My Little Versailles / Мой маленький Версаль

Она замерла. Что? Это было ее имя? Неужели Дамблдор только что произнёс её имя? Но она не бросала свое имя в кубок. Этого не может быть… — Гермиона Грейнджер! — на этот раз Дамблдор крикнул. Джинни пнула ее под столом. Точно, это была она, точно она, все смотрели. Она поспешно встала и двинулась к Дамблдору. Хлопнула дверь, и место рядом с Хагридом опустело. Дамблдор приказал ей войти в ту же дверь, в которую вошёл Драко. Драко! Она могла защитить Драко! Гермиона выскочила в дверь и подбежала к мрачному мальчику, бросилась к нему на шею, забыв о своем правиле «без тактильного контакта». Он крепко обнял ее, тихо пробормотав. — Миона? Что ты здесь делаешь? — Спросил он, потрясенный. — Меня выбрали! — Она улыбнулась ему. — Выбрали?.. Но ты не указывала свое имя! — Он запротестовал. — Э-э… Драко… Вообще-то, я вписала свое имя… — Она тихо солгала, после чего прозвучало очень слабое «видимо». — Нет, не вписала. Я был последним, кто вписал свое имя, больше там никого не было. Когда ты пришла, было уже за полночь! — Теперь он качал головой, не веря. — Я вписала его несколько дней назад, — пробормотала она, не сводя с него глаз. Их разговор был прерван, когда в едва обставленную комнату вошел директор школы. — Поздравляю вас с тем, что вы стали чемпионами Хогвартса, — пробормотал Дамблдор, обращаясь ко всем присутствующим. Гермиона забыла о присутствии Тессы и Джека. Она посмотрела на них обоих, получив противоположную реакцию. Тесса проигнорировала ее, а Джек улыбнулся, покраснев. — Турнир официально начнется после Рождества, когда прибудут остальные участники. Вас представят Бартемиусу Краучу, главе Отдела Реставрации, и Кингсли Брустверу, которого, я уверена, вы знаете как Министра Магии. Они будут наблюдать за ходом турнира. А пока готовьтесь, — он говорил строго, глядя им всем в глаза. Отдел Реставрации? Это было что-то новенькое. На последнем турнире пять лет назад был только Бруствер. Однако ее насторожило строгое предупреждение, прозвучавшее из уст зачастую расслабленного директора. Он выглядел встревоженным, а для, возможно, самого могущественного волшебника на свете, это пугало Гермиону. После ухода Дамблдора Гермиона потянула Драко за рукав и увидела, что он уже смотрит на неё. — Отдел Реставрации? — пробормотала она, отворачиваясь от других чемпионов. Драко нахмурился и пожал плечами, явно не обращая на это внимания. Они молча вышли из комнаты и обнаружили, что зал был пуст. Гермиона слегка расслабилась, ей совсем не хотелось, чтобы на нее сейчас глазели. Она шла рядом с Драко, пока им не пришлось разделиться и направиться в свои общие комнаты. Когда они остановились, Гермиона спросила. — Ты уверен, что ничего страшного не случится, если я останусь ненадолго после Рождества? Драко с энтузиазмом кивнул, но затем выдал более сдержанную реакцию. — Да, Гермиона, пожалуйста. К тому же мама хочет с тобой познакомиться, — он ободряюще улыбнулся. — Хорошо, — она усмехнулась. — Увидимся позже, хорошо? У меня такое чувство, что по ту сторону портрета толпа с вопросами, — она сухо усмехнулась. — Ты никому не сказала, что вошла в турнир? — Удивленно спросил Драко. Гермиона только покачала головой, не давая никакого словесного ответа. — Пока, хорек, — поддразнила она. Драко толкнул ее. Гермиона, всё ещё смеясь, пошла к Толстой Даме, пытаясь набраться смелости, чтобы соврать друзьям. Как ни странно, после того как Гермиона переступила порог общей комнаты, её встретило по меньшей мере половина её факультета, собравшаяся в общей комнате. Они выжидающе смотрели на неё, и Гермиона начала паниковать, пока кто-то не начал хлопать. Смутившись, она бросилась в свою комнату, надеясь принять ванну и погрузиться в любую книгу, которая была у неё под рукой. Гермиона просто хотела, чтобы наступило завтра, чтобы она могла вернуться домой, увидеть родителей и жить нормально. Однако, как только она открыла дверь в свое общежитие, где жили девочки, её ждала засада: Гарри, Рон и Джинни лежали на полу, бросая мяч Регулусу. — Рон! Гарри! Прекратите приходить в женское общежитие! У них хватило приличия выглядеть слегка пристыженными, прежде чем начались вопросы. — Почему ты не сказала нам, что ты вошла в турнир? — Когда ты вошла? — Почему ты вошла? — У тебя есть что-то перекусить? Она открыла ящик, бросила Рону батончик с завтрака и села на край кровати, вздохнув. — Несколько дней назад я не думала, что это важно, и хотела доказать свою правоту. Ну, это заставило их замолчать. — Хм. — сказал Гарри, обрабатывая полученную информацию. — Мы тебя прикроем, хорошо, Миона? Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь, — Рон говорил бессвязно, пока ел свою закуску. — Спасибо, ребята, — пробормотала она, обращаясь к двум мальчикам. Гермиона поняла, что Джинни была подозрительно тихой. Она не задавала никаких вопросов, не выглядела удивленной, когда ее назвали по имени, она стояла лицом к лицу с ней. — Увидимся завтра, хорошо? Мне нужно поговорить с Джин, — медленно сказала Гермиона. Джинни замерла, когда Гарри и Рон, пожав плечами на просьбу, ушли. Когда за ними закрылась дверь, наступила тишина. — Как ты это сделала? — Спросила она с неподдельным любопытством. — Как я сделала что, Миона? — Джинни обернулась, слабо улыбаясь. — Положила мое имя в чашку, Джин. Как ты положила мое имя в долбаную чашку? Я не сержусь, мне просто интересно, какое гениальное решение ты придумала — Гермиона ухмыльнулась. — Ты не злишься? — уточнила Джинни. — Я не злюсь, Джин, — она улыбнулась, на этот раз более мягко. — Технически, это сделал Реджи. — Джинни объяснила, в то время как Гермиона смотрела на нее с недоумением. — На той неделе я заметила, как Эррол перелетел через линию возрастных ограничений, и решила, что все животные могут ее пересекать, поэтому, когда ты вчера вечером была на задержании, а я присматривала за Реджи, мы пробрались в Большой зал и записали твое имя. Гермиона подняла брови, глядя на подругу. На самом деле это был довольно гениальный ход. — Ооо! И смотри, Реджи умеет делать трюки! — Джинни вскочила на ноги, привлекая внимание волка. — Прыгай! — Джинни попыталась поднять руку вверх. Ничего. — Прыгай! По-прежнему ничего. Джинни вздохнула. — Ладно. — Она пробормотала и попробовала слово, которое, как она знала, сработает. — Блинчик! — Реджи подпрыгнул, высоко подняв голову. Джинни повернулась к ней с самодовольным видом. — Видишь? Вот как он дотянулся до чашки. — Джин, а почему именно «блинчик»? — спросила Гермиона, стараясь не рассмеяться. — Я была голодна, когда тренировала его, поэтому поговорила с ним о блинах, и мне показалось, что это… зацепило его, — неуверенно сказала она. — Тебе нужно больше друзей, Джин, — Гермиона фыркнула. — Эй! У меня их гораздо больше, чем у тебя! — возмущенно возразила она. — Да, но это не я разговариваю с волком о еде на завтрак, — сказала Гермиона, пристально глядя на свою подругу. — Хмф. — Это было все, чего она добилась от Джинни. Через некоторое время, выгнав Джинни, Гермиона задремала с книгой в руках рядом с Реджи. Когда Гермиона проснулась, было уже поздно, и, тщательно потянувшись, она приготовилась к последнему перед каникулами дежурству. Уложив Реджи, она ушла. Было тихо, и ей это нравилось. Коридоры были пустынны, только на стенах висели вычурные подсвечники. Некоторые из них были зажжены, некоторые — нет, и Гермионе доставляло удовольствие разжигать угасающее или бесплодное пламя. Свет был теплым и дружелюбным, чему она была рада. Это было не так одиноко. Не то чтобы ей не нравилось уединение, просто… иногда оно становилось каким-то… пустым. Когда свечи стали реже, Гермиона вызвала своего патронуса. Она не умела легко доверять, и, убедив себя в том, что делиться своими проблемами — это слабость, энергия для продолжения работы иссякла довольно быстро. В этом ей помог патронус, и она вспомнила, как очень рано освоила это сложное заклинание, а потом стала разговаривать с выдрой, как с внимательным другом, когда на неё сваливалось слишком много забот. Сейчас Гермиона делала это всё реже, и чувствовала, как это сказывается на её эмоциональном состоянии. Наблюдая за тем, как выдра плавно плывёт рядом с ней, она вздохнула и продолжила. — Я думаю… мне нужно защитить Драко, — тихо произнесла она, глядя на внезапно погрустневшее существо. Её брови нахмурились, а губы дрогнули. — Я не могу допустить, чтобы с Драко что-то случилось, — Гермиона прошептала, на этот раз более твёрдо, что заставило выдру утвердительно кивнуть. Она кивнула в ответ и опустила плечи в знак признания: «Она сделает всё, чтобы он был в безопасности. Он был важен для нее». Тут ей пришло в голову, что если она хочет защитить своего друга, то должна быть готова. Вспомнив слова светловолосого мальчика, сказанные им в начале года, она усмехнулась. Знания сами по себе ее не возбуждали, но перспектива тщательного расследования приводила ее в восторг. Она изучит всех соперников, оценит их стратегии, сильные и слабые стороны. Она изучит все испытания, проведенные за последние пятьдесят лет, и посмотрит, есть ли в них какие-то закономерности. Если она сможет предсказать тип испытания, то сможет потренироваться и научиться соответствующей магии и навыкам. Это было немного подавляюще, абсолютная необъятность магии, поиск и концентрация на конкретных областях были жизненно важны для успешного овладения чем-либо. Избирательность была ключевым фактором. До первого испытания оставалось совсем немного времени. Будет ли вообще подсказка? Разве в прошлом году чемпионы получили подсказку на первом испытании? Сравнивать этот турнир с прошлыми было бы бесполезно. Это был новый, другой турнир, в котором будет участвовать недавно созданный Отдел Реставрации. Ей нужно будет изучить и этот вопрос. Зачем этому турниру понадобился целый новый отдел? На первый взгляд, основное отличие этого турнира от предыдущих заключалось в том, что в нем принимали участие победители, которые вернулись на родину. Это само по себе странно, особенно если учесть, что для участия в турнире были отобраны студенты. Неужели у студентов не было ни единого шанса? Это были опытные ведьмы и волшебники, обладающие знаниями, выходящими далеко за рамки того, что преподается в Хогвартсе. Они также смогут лучше сражаться. Что мешает им сразу же, в самом начале, расправиться с наименее опасными соперниками? Она не очень хорошо знала Тома Риддла, но ей показалось, что именно так он и поступил бы. Гермиона застонала, поняв, что следующие несколько дней она будет сидеть дома, вдали от волшебных текстов и прочего. Она уже подумывала о том, чтобы вломиться в библиотеку и ограбить её, но несколько дней назад она уже перерыла все важные архивы. В раздумьях она подумала о том, чтобы навестить Энди. Эта женщина была достаточно хитрой и двусмысленной, чтобы она поняла, что та что-то знает. Вздохнув, она помассировала виски, чувствуя приближение мигрени. Грохот и стук, доносившиеся впереди, не помогали. Погасив свой патронус, Гермиона пошла осторожно. По мере приближения к классу ЗоТИ звуки становились все громче. Услышав мучительные крики и звук разбивающегося предмета, Гермиона осторожно постучала в дверь. Это была Блэк, она знала, что это она. Вполне возможно, что она собиралась устроить свои собственные похороны, но она могла заставить себя не волноваться. Дверь резко распахнулась. Блэк бросила взгляд на Гермиону и собралась захлопнуть дверь. Студентка упрямо всунула ногу и с болью выдохнула, когда та уперлась в дверь. — Да что блять с тобой не так? Я могла бы сломать тебе ногу! — прорычала она. Гермиона вздрогнула от такого тона и попыталась пошевелить пальцами. — Нет, я в порядке, ничего не чувствую, никакой боли, — Гермиона пробормотала что-то невнятное, пытаясь скрыть сильную боль. — О, смотрите! Она опять мне врет! — раздраженно сказала Блэк. Гермиона почувствовала, что глаза ее заслезились. — Просто хотела узнать, все ли с тобой в порядке, — пробормотала она, стараясь не моргать. Гермиона повернулась, чтобы уйти, сказав напоследок. — Я возьму Реджи с собой на Рождество. Блэк ничего не ответила, и Гермиона начала уходить, ковыляя. Она услышала позади себя рычание. — Грейнджер, подожди. Постой немного, — приказала профессор. Гермиона наблюдала, как та исчезла за дверью и через минуту вернулась. — Возьми, — сказала Блэк. Она вложила в ее ладонь небольшую баночку и пакет со льдом. На растерянное выражение лица Гермионы она пояснила. — Крем снимет боль. Наноси его два раза в день, если нужно, то чаще. Прикладывай лед. Однако Гермиона не слушала, она смотрела на окровавленные костяшки пальцев Блэк. Профессор проследила за её взглядом и впоследствии убрала руку за спину. Она протянула лед. — Очистите и приложите лед — приказала Гермиона. — У меня есть еще лед, Грейнджер, возьми его, — Блэк пробормотала, подталкивая его обратно к ней, слегка забавляясь. — Позаботься о себе, — прошептала Гермиона, гадая, услышала ли Блэк. Беллатрикс услышала. Она смотрела, как Гермиона, спотыкаясь, уходит, ненавидя себя. На следующее утро Беллатрикс не было на завтраке. В поезде Гермиона вела себя тихо, но, улыбаясь в нужный момент, никто не заметил. Пообещав им писать, она вышла из вагона в поисках родителей и обнаружила их припаркованными у обочины. Мама обрадовалась. — Гермиона! — воскликнула Аманда Грейнджер, выбегая из машины. Гермиона искренне улыбнулась и позволила обнять себя, наслаждаясь знакомым запахом и прикосновением. — Привет, мама. Соскучилась по тебе, — пробормотала она, уткнувшись в плечо матери. — Мы скучали по тебе еще больше, цветочек! — крикнул ее отец, Натаниэль, с водительского сиденья. — Привет, пап! — ответила она, закатив глаза от прозвища. Он называл ее так, утверждая, что ее вьющиеся золотистые волосы похожи на ярко-желтые лепестки, когда она была младше. Она уже давно стала брюнеткой, но отец был настойчив, и это, похоже, доставляло ему удовольствие. — Дорогая, почему твой рюкзак двигается? — спросила мама, с подозрением глядя на него. — О! У нас новый член семьи! — усмехнулась она. Ее мама подавилась. — Ты родила ребенка? ТАМ ЕСТЬ РЕБЕНОК? — крикнула Аманда, слишком громко. Натаниэль нажал локтем на гудок, так как он сидел боком, услышав свою жену. Все вскочили, в том числе и старушка, сидевшая неподалеку. Она пристально смотрела на Гермиону. Наверное, потому, что думала, что у Гермионы в рюкзаке ребенок. — Нет! Так, садись в машину, — прошипела Гермиона, не желая привлекать к себе лишнего внимания. Они оба поспешили в машину, и, как только двери закрылись, Гермиона объяснила. — Собака, мама, собака. Ты видела меня три месяца назад! Как я могла родить ребенка? — Волшебный ребенок? — озорно предположила ее мама. Натаниэль захихикал. — Мама, папа, это Реджи, — сказала она, открывая сумку и показывая энергичного щенка. На самом деле, он уже был почти подростком. Реджи быстро рос. — Щенок! — воскликнул ее отец, обхватив свое кресло, когда Реджи попытался вскарабкаться на него. — Пгиветик, малыш, да пгивет. — По-моему, твой папа немного подурнел, дорогая, — сказала мама, и Гермиона рассмеялась. От этого смеха Реджи тявкнул, снова подбежал к своей любимице и лизнул ее в лицо. — Привет, Рег, мой мальчик, — с обожанием прошептала Гермиона, в то время как ее отец завел машину. Оказалось, что Реджи укачало, если судить по рвоте. Гермиона всю дорогу пыталась прижать бумажный пакет к его подбородку, пока негодник уворачивался и нырял, решив, что его должно стошнить где-нибудь в другом месте. Когда они въехали на территорию дома, Гермиона расслабилась. Преждевременно. Когда дверь открылась, Реджи выскочил наружу и вывалил свой завтрак и обед на особенно красивую клумбу с розовыми анютиными глазками. В это время отец с тревогой наблюдал за происходящим. — Лорд Реджи заговорил! Розовые анютины глазки — отстой, больше никаких розовых анютиных глазок! — Он добродушно отсалютовал. Гермиона улыбнулась ему, благодарная за его любезную реакцию. Однако улыбка померкла, когда она посмотрела на волка, который ел все то что вывалил. — Реджи! Не делай этого, болван! — крикнула Гермиона, бросаясь к нему и пытаясь удержать его. Это не помогло. Семья наблюдала за тем, как волчонок продолжает поедать своё творение, а также некоторые цветы. — Он же потом всё это выплюнет, — пробормотала мама. — По крайней мере, он счастлив, — Натаниэль хмыкнул. — Вот что я тебе скажу, цветочек, ключ к счастью — это низкие стандарты, — сказал он, явно гордясь своим жизненным советом. После этого его жена дала ему пощечину. Войдя в свою комнату, Гермиона почувствовала ностальгию. Голубая краска немного потускнела, но, боясь стереть счастливые воспоминания, она осталась. По стенам и потёртому ковру были разбросаны записки, изображающие различные этапы, через которые прошла молодая Гермиона. Птицы, а также драгоценные камни занимали особое место, и Гермиона бросила взгляд на шаткий шкаф-витрину, который она так хотела заполнить. В нем никогда не было больше трех экземпляров: уголь (из камина), камень, найденный во время отпуска в Корнуолле (он был похож на палец), и аметист, который мама купила ей в сувенирном магазине при музее. Через минуту в комнату заглянул Реджи и начал лапать что-то, висящее на полстены. Гермиона посмотрела на него и увидела, что он обнюхивает ее детский лук и стрелы. Это было веселое лето, и у нее неплохо получалось. Однако после получения приглашения в Хогвартс это увлечение не получило продолжения. После того, как она стала свидетельницей волшебства, стрельба из лука уже не казалась такой крутой. Ее мысли прервались, когда она услышала звук маминого проигрывателя, доносящийся с лестницы. Она улыбнулась, когда зазвучал ритм, и услышала, как отец плохо поет. “ She ain't got no money Her clothes are kinda funny Her hair is kinda wild and free Oh, but Love grows where my Rosemary goes And nobody knows like me » Гермиона вошла в гостиную и увидела танцующих родителей, рядом с которыми радостно скакал Реджи. — Дорогая, хочешь завтра пойти за рождественскими покупками? — спросила Аманда, увидев свою дочь, стоящую в коридоре. Она бросила мужа и повернулась лицом к Гермионе, в то время как Натаниэль выглядел удрученным, но потом оживился и стал танцевать с Реджи. Это было, конечно, менее согласованно. — Да, мама, я бы хотела, — Гермиона согласилась, улыбаясь. — Твой папа, я думаю, справится с Реджи в течение дня. Они оба наблюдали, как Натаниэль осторожно приподнял передние лапы Реджа, и они мягко покачивались, а волк балансировал на задних лапах. Да, они прекрасно поладят. Оказалось, что в маггловском мире купить подарки для ведьм и волшебников довольно сложно, хотя она и не очень старалась. Гермиона уже и забыла, как сильно она не любит ходить по магазинам. Они гуляли, казалось, несколько часов, и большую часть этого времени она провела в местном книжном магазине. Как только Гермиона увидела витрину магазина, Аманда поняла, что это проигрышная партия. Она оставила свою вполне довольную дочь просматривать книги, а сама занялась рождественскими покупками. Впрочем, всё было не напрасно: Гермиона купила одну книгу в подарок, пусть и мелочь, а праздничные огни были красивыми. Только вернувшись домой, Гермиона поняла, сколько подарков ей ещё нужно купить. Извиняюще посмотрев на маму, она попыталась объяснить. —Мама, я… — Милая, все в порядке, иди в Косую Аллею, купи там подарки для своих друзей, — Аманда ласково улыбнулась. — Спасибо, мама, — прошептала она с облегчением. — Не волнуйся, милая. Никогда не бойся спрашивать меня о чем-нибудь, хорошо? — серьезно сказала ее мама, взяв Гермиону за подбородок. Гермиона сделала паузу. — Ты хочешь что-нибудь спросить? — спросила Аманда. — Ничего, если я проведу Рождество здесь, а потом останусь у подруги до начала семестра? — Конечно, дорогая. Мы будем скучать по тебе, но мы хотим, чтобы ты делала только то, что хочешь. — Спасибо, мама, — пробормотала Гермиона. Она действительно не заслуживала таких прекрасных родителей. — Ты в порядке? — мягко спросила мама, глядя на расстроенное выражение лица дочери. Гермиона отмахнулась от этой мысли. — Да, не волнуйся, я в порядке. Просто у меня был напряженный семестр. — Ооо, было что-то интересное? — Нет. Не очень, мама, — Гермиона попыталась убедительно улыбнуться. Ей не хотелось, чтобы родители беспокоились о том, что от них не зависит. Через некоторое время она вышла из автобуса и направилась к Дырявому котлу. Хлипкая дверь со скрипом открылась, открывая взору различных сомнительных личностей, расположившиеся вокруг бара. Гермиона знала об опасности одиноких прогулок в юном возрасте, но она была достаточно компетентна, чтобы позаботиться о себе. Однако ей казалось, что люди смотрят на нее, и это нервировало ее. Конечно, когда она оглядывалась по сторонам, каждый человек быстро отводил взгляд, занятый тем, чем он должен был заниматься. Только войдя в Косую Аллею, Гермиона поняла, что на неё смотрят не только мужчины. Это были и женщины, и дети. Натянув капюшон, Гермиона постаралась не обращать на них внимания и принялась за покупки. Сначала она направилась в Волшебный зверинец, намереваясь купить что-нибудь для Нимфы и Тедди. Затем она отправилась в магазин квиддичных принадлежностей, где были Гарри, Рон и Джинни. Гермиона хотела купить Драко шапку-колпак и улыбнулась, увидев в магазине мадам Малкинс шапку идеального слизеринского зеленого цвета. Расплатившись за шляпу, Гермиона собралась уходить, но ее отвлекло что-то изысканное в задней части магазина. Подойдя к ней, она изучила богато украшенный бархат и погладила змееподобный узор. Она слегка рассмеялась, вспомнив песню, которую недавно пели её родители. «Her clothes are kinda funny Her hair is kinda wild and free». Она напевала эту мелодию, принимая невероятно поспешное решение. Выйдя из магазина одежды, Гермиона почувствовала гордость за себя. Теперь ей оставалось купить одежду для Ремуса, Энди и Нарциссы. И еще Тед! Как она могла забыть про Теда? Так погрузившись в свои мысли, Гермиона не заметила, как за ней потянулись фигуры. Как только она свернула за угол в более тихий переулок, её грубо толкнули к каменной стене, прижав предплечье к шее. Гермиона застонала, не имея возможности закричать, и попыталась рассмотреть лица нападавших. Это были мужчины, она знала это, запах говорил об этом, но черные маски мешали узнать их еще больше. Ее руки были прижаты к стене, когда раздался грубый голос, и в нос ударило гнилостное дыхание. — Выйди, грязнокровка. Выйди, и тогда, возможно, в следующий раз мы будем добрее. Мужчина плюнул на нее, а другой ударил ее локтем в живот. Гермиона застонала, заваливаясь на спину, но давление на горло не давало ей упасть. Оно также мешало ей дышать. — Мы не допустим, чтобы существо с такой грязной кровью находилось рядом с таким великим человеком, — третий мужчина шипел ей в ухо, а потом погладил ее по щеке, заправляя волосы за ухо. — А она хорошенькая, правда? — Он лукаво улыбнулся, обводя её тело взглядом. Гермиона хотела заплакать, нет, она хотела свернуться калачиком и умереть. Прежде чем он успел предпринять что-либо ещё, в мужчину ударило заклинание, отбросившее его к противоположной стене и лишившее сознания. Заклинание оглушило нападавшего на её горло, и она жадно втянула воздух, наблюдая, как последний мужчина бросился бежать. Он не успел далеко убежать. Гермиона произнесла заклинание «incendio» и увидела, как загорелся его плащ, отчего он запаниковал и упал, потеряв сознание. Гермиона глубоко вздохнула, её глаза наполнились слезами. — Что я могу сделать, мисс? — мягко спросил гравированный голос. Она подняла глаза и увидела свою спасительницу — пожилую женщину с обветренной кожей и заплетенными в косу седыми волосами. В ее лице читалась забота, но не жалость. — Спасибо вам большое. Вы уже и так много сделали, — Гермиона застонала, массируя горло. — Могу ли я вас исцелить? — спросила женщина, доставая свою палочку. Гермиона вздрогнула. — Все в порядке, дорогая, я все понимаю. Ты мне не доверяешь. Я не обижаюсь, — она понимающе улыбнулась. — Вот что, могу я аппарировать тебя куда-нибудь, где тебе помогут? Если ты представишь себе это место, я отведу тебя туда. Или куда-нибудь поблизости, если ты не хочешь, чтобы я знала, куда ты идешь. Черт. Откуда взялась эта женщина и почему она так любезна? Она была права, полагая, что Гермиона ей не доверяет, но не могла же она вернуться к своим родителям? — Почему… почему вы такая милая? — попыталась сказать Гермиона, но запнулась. — Потому что я не сука, — женщина сухо усмехнулась. — А еще потому, что о тебе пишут в газетах, и ты должна быть в безопасности, — сказала она более торжественно. — Я знаю, кто ты Гермиона. Гермиона отшатнулась, услышав свое имя. Откуда эта женщина ее знает? Ах да, она же была в газетах. — Если ты не позволишь мне тебя аппарировать, могу я проводить тебя к ближайшему камину? Тогда ты будешь контролировать ситуацию, — женщина заговорила, приняв её молчание за нерешительность. Гермиона кивнула. Голос звучал гораздо лучше. Они медленно и тихо пошли в сторону министерства, проходя мимо лежащего на полу тела. Рукав задрался, обнажив грубую татуировку, изображавшую череп, переплетенный со змеей. Ее спутница заметил ее пристальный взгляд. — Это нехорошие люди. Приверженцы чистоты крови. — Я так и подумала, судя по их словам, — пробормотала Гермиона. Впереди маячило министерство, и Гермиона поразилась тому, что она все время находилась рядом с этой женщиной, которая явно что-то знает. То, чем она, похоже, не хотела делиться. — Я вижу, как ты думаешь, у тебя будет мигрень. Давай просто отведем тебя в безопасное место, хорошо? Они находились в почти пустом зале, прямо на краю, чтобы не привлекать лишнего внимания. — Как вас зовут? — быстро спросила Гермиона, когда ее спасительница подтолкнула ее к камину. — Джослин. Меня зовут Джослин, дорогая. Теперь позаботься о себе, слышишь? Гермиона тупо кивнула, когда Джослин повернулась и ушла. Она схватила порошок и произнесла адрес Энди.