Последний Дракон

Война Пяти королей,беспрецедентный по своей сути конфликт, унесший миллионы жизней уже в первый год. Только в самом начале противостояния Льва и Рыбы, когда волки ведомые драконом, ещё не вмешались, погибло сто тысяч человек. Григор Клиган и его люди ещё до Битвы на Золотом Зубе уничтожили три города на пути к Риверрану. Шерир, Шутовской Брод и Вендский, каждый из которых имел более десяти тысяч жителей. Гора вырезал их всех. Ещё около десяти тысяч человек погибли в бесчисленных, разграбленных деревнях. И на это пепелище пришёл Сир Джейме, убивший ещё три тысячи воинов Речных Земель и пятьсот своих у Золотого Зуба. Одновременно с этим Гора вступил в бой на Шутовском броде с армией Берика Дондарриона. В этой битве погибло ещё двести восемьдесят человек. А потом случилась битва при Риверране где погибло практически девять тысяч человек и ещё тысячу жизней унесла двухмесячная осада замка. И это не считая тридцати тысяч мирных жителей, погибших от армии Тайвина Ланнистера. И двадцати тысяч погибших от голода и болезней, в основном детей и женщин. Сто тысяч человек и война только начиналась. Ещё не было Риверранской Резни, Битвы у Черноводной, Дорнийско-Просторской войны, Эурона Грейджоя и многого, многого другого. Из книги Величайшая война, за авторством: Архимейстера Норрена, 300 год Риверран, 299 год       После очередной бессонной ночи, Джон Таргариен, законный король Вестероса, милость богов и людей, стоял возле окна своих покоев и наблюдал за происходящим на улице. За прошедшие десять дней с поля убрали всех мёртвых. Как будто битвы и не было.       Подавив очередной зевок Джон подумал о сегодняшней ночи. Вначале он присутствовал на очередном военном совете, а потом вместе со своим десницей размышлял о том, как спасти летящую на драконе в ад, экономику Речных Земель. К концу встречи Коннингтон предложил королю уйти отдохнуть, а самому остаться и разобраться в этом вопросе до конца. Посмотрев вдаль, Джон обратил внимание на селение, что выросло под стенами Риверрана.       Риверранская деревня, что растянулась вдоль всего замка, потихоньку отстраивалась. На улицах поселения стали появляться люди. Они двигались по улочкам медленно и робко, словно дети, что учатся ходить.              По их напряжённому поведению, Джон понимал, что каждый мужчина, женщина и даже ребёнок деревни были настороже и ожидали нового нападения. Солдаты Ланнистеров, полтора месяца осаждали замок и разграбляли деревню. От первоначальных трёх тысяч её жителей, осталось не более двух.       Вот женщина подошла к полуразрушенной лавке, вдовы фермера, чтобы купить молока. Раньше эта девушка и её муж были самыми богатыми жителями деревни. Они имели четырёх коров, тринадцать коз и шестьдесят куриц.              Ланнистеры убили трёх коров, десять коз и всех куриц. Если бы им не поставляли провизию, они бы съели всех. Ещё две козы умерли от голода и у бедной вдовы осталась лишь одна корова и коза.       В первое утро после битвы при Риверране, Джон прошёлся по деревни и поговорил с её жителями. Каждый из них был его подданным и он обязан их защищать. И Джон защитит их. Люди, что поклялись ему в верности больше не будут страдать.       Но несмотря на то, что жителям не угрожает новое военное вмешательство западников, а в том, что оно не произойдёт в ближайшее время, Джон был уверен, так как основная армия под командованием Тайвина, отошла к Дарри, оставив после себя лишь мобильные отряды в крупных замках. Не больше пяти тысяч солдат и двух тысяч наёмников.       Но они были не главной проблемой. Экономика страны была подорвана. У людей не было денег на пропитание, если бы король не приказал переплавить всё золото уничтоженной армии Ланнистеров и пустить его в экономический оборот, оставшиеся две тысячи жителей деревни, умерли бы от банального голода.       И Эдмар Талли, как всегда был против этого решения. Новый лорд Риверрана, к большому сожалению Джона, пытался оспаривать каждое его решение. Сначала он закатил скандал, что если бы они с Роббом пришли раньше, ничего бы этого не случилось.       Потом он хотел, чтобы Джон отослал войска речных лордов к своим замкам, дабы выбить гарнизоны Ланнистеров, но и тут сын Рейгара отказал своему родственнику. Обсудив предложение Эдмара Талли со своим ближнем кругом, в который входили Бринден Талли, большой Джон Амбер, Коннингтон, и его брат, Таргариен принял решение не отсылать речников, а задержаться в Речных Землях и точечно выбивать гарнизоны Ланнистеров из замка и расправляться с наёмными отрядами.       И сегодня этот дурак снова стал оспаривать его решения. Он посчитал, что лучше отдать золото солдатам, чем крестьянам. Хорошо, что сир Бринден вмешался и объяснил нерадивому племяннику, что без этих крестьян, у нашей армии не будет хорошего тыла.       Эдмар Талли был одной большой проблемой, которую надо решать. Но к сожалению помимо него были и другие люди, что заставляли кровь короля кипеть, а глаза наливаться гневом. Русе Болтон и его вассалы на любом голосовании выбирали противоположную сторону, мнению Джона, а Стеврон Фрей, вообще клянётся, что уведёт свои армии если они не заключат новый союз, на новых условиях.       Старый горностай действуя через сына, хочет, чтобы Джон взял себе в жёны одну из его дочерей, внучек или правнучек.       Проклятые ублюдки. Они приносили больше проблем чем Ланнистеры. Тайвин сидел в замке и не вылезал от туда, ибо армию великого Джоффри, про которую Джону рассказывал ещё лорд Годрик, разбил Станнис и теперь её остатки засели в каком-то замке и ждут подкрепления, которого не будет.       Станнис марширует к столице и вскоре одним королём станет меньше. Лучше бы конечно, чтобы это был Станнис. Джоффри ничего не решает и если он умрёт Старый лев, коронует его младшего брата. А вот Станнис, последний из Баратеонов, если он погибнет и свою армию с собой прихватит, то Джону останется лишь разобраться со львами и весь Вестерос будет в его руках.       Но не стоит надеяться, что всё пройдёт так легко. Их ждут долгие годы войны и они должны победить в ней.       Стук в его покои, вырвал монарха из мыслей. Повернувшись к двери, Джон услышал ещё три громких стука, которые скорее не возвещали о чьём-то приходе, а отбивали музыкальный ритм. Прекрасная Дева и Бурый медведь, понял Джон. Пять громких стуков и два потише.       Только один человек в замке, мог войти к нему с такой фамильярностью. Вообще два, но Арья не знала эту песню. — Войди уже Робб — весело сказал король. Разговор с его братом всегда приносил ему радость. А сейчас ему очень нужно прогнать те тёмные мысли, что нависли над ним.       Дверь со скрипом открылась и в комнату с улыбкой на лице вошёл его брат. Джон отметил, что у Робба выросла настоящая борода. Несколько дней назад, когда Джон спросил брата почему он не бреется, Робб объяснил это так: — Борода всегда к лицу настоящему воину.        Не один Робб что-то поменял в своей внешности. После битвы при Риверране Джон понял, что длинные волосы очень мешают в битвах.       В пылу сражения, когда один глупый конный солдат Ланнистеров бросился на него вперёд, Джон убил его нанеся два сильных удара в плечо, пронзая его на сквозь словно кусок масла. Это было второе убийство совершённое Джоном. Первым был Меррин Трант, тогда он пробил ему живот, но второе убийство было для него более кровавым.       Кровь из разрезанного на две половины плеча вырвалась наружу, фонтаном. Его серебряные локоны покрылись кровью, которая к концу битвы стала чёрной и засохшей.       Именно после этой битвы, Джон приказал состричь свои длинные волосы, оставив их короткими. Если посмотреть на портрет Мейгора Жестокого, цвет и длинна их волос была очень похожа.       А бороду Робба, можно сравнить с Коннингтоном. У них обоих она довольно длинная и рыжая. — Здравствуй брат — С улыбкой сказал Робб подходя к нему, чтобы обнять. — Я вижу у тебя была трудная ночь. — При этих словах его кузен смотрел на синяки под его глазами. — О чём ты брат ? — насмешливо подняв взгляд Джон — Я каждый день провожу в празднестве. Ем лучшее мясо, пью лучшие вина, сплю по десять часов в сутки, почти не работаю. — Тон венценосного юноши, был пропитан сарказмом, но Хранитель Севера лишь усмехнулся на это. — Кажется вчера вечером, когда мы отправили Теона на Железные Острова, мы звали тебя с собой, чтобы проводить его, но ты сказал, если я не ошибаюсь: У короля нету времени, на глупые попойки.       Эту фразу, его брат будет часто припоминать ему — Понял Джон — Долго ты собираешься мне напоминать об этом ? — До тех пор, пока ты не признаешь, что был полным идиотом — Улыбнулся Робб — Осторожнее Старк, ты говоришь с королём — С напускной серьёзностью заявил Таргариен. — Если король ведёт себя как идиот, то мой долг сказать ему это — Это заставило Джона усмехнуться — Хорошо брат, я был идиотом — Упрямым идиотом — Поправил его Робб — Хорошо, упрямый идиот Братья рассмеялись. Джон сел за стол, а его брат расположился напротив. — Трудно быть королём ? — спросил Старк с весельем — Ты даже не представляешь на сколько, мы контролируем Риверран, окрестности, которого надо отстроить, а жителей накормить, а денег у нас на это нет. — А что если вместо золота, дать им некие послабления — Что ты имеешь в виду под послаблениями ? — Не понял Джон       Робб откинулся на спинку и с серьёзным видом сказал — Отменить налог на мясную и молочную продукцию, для фермеров и торговцев. Это сократит нуждающихся в королевской поддержке и тогда останется выделить денег, лишь тем крестьянам, у кого нету фермерского хозяйства. — Если я отменю налог брат, то мне предстоит сократить расходы на армию. Конечно, я могу отпустить лордов Трезубца в свои замки, вместе с армиями, и тогда, я сокращу расходы и выбью гарнизоны врага, но моя армия разделится. И пока они будут сидеть в своих замках, Клиган и его псы будут вести партизанскую войну, бегая по лесам, появляясь у одной деревни и сжигая её переходя в другую. Как думаешь брат скоро люди взбунтуется против короля, который не защищает их ?       Робб задумался, приложив руку к подбородку и многозначительно протянул. — Дааа не повезло тебе. Я даже рад, что не стал королём — Усмехнулся его кузен. — Снова задумавшись на несколько секунд Робб, заявил — Смотри, давай разберёмся, Ланнистеры сожги половину посевов, на подконтрольных нам территориях — И продолжают уничтожать — Вставил Джон — Да — Согласился Робб — нам нужно накормить армию и оставить ровно столько, чтобы жителям хватило на жизнь. — А как никогда близко — Да зима близко — Робб повторил за братом, девиз дома Старков — А также нам надо отстроить кузницы, мельницы и тому подобное, чтобы у жителей был заработок и экономика держалась на жизнеспособном уровне. — Да, брат ты полностью прав. Я рад, что ты понимаешь ситуацию, но может у тебя есть предложения, как решить проблему ?       Старк задумался на несколько секунд и посмотрев вверх ответил. — Кредит у Простора — Купить у них зерно в кредит ? — Не понял Джон — Да, Простор лидер по сельскому хозяйству, во всём Вестеросе. Тиреллы собирают две трети зерна, во всей стране. И они вроде как сражаются на твоей стороне. — Ключевой слово, вроде как — насмешливо процедил король. — Больше месяца прошло с тех пор как они объявили, что поддерживают меня, и с тех пор ничего не делают. — Если ты напишешь им и по просишь зерна, я сомневаюсь, что они откажут.       В словах Робба, была истинна, но Джону не хотелось писать Тиреллам. Предательство Маргери, слишком сильно ранило его. Помимо него, он не знал, что они попросят взамен. Ну Мейс Тирелл десница, его дочь королева, а сын Гарлан и Редвины будут в Малом Совете. А если Джон откажется, позже ему придётся воевать с Тиреллами.       А война с Хайгарденом, ему точно не была нужна. За Джона лишь Север и неполные Речные Земли, которые являются самым трудным регионом, для собрания армии. И это не считать, оппозиционного блока в лице Фреев, Нейландов, Эренфордов, Чарлтонов, Хеев, Болтонов, Уайтхиллов и Дастинов. Если Простор с его двенадцати миллионным населением, встанет за Ланнистеров, эти дома первые обнажат мечи против него. А это чуть менее пятнадцати тысяч солдат. Конечно, многие из них в своих замках, но восемь тысяч человек, находится в его армии и они точно не друзья.       Если поведение Фреев и Болтонов понятна, а тем более поведение их вассалов, но почему Дастины относили себя к этому блоку, Джон не понимал до сих пор. Как и сказала Маргери, он ничего не знает. Хотя это было бы ложью. Джон знает, что должен разобраться с этой Серой Хворью в его армии, потому что сражаться с Ланнистерами и параллельно ожидать удара в спину, так себе прерогатива.       И если Хайгарден будет к ним враждебен, они точно сделают свой ход. Именно по этому, Джону не остаётся ничего, кроме как согласиться с братом. — Я напишу письмо Мейсу Тиреллу с просьбой выслать нам зерно. — Ну значит проблема решена, и на провизию можно не тратиться, а золото Ланнистеров можно полностью отдать на армию. И теперь мы можем поговорить, о действительно важных вещах. Джон заострил внимание на словах брата, в ожидании того, что он скажет. — Когда ты собираешь провести пир — Эти слова Робба, выбили его из колеи. — Когда ты сказал, что хочешь обсудить нечто более важное, чем обеспечение провизией армию и крестьян, я никак не ожидал, что ты предложишь поговорить с тобой о пьянке — Сказал король со смесью веселья и раздражения — Это не какая-то пьянка — Робб казался оскорблённым — Если ты не знал, дорогой брат, но пиры это неотъемлемая часть правления. Ещё короли Первых Людей, устраивали пиры со своими вассалами, для укрепления духа. Когда люди, что идут умирать за тебя, видят, что ты такой же как и они, так же пьёшь и гадишь, материшься и смеёшься, они будут любить тебя больше. — А сейчас они меня не любят ? — Скорее уважают, за твой военный гений. Простые солдаты видят в тебе, не человека, а что-то сакральное. С твоими белыми волосами и лиловыми глазами, ты кажешься им представителем другой расы. Настолько недосягаемой, насколько не понятной. Пир поможет сблизиться с ними.       Джон был согласен, что в словах его брата была истина, тем более они так и не отметили великую битву при Риверране, в которой они разгромили армию цареубийцы. Король подумал, что пир не будет лишней, но пир, с минимальными затратами. — Где мы возьмём денег на него ? — Спросил Джон, вопросительно подняв бровь. — Не беспокойся брат, за пир заплатит дядя Эдмар, из собственных средств. Должен же он понести наказание за своё поражение. — Он и так уже оплачивает отстройку Риверранской деревни из собственного кармана ? Не будет ли это слишком много для него ? —Из-за него погибли тысячи солдат. Пусть платит своим кошельком, это не искупит его вины, но он хотя бы принесёт пользу. — Тогда скажи ему это сам — Без проблем брат, я поговорю с ним и сегодня вечером мы закатим пир. — Сказав это Робб быстрым шагом, вышел из комнаты.       Джон откинулся на спинку стула и задумался. С одной стороны его брат прав и его людям нужен пир, чтобы сблизиться друг с другом и с ним. Посмотрев в окно, король подумал, что возможно, только возможно, он не совершает ошибку, проводя пир в это тяжёлое время.                                                                         ***       Последний пир, на котором Джон присутствовал,был в Королевской Гавани, в честь десницы. Тогда Таргариен напился так сильно, что обратно в покои, его кто-то вёл. Что это был за добрый человек юный король не помнил, но надеялся, что этот человек был северянином.       Пир в Риверране не шёл ни в какое сравнение с тем, что закатил покойный Роберт Баратеон. Там было более пятидесяти различных блюд и тридцати видов вин. Судя по мрачному лицу его дядя, этот праздник обошёлся не в одну тысячу золотых драконов, государству.       Нынешний пир, же был в десяток раз дешевле. Джон осушил чашу вина и откинувшись на спинку, большого стула из белого дерева, стал оглядывать зал.       Изначально в чертоге должны были стоять три больших стола, для разных групп людей, но Джон выступил против этого и приказал сдвинуть столы вместе.       Первый стол был поставлен горизонтально, а два других вертикально примыкали к двум его сторонам. Некоторые лорды возмутились, тому, что благородные должны сидеть за одном столом с челядью. Лорд Эдмар даже предложил посадить за один стол ещё и собак, но Джон холодно осадил их всех, сказав, что простолюдины воевали и погибали вместе с ними. И эта правда.       В Риверранской резне, погибло тридцать человек и двадцать пять из них были простолюдинами. Среди знатных, погиб бастард кого-то из Фреев, Аарон Уайтхолл, третий сын лорда Ладда Уайтхолла, Джейсон Чарлтон, Эддард Карстарк, которого убил лично Джейме Ланнистер и Брайан Фрей, что является правнуком старого горностая и являлся оруженосцем сира Бриндена.       На удивление Джона, этот Брайан был совсем не похож на других Фреев. Он остановился, чтобы задержать армию Ланнистеров, но пал не продержавшись и пару секунд.       В центре горизонтального стола сидел сам король и его ближайшие люди. По правую руку сидел его брат Робб, а по левую десница Джон Коннингтон. Дальше сидели Джон Амбер, Бринден Талли, Эдмар Талли, Меджер Сервин, Галбарт Гловер, Русе Болтон, Рикард Карстарк, Виман Мандерли, Мейдж Мормонт, Родрик Рисвелл, Торген Флинт и десятки представителей других домов, чьих имён он не знал.       За другими столами, вперемешку сидели благородные и простые солдаты. Так же, чтобы показать, что данный пир это начало долгого и плодородного союза, северяне и речники сидели вместе. И если ещё не все лорды Трезубца сошлись под знаменем, трёхглавого дракона, то северяне откликнулись все.        Из шестидесяти домов Севера пятьдесят девять представителей находились в чертоге. Только Дастины не пришли, так как из всех них, осталась лишь Барбара. С её смертью дом Дастинов вымрет.       Хотя сама она Рисвелл и если судить по крови, все Дастины погибли во время Восстания Роберта Баратеона. Последний представитель, Виллем Дастин, погиб у Башни Радости от рук Освелла Уэнта. Оба мужчины желали Джону добра, но теперь они в земле.       Тяжёлые мысли пропали, когда певцы и менестрели стали петь Прекрасную Деву и Бурый Медведь. Медовые голоса бардов, услаждали слух и Джон слушал их с истинным наслаждением.       — Голос его брата отвлёк Джона от музыки и поверну голову он понял, что Робб говорит тост. — Какими бы верными не были друзья, надежными товарищи и отзывчивыми знакомые, родственные узы всегда важнее, братишка. Ведь только ты, не разбирая прав я или виноват, всегда встанешь на мою защиту. Только ты, даже в ущерб себе, всегда придешь на помощь, и я знаю, что на тебя в любой ситуации можно положится, как ни на кого другого. Мы всегда были вместе в мирное время и будем идти рука об руку на войне. Союз Короля и Лорда, брата с братом .Мой тост за тебя Джон.       Одобрительный гул прокатился по залу. Крики поддержки раздавались из всех концов зала. Джон встал со своего места и тоже поднял чашу.       — Когда нам было пять или шесть лет, мы с Роббом смастерили кораблик из какой-то бумаги, которую мы взяли у моего дяди на столе. Позже мы узнали, что это было важное письмо от лорда Гловера. — По залу разнёсся смех, Галбарт смеялся громче всех — Хочу извиниться перед тобой мой друг — А я то думал, почему он мне так и не ответил — Смеясь сказал лорд — Так о чём я — Уже захмелевший Джон, продолжил рассказ. — Мы с Роббом пустили этот корабль, но ветер не хотел поднимать его парус. Спустя несколько минут, мне надоело ждать и я опустил руки, но Робб остался до конца и дождался ветра, а после прибежал за мной, чтобы мы вместе посмотрели на то, как он плывёт. Тогда я опустил руки, а Робб нет. Этот случай запомнился мне надолго и вспоминая его, я вспоминаю решимость и терпение моего брата. И это в тебе Робб я очень уважаю и стараюсь равняться. За моего брата Робба, Хранителя Севера, которому я обязан всем.       Очередной гул прокатился по залу и на удивление Джона, Робб снова поднялся, поднимая руку. — Да дай другим сказать — крикнул уже охмелевший Джон Амбер — Секунду Большой Джон, подожди ещё немного. — А после повернувшись к залу, громко проговорил. — Как вы знаете, мой брат сын принца Рейегара, которого из-за лжи Роберта Баратеона, оклеветали на века, но мало кому известно, что Джон как и его отец, умеет и даже любит играть на Арфе. Брат, я бы хотел, чтобы ты что-нибудь исполнил нам.       Бровь Таргариена дёрнулась.       Если то, что было раньше Джон назвал гулом, то это он даже не смог бы описать. Вся тысяча человек, что была в зале взревела в одобрительном вое. Джону показалось, что их крики разбудят Арью.       Даже Джон Коннингтон уже пьяно улыбался и тихо говорил. — Давайте Ваше Величество, ваши люди просят. Джону казалось, что Грифон сам хочет послушать его.       Король встав из-за стола поднял руку и зал затих. —Дайте мне арфу — Веселым голосом сказал Таргариен. — Когда ему вручили инструмент он медленно вышел из-за стола и став в центр чертога провёл пальцами по струнам. Сначала неловко, с опаской, так было, когда он впервые раздевал девушку. Потом смелее и вскоре комната наполнилась скорбной мелодией. Её он сочинил, когда был пленником, привязанным к дереву.       Спустя минуту, к мелодии присоединился звонкий, юношеский голос Серебрились тревожные струны Под спокойной и твёрдой рукой, Наполняя сиянием лунным Замка мёртвого вечный покой. Билось сердце тревожней и чаще, И светлей становилась печаль. Голос лился, свободный, парящий, Увлекая в мятежную даль, И, взмывая над твердью небесной, Он парил над умами людей. То пел принц. И пленительной песней Чтил он гибель былых королей. И под тенью заросшего сада Он о подвигах прошлого пел, О любви и слезах. Но балладу О себе он сложить не успел. Струны арфы его отзвенели, Не плетут за куплетом куплет Так сложите же песнь, менестрели, О Драконе, которого нет! Песнь о том, как, увидев в смятеньи Смерти яростной хищный оскал - Лишь подобное благословенью Имя женское он прошептал.       С каждым словом Джон чувствовал, что прогонял снедающие его заживо мысли и страхи. Он впервые пел, о своём отце и не чувствовал боли. Она разбивалась об звуки арфы, словно волны о скалы. И Джон впервые понял, что он свободен от своего клейма. Он не бастард, а король. И тысячи людей, готовы умереть за него и идти за ним. И, сверкая рубиновым цветом, Жизнь его потонула во мгле... Пусть лишь пеньем, в туманы одетым, Вспомнит мир о серебряном сне! Пусть же вновь, под сиянием лунным, Не нарушив усопших покой, Оживают тревожные струны Под спокойной и твёрдой рукой!       Джон прекратил и в зале воцарилась тишина. Первым на кого, король обратил внимание, был Коннингтон. Он смотрел на юношу, будто на приведение. У Мейдж Мормонт, пошли слёзы, которая она пыталась скрыть, моргая.       Первым очнулся его брат. Робб вскочил на ноги и громко захлопал. На мгновение его хлопки были единственными, но вскоре в чертоге не было слышно ничего кроме них и криков. Северяне были громче всех и это неудивительно.       Когда король шёл к своему месту, все уступали ему проход и смотрели с благоговением. Мужчины хлопали его по плечу и кричали так громко, что Джону казалось, ещё чуть чуть и он оглохнет.              Десятки вопросов прилетали с разных сторон. Он пытался отвечать на них, но их было так много, что король махнул на это рукой и сел на своё место. Джон Коннингтон наклонился к нему и тихо спросил. — Ваше Величество, эта песня чудесна, вы написали её сами ? — Да, когда мы были привязаны к дубу. Мне нужно было чем-то занять мысли, чтобы не сойти с ума. — Ваш отец тоже сам писал песни, о королях прошлого. А вы исполнили о нём. Я верю, что когда-нибудь, ваш сын исполнит песню о вас. — Мне ещё рано иметь сына, мне нет и шестнадцати. — Весело заявил Джон — Но когда -нибудь он будет — Продолжал настаивать Джон Коннингтон       Когда его десница говорил это, Джон вспомнил о старой истории, которую рассказал Роберт Баратеон на одном из пиров. Его спросили почему Коннингтон так ненавидит его ? На что Роберт, сказал, что когда он ещё был Лордом Штормового Предела, выпив лишнего, пошутил, что Джон Коннингтон, любит принца Рейгара ни как друга.              Юный король не знал, правдивы ли слухи о его деснице, но это было и не важно. Джон решил, что не будет капаться в прошлом. Это не его дело. — Так, а теперь та я могу сказать чёртов тост — Закричал Большой Джон Амбер, и на удивление короля, перебил гул в чертоге.       Снова в зале воцарилось гробовое молчание и Амбер подняв чашу гордо заявил. — Я был из числа тех глупцов, что смели сомневаться в этом парне, но моё мнение изменилось, когда он разбил Джейме Ланнистера у Риверрана. На сколько мне известно, только за прошедшие десять дней, барды сочинили уже четыре песни, по поводу этого сражения. Оно останется в веках, как и все кто в нём участвовал. Я никогда не любил Роберта Баратеона или Эйериса, но сейчас я впервые за свою жизнь, могу сказать, что стою в присутствии короля, за которого готов отдать жизнь. За Джона из Дома Таргариенов. Сына принца Рейгара и принцессы Лианны. Да правит он долго. — ДА ПРАВИТ ОН ДОЛГО — Сотни голосов раздались в чертогах. Робб и Коннингтон, встали со своих мест и кричали вместе со всеми.              Когда крики стихли сотни человек осушили свои кубки, вино текло вниз, и Джон видел как деньги Эдмара Талли вытекают из его кошелька. Если верить Роббу, то дядя Эдмар отдал практически все свои сбережения, на этот пир. Да он был довольно дорогим, и в текущие время можно было бы обойтись и без него, так думал Джон раньше, но сейчас он смотрел как люди, что были совершенно разными, лорды и нищие, речники и северяне.       Все они сошлись под одной крышей и радовались празднику вместе. Конечно смотря в холодные глаза Русе Болтона, он понимал, что проблемы ещё есть, но определённо их стало меньше.       Выпив свой кубок, Джон пошатнулся. Вино ударило в голову и если бы не Робб и Джон Амбер, он бы грохнулся на пол. Когда его усадили обратно, король улыбался, глупо, по мальчишески и это ещё больше растопило сердца простых солдат. — Всё таки для того, чтобы пить наравне со взрослыми ты ещё мал — Пошутил Большой Джон Амбер, хлопая его по спине. В фиолетовых глазах короля промелькнул азарт — Да я перепью тебя одним махом — Весело заявил, уже сильно выпивший юнец. Великан расхохотался громким басистым смехом. — Проверим ? — Давай проверим       И дальше Джон уже ничего не помнил. Чаша вина сменялась другой. Спустя четверть часа, король уже не понимал, о чём поётся в песнях, а спустя столько же, понял, что его несут на руках в его королевские покои.       Когда кто-то снял с него ботинки и уложил на кровать, Джон сквозь сон услышал тихий смешок и голос — Вот чертяка, ещё немного бы и перепил — А после смех стих за дверью       Юноша растянулся на кровати и отдался сну. Он не думал о проблемах, о том, что завтра ему будет очень плохо, он просто засыпал.       Этой ночью ему приснился сон. Тот же самый, что снился десятки ночей до этого. Джону снилось, что он Призрак и медленно передвигается по лагерю, в сторону чащи. Солдаты, пропускают его, ибо знают, что это волк их короля.              Юноши снилось как он плавно и бесшумно пробирается сквозь густую растительность леса. Его красные глаза сканируют окружающую местность, каждое движение и шорох не остаются незамеченными. Лютоволк на охоте полностью погружен в свою задачу и не отвлекается ни на миг.              Его острые уши намертво натянуты, готовые выслушать малейший звук добычи. Ветер разносит ароматы, помогая ему отыскать след желанной добычи. Под его лапами шуршат листья, но волк ни на шаг не пропускает животное, пока не будет уверен в успехе своей охоты.       И вот спустя долги часы блуждания, Он наконец находит свою добычу.        — Нет не он, а Призрак. Он Джон и ему всё это снится. — Но голос разума притупляется, когда из чащи леса появляется голова оленя.       Быстро и ловко он приближается к своей цели. Его мощная сила и точные движения делают его опасным и эффективным охотником. Лютоволк засекает добычу и, проведя секунду в неподвижности, совершает мощный прыжок, а его острые клыки мгновенно глубоко впиваются в мягкую плоть.       Сырое мясо оказалось на редкость вкусным. Он окончательно прогоняет остатки человечности и становится Лютоволком.        Когда зверь наелся он медленно пошёл обратно в лагерь. Ему было некуда спешить. Он хозяин этого леса, а все остальные лишь его добыча. Когда Призрак возвращался в лагерь, на дороге ведущему к нему он увидел большую армию, людей в золотой броне, а вела их красивая девушка в красном, что держала в руках, что-то овальное.       Лютоволк ощутил невыносимое желание приблизиться и посмотреть, что у неё в руках. Но этого делать не пришлось. Как только женщина заметила его, она сразу же пошла к нему навстречу.       Один из людей в золотой броне подбежал к ней и попытался остановить. — Леди Кинвара, это Лютоволк, не подходите близко.       На что женщина, даже не посмотрев в его сторону, прошептала одними губами.       — Король хочет посмотреть, на драконье яйцо, что я принесла — Улыбнулась уголками губ прекрасная дева и поднесла тёмно-синие яйцо к морде зверя.       Лютоволк зарычал и отступил назад. Что-то в этой девушке его пугало и отталкивало. Он больше не чувствовал себя хозяином этого места и интуиция подсказывала ему бежать, и он бежал. Бежал в сторону лагеря, так быстро, как только мог. Земля под ним, была мягкой и мощь его лап ощущалась от этого сильнее.        Но в один миг страх пропал. Как и лес. Он больше не ощущал мягкой земли и ароматов елей и травы. Дальше пришёл яркий свет. Он ослепил его и Джон проснулся.       Да, Джон, не Призрак. Это был всего лишь сон. Никакого леса, сырого мяса, красной женщины и других вещей. А яркий свет оказался лучом солнца, что пробивался сквозь шторы и слепил глаза. Если бы его голова не болела так сильно, он бы даже посмеялся.        Вспышки воспоминаний со вчерашнего вечера пронизывали мысли короля. Яркий образ веселых лиц, лордов и солдат проносился у него в голове. Их смех разносился по воздуху, смешиваясь с барабанными ритмами музыки и звуками разливающегося вина        Затем, как ночь скрывает солнце, так же его воспоминания скрыли черные облака алкогольного опьянения. Обратив внимание на кувшин с водой, Джон быстро придвинулся к нему и осушил сосуд в четыре глотка.       Как только он собирался позвать слугу, чтобы ему принесли ещё воды, его дверь открылась и Робб влетел в комнату. — Брат, собирайся быстрее, чужая армия подходит к лагерю.