My Little Versailles / Мой маленький Версаль

Гермиона спала беспокойно. Перед сном она заново наложила швы, но даже несмотря на то, что повязка была заколдована для онемения области, которую она покрывала, это не уменьшило воздействия раны на остальное тело. Она болела во всем теле. В дверь постучали, и она резко вспомнила, что находится на пути к тому, чтобы стать «лучшей, более здоровой Гермионой», как выразилась Джинни накануне вечером. Конечно же, ворвалась рыжая голова. Гермиона застонала и упала обратно на кровать. — Ты обещала мне завтракать с сегодняшнего дня. Встретимся в Большом зале. — Приказала Джинни, прежде чем скинуть ее с кровати. — Я уже готова. — Гермиона вздохнула и встала. Она услышала хихиканье и была быстро запихнула обратно в ванную. — Я так не думаю, дорогая, ты выглядишь как труп. Даже не свежий. Как гниющий труп. Сделай что-нибудь. Что угодно. Ты упрямый енот. Гермиона была так благодарна за то, что ее подруга подняла ей настроение. — Хорошо, я нанесу немного консилера. — Ага, сделай это. Увидимся в Большом зале! — Пропела Джинни, уходя. Через пару минут она уже сидела напротив своей несносной подруги. — Хочешь тост? — раздался знакомый голос, и перед ней поставили тарелку. — Нет, спасибо, Джин, — ответила она, устремив взгляд на тарелку с беконом, стоящую дальше по столу. Он пах великолепно. Потянувшись за ним, она откусила половину и удовлетворенно вдохнула. Она не заметила странного взгляда Джинни, слишком поглощенная своим мясным пиршеством. — Так почему ты вчера соврала? Про месячные? Транс Гермионы был нарушен. — Я не соврала Джин, это действительно были месячные. — Ага. Значит, это точно не связано с разорванным плечом? — Нет. — Она солгала, — на самом деле оно заживает гораздо быстрее, чем обычно. Я почти ничего не чувствую. — Гермиона снова солгала. — Правда? — С сомнением спросила рыжая. — Да, я обещаю. Это не было полной ложью. Ночью боль была от ломоты и царапин на остальных частях тела (на которые она решила наложить чары), а не от плеча. Пока была наложена зачарованная повязка, она вообще ничего не чувствовала от левой ключицы до середины бицепса. Джинни, похоже, была удовлетворена словесным подтверждением, если можно было судить по следующему вопросу. — Хорошо. Потому что я думаю, что тебе стоит попробовать себя в квиддиче. Две вещи произошли одновременно. Гермиона выплюнула свой кофе, а сзади Уизли раздался заливистый смех. На самом деле, он был настолько искренним, что, когда Гермиона оглянулась на подругу, чтобы увидеть виновника, профессор Блэк держалась за грудь и задыхалась. — Эй! Я могу попробовать, если захочу, — ворчала она, глядя на Блэк. — Если бы ты хотела рассмешить своих товарищей по команде, то могла бы! — Ее профессор продолжала, — у тебя равновесие хуже, чем у щенка! Джинни фыркнула на это. Проклиная себя за упрямство, Гермиона посмотрела подруге прямо в глаза и сказала: — Да, Джинни, я бы хотела попробовать себя в команде по квиддичу. Это стоило того, чтобы увидеть, как ухмылка исчезла с лица Блэка. — Нет, серьезно, Грейнджер, ты же поранишься. — Не поранюсь! Какое вам вообще дело? Гермиона наблюдала, как лицо ее профессора ожесточается. — Никакое. И она ушла. — Ха, — заметила Джинни. — Что? — Самая страшная учительница в школе только что сравнила тебя со щенком. — Размышляла рыжая голова. — Да, при этом издеваясь надо мной. — Нет, но серьезно, щенок? Она могла бы назвать тебя фламинго или еще как-нибудь. — Джин, у фламинго хорошее равновесие. — О, правда… что такое фламинго? — Джинни… серьезно? — Гермиона смотрела скептически, прищурившись на свою сомнительно-убедительную подругу. — Пффффф, нет. Джинни сделала мысленную пометку, чтобы позже узнать, что такое фламинго. Не то чтобы Гермиона была глупой, она была далеко не такой. Не зря ее называли ярчайшей ведьмой своего поколения. Однако ее нынешние действия не вполне заслуживали этого звания. Гермиона снова была в Запретном лесу. Она пыталась остановить себя. Она действительно пыталась. Но было какое-то непонятное чувство, что-то влекло ее все дальше и дальше. У Гермионы был свободный урок, и она побрела к Черному озеру с домашним заданием в руках. Тема была «Свойства растений Черного озера», а предмет — Гербология. Профессор Спраут подчеркнула, как важен этот год для седьмых курсов, ссылаясь на предстоящие экзамены ЖАБА. Поэтому Гермиона была на берегу озера, применяя более практический подход, чем обычно. Она была уверена, что профессор будет впечатлена. Зная, что это пресноводный водоем, Гермиона не могла понять, почему в нем растут жабросли, которые, согласно книге, Селины Сэпворфи «Великолепные водные растения Виногранда», является преимущественно соленым растением. Возможно, автор был скорее Сэпворфи, чем заслуживающим доверия. Гермиона хихикала про себя, когда почувствовала пощипывание за грудь. Хотя поначалу она была встревожена, но потом поняла, что это ощущение не было болезненным, оно просто было… там. Сейчас главной эмоцией была интрига. Она держала свою палочку, если та вела к тому месту, где она вчера видела оборотня, и чувствовала себя, на удивление, спокойно. Следуя по своему желанию, она довольно быстро добралась до поляны. Остановившись у небольшого пруда, который раньше вызывал у нее боль, она взяла пробирку с пробкой и быстро сделала анализ. Это оборудование всегда было в ее зачарованной сумке — трюк, которому она научилась у профессора Слизнорта. Вскоре тянущие ощущения усилились, и она приблизилась к линии деревьев, где на нее напали. Она мысленно отступила назад. Нападение — не то слово, оно не выглядело злобным. Оборотень либо охранял свою территорию, либо защищал ее. Тем не менее, она продолжила путь. Когда она прошла то место, где была раньше, тяга стала почти болезненной, и Гермиона схватилась за грудь. Она чувствовала себя близкой к чему-то. К чему-то важному. Остановившись, чтобы осмотреть пейзаж, наступила тишина, прерываемая только ее тяжелым дыханием и каким-то хныканьем? Почему это было хныканье? Что бы это ни было, звук был маленьким и испуганным. Гермиона направилась на тихие крики, проверяя все мелкие места в ближайшем лесу. В стволе мертвого дерева сидел, свернувшись калачиком, маленький волчонок. Его глаза были закрыты, а сам волчонок дрожал. Сердце Гермионы тут же растаяло. Она наложила на щенка согревающее заклинание и наблюдала, как он неуверенно открывает глаза, один за другим. Гермиона успокоила дыхание и слегка отступила назад, когда он встал на шаткие лапки, просовывая голову сквозь крошечное отверстие в дереве. Мысленно похвалив себя за то, что украла часть бекона с завтрака, Гермиона полезла в сумку и достала полоску. Она поднесла ее к отверстию в дереве и наблюдала, как дергается нос щенка. Он пытался протиснуться сквозь трещину, но застрял в районе грудной клетки. Гермиона медленно подошла ближе и попыталась отодрать часть коры, надеясь, что волчонок сможет протиснуться дальше. Однако ствол был толстым, и вскоре ее руки были в крови. Ее паническому состоянию не способствовал высокий писк, который издавал ее мохнатый товарищ. В конце концов она сдалась и без сил опустилась на землю. Она попыталась вытереть пальцы о листву, когда ее осенила идея. Конечно! Она ругала себя за то, что не подумала об этом раньше, и стала искать подходящую палку. Найдя подходящую, она принялась копать под щенком и вокруг него. Ее друг, похоже, уловил суть, так как малыш, несмотря на свою клаустрофобию, начал бить лапами по земле. Они работали вместе, и вскоре Гермиона отступила назад и увидела, как щенок пролез через большую щель и направился прямо к брошенному ею бекону. Она невольно рассмеялась, и щенок поднял голову, с любопытством склонив ее набок. Гермиона тут же затихла. Она могла заплакать, если бы он испугался и убежал. Однако малыш осторожно приблизился к ней, пока не установил зрительный контакт и снова не задрал голову. Гермиона восприняла это как сигнал к тому, чтобы попытаться погладить щенка, протянула руку и закрыла глаза. Через секунду она почувствовала, как мягкий мех коснулся ее ладони. Открыв глаза, она увидела, что щенок виляет хвостом, и Гермиона погладила его как следует. Это был мальчик, поняла она, когда он перевернулся и игриво обгладывал ее пальцы. Боже, какие у него были маленькие зубки. Теперь, когда Гермиона смогла рассмотреть его полностью, она отметила пепельный оттенок его меха и удивительные ониксовые глаза. У него были маленькие белые лапы, которые, как она отметила, были похожи на ботинки. — Привет, малыш! Разве ты не очарователен! Хвост вилял быстрее. Она повысила тон своего голоса. — Ты не понимаешь, что я говорю, да? Реакция была мгновенной. Маленький щенок стал похож на вертолет: он вскочил на задние лапы и наклонился к девушке, чтобы лизнуть ее лицо. Он был легким, но Гермиона позволила себя подтолкнуть, и теперь он забрался на нее сверху, вылизывая ее подбородок. Чем больше она смеялась, тем больше возбуждался волчонок. Счастье было заразительным, хотя, похоже, оно было недолгим. Гермиона заметила луну высоко в небе и поняла, что уже поздно. Она вздохнула, подумав о том, сколько опасностей предстоит пережить этому одинокому волчонку без матери. Это было тревожно, но она смирилась и решила, что природа все расставит по своим местам. Если детенышу суждено найти свою мать, он найдет. Если ему суждено умереть… он умрет. Ей стало плохо. Что, если его мать умерла? Вздохнув, она подумала о последствиях возвращения малыша в замок. Это была плохая идея. Но он может умереть, если она оставит его! Как она будет заботиться о том, что со временем может превратиться во взрослого волка? Но посмотрите на это лицо. Лицо снова лежало на боку и смотрело на Гермиону глазами щенка. Боже мой, он все усложнял. Ладно. Она посмотрит, захочет ли он пойти с ней. Если он пойдет за ней, то она оставит его у себя и будет выдавать его за своего фамильяра, пока он не станет слишком похожим на волка. Гермиона нежно погладила его по голове и тихо прошептала, — Теперь все зависит от тебя, дружок. Повернувшись, она начала идти обратно к поляне, и, конечно же, рядом с ней оказалось маленькое пушистое тельце, которое с обожанием смотрело на нее, словно говоря: «Куда мы идем?». Гермиона могла бы заплакать от радости. Она действительно бежала по залитой лунным светом поляне, а щенок прыгал рядом, стараясь не отставать. Ближе к краю леса она начала разрабатывать план, как воспитать щенка, но не позволить ему потерять природные инстинкты. Долгие прогулки, интересные задания и немного дрессировки были в порядке вещей. Она также должна была поговорить с Добби о том, чтобы он каждый день оставлял в ее общежитии немного сырого мяса. Когда они пересекли границу леса, замок уже был виден, и щенок позволил взять себя на руки. Боже, было уже довольно поздно, определенно после окончания рабочего дня. И к сожалению, хотя она и была старостой, сегодня ее не было в расписании. Ей придется действовать незаметно. Гермиона была уже близко к замку, ее ученик успешно укрылся под ее джемпером, когда она заметила вдалеке фонарь. Она ускорилась. Как и фонарь. — ЭЙ! СТОЙ НА МЕСТЕ! Это был Хагрид, поняла она и приостановилась. Он будет добр. Полувеликан остановился перед ней и поднял фонарь к ее лицу, — Эрмиона? Это ты? — Привет, Хагрид! Прости, я знаю, что уже поздно, я просто возвращалась в замок. — Эрмиона! Конечно! Только побыстрее, потому что уже поздно. — Он с любовью улыбнулся. — Спасибо, Хагрид! — Без проблем, — заверил он, искренне ухмыляясь. Тогда ей действительно следовало просто уйти. Вместо этого Гермиона улыбнулась ему, в то время как что-то маленькое и пушистое начало проявлять беспокойство. — Миона? — спросил Хагрид. — Да? — Почему твой джемпер шевелится? — Э-э-э… Оказалось, что у волчонка был безупречный выбор времени. Вырвавшись из ее хватки, он вырвался на свободу и помчался к Хагриду. Встав лапами на его голень, Хагрид закричал так высоко, как Гермиона никогда не слышала. — Привет, мальчик!!! Кто ты? Присматриваешь за Мионой? Вот хороший парень. Они были погружены друг в друга, когда Хагрид наклонился, чтобы поднять щенка, поднес его к лицу и ткнул клыкастым носом в свой. Все это было очень мило, решила Гермиона. Надеясь, что Хагрид продолжит свою наивность, когда дело касается потенциально опасных животных, Гермиона просто стояла и наблюдала за этим праздником любви. Теперь они облизывали друг другу лица. Что? — Хагрид! Прекрати лизать его лицо! — Но он лизнул меня, и я хочу отплатить ему тем же! Теперь они оба сияли. С трудом отпустив щенка, Хагрид произнес. — Ладно, проваливайте. Мы же не хотим, чтобы у кого-то из вас были неприятности? — Еще раз спасибо, Хагрид. Ухмыляясь, Гермиона взяла щенка и положила его обратно под свой джемпер. — Держи его теперь спрятанным, слышишь? И приходи в гости к нам с Клыком! Уверен, что щенки подружатся, — полувеликан улыбнулся, представив себе эту встречу. Она не стала напоминать ему, что Клык, конечно же, уже не щенок. — Конечно. Пока, Хагрид. — До встречи, Эрмиона. Пойду спать. Помахав рукой, она ушла, тихо пробираясь в школу. Она знала пути большинства старост, но ее волновали не они. Уворачиваться и нырять по коридорам было достаточно легко. Теперь между ней и Толстой Дамой оставалась одна лестница. Она была уже на полпути вверх, когда почувствовала, что кто-то схватил ее за левую руку. Гермиона завизжала. — Грейнджер, почему Хагрид только что видел тебя возле Запретного леса? И почему ты проигнорировала меня, когда я схватила тебя за плечо? — прорычала Блэк. С какой стати она это узнала? Это было несколько минут назад! И Блэк тронула ее за плечо? Боже, она действительно этого не почувствовала. Похоже, зачарованная повязка сработала слишком хорошо. — Я… э-э… кажется, что я заснула… у озера, пока делала домашнее задание. — Гермиона заикалась. Ее профессор вопросительно поднял идеально выточенную бровь. — Вы уверены в этом, мисс Грейнджер? Ты выглядишь не очень уверенной. Она ухмыльнулась, наслаждаясь противостоянием. Конечно, она наслаждалась. Черт, эта женщина просто выводила из себя. — Да, профессор, я уверена. Видите? Она полезла в сумку и достала наполовину написанное эссе. Теперь Блэк не могла ее обвинять. Профессор взяла бумагу и просканировал ее, прежде чем отдать обратно. — И почему вы проигнорировали меня, мисс Грейнджер? — Продолжала допрос женщина. Гермиона начала искать оправдание, паника охватила ее лицо. — Эм… Я заснула на нем. Ко мне все еще возвращаются ощущения. Ого. Когда она научилась так хорошо врать? — Грейнджер, ты ужасная лгунья. Врешь почти так же плохо, как летаешь. Гермиона мысленно закатила глаза от преждевременного самодовольства и неизбежных оскорблений. — Спасибо, профессор, это все? — С надеждой спросила она. — Нет. Задержание. В следующий понедельник. Ты должна быть в постели. — Самодовольно сказала Блэк. Черт бы побрал эту женщину. — Так, хорошо, задержание в следующий понедельник, теперь это все? — Сказала она, вздыхая. — Да, спи спокойно, Грейнджер, — сказала ее профессор, все еще ухмыляясь. Гермиона стиснула зубы и тихо пробормотала: «Надеюсь, ты споткнешься на лестнице». — Слышала! Вторник тоже задержание. — Вот дерьмо. — Вот это уже больше похоже на правду. — Блэк ухмыльнулась, прежде чем зайти за угол. Несмотря на многочисленные задержания, Гермиона испытывала бесконечное облегчение от того, что клубочек под одеждой оставался неподвижным. Возможно, малыш понял, что она напряжена, потому что, казалось, он просто прижался к ней. Она со скрипом открыла дверь в свою спальню и рухнула на кровать. Гермиона спала в своей форме, щенок свернулся калачиком у нее на шее.