Пути земные

Открыв глаза поутру, Ирука долго не мог прийти в себя, ну, или хотя бы понять, где вообще находится. Комната была смутно знакомой, но уж конечно, ничего общего не имела с их с Наруто тёмной и тесной спаленкой. А главное, здесь было так тепло… Омега привык, что холодными осенними ночами ребёнок жался к нему изо всех сил и под утро уже, как правило, у Ируки не оставалось никаких ресурсов от ночного отдыха, настолько выматывал омегу совместный сон. А теперь он чувствовал, что и отогрелся, и выспался власть. И однако, где же был Наруто? Ирука приподнял голову с высокого изголовья, с наслаждением чувствуя, что каждый позвонок шеи наконец-то был на своём месте, и прислушался. Хотя кое-что он уже успел сообразить. Ну, конечно, он, а точнее они с Наруто остались ведь ночевать в этих неожиданных гостях у Хатаке-сана. И если для Наруто находиться в гостях было не совсем в диковинку, то Ирука уже много лет не бывал так долго под чужой крышей и был крайне смущен. Уж какие бы ни свободные царили нравы в Конохе (иногда даже чересчур свободные, по мнению многих других скрытых селений), но все-таки ночёвки незамужних омег у свободных альф, как ни крути, мягко говоря не поощрялись. Идеи свободной любви, шедшие с Западного континента, усваивались коренным населением с особой осторожностью. А потому, уж если неможется, ты любовь-то крути, а облико морале попирать не смей и наружный декорум изволь соблюдать… Скрепы-с… Тем более в голову так и лезли непрошеные воспоминания о его вчерашних ночных похождениях в одних трусах по джонинским хоромам. Камни-сама! И хотя ничего такого в общем-то и не случилось, ситуация, в которую попал вчера Ирука со всеми этими жарким касаниями в ночи и настойчивым дыханием на ресницах, тем не менее была более чем двусмысленной. Так что даже сам Ирука не мог решить наверняка — было что или ничего не было. А как после такого Какаши-сану и в глаза-то смотреть?! Посмотреть, однако ж, пришлось. — Ирука! Ирука, вставай! Там Хатаке-сан завтрак приготовил, даттебайо! — встрепанный, но тем не менее удивительнейшим образом чисто умытый и даже слегка причесаный, Наруто ворвался в спальню, как маленький ураган, и протянул отцу тёплый валик влажного полотенца. — А я ему, знаешь ли, помогал! — Ох! — простонал Ирука, заваливаясь покрасневшим лицом назад в подушку. Это, получается, он ещё и Какаши-сану убраться после вчерашнего разгрома не помог, хотя и обещал?! Дрожащими руками Ирука умыл лицо и нащупал свою форму, оделся, чувствуя себя крайне неловко. И побрёл вслед за Наруто, теребившим его за карманы штанов. В гостиной уже было совершенно светло, чисто, чего было сложно ожидать, если с завтраком там и правда помогал Наруто. — Доброго утра, — поздоровался он с утренним, но по-прежнему столь же великолепным Хатаке-саном во вчерашнем же тёмно-сером кимоно. — Как спалось? — поднял джонин на него свой невероятный взгляд, на самом донышке которого, как показалось Ируке, плескалась улыбка. И Ирука на что хочешь поспорил бы, что Какаши-сан и правда искренне был рад его видеть это вселяло хоть чуточку уверенности в том, что Хатаке-сан на своих незадачливых визитеров на самом деле не сердится. А вот что у него, Ируки, от этого взгляда не шуткою закружилась голова и затряслись колени вместе с поджилками, вот это была новость, конечно. — Хатаке-сан, извините меня, я вчера обещал помочь убраться… — начал было Ирука, но… — Завтракать! — бросил глухим своим и совершенно непререкаемым голосом Какаши-сан. И Наруто, к крайнему изумлению Ируки, бодро вскочил с пола, где, уже позабыв обо всех своих страхах и невзгодах, возился в самой гуще собачьих тел, играя с призывными нинкенами с таким энтузиазмом, словно это были его любимые лягушки. Да и у самого Ируки, что греха таить, коленки так сами и подогнулись при звуках этого властного баритона с лёгкой обворожительной хрипотцой. Расстарался Какаши-сан на славу. И это был тот самый Какаши Хатаке, гениальный ниндзя деревни Скрытого листа, который, вроде бы, и знать не знал, где в его доме хранились столовые приборы? Вчерашний котацу радовал глаз уже не разгромом и пролитыми лужицами, а разнообразными мисочками с аппетитнейшим содержимым: рисом, маленькими кальмарами, пастой адзуки, крошечными рулетиками из лосося, окономияки, соусами двух видов… Против воли Ирука почувствовал, что буквально истекает слюной. Аппетит у него всегда был преотличный, вот только возможности его удовлетворить не всегда находились… А вот тофу точно резал Наруто. Ируке и в голову бы не пришло сомневаться, глядя на безнадежно искромсанные куски. Значит, не соврал. Действительно помогал. Похоже, хотя бы воспитательных целей этот поход в гости позволил добиться просто невероятных. И из взбалмошного хулигана Наруто на глазах перевоспитывался во вполне вменяемого члена общества. — Простите, Хатаке-сан, — ещё раз виновато пробормотал Ирука. — Давайте я… — Нет, — качнул седой головой джонин, и, как показалось Ируке, как-то нехорошо улыбнулся, — сейчас вы мои гости. И удивительно ловко, словно танцуя неизвестный танец, развернулся на носочках вокруг себя, одним движением, изящно переломившись в талии, поставил на стол поднос со свежим чаем. И снова гибко выпрямился, прежде чем усесться уже окончательно за котацу со стороны хозяина дома. Ирука сглотнул с трудом, глядя на весь этот сложный ритуал как завороженный. Даже сидеть с поджатыми ногами сделалось словно бы неловко. Как будто вот внизу живота всё потяжелело и потеплело, как бывало обычно только в течку. Но что это такое Какаши-сан вытворял сейчас? Будь Ирука поопытней в обращении с альфами, он на что хочешь поспорил бы, что это тут для него одного только такие танцы танцевали и наверняка с неприличными целями — совратить и обольститть. Но его, Ируку? Серьёзно? Да с Ирукиным-то печальным списком отношений и практически нулевым багажом опыта совращать его такими методами было всё равно что стрелять из пушки по воробьям! Наверное, всё-таки Какаши-сан имел в виду что-нибудь совсем-совсем другое и вовсе ничего такого с Ирукой делать не собирался. А что от него дух захватывало и коленки тряслись, так тут уж ничего не поделаешь, не виноват же был джонин, что он такой офигенный весь. И что Ирука дурак такой и фантазия у него чересчур богатая. — А куда мы сегодня пойдём? — как ни в чем ни бывало запихивая в рот сразу весь бутерброд с пастой адзуки, проговорил Наруто. Глядя при этом почему-то не на отца, а на Какаши-сана… Ирука внутренне даже похолодел. Приехали, блин! Что ни говори, а альфе требовался авторитет другого альфы, и с этим ничего поделать было нельзя. Вон как быстро переобулся в воздухе маленький несносный джинчурики. Ему теперь Какаши-сана подавай! А Ируки тут будто вовсе и нет совсем! — Мы закончим завтрак, поблагодарим Какаши-сана за гостеприимство и пойдём домой, Наруто, — нахмурившись, попытался взять ситуацию под контроль Ирука, но сын скорчил такую постную физиономию, что стало ясно — добром Наруто не сдастся. — Я хочу погулять с собаками, Ирука! Нынче выходной! Мы так редко куда-нибудь ходим! Щеки Ируки невольно покраснели. Ох, ками, он ужасный отец! Но если Наруто был ещё слишком мал, чтобы понимать, то Ирука-то уже твёрдо знал, что любой выход за порог был чреват непредвиденными тратами, чего они не могли себе позволить. Какаши-сан поднял голову и глянул в смятенное лицо чунина поверх светловолосой встрепанной макушки ребёнка. — Надеюсь, Ирука-сан, у вас нет планов на сегодня? Я был бы благодарен за поход на рынок. Знаете ли, плохо ориентируюсь там, а хотелось бы сделать запасы. Ирука все-таки подавился рисом. Нет, вы видали? Шаринган Какаши не ориентируется на рынке! Это было снова что-то вроде искусственного цветка, который требовал ежедневного полива? Ками-сама! Да что же это творилось такое? Джонин явно не собирался оставлять их маленькую семейку в покое! Но зачем?! С чего вдруг Хатаке-сану позарез понадобились отношения, а точнее их видимость? Наивное незлобивое сердце Ируки мгновенно сжалось под влиянием неприятной догадки. Вот именно, видимость! Джонину явно хотелось производить впечатление, человека, у которого на личном плане все в порядке, есть и омега, и даже ребёнок! Но для кого был весь этот спектакль? Может быть, у джонина была неудачная любовь, отношения с которой не сложились? Может быть, Какаши-сану требовалось утереть нос бывшему партнёру? В любом случае, история вырисовывалась скверная. Они с Наруто были совершенно беззащитны, но даже и так не заслуживали столь незавидной участи быть использованными вслепую. — Что скажете, Ирука? Умино вскинул отчаянный взгляд и всё внутри него сжалось от какой-то безумной иррациональной обиды. А какой взгляд был у джонина сейчас! Тёмный, мягкий, глубокий, завораживающий, утягивающий куда-то на самое дно, где ждало-таилось нечто, чего до сих пор Ируке и кончиком пальца испытать не довелось… Ах, если бы… Это было просто нечестно! Почему другим все, а ему, Ируке, ничего! Чем он был хуже того омеги, что жестоко обошёлся с Какаши-саном? А у него, Ируки, между прочим, тоже были свои доводы против того, чтобы появляться на людях с козырным красавцем джонином! Ну, кто скажет, что совместный поход на рынок за продуктами это не признак самой что ни на есть семейной парочки? Никто не скажет. Наоборот, такие слухи поползут, что только держись! Под каждым кустом поженят. Джонину-то что, ему никто ничего не выскажет, а вот над Ирукой поизгаляются всласть, когда станет ясно, что альфа жениться-то и не думал даже. Что, Ирука в штабе не работал что ли? И по меньшим поводам бывало народ языками молол. — Пожалуйста, Какаши-сан, — шепнул он, злясь на свой внезапно ставший дубовым язык, — пожалуйста… Я не очень хорош в выборе продуктов, знаете, у нас с Наруто ведь весьма ограниченный бюджет. На миг Ируке показалось, что в глубине тёмного джонинского взгляда вспыхнул тёмный огонёк невысказанной боли. Но в ту же секунду уголки глаз Хатаке-сана прорезали мелкие засечки хитрой улыбки. — Ну, так не кажется ли вам, Ирука-сан, что пришло самое время научиться?