Боль дракона

Утром Себастьян проснулся один. Поспешно накинув теплую одежду, направился к выходу из пещеры. Лилиан стоял на краю в одних штанах, черные волосы развевались на ветру. Он не обращал внимания на холод. - Эй, - Сэллоу прикоснулся к плечу парня, - пожалуйста, не пропадай больше. - Хочу показать тебе одно место, - Лилиан вынырнул из своих мыслей, - прогуляешься со мной? - Конечно, - мягко улыбнулся Себастьян. Парни собрались, вышли на поляну у пещеры, *хлопок* и они стояли в пустом переулке среди невысоких домов. - Шимла, 2200 метров над уровнем моря, штат Химачал-Прадеш, северная Индия, - уточнил Белл. Первому взору предстали старинные здания британской архитектуры, сохранившиеся со времен колониального правления. Каменные улочки были украшены яркими флагами, светящимися гирляндами и цветочными горшками. Вокруг хаотичными линиями расположились разноцветные домики с крышами из черепицы и традиционные деревянные дома с балкончиками и резными окнами. Путешественники вышли на главную улицу. По обе стороны завлекали туристов разнообразные магазины с традиционными и современными товарами, включая одежду, обувь, дорожные сувениры, индийскую рукодельную продукцию и продукты питания. Также на улице работали небольшие кафе и рестораны, где предлагали местную североиндийскую кухню и популярные блюда западного стиля. - Могу я пригласить тебя на чашечку индийского кофе? – Лилиан указал в сторону местной кофейни. Себастьян, не привыкший к такому, просто повиновался и вошел в местное заведение. Индийский дом кофе был похож на улей, полный мужиков-индийцев, жители совсем не обращали внимания на туристов, кто-то был увлечен переговорами, остальные же просто были заняты своими делами. Парни заняли свободное место у узкого окна, Лилиан принес две чашки ароматного напитка. Они тихо сидели рядом, молчали, иногда поглядывая друг на друга с улыбкой. Бывают такие моменты, когда после долгого расставания, очень нужно восполнить сосуд эмоций и просто молчать, и наслаждаться обществом друг друга, успокаиваясь, привыкая. Затем они направились в тихое место, подальше от случайных глаз. Лилиан вновь перенес их, в этот раз на плоскую крышу одного из домов. Перед взором открылся вид на город сверху, а чуть дальше на зеленые Гималаи, солнце очерчивало многочисленные холмы и вершины. Горная местность очень отличалась от родной деревни и при этом приводила в восторг. - Как ты справляешься? – поинтересовался Себастьян. - С трудом, - нахмурился Белл, - магия, которая сейчас кипит во мне, слишком сильна для обычного человека. Я чувствую, что мог бы превратить этот прекрасный город в пыль, дай только на миг выйти из себя. - Нет, ты не сделаешь этого, - Сэллоу крепко сжал его руку, - и более того, ты не обычный человек. Хранитель древней магии улыбнулся, переплел их пальцы. - Знаешь, как долго я мечтал об этом? – он чувственно посмотрел на Себастьяна. - Теперь понимаю, - кивнул бывший слизеринец, - в глубине души я знал, что был интересен тебе в школе. - Интересен? – Белл недовольно выгнул бровь. - Пожалуйста, не перебивай, я скажу, как чувствовал все это, - свободной рукой Сэллоу нервно поправил кудрявые волосы, - да, понимал, что ты что-то ко мне чувствуешь. Но не мог признать эти чувства в себе. Первый раз задумался после того случая на мосту, а что, если я боюсь потерять тебя не только, как друга? На самом деле из-за этого и разозлился. - Да, - усмехнулся Лилиан, - помню твою пощечину. - Я тогда ударил тебя не за то, что ты спрыгнул с чертового моста, - парень отвернулся, - потому что ты сделал мне больно, но причину этой боли еще до конца не осознавал. - Мне было приятно, видеть твою реакцию, - ответил Белл. - Потом я долго жил с мыслями о тебе где-то на подсознании, иногда представлял, что было бы, если бы мы признались друг другу, - вспоминал парень, - но болезнь Анны, битва с Ранроком, мне было не до собственных чувств. - Мне очень жаль, - Лилиану было по-настоящему больно, - я узнавал о тебе через некоторых людей, которым доверял, особенно первое время, пока еще дракон не овладел мной до конца. Когда Анны не стало, я не мог смириться с тем, что меня не было рядом, зная, как ты страдаешь, после этого единственным спасением было оставаться в шкуре зверя. - Я тоже в какой-то степени спал все это время, - с грустью осознавал Сэллоу, - смысл жизни был потерян, я понял, что ни на что не способен, смирился, что мое дело просто существовать. - Эй, - Белл нежно повернул лицо парня на себя, проникновенно заглянул в карие глаза, - никогда не говори так. Ты все сделал правильно, когда присматривал за Анной, я уверен, что за это время ты искупил свою вину, и пусть это всегда будет твоей болью, ты не должен опускать руки, ты должен научиться жить дальше. Ты должен верить в себя. - Спасибо, - в черных глазах Лилиана читалась абсолютная любовь, от чего в груди у Себастьяна разлилось тепло, - мне очень важно было услышать эти слова. - Мне грустно, что ты опустил руки, - продолжил бывший гриффиндорец, - пожалуйста, борись, подумай, чего бы ты хотел на самом деле. - Быть здесь с тобой, - сразу ответил парень. - Ты даже не представляешь, насколько приятно мне это слышать, - грустно улыбнулся хранитель, - но быть со мной, значит, добровольно запереть себя в новую тюрьму, ты не должен приносить себя в очередную жертву. - Но зачем ты себя запер в эту несчастную пещеру? – Себастьян вскочил на ноги, и начал расхаживать по крыше. - Этот ответ я дал, когда покидал вас, - напомнил Лилиан, - никто не должен знать обо мне, а у меня не должно быть соблазна применить силу. Ведь если пойду на работу, буду жить обычной жизнью и столкнусь с чем-то страшным по моему мнению, не смогу остаться в стороне. - Но ты бы мог стать влиятельным волшебником, - предположил Сэллоу. - Нет, такая сила не должна быть среди людей, - покачал головой Белл, - слишком велик соблазн использовать ее в своих целях, и я могу не заметить, как причиню непоправимый вред. - Тогда позволь остаться с тобой, - Себастьян подошел к парню, тот поднялся и оказался слишком близко. - Нет, - прошептал он, - ты вернешься в Фелдкрофт, будешь жить полноценной жизнью, найдешь работу ту, о которой мечтал. Умоляющий взгляд Себастьяна, строгий Лилиан, они почти касались друг друга носами, чувствовали дыхание друг друга. Сэллоу не выдержал первый, прильнул к губам парня. Тут же скользнул по шее влажным поцелуем. Хранитель закрыл глаза, шумно выдохнул, но не спешил отвечать. Когда кровь застучала в ушах, голова закружилась, он мягко отстранил от себя того, кого так долго ждал все это время. - Эй, тише, пожалуйста, - в голос Лилиана добавились нотки с хрипотцой. - Прости, - ответил Себастьян, - я не знаю, как мне следует себя вести. - Все хорошо, - успокоил его Белл, - просто у нас на сегодня запланирована прогулка, а у меня уже зашкаливает желание перенести нас в пещеру и показать, как сильно я хочу ответить на то, что ты со мной делаешь. Себастьян мило улыбнулся, на его щеках появился румянец. - Прогуляемся в Храм Джаху, - хранитель указал на самый высокий холм в городе. - Да, пошли, - согласился Сэллоу. Парни ловко спустились вниз, вышли на тропинку и отправились к храму. Лилиан взял парня за руку. - Расскажи, как там ребята, как Оминис? – поинтересовался Белл, не удержался от нежного поглаживания крепкой теплой руки большим пальцем. - Про них ты не велел узнать своим осведомителям? – беззлобно усмехнулся слизеринец. - Нет, - коротко отрезал бывший дракон. - Оминис работает в министерстве, он меня и послал к тебе, думаю, был бы рад с тобой встретиться, кстати, нужно послать ему сову, - только сейчас Себастьян вспомнил, что обещал другу, - Поппи хочет стать профессором по уходу за магическими существами, сейчас помогает профессору Ховин и учится у нее, Нэтти стала мракоборцем, в общем-то я с ними мало общался после твоего ухода, не до того было. - Мне бы хотелось с ними увидеться, - грустно вздохнул гриффиндорец, - за год учебы я обрел настоящих друзей, жаль, что все так сложилось. - Жаль, - подтвердил Сэллоу, - но в наших руках все изменить, я ведь начал менять свою жизнь, а ведь мог бы и дальше тыквы выращивать. - Как в твою кудрявую голову вообще такая идея пришла? – недоумевал Лилиан, - куда исчезла твоя неуемная энергия, жажда знаний и сражений? - Умерла, - в сердце парня горела дыра, которую ничем было не залатать, - вместе с Анной. - Прошлое нужно помнить, но не стоит им жить, - в голосе Лилиана чувствовалась какая-то недоступная обычным людям мудрость, - я помогу тебе вырастить их заново. - Обещаешь? – парень посмотрел глазами того подростка, которого помнил Белл. - Да, Себ, - крепко сжал руку хранитель. Они подошли к белому храму с оранжевой крышей. Пристанищу божества Ханумана. - Нравится мне это место, - тихо проговорил Лилиан, - маглы порой удивляют. Вот этот храм, к примеру, создан в честь обезьяноподобного божества, наставника в науках и покровителя деревенской жизни. Иногда уединиться, успокоиться, помедитировать, даже помолиться, помогает справиться с тревожными мыслями, эмоциями. - Отчасти понимаю, - ответил Себастьян, - я тоже нашел способ успокоить мысли, но похоже, более разрушающий. Парни зашли в храм, вдохнули запах благовоний, мысли и правда прочистились. Как будто все неважное ушло на второй план. - Я люблю тебя, Себ, - Лилиан искренне заглянул парню в глаза, - с первой нашей вылазки в запретную секцию. Твой озорной взгляд, непослушные кудри, россыпь веснушек на щеках, этот образ навсегда в моем сердце. Ты возмужал, стал немного другим, но я понял, что сейчас такой Себастьян нравится мне еще больше. Если бы ты знал, как я тосковал все это время, как мечтал о тебе. - Я тоже тебя люблю, Ли, - Сэллоу не отрывал взгляд от темных глаз, тонул в них и видел лишь теплоту, заботу, нежность, но никак не угрозу, - наверняка я это осознал уже тут в пещере, когда мне стало все равно, убьешь ты меня или нет, когда самый большой страх был, что ты меня никогда больше не узнаешь, не вернешься ко мне. - Ты должен знать, что с этого момента я целиком и полностью принадлежу тебе, - продолжил Лилиан, - я всегда буду тут, в Гималаях, ждать тебя. - С этого дня я принадлежу тебе, - повторил клятву Себастьян, - где бы я ни был, обещаю, что приду к тебе, найду и разбужу, если потребуется, даже ценой собственной жизни. - Нет, никогда не причиню тебе вред, - качнул головой Белл, но где-то в глубине души заворочался темный червячок страха, а вдруг, он не сможет совладать с собой, вдруг, он действительно является угрозой для единственного любимого человека в этой жизни. Они еще немного постояли в храме, чувствуя, насколько важный момент сейчас был для обоих. - Признайся, - улыбнулся Себастьян, ты изначально все спланировал? - Думал об этом, но не хотел давить на тебя, - ответил парень, заправляя за ухо прядь черных волос, - место это и впрямь особенное, я буду хранить в сердце все, что мы друг другу сказали. - Куда пойдем теперь? – на этот раз Сэллоу подхватил пальцы своего спутника. - В театр Гейети? – предложил Белл. - Издеваешься? – прыснул Себастьян, - ничего лучше не придумал? - Что? – парень невинно похлопал глазами, - театр Веселья по-другому. Путешественники отправились смотреть представление, там показывали какие-то фантастические индийские танцы, что было и правда весело, но и очень интересно с точки зрения изучения новой культуры. Потом до самого заката они гуляли по улицам города и наконец остановились на смотровой площадке, наблюдая, как садится солнце. Себастьян положил голову на плечо своему парню-дракону, самому сильному и опасному волшебнику мира и при этом единственному и родному. - Я бы хотел, чтобы этот день не заканчивался, - Лилиан чуть повернул голову и нежно прикоснулся губами к волосам парня, тяжело вздохнул. - Пожалуйста, не прощайся со мной сейчас, - где-то внутри поднималась горечь, - дай мне время, я сам скажу, когда буду готов. - Хорошо, - в глубине души Белл хотел этого не меньше, но не мог позволить эгоизму взять верх, - отправимся домой? - Да, только сначала отправим послание Гонту? – Сэллоу меньше всего сейчас хотел думать о ком-то кроме Лилиана, но обещание нарушить не мог. - Пойдем, я знаю, где тут можно раздобыть сову. Наконец, послание было отправлено и настало время покидать прекрасный город. Белл не пользовался волшебной палочкой, но при этом ловко колдовал все, что было необходимо. Мгновение и парни оказались в каменной комнате с камином, в очаге вновь заиграл оранжевыми языками огонь, стало достаточно тепло, чтобы раздеться. Лилиан подошел к Себастьяну, поймал на себе его затуманенный взгляд, помог снять верхнюю одежду, затем одна за другой расстегнул пуговицы рубашки, задержал взгляд на подтянутой фигуре, уловил очертания мышц на животе, невольно сглотнул. - Ты позволишь мне сделать тебе приятно? – прошептал Белл едва касаясь теплыми губами прохладного уха парня, - если устал, только скажи, продолжим в другой раз. - Пожалуйста, - Себастьян почувствовал возбуждающий запах тела Лилиана, - я хочу этого. - На сколько сильно ты этого хочешь? – блеснул дикий огонек в черных глазах, Сэллоу однажды его видел, но теперь готов был отдаться во власть зверя. - Сделай со мной то, что хочешь, не останавливай себя, - уверенно ответил парень, чувствуя, как набухает от возбуждения орган. Лилиан уверенными движениями начал ласкать голый торс партнера, склонился ближе, укусил мочку уха, по комнате прокатился громкий стон. Такая реакция подстегнула продолжить более напористо. Дыхание участилось, кровь застучала в висках, Белл положил руку на горло Себастьяна, толкнул его на диван, заставляя сесть и откинуться на спинку. Чувственно поцеловал в мягкие губы, скользнул языком внутрь, пробуя на вкус, стараясь запечатлеть это на подсознании, напористо исследовал его рот, ласкал язык, парень отвечал ему тем же, нежно принимал влажный язык у себя, поглаживал, посасывал, от чего Белл ответил таким же не менее громким, но более утробным стоном. Сэллоу тоже расстегнул рубашку парня, потянул вниз, освобождая крепкое горячее тело. Гладил в ответ, отметив, сколько попадается по пути шрамов. От этого стало грустно, но возбуждение не давало ни о чем думать. Важно было только одно, желать, любить, ласкать друг друга прямо сейчас. Вдоволь насытившись поцелуем, Лилиан начал медленно спускаться, попутно уделив внимание ушам, скулам, парень касался губами и кончиком носа, и Себастьян не знал, чего ждать в следующий момент, безграничная нежность и ласки чередовались с грубостью на грани боли, с напором и даже жестокостью, которая могла бы напугать. Но Сэллоу доверял и разрешил бы сделать с собой все, что мог бы пожелать его дракон. Влажная дорожка языком по шее, ряд поцелуев и опять наверх, возбужденный укус. Себастьян уже не стонал, он умоляюще скулил, не зная, как ускорить пытку, не желая, чтобы она прекращалась. Еще ниже, ключицы, грудь и по дорожке из волос к низу живота. Все внутри скрутило, болело, казалось, возбуждение стало осязаемым и сейчас прорвется наружу. Белл наслаждался, отыгрывался за годы ожиданий, воплощал в реальность свои фантазии, у него срывало голову от ощущений, а стоны парня зеркально отражали все чувства и ощущения, которые он дарил. Как будто ласкал самого себя. Опасная близость к набухшему органу обострила чувства обоих партнеров до невозможности. Белл стянул брюки с парня и откинул их в сторону, встал на колени, его черные волосы красиво обрамляли стройное тело, заглянул в глаза Себастьяну и понял, что тот сейчас сойдет с ума, если он не продолжит. Лилиан взял почти стальной орган в рот, прошелся влажным языком по ложбинке, Сэллоу закатил глаза, запустил пальцы у основания волос партнера, чуть сжал. Парень продолжил ласкать, глубже, почти до конца, и по новой. Ноги Себастьяна то напрягались, то начинали подрагивать, желание и возбуждение вышли на ту стадию, когда любое движение могло привести к разрядке. Но Белл не спешил, дав немного отдохнуть, но не выпуская изо рта, ласкал руками те части тела, до которых мог дотянуться. И снова продолжил, возбуждаясь от того, как он скользит внутри, его собственный орган болезненно упирался в брюки. - Я бы хотел доставить удовольствие и тебе, - выдохнул Себастьян. - Не сегодня, - чуть приподнял голову Лилиан, продолжая ласкать руками, - сегодня я делаю то, что я хочу. Еще несколько движений вверх-вниз руками, чувствительная головка на влажном и мягком языке, и Сэллоу начал терять контроль. - Я сейчас, вот-тот… - простонал он. Парень сильнее обхватил ртом орган, он стал еще тверже, хотя казалось, что это невозможно, несколько движений языком и горячая жидкость брызнула внутрь, он не отрывался, пока Себастьян не перестал биться в сладостных конвульсиях, еще несколько раз вздрогнув, он обмяк, распластавшись на диване. Довольный Лилиан поднялся и устроился рядом. - Это было невозможно приятно, - устало проговорил Сэллоу, - я никогда в жизни не испытывал ничего подобного. - Я тоже, - ответил Белл, - потому что это возможно только с тобой. Невербальным Агуаменти Лилиан наполнил чан, который неизвестно когда успел появиться в комнате, парни забрались вместе и расслабились. Ноги все еще приятно гудели от пеших прогулок. Они наслаждались объятьями друг друга, находили друг в друге утешение и единственное в мире самое спокойное и безопасное место. Наутро парни проснулись практически одновременно, Себастьян, в форме звезды раскинулся на диване, а Белл был нагло вытеснен на пол и подсунув шкуру под голову, лежал на спине и смотрел в потолок. Голову хранителя занимали тревожные мысли, ему казалось неправильным, что он привязывает к себе парня, что обрекает его на жизнь, в которой не будет нормальной семьи, обычных отношений. Никто не станет ему готовить завтрак и провожать на работу. Боялся отпустить обратно, боялся, что Сэллоу не захочет возвращаться. Как бы Лилиан хотел, чтобы Себастьян никогда его не нашел, не разбудил. Ведь он бы тогда навечно остался в шкуре зверя и не понимал, что происходит вокруг, а значит, так было бы безопаснее для всех. И в то же время был счастлив, что слизеринец осветил своим присутствием темную бездну, разверзшуюся в душе дракона. С дивана упал рука прямо на лицо хранителю, тот усмехнулся, но не пошевелился, пальцы нащупали улыбку, Себастьян повернулся. - Ты что тут делаешь? – сонно спросил он. - Мирюсь с тем, как мой гость выселяет хозяина с родного дивана, - поймал ртом палец парня, чуть прикусил. - Ай, Ли, перестань! – парень начал играть с ним, дразня и не давая укусить палец, - ты вообще спал на ледяной земле, так что не надо, этот диван был тебе не нужен. - А, по-моему, - Белл потянул Сэллоу за руку, перетягивая его на себя, - это пиратский захват. И сам схватил парня так, чтобы тот не мог пошевелиться. Но Себастьян так просто не сдался, выкрутился, перехватил руки, Лилиан перевернулся так, чтобы оказаться сверху, длинные волосы упали парню на лицо, он замотал головой, подул, откинул. Заметил на себе нежный изучающий взгляд, сердце застучало быстрее, по низу живота волной прокатилась волна жара. Они застыли в таком положении, пока Белл не отступил, он поднялся на ноги, отошел в сторону. Наверху раздался звук хлопающих крыльев. Сэллоу накинул теплую одежду и встретил бурого филина, который принес ответное письмо от Оминиса. Дорогой Себастьян, Я рад слышать, что ты благополучно добрался до пункта назначения и нашел нашего крылатого друга. Твои усилия и упорство не прошли даром. Не стоит беспокоиться о том, что кто-то узнает о вашем местонахождении – я хорошо знаю, как обезопасить информацию. Пожалуйста, передай мои наилучшие пожелания Лилиану, я искренне верю, что он поможет тебе обрести баланс и гармонию, которые ты потерял из-за своего напряженного образа жизни. И что ты поможешь ему еще раз обдумать все, стоит ли вести затворнический образ жизни. Но в любом случае приму ваше решение. Важная новость: недавно ко мне обратился тот самый волшебник, выпускник Гриффиндора, который и дал координаты для твоего отправления. Он сообщил, что ему нужно увидеть черного дракона лично и у меня закралось сомнение, что он что-то знает, а также, что просит не просто так. Если наш друг окажется в силах согласиться на это, то он будет безмерно благодарен за поддержку. Этот волшебник молод, но производит впечатление достаточно мудрого человека и ему хочется доверять. С нетерпением ожидаю информации о твоем долгожданном возвращении. Береги себя и Лилиана и не забывайте делиться своими новыми приключениями. С наилучшими пожеланиями, Оминис Гонт Белл тоже пробежался глазами по строкам. - Это исключено, - отрезал хранитель. - Но, - начал было Сэллоу, - если бы не он, я бы тебя не нашел. - Значит, так было нужно, - сухо проговорил Лилиан, выделяя каждое слово. В воздухе запахло электричеством. - То есть ты не хотел, чтобы я тебя нашел? – в душе Себастьяна медленно разливалась липкая горечь. - Нет, - Белл отвернулся, сжимая кулаки. - Ты знаешь Оминиса, - не отступался парень, чувствуя, как мороз расползается по коже, - он бы не поручился за человека, которому нельзя доверять. Лилиан прижал Себастьяна к ледяной стене, оперев обе руки о стену по бокам от его лица. - Смотри на меня, - прорычал хранитель, - внимательно… Сэллоу почувствовал неподдельную угрозу, неуемную магию, которая почти ощутимой аурой окутывала Лилиана. - Ты готов подвергнуть какого-то волшебника опасности из-за его глупости и незнания? – спросил он намеренно жестоко, - готов рискнуть тем, что он расскажет обо мне и волшебники не смогут остаться в стороне? - Мне нужно поговорить с Оминисом, - сухо ответил Сэллоу. - Славно, - Белл отстранился, - думаю, тебе пора отправиться домой. Себастьян, который только обрел смысл жизни, искренне до самых потаенных частичек души, полюбил, был вынужден быстро собирать вещи. Взмахнув палочкой, он упаковал мешок, преобразовал верхнюю одежду на себе, вышел на верхний уровень. Лилиан не шелохнувшись, так и стоял, глядя куда-то вдаль. - Скажи, мне вернуться? – тихо обратился парень к широкой обнаженной спине. - Нет, - тихо ответил Белл. - Я тебя услышал, - кажется, к глазам начали подступать слезы. Резкий разворот, грубый горячий поцелуй до дрожи, до боли, хлопок, и Сэллоу стоит один на вокзале. Парень прикоснулся к губам, слезы неконтролируемо покатились по щекам. В ледяной пещере раздался разрушающий рев дракона, такой, что казалось, задрожали горы. И вновь поезд, неблизкий путь домой. Тело отказывалось забывать все, что произошло между ними в той уютной каменной комнате. Тем временем дракон, устроившись на холодном полу, не мог забыться, и отчего-то в голове поплыли воспоминания о семье. Лилиан родился в семье волшебников, в роду которых были и маглы. Они не входили в список чистокровных семей, но никогда и не хотели туда попасть. Мама волшебница возрастом сорока пяти лет, высокая стройная женщина с короткими светло-русыми волосами, голубыми глазами, доброй улыбкой и золотым сердцем. Будучи профессиональной портнихой, владела магазином одежды в Хогсмиде, где семья Белл проживала до 1882 года. Когда Дженнифер, мама Лилиана только ожидала появления на свет сына, ее муж мракоборец Эдвард Белл был убит темными магами во время сражения. Он даже не успел узнать о том, что у него будет ребенок. А министерство магии так и не пояснило, что случилось в тот злополучный день. Дженнифер долго горевала, но потом поняла, что жизнь не останавливается и надо быть сильной. Когда Лилиану исполнилось семь, мать ожидала проявления магических способностей сына, но ничего не происходило, тогда она собрала все вещи и переехала вместе с ним в Лондон, чтобы подготовить его к жизни в мире маглов. Ей было больно бросать дело всей жизни, свой магазин, она не знала, сможет ли найти клиентов среди маглов, но выбора не было. - Мам, почему мы уезжаем? – маленький Лилиан с годами все больше походила на отца, в отличие от матери, у него были темные глаза и черные прямые волосы. - Так надо, солнышко, - мама ласково погладила его по голове, - только знай, там, где мы будем жить, нельзя рассказывать про Хогсмид, про волшебные палочки и что твоя мама умеет колдовать. - Но почему? – мальчик искренне не понимал, зачем уезжать из этого прекрасного места, оставляя друзей. - Маме дали очень важное поручение, мы будем шпионами, - весело подмигнула женщина, - а для шпионов важно, чтобы никто ни о чем не узнал, так? - Так, - кивнул Лилиан. Искренне веря, что он помогает маме выполнять задание, старался подыгрывать и не упоминал ничего, что могло быть связано с волшебством и прошлой жизнью. Пошел в магловскую школу и внимательно изучал новый мир. Мама Дженни тоже старалась, как могла, обучилась шить обычную одежду руками, а накопив денег, позволила себе приобрести ручную швейную машинку Зингер и дела пошли в гору. Дженнифер сама полностью обеспечивала себя и сына всем необходимым и оплачивала обучение в школе. С каждым годом Дженнифер понимала, что приняла правильное решение, в одиннадцать лет не прилетела сова, чтобы сообщить о зачислении сына в школу чародейства и волшебства, не прилетела она и после. Юный Лилиан начал догадываться, что не унаследовал магического дара, а слова мамы были всего лишь способом защитить неокрепший детский ум. Но мальчик не отчаивался и этому его научил пример матери, которая сама никогда не поддавалась отчаянию, а принимала любые условия за старт, чтобы идти к своей цели. В школе Лилиан показал себя усердным и спокойным учеником, но при этом не давал себя в обиду. Поначалу другие дети считали его странным, но потом смирились, а Лилиан все больше привыкал к миру не волшебников и со временем перестал от них отличаться. Жизнь наладилась и потекла широкой медленной рекой. - Доброе утро мой птенчик! – пропела мама Дженни, раскрыла шторы, - вставай, я испекла оладьи, собирайся в школу, не то опоздаешь, сегодня последний учебный день. - Мам, не называй меня так, я уже большой! - сонно потянулся в постели парень-подросток, - и я никогда не опаздываю, ты же знаешь. - А у кого это сегодня день рождения? – мама поцеловала сына, вручая бумажный сверток. - У меня, - улыбнулся Лилиан, разворачивая подарок. Он достал строгий и невероятно дорогой кожаный плащ, который так подходил к его черным глазам. - Мам, - парень поцеловал своего самого родного человека, - не стоило, ты же потратила столько денег на материал. - Устроим сегодня ужин? – мама старалась не пользоваться волшебством, чтобы соседи не стали случайными свидетелями и потому всю работу выполняла руками, сейчас она поливала цветы, а в следующую минуту уже перебирала новые ткани, раскладывая в нужном порядке. - Конечно, скорее бы вернуться из школы, - Лилиан начал быстро собираться. Но не успел он выйти из квартиры, как в окно что-то ударилось. Мама тут же поняла, что это было, быстро распахнула створки, впуская на подоконник пернатого гостя и озираясь по сторонам, быстро отвязала от лапки письмо, руками поторапливая сову отправиться обратно. - Что это? – Лилиан помнил сов из далекого детства, они раньше прилетали к маме каждый день, сообщая о новых заказах, но после переезда это было первое письмо. Мама быстро пробежалась по нему глазами, ее ноги подкосились, и она опустилась на стул, не выпуская его из рук. Чуть успокоив взволнованное сердце, решила прочитать вслух. - Мы рады сообщить, что вы приняты в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс в качестве студента пятого курса. Семестр начинается 1 сентября. Для вас собраны школьные принадлежности, которые будут сопровождать вас во время путешествия в замок. Как вам, возможно, известно, Указ о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних запрещает использование магии лицами моложе семнадцати лет вне школы. Однако, в связи с вашими уникальными обстоятельствами, Министерство любезно согласилось позволить профессору Элезару Фигу помочь вам отточить заклинания перед вашим сопровождением из Лондона в замок на пир в честь начала учебного года и церемонию распределения. С уважением, профессор Уизли, заместитель директора, - закончила читать Дженнифер. - Невозможно, - коротко прошептал Лилиан, в глазах тут же защипало. - Сын, ты поступил в Хогвартс! – воскликнула женщина. Они подбежали друг к другу и заключили в крепкие объятия. Ведь это означало, что теперь они могут вернуться домой. Их прервал стук в дверь. Ожидая все, что угодно, Дженнифер отворила ее. На пороге стоял невысокого роста пожилой мужчина с седыми волосами и бакенбардами, в темно синей мантии и узорчатым синим шарфом на шее. - Доброе утро, дорогие дамы! – воскликнул он, затем слегка поклонившись, представился, - к вашим услугам, профессор Элезар Фиг. - Профессор Фиг, как я рада с вами познакомиться, - мама, не церемонясь заключила его в объятия, от чего старик немного смутился, - проходите пожалуйста. Значит, это правда то, что написано в письме? - Правда, - кивнул профессор, - не помню такого прецедента за всю свою жизнь, но у парнишки и впрямь открылись способности к магии, пусть и с опозданием. Я помогу ему за лето наверстать упущенное на столько, на сколько это возможно. Дженнифер накинула плащ, шляпу с широкими полями и отправилась в школу забрать документы. А Лилиан остался наедине с профессором. - Лилиан Белл, я так полагаю, - профессор протянул морщинистую руку. - Да, я обещаю стараться изо всех сил, - тут же заверил парень, пожимая достаточно крепкую, чем показалось на первый взгляд, ладонь. И он выполнил обещание. С утра до ночи читал магическую литературу, иногда вздрагивая, иногда невольно пуская слезу, когда находил описание предметов или явлений из детства. - О, а эти чары, мама, ты применяла, когда поливала цветы, - воодушевленно вспоминал Лилиан. - Верно, - с улыбкой отвечала мама, не поднимая взгляд от швейной машинки. У Дженнифер была своя жизнь и она понимала, что когда-нибудь сын ее покинет. Но надеялась, что он будет навещать ее, особенно, когда они вместе вернутся в Хогсмид. Порой, когда профессор Фиг отлучался по своим делам, Лилиан просил маму помочь с уроками и та рассказывала все, что помнила со времен обучения в Хогвартсе. Дженнифер была отличницей в свое время и многие знания перенесла в обычную жизнь. И никогда не говорила, как скучает по магии, чтобы не расстраивать сына. - А на каком факультете ты училась? – спросил как-то Лилиан, читая историю основания Хогвартса. - Я бы хотела вначале услышать твое предположение, - мама хитро улыбнулась. - Ты такая добрая, труженица, уверенная в себе, а еще очень сильная и храбрая, - отметил парень, - думаю, что это был пуффендуй или гриффиндор. Но пусть будет гриффиндор. - Верно, - просияла женщина, - не ожидала, что ты так сразу догадаешься. - Я бы тоже хотел поступить на гриффиндор, говорят, что там учатся отважные люди, - Лилиан не мог сказать, что подходит под это качество, но очень хотел ему соответствовать. - Попробуй подумать об этом во время церемонии распределения, - подмигнула мама и продолжила шить. - Мам, можно еще вопрос? – Лилиан не знал, как лучше начать, ведь он дала себе слово не поднимать эту тему, каждый раз видя, как начинает грустить мама, а ее лицо как будто резко стареет на несколько лет. - Да, солнышко, говори, конечно, - откликнулась Дженнифер. - А папа, он на каком факультете учился? – мягко спросил парень. - На слизерине, - коротко ответила мама, - но если ты не против, мне нужно дошить платье, а то скоро миссис Уормвуд придет за ним, - после этих слов, она полностью погрузилась в работу. Лилиан был ошарашен этим ответом, как это возможо, ведь слизерин и гриффиндор такие же разные, как огонь и вода. Но донимать маму было неправильно, и он решил оставить ее в покое. Элезар Фиг оказался не просто умнейшим профессором, но и невероятно добрым человеком. Он никогда не злился, не кричал, если у Лилиана что-то не получалось. Впрочем, такое происходило крайне редко. И только дойдя до программы четвертого курса во второй половине августа, стало по-настоящему сложно. Может, виной было то, что за два с половиной месяца мозг начинал закипать от постоянных нагрузок и не успевал сортировать полученную информацию по полочкам. Тогда профессор Фиг предложил трансгрессировать вместе с ним в одно известное ему место. Лилиан и профессор оказались на зеленой поляне где-то за пределами Лондона. На природе было так красиво, спокойно. Парень почувствовал силу и умиротворение. - Возьмите, мистер Белл, - вежливо попросил профессор, в который раз так благородно предоставляя свою палочку. Лилиан взял и снова почувствовал эту незримую магическую энергию, которую никогда не ощущал в детстве. Они отрабатывали заклинание «остолбеней», разбрасывая камни вокруг. Затем профессор Фиг чарами левитации собирал их воедино и упражнение повторялось. Немного отойдя в сторону, чтобы перевести дух, Лилиан заметил странное свечение на земле. - Профессор, что это такое? – спросил он, указывая в область, где собиралось серебристое завихрение. - Я ничего не вижу, мистер Белл, - с сомнением пригляделся профессор. Оставив свечение позади, они трансгрессировали обратно в квартиру, Элезар Фиг отправился по своим делам, а Лилиан продолжила усердно изучать программу четвертого курса. А свечение парень списал на то, что так плохо знает мир магии и возможно эта загадка со временем ему откроется. Дракон встрепенулся и вновь закрыл глаза.