Words

— Поттер, помедленнее. Поттер. Поттер! Мерлин, помедленнее, черт возьми… Гарри продолжает тащить блондина за собой. Ему нужно уйти от всех, как можно скорее. Его задача ясна – доставить Малфоя в больничное крыло и сбежать. Конечно, Малфою это не нравится. — Ради Мерлина, отпусти меня! — слизеринец дергается и выскальзывает из рук Гарри. Гарри останавливается и издает разочарованный стон. — Ладно, ладно, пойдем медленно, Малфой. Блондин еще тот придурок, так что, конечно, он не соглашается. Он скрещивает руки на груди и отказывается сдвигаться с места. — Хм, а как насчет «нет»? Гарри хочется рвать на себе волосы. — Тебе нужно пойти в лазарет. Слушай, мне жаль, что я проклял твое лицо, теперь не мог бы ты пойти со мной? — Хорошо, я пойду, — наконец соглашается Малфой, и Гарри ощущает облегчение — пока не слышит следующее предложение. — Если ты раскажешь мне, где нашел это заклинание. Гриффиндорец моргает, затем быстро отворачивается, чтобы скрыть выражение лица, симулируя невежество. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Затем он сдвигается с места, быстро направляясь к замку. Удача на его стороне, по крайней мере, в одном – Малфой следует за ним. — О, да ладно! — кричит он вслед Гарри. — И ты, и я знаем, что это было не обычное заклинание. — Нет, это просто обычное заклинание, и я понятия не имею, почему ты так сосредоточен на этом. Хотя, ты теперь уродлив, отлично. — Просто заклинание? Просто заклинание? Серьезно, Поттер? По крайней мере, перестань валять дурака – ты ведь знаешь, что это необычное заклинание. Гарри в отчаянии вскидывает руки. Они достигают холодной тени замка, и Гарри хочется побыстрее оказаться в лазарете. Малфой теперь идет рядом с ним, его глаза были полны обвинения. — Так? Где ты этому научился? — Я же сказал тебе, — Гарри пристально смотрит на него. — Это было просто случайное заклинание. Ничего такого. Он входит в замок, но проходит лишь несколько шагов по пустынному коридору, прежде чем другой мальчик преграждает ему путь. Он фыркает. — Штаны Мерлина, Малфой… — Ты ужасно лжешь, знаешь? — говорит блондин, совершенно не обеспокоенный. — Я… — Перестань притворяться дураком, Поттер. Я знаю, какое заклинание ты использовал, так что заткнись. Невозможно, чтобы ты наткнулся на это заклинание самостоятельно, так что перестань пытаться отрицать правду. В коридоре пусто, и не только из-за отсутствия студентов. Это один из боковых коридоров, ведущих прямо вдоль внешней стены замка – это был самый быстрый путь от главных ворот до лазарета, но поскольку он ведет никуда, кроме него, в нет ни других дверей, ни картин. Помимо каменно-серых стен, Гарри и Малфой были одни. — Послушай, — он выпрямляется, глядя так упрямо, как только может. — Как я уже говорил тебе раньше, я не знаю, что ты… — ЗАМОЛЧИ! — кричит блондин, а затем хватает Гарри за оба запястья. Они замирают, оба вздрагивая от внезапной вспышки. Малфой так же быстро отпускает запястья, как и схватил их, и его руки опускаются вниз, все поведение сменяется… усталостью. — Я достаточно хорошо знаю, как выглядят заклинания Тьмы, — его голос тихий. — Поэтому я спрошу еще раз. Где ты этому научился? Плечи Гарри приподнимаются – а затем он их опускает, его собственный гнев рассеивается. Теперь нет смысла лгать, не так ли? Он скрещивает руки на груди и вздыхает. — Я не буду говорить об этом здесь. Любой может услышать. (Хотя он знает, что это не так.) Блондин закатывает глаза. — Я не идиот, Поттер, я наложил заглушающие чары, как только мы остановились. … Оу. — Ну, все же, это не твое дело, ясно? Малфой бросает на него раздраженный взгляд. — Серьезно? Конечно, это не мое дело и вообще это никого не касается, особенно когда ты используешь такое заклинание перед профессором и учениками. Что дальше, Поттер, ты собираешься кого-нибудь подвергнуть Круцио в Большом зале? — Конечно, нет! — Тогда кто тебя научил? Летом что-то произошло, не так ли? Гарри стонет от разочарования. — Хорошо! Хорошо, кое-что произошло, счастлив? У меня появился… наставник. — …Наставник? — Да. Я разозлился и проклял тебя, но я не хотел использовать это заклинание. Наследник Малфой на мгновение задумывается. Гарри оглядывается, все еще опасаясь, что кто-нибудь их услышит, но вокруг никого нет. Они действительно одни. — Ты изменился, — наконец произносит блондин. — Ты больше не тусуешься с Грейнджер и Уизли, ты используешь заклинания Тьмы, и я видел, как ты на днях разговаривал с Картрейном. — И? — На чьей ты стороне, Поттер? Гарри замирает. Что… на чьей стороне он был... — Ты явно не такой Светлый, каким был раньше. Моргана, ему хочется плакать. Почему Малфою надо быть таким настойчивым? Почему его это вообще волнует? Почему кажется, что он знает все? Гарри отводит взгляд и молчит. Затем Малфой вздыхает, выглядя более искренним и человечным, чем Гарри когда-либо видел его. — Поттер, которого я знал, возмутился бы при мысли об использовании чего-то Темного. Да ладно, я не собираюсь сплетничать. Да, верно. Боже. — Хорошо. Думаю, произошло что-то, что заставило меня осознать… На самом деле я больше не на стороне Дамблдора. Я также не на его стороне. Я просто не собираюсь участвовать в этой войне. Я держусь в стороне от нее. — Ты просто… отходишь в сторону? Я не уверен, что Темный Лорд позволит тебе это, Поттер. Не говори ни слова, не говори ни слова, не говори ни слова... — Мне все равно, — он выпячивает подбородок. — Я не буду с ним сражаться. Малфой с благоговением смотрит на него. — Что изменилось? Как ты можешь просто… Ему хочется снова разозлиться, но затем он замечает выражение глаз Малфоя. Это не обвинение или требование ответов. Это удивление. Шок. Как будто сам Малфой не может поверить, что это возможно. — О чем все это на самом деле? — его глаза оглядывают блондина с ног до головы. — Если ты просто ищешь информацию, то иди на хер. Плечи Малфоя напрягаются. Затем они падают, и бледная кожа блондина почему-то становится еще бледнее. — Все лето до меня доходили слухи. Я слышал, как мой отец говорил о… о нем. О. О. — Мой отец сказал, что он стал сильнее. И… что он изменился. Что он кажется… более разумным? Слушай, я не знаю. Но я также слышал, что он сказал всем своим Пожирателям Смерти, что ты под запретом, и запретил всем причинять тебе вред. Плюс, я слышал, как соратники моего отца говорили о каких-то новых «политических планах», в которых он должен участвовать. И теперь ты приходишь в школу, ты совершенно другой, и твоя лояльность изменилась? Я не знаю, как обстоят дела – я даже не знаю, где я нахожусь прямо сейчас. Гарри чувствует, будто весь его мир переворачивается и бьет его стулом по голове. Он ни разу не подумал, что эта информация ускользнет от Волдеморта, но очевидно, что он был и неправ, и глуп. Конечно, Малфой поймет, что все изменилось. Вся его семья состоит из Пожирателей Смерти. Он никогда не думал, что Малфой услышит что-нибудь об этом или будет беспокоиться, но, если подумать, для блондина было бы невозможно не услышать этого. — Я не знаю, что он планирует делать. Я не знаю, изменился ли он в лучшую сторону или в худшую. Все, что я знаю, это то, что я не хочу быть Пожирателем Смерти, — глаза Малфоя сияют страхом — настоящим, абсолютным ужасом. — Я правда не хочу. Но вся моя семья состоит из них. И… ну, если мои родители — Пожиратели Смерти, и он вернулся, тогда, чисто логически, какой у меня остается выбор? Я не… я не могу... и я… — Малфой… — Смотри, ты Гарри Поттер. Ты можешь просто делать все, что хочешь. Но у тебя нет связей со всем этим, и я подумал: ну, если все меняется, почему бы и нет... ну, я подумал, если я могу что-то сделать для тебя – а я могу, у меня есть связи! – тогда ну… ну, может быть, ты мог бы… если ты будешь нейтральным, это может быть для меня способом наконец… самому отойти в сторону. Голос слизеринца дрожит, подпрыгивает на словах, и вся его сбивающаяся речь... Гарри в ужасе и в замешательстве одновременно. Он никогда не задумывался о том, какой может быть точка зрения Малфоя, и теперь все это его тревожило. И все же он… — Я просто хотел предложить тебе перемирие, — говорит слизеринец с шаткой решимостью. — Я знаю, что поступал с тобой ужасно — и ты прав, я заслужил это проклятие в лицо — но я не хочу больше сражаться с тобой. Я думаю, мы могли бы помочь друг другу? Может быть? На данный момент ты мой единственный шанс. Милая Моргана. — Значит, ты хочешь, чтобы я… был твоей защитой? — Что? Нет! Я имею в виду... слушай, я просто хочу, чтобы мы... работали вместе. Я мог бы помочь тебе с некоторыми заклинаниями Тьмы, и я также предполагаю, что ты мало что знаешь о правильном волшебном этикете. Я мог бы научить тебя ему. А взамен, ну… если ты действительно не хочешь сражаться с Темным Лордом, тогда… Я думаю, у тебя есть только два варианта… Гарри вздыхает. — Присоединиться к нему или заключить сделку Малфой моргает. — Эм… да. И тогда… Наконец это начинает обретать для него смысл. — Ты думаешь, что в обоих случаях он станет уважать меня настолько, что я смогу попросить его оставить тебя в покое. Не так ли? Блондин отводит взгляд. Вся его поза сжимается, и Гарри может видеть, как краснеют кончики его ушей. Малфою стыдно. — …да. Я бы не просил, если бы мне не пришлось, понимаешь… Гарри долго смотрит на него. Этот Малфой был… кем-то совершенно другим, чем он привык. Маска, высокомерие, эго – все это исчезло. Подросток, стоявший перед ним, не был наследником Малфоев или самым популярным пятикурсником Слизерина. Это был не тот эгоистичный мальчик, с которым Гарри познакомился в первый день. Драко Малфой был обычным пятнадцатилетним подростком. Прямо как Гарри. — Послушай, Малфой… Я не знаю, в состоянии ли я тебе помочь. Я тоже не знаю, где я сейчас нахожусь. Но, — он смотрит другому мальчику прямо в глаза. — Если я когда-нибудь окажусь в положении, когда смогу остановить его, я это сделаю. Глаза слизеринца расширяются, становятся по два блюдца. — Поттер, это… — Но сейчас, — Гарри прерывает его с улыбкой и протягивает руку. — Я думаю, у меня есть предложение получше. Будем друзьями? Малфой уставляется на него. — Друзьями? — Ну, да. Честно говоря, я никогда не хотел с тобой ссориться. Правда, я надеялся, что в этом году это прекратится, но ты вел себя как придурок, так что... но серьезно, разве мы уже не достаточно взрослые, чтобы остановиться? Я не могу сказать, что мы станем очень близки с самого начала, но… — он пожимает плечами — Если ты хочешь попробовать, мы попробуем. Блондин смотрит на руку между ними, а затем снова на Гарри. Потом на руку. Затем он открывает рот, как будто хотел что-то сказать, и снова закрывает его. Он выглядит таким неуверенным, но Гарри также может видеть проблески надежды, сияющие на его лице. Наконец он протягивает свою руку и пожимает ладонь Гарри. — Я бы хотел попробовать. Гарри сияет. — Отлично! — Я, эм… мне очень жаль, кстати, — Малфой отводит взгляд. — За то, что я сказал о твоей метки. Я не это имел в виду, понимаешь? Гарри поднимает брови. Блондин продолжает. — А еще извини за то, что я сказал о Полоумной... ладно, о Лавгуд. И о Лонгботтоме. Однако ты не можешь ждать, что я буду вежлив с Уизли и Грейнджер, пожалуйста. Гарри улыбается. Это было простое извинение… но это было начало. — Ну… есть причина, по которой я тебя проклял… Послушай, если ты перестанешь быть фанатиком, я думаю, у нас все будет в порядке. Малфой моргает. Затем он фыркает, наполовину забавляясь: — Какое прекрасное начало… Затем они направляются в сторону лазарета, и в воздухе повисает что-то легкое, как будто огромный груз упал с их плеч. — Однако мое предложение все еще в силе, — внезапно произносит блондин. — Ты отчаянно нуждаешься в изучении волшебных традиций, так что рассчитывай на меня. Гарри фыркает. — Да, и тебе отчаянно нужно попасть в лазарет. Еще один вздох. — Ты понял, что я имел в виду, идиот. И, хм, если я могу что-то сделать для тебя… Гарри обдумывает предложение. Это была не что иное, как попытка Малфоя совершить свою часть «сделки», но на самом деле… Это может очень помочь Гарри, не так ли? Наличие кого-то на Темной стороне среди его друзей может открыть ему глаза на множество перспектив и, возможно, наконец дать понять, как обстоят дела на самом деле. Кроме того, научиться волшебным обычаям и традициям тоже не помешало бы. Но на самом деле, так как Малфой чистокровный волшебник, то у него наверняка… Точно. — Если подумать, — повернулся он к нему. — Вообще-то, у меня есть просьба. — Да? — Скажи, Малфой, у тебя ведь дома довольно большая библиотека, верно? Блондин нахмурился. — Ну да, почти такая же большая, как та, что здесь, в Хогвартсе, а что? Он улыбнулся. — Тогда у вас дома, наверное, так же много книг по истории, верно? Книг, которые… немного отличаются от тех, что здесь. Глаза Малфоя расширяются. Затем его губы растягиваются в улыбке. — На самом деле, я думаю, что могу тебе с этим неплохо помочь. И так они идут дальше, между ними вспыхивают искры чего-то, что может стать дружбой.

***

Гарри возвращается примерно через пятнадцать минут. Он долго разговаривал с Малфоем и был уверен, что профессор Граббли-Дёрг этому не очень обрадуется. День до сих пор был довольно безумным, а он еще даже не виделся с Дамблдором. Потому что, да, помимо этого странного общения с Малфоем, ему нужно увидеться с Дамблдором через… три часа. Отлично. Он выдыхает и идет вперед, желая вернуться, чтобы увидеть хотя бы что-нибудь на занятии по Уходу за Магическими Существами, и надеясь, что у него будет хоть немного спокойного времени, чтобы морально подготовиться, прежде чем ему придется пойти к директору. Вот тогда удача Поттера проявляется снова. Он заворачивает за угол и сталкивается лицом к лицу с Волдемортом. Они оба в шоке отпрыгивают назад, испугавшись, увидев друг друга. Или, на самом деле, Волдеморт просто вздрагивает, а Гарри прыгает назад, как полный идиот. — Поттер, — бормочет Темный Лорд. — Во... профессор Картейн. Учитель прищуривает на него глаза. — Разве ты не должен быть на занятии? …хорошо. Хорошо. Ага. Конечно. Гарри может справиться с ссорой с Малфоем. Он также может справиться с тем, чтобы прийти к соглашению с этим парнем. Но Волдеморт, ведущий себя как обычный учитель? — С тобой все в порядке, Поттер? Гарри моргает, глядя на него. — Д-да, конечно, конечно! — …Верно. И все же, разве тебе не следует быть на занятии? Чертов ад. — Ну да, я имею в виду… я как раз возвращался в класс, мы с Малфоем поругались и… — Малфой, да? — Волдеморт фыркает. — Неужели подрались во время урока? Гарри чувствует, как загораются его щеки. — Что? Нет, это было перед уроком, я пошел с ним в лазарет, и… — Поттер, Поттер, успокойся, — останавливает его мужчина. — Мне, честно говоря, все равно, что ты здесь делаешь. Неужели ты думал, что я назначу тебе наказание? Он моргает. Точно. — И все же… — протягивает Волдеморт. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? Тогда Гарри делает очень похожую на Гарри вещь. Он все выпаливает. — Нет, на самом деле нет. — Что еще случилось? Гарри устало стонет. — О, даже не знаю. Может быть то, что все вокруг меня ведут себя совершенно по-другому? Я думал, что знаю, где нахожусь я и где находятся другие, и теперь все люди, которых я считал великими, оказались действительно ужасными, а люди, которых я считал плохими, на самом деле оказались хорошими и даже веселыми. Темный Лорд понимающе качает головой. — Довольно тяжело, когда твое мировоззрение меняется так резко. — Да, — голос Гарри повышается на несколько октав. — И ты совершенно не помогаешь! Волдеморт поднимает брови: — Ты бы предпочел, чтобы я начал швырять в тебя проклятия? — Честно говоря… это меня волновало бы меньше, — его плечи опускаются, и он отворачивается. — Как давно ты так паникуешь? — Со вчерашнего дня, в общем… Мужчина хмурится. — Ты все время был в таком стрессе? Когда это началось? Гарри понятия не имеет, почему тот хочет это знать, но все равно отвечает: — Наверное, с тех пор, как я вернулся в свою комнату после ЗОТИ? Я не знаю, я не могу точно контролировать, когда я схожу с ума, а когда нет. Он смотрит на другого мужчину, пытающегося понять, о чем идет речь. Выражение лица Волдеморта задумчивое, и он смотрит на Гарри, нахмурив брови. — Как ты думаешь, может быть… — Может быть, что? Затем мужчина качает головой. — Ничего, просто мысль. Хм? Гарри открывает рот, чтобы спросить, о чем идет речь, но затем мужчина продолжает: — Неважно. В любом случае, я понимаю, почему ты чувствуешь себя не на своем месте. Особенно, если раньше ты думал о мире как о черно-белом. Гарри вздыхает. — Я… я просто… может быть, я так и думал, но если бы не… если бы мы с тобой не были… — и затем он останавливается. О чем он вообще думает? Неужели он серьезно подумывал рассказать об этом этому человеку? — В любом случае, — качает головой он. — Мне нужно вернутся в класс. Волдеморт мгновение молча смотрит на него, потом произносит: — Нет, я все равно хотел с тобой поговорить. — О? Он кивает: — Да. Я хочу, чтобы ты пришел ко мне в кабинет после ужина. … Что? — Эм… зачем? Мужчина бросает на него невозмутимый взгляд. — Испечь печенье, Поттер. Нет, мне нужно кое-что обсудить с тобой. Милая Моргана… Он почесывает затылок и одаривает своего бывшего врага извиняющейся улыбкой, его предыдущая паника превращается в растерянное замешательство. — Я бы хотел, но не могу. Директор хочет поговорить со мной после ужина. — ...директор? — Ага. Я получил его письмо после ЗОТИ. Он хочет увидеться со мной. В алых глазах пробегает вспышка понимания. — И я полагаю, с тех пор ты беспокоишься об этом? Гарри опускает голову. Затем он слабо кивает. Еще один вздох. — Поттер… он вряд ли что-то знает. — Ну да, но… — Плюс, — продолжает Волдеморт. — Ты физически не можешь сказать ему что-либо. Помни. Клятва. Он смотрит вверх. — Действительно? Даже если я попробую, Клятва остановит бы меня? К мужчине возвращается невозмутимое выражение лица: — Если не остановит, это будет плохая клятва, не так ли? Но, честно говоря, Поттер, хотя мне и не хотелось бы разговаривать с Дамблдором в любой день, я сомневаюсь, что тебе есть о чем беспокоиться. Чудом это его успокаивает. Его паника сменяется печальным смирением. — Я знаю. Но все же… Раньше я восхищался им, а теперь… теперь не знаю, что и думать. Плюс, если он узнает... И не только о клятвах… Волдеморт внезапно делает шаг вперед, а затем его рука оказывается на плече Гарри. Он смотрит прямо в глаза Гарри, и искренность в них заставляет сердце Гарри остановиться. — Если это произойдет, — он слегка сжимает его плечо. — Тогда помни, что я на твоей стороне. Гарри пялится на него. Его щеки пылают огнем, и он надеется, что Волдеморт этого не заметил. Что... Что это было... Это... — После встречи приходи ко мне в кабинет, — продолжает мужчина, как ни в чем не бывало. — Я полагаю, ты все равно захочешь поговорить о том, что он скажет. Гарри тяжело вздыхает. — Верно. Конечно. Я приду. Краткая улыбка. — Хорошо. Увидимся позже. А затем мужчина уходит, оставляя Гарри одного и очень взволнованного. Ему действительно нужно вернуть Тома.