•••
Тайная полиция начала свою деятельность, сложив строгий взор сначала на институт, с которого началась удивительная любовная история генерала. Он хотел в приступе ностальгии прийти на первую в столице облаву самолично, но как бы туда ни тянуло сердце, на работе у него его не было — он должен был отдать весь свой приоритет делу, и потому остался в участке, чтобы быть готовым получать отчёты о делах или просьбы о подмоге. Несколько групп пошли с осмотрами сначала по государственным и частным лабораториям. И очень скоро полетели положительные отчёты. Где-то нашли склад с ампулами, содержимое которых никто не мог объяснить, в одной невзрачной лаборатории в закрытом кабинете варили что-то занятное. И так по мелочи, со всех уголков страны, на столе генерала собирались кусочки уродливой мозаики. Где-то по горячим следам, самостоятельно, без помощи свыше, нижестоящие полицейские нашли подвал с испытуемыми, вывоз которых оттуда, разумеется, привлёк-таки неуместное внимание СМИ. — Найдена новая «чёрная лаборатория»? — вопрошали риторически ведущие в новостях, о чём Сайно был безрадостно оповещён. Лишний шум был опасен для всей операции. Для работы всего подразделения. Ни слова журналистам, а журналистов держать подальше от участка. Следом Хайтам пришёл к нему с советом. — Раз уж в СМИ осветили арест лаборатории, то нам надо позаботиться о тех, кто побежал спасаться. Сейчас точно поднимется активность на дорогах. Матр твоих надо под ГАИ замаскировать. Пусть осматривают грузовики и нагруженные легковушки. — Хорошая идея. — Согласился генерал и выписал новое распоряжение.•••
Жизни злоумышленников превратились в суматошный ад. Нигде не было спасения от тайной полиции — ни на дорогах, прожимая за 120 километров в час, ни в тёмных подвалах. «Матры», как производное от своего управителя — «Махаматры», были вхожи в любую дверь, имели право открыть что угодно, выпячивая вперёд ордер, дарующий абсолютную власть. И всегда могли достать табельное оружие, грозясь уже жестоким арестом в ответ на неповиновение. Спаслись только те, кто вовремя стал собираться и кому повезло проскочить на машине мимо или забиться пугливой дохлой крысой в самом сыром и тёмном углу, молясь, чтобы не нашли. Как бы ни хотелось обратного, от зорких глаз и чутких ушей опытных журналистов это не ушло, уже через два дня подобной остервенелой травли, у участка толпились люди, желая запечатлеть на фото и видео того ужасающего «махаматру», как его стали называть за внезапную агрессивную облаву. Стоя у выхода в конце рабочего дня, он устало вздыхал, не представляя, как будет продираться через настойчивых и голодных до крупинок информации репортёров. — Не вышло у вас с секретностью, генерал махаматра. — Подошёл всё тот же Хайтам, видно, тоже не сильно довольный тем, какая толпа заполонила площадку у участка, мешая пройти к парковке. — Зато у вас есть абсолютное право каждого посадить. — Я не для того выпрашивал ордер. Надо придумать, как незаметно проскользнуть. — Сайно подумал о своей семье, ждущей его дома. Коллеи буквально вчера забрали из диспансера на домашнее лечение, и она нуждалась во внимании своего опекуна. И долго задерживаться тут он не мог. — Найдётся худи? — Не найдётся. — Тон у коллеги всегда был грубым, так это могло означать в равной мере и то, что искомый предмет есть, но его никто ему не отдаст, и то, что предмета правда нет и вообще глупо было его просить. Собравшись с мыслями и пообещав себе брать в следующий раз на работу какую-нибудь кофту с капюшоном, генерал вышел на улицу в златой свет заката. Узнав довольно необычное сочетание бронзовой кожи и белых волос, репортёры ломанулись к нему, мешая пройти. — Генерал, это правда, что внезапная волна задержаний — это охота на… — человек, протянувший к его лицу микрофон, был перебит своей коллегой. — Генерал, скажите, почему все выездные дороги перекрыты полицейскими машинами? — прокричала сквозь чужой гул молоденькая журналистка. Засверкали фотовспышки, как при молнии. Сайно протискивался мимо людей, рассекая их рукой, как льды рассекает ледокол. Молчал. Ни на ком не фокусировал внимания. Ему просто нужно было дойти до машины, быстро пристегнуться и по газам с парковки. — Постойте! Не уходите от ответа! — Куда вы?! — Ответьте! Сайно, продираясь к заветной машине, ужасно соболезновал Нари, ведь даже с не такими уж и чувствительными ушами это всё оглушало и заставляло чувствовать себя мерзко, растерянно. Он не любил шум, и просто хотел вернуться в тишину и комфорт своей квартирки. — Расскажите нам свой дальнейший план! — какой-то странный мужчина уткнулся в стекло с водительской стороны. Сайно кинул на него скользящий взгляд, после чего завёл машину и поскорее погнал с парковки, предупредительно просигналив, чтобы все ушли с пути машины. За ним последовали служебные фургоны телеканалов. Мужчина с тонким налётом раздражения дёрнул руль, съезжая во дворы, чтобы оторваться от них.•••
Ключи звякнули, насаживаясь колечком на крючок ключницы. Генерал сделал два ленивых и тяжёлых шага от порога дальше в квартиру. Разулся, стягивая ботинки ногами и запинывая их подальше с дороги. В гостиной его ждала идиллия — лис, легонько похлопывая кончиком хвоста, немного приобнимал девочку, которая сонливо нахохлилась, как котёнок, да слушала усыпляющее чтение. Вероятно, вечерний час, тепло от тела неофициального опекуна, сытный ужин и баюкающий тон делали с ней это, а она боролась, сопротивлялась дремоте. Это принесло покой в сердце генерала, который, правда, много переживал в последнее время за всю операцию. Лицо то не выражало, а он постоянно придумывал в голове контр-действия на случай, если что-то пойдёт не так, если какая-то маленькая заминочка, ошибочка сломят и без того наспех построенную конструкцию. Ему хотелось бы продумать всё детальнее, но время — непосильно дорогой ресурс, когда вопрос касался здоровья людей, среди которых могли быть и беспомощные дети, чьи родители когда-то не дождались их с улицы и убивались уже Архонты знаю сколько времени. А сейчас, хоть кто-то из них был спасён. Уже кого-то удалось вырвать из лап беспринципных хищников. Чтение прекратилось, и аметистовые туманные глазки соскочили с книжки на Сайно, который не спешил присоединиться к их прекрасному уютному времяпрепровождению. Тигнари обратил на него спокойный и ласковый взгляд, махнул кистью, приглашая на диван. Со странным замиранием сердца и робостью, в своей, вообще-то, квартире, он подсел сбоку от фенека. И не успел расслабиться, как его голову уложили на плечо, под занавес тёмных ровных волос. В голову ударил пульс от внезапного нежного жеста, и от того, что тому стала свидетелем юная воспитанница. Коллеи бросила умный взгляд на бледную руку на своём плече, ловя взглядом яркий блеск зелёного фианита на кольце. Затем по-детски очаровательно в лицо Тигнари, заискивая. — …А кто вы друг другу…? — спросила она, чуть проснувшись и перебрав пальцами подол своего платья. Сайно сжал губы, порываясь оторваться от плеча, на котором его уже силой удерживали. — Мы помолвлены. — Просто ответил Тигнари, очевидно, довольно улыбаясь. — Прямо как здесь? — она указала на книгу, очень удивляясь. — Прямо как здесь. — Кивнул он, что чёрный балдахин над головой беспомощного генерала зашевелился. Хватка когтистых и тонких, но, Архонты пощадите, таких сильных пальцев, не ослабевала. — А как ты думала, кто мы? — Друзья… Или дальние родственники… — невинно отозвалась она, багровея. Что, в принципе, не было крайне удивительно — она была ребёнком из глухих мест, где такие явления не упоминали и всячески табуировали. — Ну, мы скоро станем семьёй. И ты тоже будешь её частью. Ты, всё-таки, приёмная дочь моего жениха. — Сайно уже смирился и расслабился, чем и расслабил лиса, ведь давление руки на голову ослабло. Генерал подметил, как быстро изменилось отношение Нари к ситуации. Девочка просияла, улыбнулась, отвернулась к книжке, наверняка, с приятными мыслями.•••
— Пахнет детально проработанным планом. — Заявил позже генерал, когда фенек накрыл ему ужин и присел за компанию, оставив Коллеи смотреть документалки. — Я не понимаю, о чем вы, генерал. — Отмахнулся лис, а сам довольно завилял хвостом, щурясь. — Я заставлю тебя говорить. — Отшутился он в ответ. — Что мне с тобой сделать? Поцеловать каждый палец? Перемассировать сверху донизу все уши? Вычесать каждый колтун на хвосте? — Делайте, что хотите — я не признаюсь! — помотал головой Нари, полицейский быстро подскочил, обходя стол и нападая на беспомощного лиса, которому было несподручно подорваться и уйти от нападения. Ботаника поймали, стальные пальцы Сайно вонзились в худые рёбра да стали щекотать. Фенек тотчас заелозил в тесном удерживающем объятии, содрогаясь от неприятной стимуляции нервных окончаний. — Ай! Ладно! Ха-ха-ха! Перестань! Сайно! Ха-ха! — Теперь скажешь? — он специально жарко выдохнул это в лисье ухо, чтобы оказать дополнительную пытку несговорчивому фенеку. Хвост у него распушился, что было знаком успеха генерала. — Ладно… Да, надо же было как-то подготовить её к страшной правде. — Проскулил Тигнари, утешая свои осквернённые бока поглаживанием. Сайно в жесте извинения осторожно почесал за поджатым ушком, тут же выпрямив его и заставив лиса блаженно наклонить голову навстречу руке. — Рано или поздно мы бы пошли в ЗАГС, взяли бы её с собой, и она бы стояла, ничего не понимая и задавая сотню вопросов. Может, воспротивилась бы даже. Лучше заранее всё уладить. — Возможно, стоило бы меня предупредить? — изогнул едва-едва бровь генерал, но Нари увидеть этого не мог. — Не предстояло возможным. А ещё, иди, доедай, а то остынет. Потом меня полапаешь. — Когда хоть? — хмыкнул он, снова невесело вспоминая о том, что с ними в одной комнате обитает ребёнок. Вернувшись за стол на своё место, он заметил, как Тигнари смотрел на него, как на дурака. — Будто бы закрывающиеся двери — это не окно для манёвра. — Поглумился лис.•••
Коллеи уснула за просмотром телевизора, и её осторожно уложили спать. Сайно сам лично был назначен на роль того, кто подоткнёт ей одеяло. Укрыв плечо девочки пледом, и осторожно, даже пугливо, пригладил ломкие зелёные завитушки. Малышка крепко уснула, сопя, и не реагировала на чужую руку в волосах. Все мучения стоили того, чтобы она могла вот так спокойно спать. Прохладная ладонь легла на плечо. Сайно чуть не дрогнул, похоже, слишком сильно вошёл в процесс, что забылся. Лис пригласил его на постель, расстеленную на диване. Обе подушки были на одной стороне. Он повиновался, ложась и тут же ощущая, как к нему привалились. Тигнари бесстыже проник ему под руку, положил голову на его плечо и руку на грудь. Притёрся для максимального комфорта и затих. Впрочем, бояться, что Коллеи это сможет увидеть было бессмысленно — ей уже поведали, что их связывало. — Как твоё давление? Прошло? — припомнил на прочищенную голову полицейский, что его благоверный жаловался на самочувствие не так давно. — Да. Похоже, правда погода и усталость влияли. Но сейчас я прям огурец. — Прошептал он, чтобы не будить их дитя. — Всё нормально. — Хорошо. Я рад, что дома всё тихо и спокойно. Никто не болен. Все в безопасности. — Что за внезапный приступ сантиментов? — Нет, это были сантименты. — Сайно раскошелился на самодовольную ухмылку, и Тигнари поворчал. — По крайней мере, у тебя хорошее настроение.•••
В тишине снова раздался звук, который Сайно надеялся больше не слышать — всхлип. Коллеи снова плакала во сне. Тигнари поднялся, сел, угрюмо посмотрев на кресло у окна. Полицейский тоже стал подниматься, чувствуя, что тоже должен что-то предпринять, но его грудь несильно придавили бледной ладонью. — Лежи. Спи. У тебя завтра работа. — У тебя тоже. — Парировал генерал, вставая-таки следом. Фенек быстро тенью проскользил к креслу, мягко будя девочку. Коллеи дёрнулась, просыпаясь, не помешала прижать себя в утешающем объятии. Позже сама уткнулась в плечо лиса. Сердце кровью вновь облилось от мысли, что мучения малышки ещё не окончились. Может, ломки, заставляющие выть беспомощно и изгибаться от болей во всём теле, и прошли, но покалеченная психика не была вылечена. Кошмары посещали стабильно каждую ночь. Особенно тревожной она была, как ему пересказал Тигнари, в диспансере — одна. Медработники не могли успокоить, да и не сильно старались, похоже. Или её так быстро успокоило именно то, что она была в надёжных руках ботаника, с которым установила особую связь. Сайно по-доброму завидовал тому, как легко и просто у фенека получалось располагать к себе людей. — Ну, что было в этот раз? — задал он дурацкий вопрос, не садясь рядом. Коллеи, придя в себя, отлипла от Тигнариного плеча, грустно и стеснительно посмотрев на него. — Видела сон, где мне снова давали таблетки и держали, а потом мир стал страшным. — Вяло пробурчала она, медленно моргая, пытаясь сморгнуть влагу и вернуть здравость рассудка. — Мне становилось страшно, я видела страшные лица везде. Даже там, где их не должно быть… — Помнишь моё обещание? — мягко, насколько смог из себя выдавить, проговорил Сайно. Девочка угукнула. — Специальный доктор поможет тебе вылечиться. — Я буду водить тебя вечером, когда буду возвращаться с работы. — Поддакнул лис, похлопав её бережно по спинке, и отпустил. — Дядя-психиатр придумает, чем тебя лечить. И мы будем лечиться. Ты станешь спокойнее спать. Веришь? Девочка согласно кивнула, хоть и имела место быть маленькая заминка. Они повторно уложили её спать и вернулись обратно на свой диван. Но стоило генералу только начать проваливаться в сон, как послышалось шебуршание и шлёп босых ног по полу. Тигнари в его руках перевернулся и приподнялся, тонкий торс выскользнул из рук. — Ты чего? — шёпотом поинтересовался Тигнари, и, очевидно, не у Сайно. Сам Сайно продрал глаза и перевернулся тоже, чтобы увидеть, как маленький силуэт стоял у дивана. — М-можно к вам…? — попросилась опасливо Коллеи. Повисла тишина, которую первым прервал именно генерал, желая поскорее избавить всех от неудобств. — Залезай. — Девочка пулей, без чужой помощи, взобралась на постель. Полицейский неохотно отодвинулся от лиса, похлопав по нагретому местечку между ними. Девочка плюхнулась там, нырнув под услужливо приподнятое фенеком одеяло. Когда все снова улеглись, Сайно решил перевернуться в сторону своей чуднОй и чУдной семьи. Глаза-малахиты блеснули в темноте многозначительно. Генерал не стал расшифровывать — только довольно улыбнулся, зная, что жених это разглядит в темноте, да прикрыл глаза.