Шестой

      — Наклонись, каланча, — недовольно проворчала девушка, когда они, пробираясь сквозь плотное облако тумана, остановились у опушки леса и спрятались в ближайших кустах.       — Ты же придумала мне очень милое имя. Почему не используешь? — Шестой-Какаши склонил голову, чтобы девушка смогла развязать и убрать повязку с глаз. Открыл один, рассматривая макушку с потяжелевшими от влаги розовыми волосами. Она рылась в рюкзаке, пытаясь что-то найти. Потом, вспомнив, ударила себя ладошкой по большому лбу, сунула руку в задний карман шорт и достала ключи от наручников.       — Как хочу, так и называю, — Она сдёрнула с его запястий браслеты и убрала их в рюкзак вместе с ключом. Протянула ремень и, дождавшись, пока Какаши его застегнёт, с опаской отдала боевой пистолет. Он, крутанув его в пальцах, ловко вложил в кобуру, протянул руку, намекая на то, что хочет получить и второе оружие обратно. Но Хару заупрямилась и отошла на шаг. — Этот мой.       Можно было легко его забрать — она даже не поняла бы этого. Но доверие заслужить было важнее. Тем более он и так подумывал вооружить её чем-нибудь по приходу в город. До Нэ путь будет нелёгким. Шестой обещал ей целостность, но никак не безопасность, и очень надеялся, что она понимает настолько очевидные вещи. Судя по хмурому взгляду — понимает.       — Хорошо, — он пожал плечами. — Заряд стандартный, на восемь капсулей. Две уже истрачены. Будь благоразумна и не пали им направо и налево.       — Тебе напомнить, что именно мой выстрел достиг цели? — забавно окрысилась девушка.       — Какая ты языкатая, — цокнул Шестой и улыбнулся, прежде чем натянуть на лицо маску. Эта девочка ему нравилась. Возможно, путешествие будет весёлым. А чтобы оно началось, стоило вернуться на дорогу.       Он в задумчивости осмотрел темные силуэты деревьев за толстым облаком тумана, который так удачно скрыл их отход из Цветущего. Город почти исчез. Вдали виднелись лишь едва угадывающиеся в молочно-белом силуэты дерева и пугала. Именно там заканчивался секретный проход. Его спутница действительно была далеко не дурочкой, раз оставила ему завязанными глаза, и он не смог точно запомнить путь ни в убежище, которое, судя по мешанине запахов, пользовалось популярностью у перебежчиков, ни путь из него. Конечно же, если вдруг нелёгкая занесет Шестого в Цветущий вновь, он наверняка сможет найти тайные подвал и ход, раз знает об их существовании.       «Какаши» — напомнил себе мужчина, мельком скосив взгляд на хмурую девушку. Лучше начать привыкать к новому имени как можно быстрее, даже в мыслях. Солдату к позывным было легко приноровиться, но какое-то время для того, чтобы всё уложилось в голове, было необходимо.       Он повязал ткань на левый глаз и одёрнул плащ.       — Зачем тебе маска и повязка? — полюбопытствовала девушка. — С тобой всё в порядке.       — Слишком чувствительное обоняние и слишком чувствительное зрение в левом глазу. — Сказал он полуправду, и ему вроде бы поверили.       Бросив последний взгляд на поле с неразлучной парочкой, он молча скользнул по едва различимой тропинке через кусты, его спутница поспешила следом. Шла она более шумно, но старалась изо всех сил быть тихой: это было понятно по её сосредоточенному пыхтению и по тому, как она старательно повторяла за ним путь, почти шаг в шаг. Туман очень вовремя лёг на долину, гасил лишние звуки, поэтому редкий хруст веток даже на расстоянии десяти шагов не должен был быть слышным.       Какаши был доволен. Несмотря на некоторые шероховатости, половина задания была выполнена. Его цель — хрупкая девушка-подросток (Сколько ей? Пятнадцать-шестнадцать?) по собственной воле шла за ним. Это было отлично! Не было нужды её связывать, прикладывать силы для того, чтобы подавить физическое сопротивление и выматывать себе нервы долгими разговорами. Когда слушал подробности приказа, нюанс о том, что в конкретном случае угрозы были запрещены, был очень досадным. Намного удобнее работать с запуганным до смерти человеком: тот сделает всё, что угодно, либо превратится в безвольную куклу, что тоже удобно. Но Данзо-сама запретил. Интересно, что такого разглядел Карасу в этой беглой бывшей рабыне? Была бы девчонка так же нужна Правителю страны Огня, будь на ней клеймо, которое подавляло волю?       Последнее маловероятно, так как обнаружили её как раз в тот момент, когда она бежала из Атсу от своего покупателя в леса. Правитель срочно отозвал его с задания, выдал один из драгоценнейших артефактов — свиток перемещения с точкой назначения около одного из городов рядом с границей — и срочно отправил ребёнку на выручку, чтобы не допустить того, чтобы она попала в руки работорговцам вновь. Когда он там появился, пришло сообщение от Карасу, что след её потерялся в лесах страны Молний. Тогда к заданию о доставке ценного человека в Нэ прибавилось дополнительное: найти раньше, чем это сделают её преследователи. И чем быстрее, тем лучше, так как дикая местность и разбойничьи банды — не самая дружелюбная среда для детей.       Потребовалась неделя, по истечении которой Какаши уже и не надеялся выполнить задание и предвкушал своё наказание, но девочка его спасла, когда была замечена в мёртвом городе, бродящая по заброшенным домам. С такой волей к жизни и свободе она действительно могла быть интересна господину Данзо. Хотя сам Шестой не видел в ней ничего особенного, кроме ума, упрямого характера и острого языка.       — Что случилось? — спросила шёпотом девушка, когда уткнулась носом в его спину, не заметив, что он затормозил. Какаши поднял руку, призывая к молчанию, и она послушно захлопнула рот.       Окутавшая их тишина звенела. Ветра не было совсем. В воздухе лениво плавали мельчайшие капельки пара, щекотали кожу, оседали на волосах и одежде, вихрились около носа и рта от дыхания. Ранним часом лес был молчаливым. Пока они шли, слышно было только, как какая-то тяжёлая птица перелетала с ветки на ветку, и как шуршали грызуны в опаде на земле. Сейчас же звуков не было вовсе.       Хару напряжённо всматривалась в его настороженное лицо, потом сама медленно покрутила головой из стороны в сторону, пытаясь отыскать причину внезапной остановки. Но не нашла, точнее, не услышала далёкий шум мотора, приближающийся со стороны Цветущего. Видимо, бандиты рыскали в развалинах всю ночь. Машина была достаточно далеко, но предположить точное расстояние из-за искажения тумана было сложно.       Раз представилась такая возможность — это было хорошим шансом разжиться транспортом и быстро добраться до места, где Какаши оставил все свои вещи. А ещё проучить негодяев за то, что они помыслили поймать его и продать на невольничий рынок (это ему Хару вчера рассказала про подслушанный разговор). Пусть даже в теории. Ничего у них не вышло бы, но работорговцы были отвратительны сами по себе. Однако кровавую бойню тут устроить не получится, так как слишком большими проблемами это потом может вылиться. Путешествовать с ребёнком, имея возможный хвост, который жаждет мщения, не очень удачная идея. Поэтому придётся действовать более тонко.       Он схватил её за руку и утянул с наезженной дороги в кусты у обочины.       — Спрячься и ни в коем случае не высовывайся. — Велел он и надавил девушке на плечо, заставляя присесть, полностью скрываясь в густых ветвях. — Поняла?       — Что тут непонятного? Не дура, — пробурчала она, сев на землю и скрестив ноги. Вцепилась пальцами в лямки рюкзака.       — Не бойся. Я быстро. — Он снял с себя плащ и портупею с пистолетом, передал всё в руки опешившей девушке. — Раздобуду нам транспорт.       — Но… — она переводила круглые глаза с пистолета на него и обратно.       — Чтобы шума не было, — наставительно сказал Какаши и почему-то не удержался, растрепал рукой влажные розовые волосы на макушке, отчего Хару стала похожа на взъерошенного воробушка. Или совёнка. Вряд ли у воробьев могли быть такие большие круглые зелёные глаза.       Он вышел на дорогу и, подняв повязку на лоб, принялся ждать. Вскоре звук мотора стал совсем различимым, даже девушка должна была услышать. Помимо этого были слышны разговоры и душераздирающие зевки, а вскоре мелькнули жёлтые фары - машина заезжала на небольшую возвышенность.       — Это ты виноват, Кодзи, — сонным и хриплым голосом говорил один. — Жрать охота. Спать охота.       — Заткнись, — вяло огрызнулись в ответ. — Как баба. Всю ночь мозги делал своим нытьём.       Два тонких жёлтых луча фонарей обратились друг к другу, послышалась возня.       — Как же вы меня задрали оба, — застонал третий голос. — Нобу-сан, можно я их прирежу?       — Давай, попробуй, — тут же сплотились спорщики.       — Вы трое… просто завалите хлебальники, — рявкнул четвёртый злобно.       Значит, действительно всего лишь четверо. Как и говорила девочка. Что ж, неплохой расклад. Будет небольшая разминка, а то тело затекло ночью от сидения на бетонном полу. Даже прогулка бодрым шагом всё ещё не разогнала кровь по одеревеневшим мышцам.       Машина заехала в гору и проехала совсем немного, прежде чем остановиться.       — Нобу-сан? — спросил Тога, всё так же сидящий на пассажирском сидении слева. Командир их группы вцепился в руль и вперил взгляд вперёд, был бледным и дрожал. Переругивающиеся позади Казу и Кодзи замолчали и подались к передним сидениям, чтобы посмотреть на причину остановки. Хотя в этом проклятом тумане не было видно ни зги. Фары путь освещали, и на том спасибо. Можно было ехать спокойно.       Тога посмотрел на дорогу, пытаясь разобрать то, что увидел Нобу-сан, и рассмотрел. Посередине стоял высокий человек в тёмной одежде, внешность разглядеть было сложно из-за маски на пол-лица. Только серые всклоченные волосы, подвязанные повязкой на лбу, и глаза: один будто бы черный, а другой красный. Он стоял и не двигался. Даже не моргал!       — К-к-казу, что у тебя во фляге было? — дрожащим голосом спросил Кодзи, пятясь медленно назад.       — Саке… обыкновенное саке. Я ничего туда не добавлял! — Казу последовал примеру приятеля, уже приподнимаясь на сидении, чтобы перелезть на багажник и удрать в лес.       — П-привидений же не бывает, — вдруг заблеял грозный Нобу-сан. Тога с разочарованием смотрел на командира. Он верит в это?       — Чушь собачья это всё! — Сплюнул он. — Просто из-за грёбанного тумана ветка какая-то приглючилась мужиком. Вот видите! Он исчез! Ну, поехали! Не хватало нам ещё и завтрак пропустить.       Нобу громко сглотнул, прищурился, ещё раз внимательно осмотрев дорогу впереди, но кроме клубящегося тумана больше ничего и никого не было видно. Он вцепился в руль и тронул машину с места. Казу и Кодзи плюхнулись на сидения, шумно выдохнули.       — Вы реально в это верите?! — продолжал удивляться Тога, переводя взгляд с одного хмурого лица на другое. — Будет, что рассказать остальным!       — Только попробуй пасть открыть, ушлёпок! — Казу и Кодзи потянулись к нему через сидения, грозя кулаками и стараясь схватить за шиворот. Перепуганный до ужаса Нобу-сан молча рулил, постепенно набирая скорость, чтобы быстрее вернуться в лагерь. Там, по крайней мере, было больше живых людей. А то компания трёх идиотов не особо внушала чувство безопасности.       — Это будет очень интересная история… — оскалился Тога, отмахиваясь от пассажиров сзади.       — Да-да, я бы тоже послушал, — посторонний очень заинтересованный голос внезапно прервал перепалку. Нобу надавил на тормоз, машина встала как вкопанная. Четверка бандитов медленно повернула головы назад и увидела сидящего на корточках на багажнике незнакомца со сверкающим красным глазом. — Йо.       Тога не успел толком сообразить, что случилось после, так как сидящий рядом с ним Нобу-сан закатил глаза и упал головой на руль, нажав один раз на сигналку. От резкого звука пришли в себя застывшие от ужаса подельники Казу и Кодзи. Заорали, но тоже быстро замолкли, так как призрак, резко вскинув руки, ухватился за их затылки и хорошенько приложил лбами друг о друга так, что они сразу же вырубились. В это время Тога нащупал рычаг двери, открыл её и выпал из машины спиной на землю. Перевернулся и хотел было отползти к обочине, чтобы затеряться в кустах и оттуда уже драпануть куда глаза глядят, но был пойман за ворот военного жилета, который был снят с трупа и был ему не по размеру велик.       — А ты, значит, покойников не боишься? — спросил насмешливый голос. Тога скрипнул зубами, резко закинул руку за спину, достал электрошокер и, извернувшись, выкрутив прибор на полную мощность, ткнул его в живот привидению. Этот заряд мог вырубить быка, что уж говорить о человеке. Но, к удивлению мужчины, хватка державшей его руки не ослабла, его даже приподняли над землёй, заставив выронить оружие, чтобы схватиться за ворот жилета, так как он врезался в кожу на шее и начал душить. — Щекотно.       Это последнее, что слышал и видел Тога, прежде чем его сознание поглотил водоворот неистово кружащихся чёрных точек на красном фоне.       Какаши выпустил потерявшего сознание бандита, и тот мешком свалился к нему под ноги. Его тело странно дернулось, послышался злой треск электрического разряда. Шокер мстительно искрил. Будет неплохим оружием для девочки. Даже регулятор мощности есть.       Он присел на корточки и приложил пальцы к сонной артерии незадачливого противника — тот был жив. Его иллюзия должна была усыпить команду негодяев часа на три: этого как раз хватит для того, чтобы добраться до окраины ближайшего города, а этой четвёрке вернуться на базу с небольшой амнезией и некоторыми фальшивыми воспоминаниями.       — Э-это же… — Хару, выбравшаяся из укрытия, когда он её позвал, разобравшись с дальнейшей транспортировкой четырёх лишних пассажиров на заднем сидении, застыла в нескольких шагах от машины. Указала на них пальцем. — Ты их не убил?!       — А должен был? — спросил Какаши, почесав переносицу. — Слишком много потом хлопот. Вот, держи. Это теперь твоё.       Он бросил девочке в руки шокер. Она покрутила его у глаз и сунула в передний карман своей огромной кофты с капюшоном. Опасливо подошла ближе к свободному месту. Какаши терпеливо дожидался её, уже сидя за водительским креслом.       — Значит, мы потом спустим с ними машину с обрыва или взорвём? — воодушевлённо спросила девушка, запрыгивая в салон.       Шестой удивлённо моргнул, рассматривая полную энтузиазма девушку. Он понимал, что после всего, что с ней приключилось, вряд ли она испытывала нежные чувства к подобным людям. Но откуда такая кровожадность? Этот вопрос и был озвучен.       — Так со злодеями поступают крутые парни. Ну… в фильмах.       — Я похож на крутого парня? — ещё больше удивился Какаши, указывая на себя пальцем.       — Не задирай нос, — тут же насупилась девушка. — Лишь самую малость. Ой…       — Что? — спросил он, трогаясь с места, и скосил глаз на свою спутницу. Она наклонила корпус чуть вперёд и заглядывала ему в лицо.       — Твой левый глаз…       — Он поможет нам спокойно уехать, никого не убивая и не поднимая лишнего шума, — пожал плечами он, уставившись прямо на дорогу, фары выключил. Они были не нужны.       Хару, позабыв о бандитах, разглядывала Какаши, и её лицо всё больше и больше становилось восхищённым.       — Так значит, в тебе течёт память прошлого? То есть — горит. Ты же из страны Огня. — Долго молчать у неё не вышло, и, конечно же, подобных вопросов он ожидал. Можно было не рассказывать, отмолчаться, сказать, что это не её дело, но доверие нужно было зарабатывать, тем более это не было большим секретом.       — Не совсем. Скорее это память о моём друге, а он был пламенем.       — А где он сейчас?       Какаши на долю секунды сжал руки на руле сильнее и с трудом ответил:       — Надеюсь, в Чистом мире, а не в аду, или во что сейчас верят…       Девушка потупилась и опустила взгляд вниз. Какое-то время смотрела, как он переключает рычаг коробки передач, пока машина съезжала с возвышенности вниз, а потом снова взбиралась наверх и набирала скорость, оказавшись на ровной дороге.       Шестой вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к своему плечу. Хару погладила его по руке и, уверенно сдвинув брови, сказала:       — Какаши, твой друг точно в Чистом мире, раз его огонь до сих пор не угас!       Впервые назвала его именем, которое сама и придумала. Он невольно улыбнулся, порадовавшись, что маска сейчас на лице, и Хару не видела его выражения, наверное, чересчур мягкого для сурового солдата. Его рука опять поднялась и, прежде чем он успел сообразить, что делает, вновь зарылась во влажные розовые волосы на макушке, растрепала.       — Ты хороший ребёнок, — сказал он, когда девочка, надувшись, отмахнулась от него. Сложила руки на груди, плюхнулась спиной на сидение и уставилась на дорогу, которая все ещё пряталась в тумане.       — Я не ребёнок. Мне скоро шестнадцать. — Бурчала она.       — Как есть ребёнок.       — Тогда ты — старик!       — Мх-м… я выгляжу так плохо? — притворно удивился Какаши, пытливо разглядывая румянец на щеках Хару. С чего вдруг она смутилась? Неужели стыдно стало?       — Следи за дорогой, дядь, — девушка подтянула на сидение ноги, натянув на острые коленки свою кофту, обхватила их руками, положила подбородок на предплечья и нахохлилась. Опять начала походить на рассерженного воробушка. Даже перья чистить начала, то есть пальцами расчесывать торчащие в разные стороны волосы.       Шестой, посмеиваясь, перевёл взгляд на дорогу. Левая рука, которая погладила девочку, приятно покалывала, и от этого чувства почему-то учащалось сердцебиение, появилось странное волнение и грусть. Такое же чувство всегда появлялось, когда он вспоминал о погибших друзьях. Похоже, Хару таки смогла немного вывести его из равновесия, но досадовать по этому поводу не стоило. Воспоминания об единственном друге и единственной подруге были драгоценными.       Не доезжая до опушки леса, Какаши и Хару вышли из машины. Девушка с интересом наблюдала за тем, как он рассаживает пассажиров на места, потом подходит к занявшему кресло водителя мужчине, поворачивает лицо к себе, оттягивает его веки, долго смотрит в мутные глаза. Удивлённо воскликнула, когда бессознательный бандит вдруг выпрямил спину, схватился руками за руль, уставился немигающим взглядом на дорогу, тронул машину с места, развернулся и поехал обратно.       — Теперь порядок. — Какаши вновь закрыл глаз повязкой. — Они вернутся на место и слегка врежутся в дерево, будут думать, что напились и разбились по дороге к лагерю.       — Гипноз? — спросила Хару, нагоняя широко шагающего мужчину и пристраиваясь с левой стороны, чтобы нет-нет да кидать любопытные взгляды на скрытый тканью глаз.       — Я не уверен, — пожал плечами он. — Скорее, очень убедительная иллюзия, оставляющая ложные воспоминания.       — И от неё нельзя избавиться?       — Можно. Но для этого нужно обладать стойким разумом и огромной силой воли. У этой четвёрки не было ни того, ни другого. — Он мельком глянул на неё. — А вот у тебя вполне могло бы получиться.       — Ты обещал, что не причинишь мне вреда, — тут же напряглась девушка и даже сделала шаг в сторону.       — Не причиню. Если бы у меня возникли подобные мысли, я бы уже валялся на земле, корчась от боли. — Она с ужасом уставилась на его руку, где на запястье была печать договора. — Ну, не делай такое лицо. Великие воины прошлого не были добрыми волшебниками. Порой пользовались грязными и жестокими методами для достижения цели.       — И ты согласился на подобное?       — Не вижу ничего ужасного, — хмыкнул он. — Я солдат, Хару. У меня есть задание, которое должно быть выполнено. Причём в способах его выполнения меня особо не ограничивали, так же как не ограничивали и в средствах.       Они пересекли небольшой луг и направились по узкой тропинке к стоящим в отдалении постройкам — складам. Там остались вещи и мотоцикл.       — Получается, я — это ограничение? — проницательно спросила девушка, а Какаши в очередной раз безмолвно похвалил её за хорошую смекалку.       — Мне необходимо было, чтобы ты пошла со мной по доброй воле. Господин Данзо вряд ли бы стал с тобой разговаривать, если бы ты попала к нему на аудиенцию неадекватной. Для него ты бы потеряла всю возможную ценность.       Он подошёл к большой двери, на которой висел огромный амбарный замок, носком сапога поковырял землю и нашёл ключ. Хару, пока он открывал двери, напряжённо молчала. Заговорила только, когда он прошёл внутрь и зажёг свет белой электрической лампы.       — Ты говорил, что знал про аукцион в Атсу и что я сбежала. А если бы меня поймали? — Она запнулась и вцепилась в подол кофты. — Если бы на мне уже было клеймо?       — Тогда моё задание провалилось бы. — Какаши стянул защитный чехол с мотоцикла, проверил содержимое сумок. Всё было на месте. Как и говорил Карасу, к этому складу местные не лезут — знают, кому принадлежит. — И получил бы я дисциплинарное взыскание… Так что, считай, ты меня спасла.       Девушка криво усмехнулась, всем своим видом показывая, что думает о его спасении. Расстроилась из-за неприглядной правды? Точно ребёнок. Не сталкивалась ещё с реальностью. Хотя ей же было бы лучше, если бы не столкнулась. Интересно, как она попала в руки к работорговцам? Её выкрали из дома? Или захватили в дороге? Первое было маловероятно, так как для работорговцев она должна быть очень привлекательной. Хару была вполне мила, но не была красавицей. Значит, поймали одинокую путницу. Возможно, об этом стоит расспросить позже.       — Ты готова? — Какаши протянул ей в руки шлем.       Он вывез мотоцикл со склада, ещё раз проверил сумки. Сменил плащ на чёрную куртку со вшитыми между двумя слоями ткани металлическими пластинами, достаточно прочными и гибкими — такая конструкция не сковывала движения и делала из вещи своеобразный бронежилет. Пока Какаши закрывал склад и прятал ключ, мельком поглядывал на впавшую в меланхоличную задумчивость девушку. Надо бы ей одежду прикупить, а то в этих вещах ехать быстро опасно. Да хотя бы и простудиться может.       — Путь не близкий, но я постараюсь сделать так, чтобы нам не пришлось ночевать под открытым небом.       Она рассматривала своё отражение в защитном стекле, потом кивнула, надела его на голову и опасливо, немного неловко села позади, когда водитель занял свое место.       — Держись за меня крепче…       — Сакура, — внезапно сказала девушка, а Какаши, который хотел уже завести мотор, вздрогнул всем телом. — Моё настоящее имя.       — Почему вдруг рассказала? — удивлённо спросил он, пытаясь унять смутное беспокойство.       — Ты доверил мне свой личный секрет. И я подумала, что это будет честно. Мы же сейчас одна команда. — Её голос от чего-то немного дрожал.       — Действительно, — задумчиво проговорил Какаши, дождался пока девушка крепко обхватит его за талию.       Взревел мотор, мотоцикл сорвался с места, поднимая за собой клубы пыли. На развилке возле леса мелькнула покорёженная табличка: «Цветущий» со стёртым указанием количества ри до мёртвого города.       Туман поднимался над лесом белым облаком, рассеивая насланные природой мороки.       Какаши сдул с глаза прядь волос. На мгновение текст доклада о состоянии войск, который пришёл с тыла, стал отчётливо виден, но серая пелена вновь застила обзор. Он провёл рукой по лбу, откидывая волосы назад, так там и оставил, придерживая. Рапорт был большим, на сорок листов, а сидеть в таком положении даже за столом было неудобно. Командир третьей дивизии, пользуясь тем, что в палатке он был один (как-никак его личная, положенная начальнику) откинулся спиной на стул, запрокидывая голову так, чтобы волосы легли на макушку сами, и не надо было их придерживать рукой. На деле его отросшая чёлка встала дыбом. Так и сидел, покачиваясь на задних ножках стула, и уже подумывал о том, чтобы перебраться с докладом на койку, как брезентовая дверь в палатку распахнулась.       — Какаши-сенсей. — Сакура принесла с собой запах прохладной ночи и крепкого кофе. Он от неожиданности — настолько погрузился в чтение — оттолкнулся от пола чуть сильнее и, скорее всего, упал бы, если бы девушка вовремя не подхватила спинку стула вместе с ним одной рукой. Во второй она держала большой термос, от которого одуряюще пахло свежесваренным кофе. Ах, да, он же сам об этом её попросил. В поле зрения показалось девичье лицо, обрамлённое розово-золотистым ореолом волос. Тёплый свет лампы накаливания так красиво их подсвечивал, что Какаши залюбовался, не сразу реагируя на насмешливый прищур зелёных глаз. — Вы что делаете?       — Доклад читаю. — Он моргнул, отгоняя наваждение, и вернул стул в вертикальное положение. Чёлка сразу же упала ему на лоб.       — Ваш кофе. — Сакура поставила термос на стол и прошла к небольшой тумбе, где стояли две алюминиевые кружки. Обернулась и заинтересованно склонила голову, глядя на то, как он борется с непослушными волосами. — Могу заколку дать.       — Ты серьёзно? — уныло вопросил Какаши. В общем–то неплохая идея. Главное, чтобы никто к нему не зашёл в то время, как он будет работать в таком виде. А то моральный облик командира пострадает. Ладно, шиноби Конохи — они знали, что Копирующий ниндзя порой любил чудить, но вот остальные, которые только-только привыкли к нему и начали доверять, могут не понять. Нельзя сбрасывать со счетов Гая, по вечерам взявшего моду к нему приходить на чай-кофе — вот тогда точно весь лагерь узнает о странных пристрастиях Какаши к парикмахерскому искусству. Сакура продолжала тихо хихикать.       — Могу вас подстричь, если хотите. — Девушка поставила кружки на стол и с интересом оглядывала его лохматую шевелюру. — Наверняка же вы сами себе кунаем стрижку делаете, когда совсем уже становится невозможно?       — Никогда не сомневался в твоей проницательности, — сознался Какаши, откладывая бумаги в сторону. Посмотрел на терпеливо ждущую его ответа девушку. Судя по её лицу, по тому, как блестели глаза, и горел предвкушающий румянец на щеках, она очень хотела, чтобы он согласился. И Какаши не стал её разочаровывать. В конце концов, ему и правда нужно было подстричься.       — Вы не пожалеете! — обрадовалась Сакура, резво оттаскивая стул вместе с мужчиной подальше от стола. — Я как-то раз Ино волосы равняла, и ей очень понравилось. А она в плане внешнего вида та ещё привереда. Где ножницы?       Какаши махнул рукой в сторону тумбы и с улыбкой следил за суетой, которую организовала в маленьком помещении Сакура. Вечер из зябкого начинал становиться приятно тёплым. Она смочила руки водой из бутылки и подошла к нему со спины. Попросила снять хитайате, и когда он это сделал, сразу же запустила мокрые пальцы в его волосы. По телу пробежала приятная дрожь, а после мышцы расслабились. Он откинулся на спинку стула, наслаждаясь ощущением того, как тонкие девичьи пальцы гладят его по волосам, массируют кожу, снимают напряжение и головную боль.       — Так и знала, что вы опять перенапрягаетесь. Вы наш командир, но не надо взваливать всё на себя, — услышал он тихий голос Сакуры, когда жужжание лечебной чакры прекратилось. Он открыл один глаз. Увидел смущённое лицо. Она тут же отвернулась в сторону, провела ещё раз руками по макушке и по затылку, до линии роста волос. Это было очень приятно. Её пальцы застыли возле края маски, дрогнули. — Можете маску спустить? Я обещаю, что не буду смотреть.       — Без проблем. — Ответил Какаши и одним движением стянул ткань к шее, с удовольствием наслаждаясь ошарашенным взглядом бывшей ученицы. Она смотрела на него сверху вниз и была настолько потрясена, что то и дело открывала и закрывала рот. Улыбка сама собой заползла на лицо. Невозможно было не улыбаться, глядя на её смятение.       — Ну как так можно, Какаши-сенсей?! — внезапно возмутилась девушка. — Вы знаете, как долго мы пытались узнать, что у вас под маской скрыто?!       — М-м-м… — неопределённо промычал Какаши, не желая признаваться в том, что, конечно же, знал обо всех их играх. И сам же в них участвовал.       — А вы так просто взяли…       — Ну прости, что разочаровал, — рассмеялся он. Девушка неожиданно сжала его щёки руками, наклонилась и вперилась в него внимательным взглядом. Сердце подпрыгнуло в груди и, казалось, что рискует вырваться из горла — так близко она была.       — Запомню каждую черту и всем расскажу. — Угроза вышла совсем не страшной, особенно вкупе с красным румянцем, растекающимся по курносому носу, щекам и скулам.       — Расскажешь что? — Какаши ухватился за её запястья и немного ослабил хватку.       Сакура внезапно покраснела ещё больше, и её пульс зачастил — это ощущалась по бешеному биению вен на руках. Она помолчала, а потом ответила:       — Что вы красивый.       Повисшая в палатке тишина была настолько осязаемой, что её можно было зачерпывать ложкой, как мороженное. Сверху она была полита красным сиропом волнения и смущения. Какаши облизнул пересохшие губы, отмечая, как Сакура наблюдает за ним.       — Ты тоже красивая.       Зелёные глаза пару раз моргнули, и она отпустила его. Решительно взялась за ножницы.       — Вы совсем не умеете говорить девушкам комплименты, — ворчала Сакура, равняя его отросшие волосы на затылке.       Какаши улыбался, наклонив голову чуть вперёд, чтобы ей было удобнее и чтобы скрыть своё смущение. Возможно, комплименты делать он не умел, зато сказал то, что думал и то, что хотел сказать.