***
Обитель Сета неприветливо встретила хозяина, слои пыли, пустота. Такая же дыра зияла в груди, непроходимый мрак, сердце покрыто толщей пепла. Возвращение домой не принесло никакого счастья. Разве это дом? Его братья и сестры кидают косые и недовольные взгляды. Шипящий шепот до боли царапает сознание. «Предатель». Сколько горечи доставляли ему эти слова. Ненавистный всеми людьми бог… Сет закопал слепую надежду глубоко в зыбучих песках. Не простят, не забудут. Мужчина с шумом опустился на диван. Ножки были украшены золотыми скарабеями. Бог с протяжным стоном скинул с волос металлический обруч, сжав корни красных прядей. В голове роились пчелы, норовя ужалить побольнее. В мыслях была лишь она. Та самая ночь. Бат. Блуждающие руки на голой спине. Дикие поцелуи на губах с привкусом крови. Приглушенные стоны. Затуманенные от удовольствия глаза. Её черные волосы на его груди. Нежные касания, мурашки по коже, как наэлектризованный ток. Её пьянящий запах окутывал, как мягкое одеяло. Сладкие уста на вкус, как самый сочный арбуз. Нагая нога на его плече. Мокрые от пота тела сливаются в жарком танце. Она царапает его плечи, оставляя алые полосы. Резкие грубые толчки, ответные вскрики. Горячие языки сплелись дразняще, два шумных дыхания слились в одно. Экстаз. Наслаждение. Безумие. Но Исида ушла, покачивая бедрами. Богиня напоследок поманила его, крепко поцеловав. Отвесила хлесткую пощечину, бесстыдно любуясь его беспомощностью. И растворилась в белой дымке, коварно помахав на прощание. Перед глазами был её образ… как эта страшная женщина смеялась. Любой музыкальный инструмент ничто в сравнении с её голосом. Исида — дурман, лучший повод для его очередного греха. Сет плотно закрыл веки, с силой надавил на виски. Хотелось рыдать, как младенец, ведь она снова оказалась на шаг впереди, оставив его в дураках. Видеть его любимую сестру подле брата было невыносимо. Руки непроизвольно угрожающе сжимались в кулак. Бог никого так ненавидел, как Осириса. Тому ничего не стоила его любовь и преданность. Судьба предоставляла ему подарки просто так. Его любили, на него глядели с придыханием, его почитали. Бог песчаных бурь вскочил на ноги, начал судорожно наматывать круги по комнате, нервно кусая иссохшие губы. Хотелось сделать глупость. Страшную и неправильную. Стол с дребезгом покатился на пол, в стену летели статуэтки, вазы и другие мелкие предметы. Хаос. До боли знакомая ему стихия. Алкоголь саднил горло, заполняя пустоту без остатка. Ядовитый эликсир проник в вены. Мысли становились спутанными. Желание что-то разбить пропало, хотелось куда большего. Но предатель был слаб, усталость навалилась на него, сковывая горячими путами. —Исида! Её имя жгло пламенем язык. Отчаянные и пьяные окрики были похожи на мольбу. Мужчина опустился на колени, не сдерживая слезы. Любовь богини делала его ничтожным, немощным, проигравшим без боя. Уткнулся лбом в безмолвного свидетеля его безумного исступления. Шелковая ткань дивана впитывала соленную сырость. Сет уснул в таком положении, будто в молитве любимой сестре.***
Она не была слепа и знала обо всем. Богиня скрылась в тени библиотеки Унута. Исида ужасно боялась сделать шаг в неизведанную бездну, но она так манила, зазывая к себе. Женщина совершила ошибку поддавшись чувствам, позабыв о голосе разума. Увидев своего мужа на мистерии милой маа-херу, ревность неприятно кольнула. Его взгляд говорил о многом. Осирис не был обычным зрителем, он был влюбленным воздыхателем. Встреча с Сетом в Бате была её маленькой местью. Мужчина был инструментом в её руках, самым покорным слугой… Но что-то изменилось, Исида думала о нём чаще положенного, мысли возвращались к той ночи. Больное сознание давило, сводило с ума. Ей нужен совет. Тот, не зря же звался Трижды Великим. Тем более давно пора было вернуть украденный тракт. Исида с горечью посмотрела на папирус. Строчки бегали ровной линией. «Для всех людей любовь начинается тем, что они не только получают удовольствие от присутствия любимого лица, но и в его отсутствии испытывают наслаждение, вспоминая его, и у них появляется досада при его отсутствии. И в бедах, и в слезах есть всем нам известная наслаждение: горечь появляется из-за отсутствия любимого человека». Эти слова болезненно запали в самое сердце. Она слабо улыбнулась, вспоминая его мягкие волосы и жесткие пальцы. Порой страшные ошибки становятся лучшими решениями. Грех всегда слаще горькой праведности. И женщина с непосильной тяжестью в груди шагнула в неизвестность. Быть может она принесет ей утерянное счастье. Богине хотелось не побеждать, на сей раз ей хотелось быть побежденной…