Слишком страстный для священника!

Ожидаемо, первым проснулся Оливин, впав в ступор от ощущения чужого тела рядом. Было жарко и довольно душно, ему нужно было выйти и умыться. Однако, как же выбраться из этих цепких объятий, не разбудив мужчину? Задача казалась невыполнимой, ведь, судя по недавнему, у Квинси был довольно чуткий сон. А как иначе выжить в лесу? Но Оливе повезло - он буквально выполз из-под тяжёлой руки, с облегчением вдыхая прохладный воздух. Квинси продолжал похрапывать, тогда как священник медленно расстегнул молнию входа в палатку и покинул её, жмурясь от яркого света, ударившего в лицо. -ну что за день... Тихо проворчал Олива и вылез из палатки, тут же потягиваясь и разминая кости. -интересно, который сейчас час?... Судя по расположению солнца на небе, шёл третий час дня. Что означало, что Оливину ещё много времени придётся провести наедине с собой, чтобы дождаться, когда они смогут продолжить путь. Костёр уже догорел, а рядом, в вымытых листьях лопуха было уже остывшее мясо. Было, чем поживиться, поэтому обед, это первое, что сделал Оливин, выбравшись из палатки. Дальше ему сделалось совсем скучно... За пределы поляны выходить было нельзя, его книги и бинокль для наблюдения за птицами вернулись домой вместе с повозкой... Тогда на ум невольно стали приходить недавние события, вновь разжигая в святом отце желание и стыд. Не стоило этого делать... Какого бы мнения о нём не был Квинси, а вот так лапать спящего человека, это абсолютный позор, недопустимый порог, что он пересёк и ниже падать уже просто некуда. -стоит извиниться и больше не пытаться. Решено! Не стану докучать Квинси своими фантазиями! Вот только... Пережитые пара недель без партнёра сильно сказались на святом отце. Как минимум, тот слишком часто прибывал в состоянии возбуждения. И в лесу, когда Квинси всегда рядом, нужно уметь держать себя в руках. И чтобы это сделать, стоило как следует выпустить пар до того, как Квинси проснётся. -хм, Оливин, мне нравится ход твоих мыслей~ Довольно проурчал священник сам себе и поспешил осматривать их лагерь. Аппетиты Оливина росли с каждым днём, поэтому простой дрочки ему было ожидаемо мало. У каждого свои предпочтения в сексе, и именно Олива предпочитал ласки простаты. Однако, пальцами это сделать самостоятельно было весьма затруднительно. Что же делать? Ответ слишком прост - найти в лесу замену его игрушкам. Но что же может ему помочь? Тут уж святой отец принялся бесшумно рыться в своём портфеле. Там не нашлось ничего подходящего. "Гадство... Всё необходимое оставил в повозке..." Мужчине ничего не оставалось, кроме как изучить чужие вещи. В этот момент он почти не думал о том, что этим самым нарушит личное пространство лесника, им двигала мысль о том, что он всë делает правильно, пока Квинси об этом не знает. Неудовлетворение священника в самом деле плохо сказывалось на его моральном состоянии и возможности здраво мыслить. Оливин сидел на коленях, всё ещё голым ниже пояса, роясь в небольшом футляре, что висел ранее на поясе Квинси, но тот опрометчиво оставил его на поляне. И тогда Олли победоносно воскликнул. -то что нужно! И тут же смолк, закрыв рот рукой. Не стоит беспокоить Квинси лишний раз, пусть отдыхает. К моменту, когда он проснётся, священник уже будет довольным сидеть в палатке, как будто ничего и не было. "Идеальный план!" Думал Олли, держа в руках небольшую колбочку с травяным маслом внутри. Видимо, Квинси им сдабривал мясо во время готовки, потому что запах был очень похожим. Осталось только отойти достаточно далеко, чтобы Квинси не почувствовал, как разольется его эссенция по округе. Метров десять должно быть достаточно... Так Олива и вышел обратно к речке, присев на влажную зелёную траву, нагретую солнцем. Наконец-то, блаженное уединение, момент, когда не нужно скрывать свои греховные желания... Стоило только покрыть колбу тонким слоем эссенции, создавая подобие презерватива, Оливин вылил себе на пальцы немного этого зеленоватого маслица и приставил их к анальному проходу. Для удобства пришлось лечь на мягкую траву спиной, разведя ноги в стороны на обозрение лесным жителям. В этот момент Оливина совершенно ничего не волновало, он только и мог, что со сладкими стонами разрабатывать нежное колечко мышц, пока то не стало достаточно податливым. Именно в этот момент священник начал медленно вводить склянку, тяжело и прерывисто дыша, однако его прервал шорох в траве. Парень, хмурясь, запрокинул голову назад, чтобы посмотреть, что было источником этого шума, и тут же подавился собственным криком ужаса. В паре метров от него стояла огромная фигура его верного телохранителя! Квинси смотрел на творящийся беспредел леденящим взглядом, сверля чужое лицо своими кроваво-красными глазами. -почему ты вышел за пределы поляны? Захотелось стать ужином для голодного медведя? Казалось, сама ситуация мужчину совсем не волновала, но он был зол, что Оливин подверг себя опасности. -Квинси! Я.. Всё объясню! "Почему он проснулся?! Этого не должно было произойти! Кажется, в его глазах я пал уже ниже некуда" Олива уже собирался было подняться, сдвигая ноги вместе, чтобы прикрыться, однако Квинси не позволил этого сделать, красноречиво опустив свою ногу на плечо блудного отца. -пахнет моим пряным маслом?... Вдруг спросил Квинси и тогда взгляд его наконец перешёл на промежность священника, впервые выражая удивление. -блять... Квинси ругнулся настолько раздражённо и холодяще, что у Оливина кишечник свернулся в узелок от страха. -простии, прости! Я не знаю, что на меня нашло! Я думал, что это правильное решение! Я ошибался! Не понимаю, что со мной происходит! Но Квинси, казалось, и не слушал вовсе, убрав ногу с плеча Оливы, после чего медленным шагом прошёл дальше, замерев у ног "жертвы". -боюсь, скоро мне придётся просить у тебя прощение. Объясню позже... Оливин, давай займёмся сексом? -се..ксом?... Наверное, при других обстоятельствах Оливин бы дважды подумал прежде, чем ответить, но сейчас он был настолько разгорячен, что ответил не задумываясь. -да! Да, да, да! Прошу, давайте сделаем это! Дважды просить не пришлось. Квинси присел на одно колено у ног священника, бесцеремонно разводя те в стороны по возможности, чтобы разглядеть масштаб ситуации. Колбочка от масла лежала на траве и её содержимое почти вытекло наружу, однако остатков должно хватить. -ты нормально себя чувствуешь? Спросил лесник, уже растегивая свою ширинку и выпуская хозяйство наружу. Свою эрекцию тот давно научился сдерживать, но сейчас мог откровенно поразить Оливина своими размерами. Парень невольно смотрел вниз, любопытсвуя к чужим действиям, от чего вспыхнул как спичка, невольно сжавшись внизу от внезапно накатившего страха. -да, нормально... К чему такие вопросы?... -растение, из которого было сделано это масло, работает как феромон. Стоило это услышать, как страх за свою вишенку ушёл на второй план и в голове священника появиласл уйма вопросов, которые, в прочем, прочесть по его глазам было не сложно и Квинси сразу разъяснил. -я добавил немного в рыбу... посмотреть, вдруг ты бы... Тц, забудь. Это подождёт.... И прежде, чем Оливин успел что-либо ответить, что-либо подумать, блондин одним решительным движением ввёл два пальца в анал мужчины, точечно обнаруживая местоположение простаты, тут же вызывая восторженный стон у пассии. Олли в миг растаял, прогнувшись в спине и развратно подставляясь охотнику, вместе с тем бегая изящными ножками по воздуху в моменты особого блаженства. Квинси знал, что делать. Его движения были несчадными и решительными, однако лишь по той причине, что он был уверен, сколько удовольствия получает Оливин. Самому же леснику не терпелось получить свою дозу удовольствия, но он терпел, после десятка ритмичных толчком вгоняя ещё один палец внутрь. -не больно? -Н..не-ет ..т! Еле успевая дышать между словами, проскулил святой отец, собственноручно начав массировать свои соски сквозь тонкую ткань водолазки. Квинси уже давно заметил, как заманчиво эти горошины торчат под нею, отбрасывая тень. Слишком провокационно это выглядело, мужчине оставалось только поражаться, насколько непорочным в своей сексуальности был этот пастор. Такой юный, но уже полный страсти в десятки раз большей, чем он сам. То, как мужчина извивался на траве от его пальцев... Просто безумие, что сводило с ума далеко не целомудрого мужчину. Квинси любил секс. Однако, в лесу сложно найти того, кто будет не прочь его компании. А долгие ухаживания отнимают слишком много сил и времени. Жалел ли он, что пошёл на такой отчаянный шаг, чтобы соблазнить Оливина? Ни чуть. Он и сам не возражал такому исходу событий. А волшебное маслице в рыбке только ускорило процесс. -я хорошо поспал, поэтому пощады не жди... Лукаво сказал блондин, уже наклонившись над своей жертвой и глядя на того из-под лобья, сквозь пряди густой чёлки. Но Оливин этого не видел. Ему было настолько хорошо, что он не слышал чужих слов, закатив глаза, в которых уже успели появиться яркие сердечки. Масло действовало, словно прожигая нутро Оливина изнутри. Ему было настолько же хорошо, насколько невыносимо жарко. Член был каменным, а мошонка упругой, полной густой спермы. Квинси это видел, поэтому решил, что больше медлить не стоит. Он вытащил пальцы под несчастный стон священника и взял в руки баночку афродизиака, где ещё оставалось немного жидкости. Этого должно хватить для безопасного проникновения... Упиваться страстью, так вместе! Именно с этой мыслью блондин вылил зелёную жидкость себе на красную головку, растирая её по всей длине. Член уже был возбуждён до предела, ощутимо пульсируя в руке. Самое время... Пристроившись кончиком органа к мягкому нутру, Квинси навис над Оливином, взяв опору у его груди и одним пружинящим толчком вошёл на треть всего размера. Из глаз Оливина брызнули слезы и он одарил лесную чащу сладким стоном наслаждения. Пожалуй, ему слишком нравилась эта боль. Сильнее, чем могла бы понравиться здоровому человеку. Лесник, желая ободрить и отвлечь от неприятных ощущений, поспешил обнаружить головкой чувствительный бугорок в стенке нутра партнёра. Не прогадал, вызывая бурные овации у Оливы. Тот стонал так, как никогда прежде. Животные обходили это место стороной, Где-то вдали даже вспархнула стая птиц. Оливину было очень и очень хорошо! Он обнял мужчину над собой дрожащими руками и обхватил бёдра ногами, в попытке насадиться глубже. Но Квинси не позволил, сохраняя определённый темп и углубляясь плавными толчками, пока священник под ним буквально сходил с ума от возбуждения. Уже через минуту подобных толчков Оливин обильно кончил, пачкая свой и чужой животы. Однако, Квинси не дал передышки, продолжая ровно в том же темпе, с которого начал, чем отправил Оливина на небеса, судя по его выражению лица. Святой отец пьяно улыбался, вздрагивая и сжимаясь вокруг толстого члена, буквально всасывая его внутрь. Квинси же с удовольствием принял такое приглашение и вскоре решающим толчком проник внутрь, орошая горячие стенки изнутри вязкой густой жидкостью. Квинси успокоился, принявшись за отдышку, а Оливин обмер, глядя на небо широко раскрытыми глазами. Не говорил ничего, однако, когда Квинси собирался было отстраниться, наглухо обхватил его ногами вокруг талии. -ещё раз. Скомандовал священник и буквально утянул мужчину на себя, схватив того за волосы и страстно целуя. Квинси никак не ожидал, что однажды будет ведомым в поцелуе, однако ему это до безумия понравилось и он продолжил трахать Оливина, словно животное, пока оба они вновь не кончили, на сей раз гораздо быстрее, чем в предыдущий. Живот Оливина заметно вздулся, однако прекращать тот не хотел - масло до сих пор действовало, медленно вновь прогоняя кровь к низу живота. Простата была чувствительной, как никогда, и Олли слишком не хотел прощаться с этим чувством. Поэтому Квинси решил, что ещё один раз им обоим не повредит, перевернув священника на бок, а сам пристроился сзади, шлепнувшись мокрым членом о мошонку. -можно... Потрогать твою грудь?... Сладко шепнул свой вопрос лесник, в прочем, в ответе не нуждаясь. Оливин активно закивал, уже находясь без сил на разговоры, поэтому мужчина задрал светлую ткань кверху, полностью оголяя порозовевшую грудь. -прикуси. Скамандовал на сей раз Квинси, вручив скатавшуюся ткань в зубы Оливы, который против совсем не был и послушно прикусил ту, давая насладиться видом. Квинси вошёл без предупреждения. Его член оказался внутри слишком внезапно и Оливин приглушённо закричал, но ткань изо рта так и не выпустил. Квинси это понравилось... Оливин был очень послушным и страстным в сексе, не давая и повода придраться. Его стоны были усладой для ушей, а уж вид, который ему открывался с такого ракурса... "У него так трясется грудь, когда я в него вхожу..." Задумчиво заметил Квинси, начав ритмично двигать тазом, чтобы доставить Оливину очередную дозу удовольствия. Горячая шершавая рука лесника легла на грудь священника неожиданно нежно, сжав ту и массируя со всевозможной заботой на контрасте нарастающих хищных толчков.

***

По истечении часа подобных игрищ Оливин не мог даже подняться на ноги. Подкашивалось всё: руки, ноги, спина, шея. Ему хотелось только лежать и ничего более. Квинси это понимал, поэтому бережно поднял обессилившую пассию на руки и перенёс в речку, предварительно раздев. Едва ли Олли нашёл в себе силы, чтобы обнять своего милого лесника за плечи, лишь бы не упасть. Хотя Квинси нёс его с такой лёгкостью, что на самом деле священник не сомневался. Он ни за что его не уронит. Не даст в обиду и не навредит. Это был лучший секс в его жизни и его он запомнит надолго. В прочем, как и сам Квинси, что сейчас старательно омывал чужое тело и помогал избавиться от своей спермы внутри. А после они вернулись в лагерь к уже ожидавшему их Топперу. Малыш прекрасно слышал, чем они там занимались и, кажется, был безмерно рад за своих друзей, бегая вокруг и пища что-то. Как позже выяснилось, зверёк заботливо самолично насобирал дикую малину, пока его друзья шалили, так что после ужина парочка полакомилась ягодами и направилась спать. Вместе, в обнимку, заснув практически одновременно от усталости.