Борьба за выживание

Алхимики были рады вдохнуть вечерний мондштадский воздух, наполненный ароматами еды и озона, после выхода из помещения Ордо. Этот внезапный выходной наполнял особым предвкушением. Даже Сахароза, которая не особо-то любила отвлекаться от работы, блаженно выдохнула. Альбедо посмотрел на неё. — Ну что, пойдём? — Ага. Хочется просто укутаться в какой-нибудь теплый плед. Девушка не смогла сдержать улыбку. — Спасибо, что пошли со мной, Мастер. Без вас было бы совсем не то. — Я рад, что ты довольна. Улицы в это время суток были практически пустыми. Горожане уже разошлись по домам и пабам. Но такие заведения алхимики, не сговариваясь, обходили стороной. Мягкий свет фонарей освещал каменные ступеньки. — Мастер, могу задать вопрос? — Чисто технически, ты уже задала его. Сахароза запнулась, поэтому парень быстро добавил: — Но это, пожалуй, не считается, да и мне все равно интересно. Что случилось? — Там, в кабинете, вы почувствовали слежку? — Слежку? Сахароза потерла пальцы между собой. — Ну… просто вы стали как-то странно себя вести, вот я и подумала… — Ты про руки? — Да. Я про руки. Альбедо на секунду уставился в пол, обдумывая что-то. — Я не уверен. Всё-таки вероятность слежки в Мондштадте очень мала, однако… — Я… поняла. Сахароза сжала кулаки. Ей вдруг стало очень стыдно, что она создала такую напряженную атмосферу. Последнее, чего ей хотелось — доставлять Альбедо дискомфорт. — Мы почти дошли. Я не буду вас задерживать, Мастер. Я только заберу свои вещи. Альбедо посмотрел на неё, и Сахароза прочитала на его лице оттенок некого негодования. — Если ты так хочешь, то хорошо. Я могу проводить тебя. — Огооо! А это что? — Тыква. — А это? — Фонарный столб. — А это? — Глюкоза… — В каком плане? — В том плане, что если ты сейчас же не успокоишься, то я верну тебя обратно на Хребет. — Ой, так я и поверила. Она цокнула и закатила глаза. — Это еще надо посмотреть, кому из нас от этого будет хуже. Рубедо выдохнул и произнес уже более спокойно. — Если нас заподозрят — платить будем оба. Так что, будь добра, веди себя менее приметно. И поправь парик. Глюкоза заправила за ухо рыжий волос странного парика и сильнее натянула на голову капюшон черного балахона. Он очень раздражал её, потому что мешал обзору. А девушке больно хотелось получше рассмотреть эти необычные сооружения и причудливые ступеньки. — Люди всегда ходят в такой одежде? — Нет. Но сегодня преддверие Хеллоуина, так что мы не вызовем подозрений.. Они подошли к зданию, находящемуся за оживленной улицей. На вывеске была изображена тянущаяся кошка. Внутри горел свет. — Держись за мной. Говорить буду я. Они поднялись по ступенькам и зашли внутрь. В помещении было довольно людно. Народ сидел за столами, играл в карты и пил. Глюкоза с интересом оглядывала стены и потолок. Внезапно она почувствовала на себе пристальный взгляд. Девушка повернула голову и увидела два желтых глаза, смотревших прямо на неё. Рубедо позвонил в звонок. — Иду я, иду. Из-за стойки появилась девочка с кошачьими ушками и в беретке. — Приветствую в таверне «Кошкин Хвост». Я — Диона. Знаменитый бармен и основатель заведения. Чем могу помочь? — Добрый день. Моё имя — Жак, а это Салвия. Мы бы хотели снять комнату на одни сутки. — Секунду… Девочка открыла журнал и провела по строчке пальцем. — Хммм… да, свободная есть. Сутки — 5000 моры. В случае чего вы можете продлиться. Да-да, время популярное, инфляция, все дела… торг не принимается. В стоимость включен обед, но вы также можете спуститься и докупить что-то. Подходит? Рубедо выложил на стол кожаный мешок с монетами. — Тогда запишитесь вот здесь, и я провожу вас на второй этаж. Парень поставил свою подпись в журнале и повернулся к Глюкозе. — Теперь ты… Он замер, увидев, что девушку обступили коты они терлись о её ноги и ласкались. Девушка выглядела растерянно. Диона изумлённо свистнула. — Ого, походу вы им понравились. Смотри-ка, даже Нельсон здесь. Он не особо-то посетителей жалует. Рубедо попытался вытянуть Глюкозу, но коты возмущено зашипели, а один даже попытался его царапнуть. — А вот это уже более привычная реакция. Наконец, девушке удалось выпутаться из плена мягких лап и поставить черточку в журнале. — Интересная подпись. Хорошо, теперь за мной. Через пять минут алхимики уже сидели в небольшой, но довольно уютной комнате. Рубедо зашторивал занавески. — Хорошо, барриста даже не стала задавать лишних вопросов. Тем лучше. Так, я сейчас уйду. Ты никуда из комнаты не выходи, поняла? Через пару часов принесу ужин. — В смысле!? Я что, прошла все эти ваши дурацкие тесты, чтобы сидеть здесь?? Рубедо выдохнул и опустился рядом. — Глюкоза, пойми, мы подобрались очень близко. Нельзя сейчас допустить, чтобы малая оплошность все испортила. Мы не можем так рисковать. Поверь, я вернусь очень скоро. Завтра будет самый важный день в твоей жизни. Глюкоза закатила глаза. — Ладно. Хорошо. Я буду просто ждать тут. Одна. Парень одобрительно кивнул. Тем временем алхимики подошли к входной двери, которую Альбедо отворил. — Уж зайти-то ты зайдешь? Девушка легко улыбнулась. — Благодарю. Альбедо начал разуваться, а Сахароза осматривала интерьер. Она была здесь впервые, как ни странно. увидеть жилье наставника своими глазами — представлялось каким-то особым экспериментом предельной важности. — Проходи в комнату. Там, немного неубранно, я остановился на полпути работы. Девушка помыла руки и прошла в единственное жилое помещение в доме. Забавно, как Альбедо удалось уместить в четырех стенках неуместимое. Рядом с деревянным столом и стулом, за которым, очевидно, он проводил большую часть времени, стоял небольшой ящик, перевязанный веревками, а также кровать. На стене висела большая доска, на которой мелом были выведены какие-то расчеты, а на полках стояли реагенты. Конечно, их разнообразие не было таким большим, как в лаборатории, однако для простейших реакций вполне достаточно. — Вы и дома проводите исследования? — Не сказать, что я часто здесь бываю, но да. Голодная? Сахароза села на кровать, чтобы не мешаться алхимику, и продолжала изучать комнату. — А? Нет. — Это был риторический вопрос. Он подошел к завязанной коробке и откинул верхнее дно. — Я сделаю яичницу. В его руках появились два яйца. Сахароза заинтересованно осмотрела ящик. — Подождите, это случайно не та камера с крио слаймом, концепцию которой не одобрили в Ордо? Альбедо кинул. Он уже разогревал сковороду на газовой горелке. — Неформально я зову его "криосинтезатор". Но название еще нужно пересмотреть. И Джинн об этом лучше не знать. Девушку улыбнуло то, с каким серьезный выражением лица он это сказал. Яичница начала шипеть. — Мастер, мне правда очень неловко. Вы уверены, что мне нужно находиться сейчас здесь? — Давай рассуждать логически: сейчас поздняя ночь — в городе бодрствуют одни посетители таверн. Ты — красивая девушка, которая идет одна. Как думаешь, хорошим решением будет отпустить тебя? И это я еще не беру в учет то, сколько ты уже не ела. — Но у меня же есть глаз бога! Неужели я не смогу постоять за себя? — Сахароза, я не готов рисковать своей ученицей. Да и тебе действительно так хочется уйти? — Я.. нет! То есть… Вы знаете, это уже манипуляция! Альбедо усмехнулся и переложил еду в тарелки. — Может быть. Он передал одну девушке, а вторую взял сам. — Может вина? Сахароза невольно вобрала воздух в легкие. Она никогда не пила алкоголь. Соответственно, пить не умела. Да и вряд ли это вообще хорошая идея, но… почему-то именно сейчас так захотелось расслабиться… Тем более что сознание и так от самого Ордо погружено в какой-то анабиоз. — Вино? Вы имеете ввиду… а вы будете? Альбедо уже достал бутылку и сейчас осторожно ставил небольшие стеклянные бокалы. — Пожалуй да. Почему-то внезапно захотелось чего-то такого. — Вот и мне тоже… Он слегка улыбнулся и налил пару глотков во второй бокал. — А откуда оно у вас? Вы же не пьете. — Иронично, но для одного эксперимента. Потом покажу тебе черновики, если есть желание. Девушка поблагодарила его. Альбедо поставил бутылку и сел. — Ну что, с окончанием экспедиции. Он поднял бокал в воздух. — С окончанием! Альбедо осторожно поводил напитком, давай ему надышаться, прежде чем отхлебнуть. Экспедиция дала много пищи для размышлений. Однако, хотя до разгадки еще далеко, этот вечер он хотел провести, не думая о глобальных вещах. Тем более, что некий план уже намечен. — Сахароза, могу задать один вопрос? Предполагаю, что он тебя смутит, но моё любопытство меня не оставляет. Сахароза немного сжалась, сделала большой глоток, и поставила бокал на стол. — Технически, это уже вопрос. Они оба прыснули. Это немного разрядило обстановку. — Простите пожалуйста, конечно спрашивайте. —Нет, это было хорошо. Возвращаясь к вопросу: меня давно интересуют твои зооморфные уши. Это же vulpes zerda, так? У тебя в родословной высокая частота дрейфа этого гена? При упоминание ушей, Сахароза напряглась. От этого они еще сильнее вжались в волосы. Но она постаралась расслабить мышцы, чтобы выглядеть чуть более естественно. — Я… на самом деле, я не знаю. Я пыталась провести небольшое исследование, но оно зашло в тупик. Даже наблюдения за Дионой не принесли ожидаемых результатов. Откровенно говоря, я даже не до конца уверена, что это уши фенека, ведь это бы означало наличие корней из Натлана, но у меня больше нет никаких нитей, ведущих туда. Однако их можно сравнить с местными мондштадтскими лисами, наверное… — Хм… занятно. Сахароза прикусила губу., но продолжила говорить. — В общем, я оставила это дело. Мастер, а почему вы спрашиваете? — Просто подвернулась возможность. Он, смотря как бы сквозь пространство, протянул руку. Сахароза съежилась. Альбедо сначала не обратил внимания, но потом замер. — Извини, я что-то задумался. — Да нет, все в порядке… Её щеки порозовели и она спешно осушила еще один бокал и уставилась в тарелку. В голову тут же ударил спирт. — Вы очень вкусно готовите. — Благодарю. Но не думаю, что яичница по-Тайватски требует каких-то особых навыков. Снова повисла гнетущая тишина. Сахароза решила, наконец, поддаться эйфории. — А можно мне потрогать вашу метку? — Хм? Альбедо, не разрывая зрительного контакта, коснулся пальцами звёздочки на шее. — В ней нет ничего необычного. Как родимое пятно на коже. — Я все равно хочу. Алхимик слегка улыбнулся, отодвигая ворот. — Хорошо. Но тогда ты позволишь мне поближе рассмотреть уши. Она даже особо не слушала. Девушка отодвинула вино и подползла к шее наставника. Холодные пальца коснулись желтого участка кожи. Звезда и правда почти не отличалась от любого другого участка покровов, но, Сахарозе показалось, что она была чуть холоднее. — Оно красивое. — Тебе нравится? — Пф, спрашиваете… Девушка отстранилась и села, поджав под себя ноги. Теперь она выглядела как любопытный ребенок. — Ведь это что-то, что отличает вас от всех. В этой метке столько истории, и это завораживает сознание. Да и сама по себе она такая… такая… ну… аккуратная что ли. Альбедо слегка усмехнулся. — Ты мне льстишь, Сахароза. — Вовсе нет! — Но ведь твои уши — абсолютно то же самое. Они так же отличают тебя от других людей и является настоящей находкой для генетика. Он нежно коснулся пальцами кончика ушка и аккуратно выправил его из-за волос. — Посмотри на себя. Он указал в зеркало на противоположной стене. — Это же завораживает. Неужели ты этого не видишь? Сахароза смотрела но свое отражение. Оно смотрела в ответ. Оценка происходящего складываться не хотела. — Я… я не знаю. Альбедо посмотрел в потолок и задумчиво вздохнул. — Давно не ощущал такого спокойствия. Как будто домой вернулся после долгой работы. — Ну, вы и правда постоянно были в делах. Причем довольно важных. Конечно вам нужен отдых. — Ты такая замечательная, Сахароза. — Прекратите! Альбедо посмотрел ей в глаза. — Ты нравишься мне. Даже под легким дурманом от выпитого залпом на голодной желудок вина Сахароза хорошо почувствовала этот толчок в груди. Как будто сердце резко ударилось о стенки грудной клетки и остановилось. Она не ослышалась? Может не так поняла? Или это все просто сон? — Я… что? Альбедо даже не шелохнулся. Только на его лице продолжала сиять небольшая улыбка. — Нравишься мне. — Как ассистент? Вы меня просто подбадриваете. Я… — Нет, Сахароза, не как ассистент. Хотя, и это, без сомнения, тоже. — А… как… напарник? — И не как напарник. — …Д-друг? Он отрицательно покачал головой. Засосало под ложечкой. У Сахарозы закончились возможные обходные варианты, а Альбедо, казалось, все это только забавляло. — Как… человек? — Всё вместе. А если уж на то пошло, так какая разница? Разве обязательно приписывать свое отношение к какому-либо статусу? — Н-наверное нет, но… — Но? — Вы меня разыгрываете? — Вообще-то нет. Я говорю довольно серьезно. — Но почему? Почему сейчас? Не раньше? Не потом? Альбедо посмотрел на практически нетронутый бокал и поджал губы. — Полагаю, в том чае Лизы все же что-то было. Сахароза инстинктивно усмехнулась, но тут же неловко уставилась в пол. — Не заставляйте меня говорить это… — Мне хотелось бы услышать. — Но… Мастер, разве так можно? — Как? — Я не знаю. Сахароза обхватила колени руками и вжалась в них. — Я чувствую себя очень слабой. Я просто не могу, хотя вы уже все сказали. Но я… — Я не тороплю тебя. Ты можешь вообще ничего не говорить мне. Я просто посчитал честным сказать тебе. Как минимум, чтобы ограничить твои переживания. — Это очень мило с вашей стороны. Сахароза замолчала. Повисла тишина, но она осталась недолго. — К чёрту всё.. Она сделала еще бóльший глоток и, схватив за край воротника, впилась Альбедо в губы. — Ммф..!? От резкого толчка парень напрягся и с неким изумлением уставился на ассистентку, но прошло всего несколько секунд, как он собрался и прижал к себе Сахарозу. Тело расслабилось. Как будто спали затянутые все это время веревки. Сахароза почувствовала биение сердца, но не разобрала, чье оно. По рукам прошлась волна мурашек. Алхимик провел рукой по волосам и как бы случайно задел нежное ухо. Оно дрогнуло, но, доверившись пальцам, расслабилось. Парень медленно провел по периферии, от чего Сахароза почувствовал еще больший прилив страсти. Она уперла кулаки в грудь наставника, сжав их до белых костяшек. Хотелось ощущать его как можно отчетливее. И долго. До самой смерти. Просто поглощать это тепло, характерное только для него, и вдыхать запах волос, пропитанных морозом Драконьего хребта и реагентов, а еще видеть голубые глаза, и утопать в них, как в кислородном озере, где можно дышать, но нельзя надышаться. Поцелуй затянулся. Но никто не хотел заканчивать этот момент. Хотелось выкроить еще хоть миллисекундочку. Даже отстраняясь, Сахароза пыталась до последнего уцепить мягкое тепло тонких губ. Но момент прошел, пришло время расплаты. Сахароза набрала воздуха в грудную клетку, от чего особо четко проявились ребра под кожей. Альбедо дышал. Сахароза… выглядела растерянной, хотя и пыталась скрыть это. — Я бы хотел, чтобы ты делала так чаще. Щеки девушки покраснели, и она вытерла их ладонью, как будто это могло помочь скрыть их. — Больше никогда не буду пить ничего спиртного. И чай Лизы. — Но это не значит, что мы больше не поцелуемся. Альбедо усмехнулся и коснулся руки Сахарозы. — Посмотри на меня. Пожалуйста. Девушка прикусила губу. — Я… хорошо. Она поколебалась, но подняла голову и встретилась взглядом с алхимиком. — Ты очень красивая. — Агрх, ну зачем вы так! Она снова раскраснелась и спрятала лицо в ладони. Парень осторожно убрал руки с её лица и захватил поле зрения. — Потому что правда. Я… не знаю, как ты сделала это, но я полностью покорен. Ты потрясающая, Сахароза. — В-вы… я тоже в-вас… Она умолкла, потому что парень приложил палец к её губам. — Я знаю, что тебе непросто так делать, но, пожалуйста, хотя бы сейчас назови меня по имени. — Ох… Девушка почувствовал себя очень непривычно. Ощущение, которое нельзя интерпретировать. Просто странно. — Я… просто… ну, это… Альбедо не смог сдержать тихий смешок. — Что?! Я переживаю! — Нет, извини… Он выпрямил осанку. — Просто забавно, что ты так просто поцеловала меня, но не можешь просто обратится на «ты». — Всё я могу! Просто… это непривычно. — Ты сможешь. — Я люблю… За окном раздался какой-то скрежет. В темноте ночи мелькнул силуэт прохожего, такого редкого для этого времени суток. — Тебя.. На последнем слове интонация упала.