Таинственный незнакомец

      Попрощавшись с девушкой и проводив её до выхода из парка, Эрик сломя голову бросился к театру. Он чувствовал себя мишенью, гонимый мыслями, которые рвали мозг на части. Призрак нырнул прямиком в арку, которая вела к озеру под театром. Там он привычно сел в лодку и переправился в своё подземное логово.       Сердце бешено билось в груди, тепло разливалось по всему телу, а руки дрожали. Одержимость, которая вела к безумию, начала сворачивать сознание в тугой клубок. Единственное, что могло спасти его — это музыка. Он сел за орган…       Мелодии менялись, как и мысли владельца инструмента, как и воспоминания. Резкая мелодия — это гневные шаги в бальную залу, и вдруг — падение маски, высокая нежная нота. Встреча с незнакомкой и их разговор. Вальс наверху, прогулка по парку, незабываемая, полная страсти ночь… Проклятое утро. Мелодия становилась тише, нежнее, тоньше. Каждая нота внимала пальцам маэстро, вытаскивая наружу всё его существо. Если бы оргáн умел плакать, он бы уже разрыдался.       Он начал писать. Ноты выскакивали из-под его пера размашисто, нервно. Он был одержим новой музой. И муза эта, как ни странно, не закрыла собой Кристин, не превзошла её, нет. Она просто стояла на земле, в то время как нежная Кристин пела вместе с ангелами и была недосягаема. Он восхищался её голосом, любовью к музыке, их вела одна дорога и одна страсть к высокому искусству… Но как мог такой гений, такой маэстро собственной персоной пасть на колени от искренности и простоты во взгляде прекрасной незнакомки?       Так провёл он в беспамятстве больше суток. Он перечёркивал и комкал листы. Бросал и рвал их и писал заново, пока не выбился из сил и не упал в кровать, забывшись сном. Гроб, обычно служивший ему кроватью, вызвал в нём отторжение, которое человек, который любит жизнь, испытывает к виселице.       Сегодня всё по-человечески.       Папка с «Торжествующим Дон Жуаном», а вместе с ней и план по захвату Кристин, валялись на пыльной полке рядом с набросками нот.       В этот день странная тревога посетила всех обитателей театра.

***

      — Бал прошёл на ура! Браво, браво! — с акцентом восклицала Карлотта, прохаживаясь по сцене перед репетицией, — какие танцы, какой размах! Я была великолепна!       — Просто манифик! — отозвался Фермен, целуя её пальцы, которые она после вытерла о подол платья.       Директора были довольны. Они стояли на сцене со всеми участниками труппы, обсуждая бал. Всё прошло гладко, без происшествий, что весьма поспособствует улучшению их репутации.

***

      В гримёрке Кристины.       Кристина Даэ не находила себе места уже второй день. Вчера Рауль сделал ей предложение, и втайне они обручились. Кольцо, подаренное ей Раулем, висело на цепочке, обхватывающей шею. Она постоянно теребила его в пальцах, не в силах скрыть волнение. Волнение почти переходило в истерику.       «А что, если он узнает? Он наверняка уже знает, поэтому не появляется мне… Неужели он оставил меня в покое? А может, мой ангел отрёкся от меня?» — думала она. Она уже жалела, что в стенах театра осмелилась встретиться с Раулем.       Она обязана была Призраку всем. Её голос был заперт, пока он не дал ему крылья, не научил всему, чтобы она могла достичь таких высот. Сейчас она чувствовала вину, непомерную, искупить которую не могла. Он дал ей всё, и вот как она отплатила ему… Теперь она ждала кары. Того праведного гнева, что обрушался на неё, когда она осмеливалась ослушаться.       Она посмотрела на своё отражение в зеркале. В её сознании там стоял он, как в тот день, когда он забрал её из гримёрной в свой чарующий тёмный мир. Она подошла ближе и чуть коснулась костяшками пальцев стекла, сделав легкий стук.       Ответа не последовало. Призрак не объявился.