переносице очки, обратился к крану со змеей, говоря на парселтанге: «откройся». Тут же механизм пришел в движение, а раковина отодвинулась, раскрыв на меня провал труб, но стоило сказать «лестница», как из стен выдвигались ступеньки, выстраиваясь спиралью, уходя вниз.       Дальше как и всегда. Парадная, круглая дверь с чешуйчатым узором, обращение «откройся» к змеиному замку на входной двери и вот, передо мной открывается вид на все тот же зал с бассейном и статуей Салазара, где ни так давно мы с друзьями вернули Мара к почти нормальному состоянию, и где сейчас, в том же самом круге пробуждения, стоял Северус. И глядя на леди Клариссу и Сева, замершего в предвкушении, я начал понимать, что от меня хотят.       — Здравствуй, Флимонт, — поздоровалась со мной леди Певерелл, — Будь любезен, одари Северуса вниманием своего Черного Пламени! — ввела меня в замешательство этой просьбой леди, и не только меня, судя по взгляду профессора, замершего в оцепенении.       — Зачем? Если не секрет, леди Кларисса? — я, конечно, догадывался, с какой целью ей понадобилось некромантское пламя, но хотелось бы услышать от нее, а не опираться на догадки и мысли.       — Пробуждение! — вот и все, что я от нее услышал в качестве ответа. Мне этого хватило, а вот у Северуса появилось много вопросов, один из которых: «- А по-другому никак нельзя?», на который он получил ответ: — можно, но не вариант, — и пояснила: — пробудить начало некроманта можно тремя способами: Первый — полная передача ядра и энергетических каналов от старшего волшебника к младшему. Второй — семикратная смерть и явление перед ликом Извечной. Третье — черное пламя, берущее жизнь из чертогов Госпожи.       — Ясно, — сказал Северус, принимая тот факт, что будет больно, очень больно.       Черное пламя некроманта не вредит телу и душе, оно сжигает магическую составляющую до основания, делая волшебника, каким бы он гениальным не было, калекой или беспомощным сквибом. Но это касается магов, не владеющих наследием некроманта. На того, кто происходит из рода поклоняющихся Смерти, Черное Пламя подействует как катализатор, активирующий спящее или запертое на замок наследие. Но все равно, будет больно. Не от сжигания магии и каналов, а от перестройки и пробуждения.       — Огонь некроманта — это энергия смерти в чистом виде. Принять ее может только некромант, — говорит Кларисса, смотря на зельевара, все так же стоящего в прострации, — ты это сможешь, Северус! — не сомневалась леди Певерелл, — ты же из рода Принц! — рука леди опускается на плечо профессора, а взгляд находит его взгляд, — я с тобой! — поддерживает она, обращаясь ко мне: — Флимонт, окажи милость, пробуди дар Северуса!       — Раз вы просите, леди, — не отказал я супруге Салазара, делая шаг к профессору, поднимая руку ладонью вверх, обращаясь к крови и магии предка, дремлющего в душе, призывая его: — Черное Пламя! — которое тут же распустилось темно-серыми лепестками, поднимаясь вверх. — Будет больно! — предупредил я зельевара, отпуская пламя, задавая одну единственную траекторию — ядро мага, откуда берет начало его волшебная составляющая.       — Потерплю, — процедил сквозь зубы Северус, закрывая глаза и готовясь к незабываемым ощущениям, ведь пламя уже нашло сосредоточение его магической основы, запуская процесс сжигания и перестройки.       Нам с леди Клариссой, как бы не хотелось поддержать Сева на пути становления некромантом, оставалось лишь быть рядом и наблюдать за тем, как пламя окутывает его с ног до головы, скрывая от нашего взгляда. Мы с ней не видели происходящих с профессором изменений, только слышали вой боли и обещание, что он выдержит и все примет. Что он станет некромантом и отомстит лорду, Альбусу и ордену, чего бы этого ему не стоило.       — Стойкий малый! Октавиус гордился бы таким внуком, — сказала она.       Что правда, то правда. Октавиус уважал людей, магов и магиков, блюдущих клятвы и обещания. За стойкость характера, преданность делу, веру убеждениям, мог общаться хоть с магглом, хоть с дьяволом. Уверен, он бы без раздумий и лишних слов, признал Сева наследником рода Принц и самолично обучил бы его родовому дару, но он пропал. Давно ничего о нем не слышно. И где этого доисторического Нетопыря носит, одним только Высшим известно. А я бы не отказался встретиться с ним и вспомнить былое…