Брат, мой брат...

Радость Олега от того, что Саша забрал его с собой в Москву быстро сменилась разочарованием. Во-первых это не понравилось родителям и в день отъезда Олега с Сашей из Самары дома был феерический скандал. Flashback Перед возмущёнными родителями стоят два молодых человека. Олег чувствует себя намного уверенней рядом с Сашей, а Сашу просто несет из-за гнева на родителей. Жизненная позиция Саши— никогда не распускать руки, ни при каких обстоятельствах за исключением самообороны. Все вопросы можно решить спокойно и словами. В семье никто не помнил, чтобы он даже повышал голос. До того дня. — Как. Вы. Посмели. Бить. Олега? Ещё стоя перед синей коляской, двенадцатилетний Саша поклялся, что всегда будет защищать младшего братишку и любой кто его обидит, будет иметь дело с Сашей. Но и сам Олег был не лыком шит, поэтому за шестнадцать лет его жизни в такой ситуации оба оказались в первый раз. Пока Саша ругался с родителями, Олег ушёл дособирать вещи: в небольшой школьный темно-синий рюкзак с многочисленными стикерами, кнопками и значками укладывались: зарядка, учебники, тетради, канцелярия, любимая толстовка, зубная щётка и две растянутые рокерские футболки. Закрывал рюкзак Олег, уже сидя на нем. Саша сказал брать только самое необходимое, остальное, если что докупим уже в Москве. Но как всегда «самого необходимого» оказалось нифига не мало. Сам Олег оделся в джинсы, кофту, кроссовки и поверх джинсовый жилет. Телефон из рук плавно перекочевал в карман жилета, все равно толку от него нет. Олег прислушивался к спору родителей и брата и молился, чтобы Саша не передумал. Вдруг из-за двери послышался голос брата. — Олег! Ты долго ещё? — Уже бегу! — если Саша его позвал, значит с родителями вопрос решили. Подхватив рюкзак, Олег, как он думал, последний раз окинул взглядом свою комнату: односпальная кровать, для разнообразия аккуратно застеленная покрывалом, вечно зашторенное окно с широким низким подоконником. Подоконник — это единственное, что нравилось Олегу в своей комнате, так как по вечерам там так прикольно было сидеть. Парень, на ходу надевая рюкзак, вышел в коридор, тихо прикрывая дверь. *** В квартире брат выделил Олегу отдельную комнату, познакомил с Мэри, "как бы своей девушкой". Подросток уже думал на него обидеться за то, что он про неё ничего не рассказывал, но сам себя оборвал — а почему, собственно, он должен рассказывать ему про свою девушку? *** Сперва Мэрилин Олегу понравилась. Первое время трудно было общаться из-за языкового барьера, но она быстро учила русский, а сам Олег даже выучил несколько выражений по-эстонски. Правда настолько неприличных, что он бы их не произнёс перед девушкой даже под страхом смерти, но все же. Он был рад если бы Мэрилин Керро была его старшей сестрой: милая, понимающая, проницательная, с чувством юмора она не могла не нравиться. Но она не была его сестрой, хотя стала подругой. Он ревновал, жутко ревновал её к брату. Когда до съёмок финала она просто приходила в квартиру в гости, ещё можно было засунуть свою ревность поглубже и искренне радоваться счастью брата. Ведь это же и есть любовь: радоваться счастью любимого человека, даже если он не с тобой, верно? Олег правда старался не показывать Мэри, что ему неприятно, когда она пересекается с Сашей, но не просто так она была финалисткой четырнадцатой Битвы Экстрасенсов и просто проницательной женщиной. *** В очередные «посиделки» Саше пришлось бежать за сигаретами. Его какие-то специфические сигареты продавались только в одном магазине, минутах в тридцати ходьбы от дома. Именно в этот момент Мэри решилась поговорить с младшим братом своего любимого человека. С первой встречи с Олегом Мэрилин чувствовала душевные метания юноши: эмоциональные качели при одном упоминании Саши всуе, симпатия к ней, как к человеку и ревность ко всему, что приближается к его брату ближе, чем на десяток метров. Единственное в чем ошиблась Мэри — это с классификацией ревности и причиной эмоциональных качелей. Мэри думала, что и ревность, и качели из-за очень сильной братской привязанности, она же сама видела как они близки, а в возрасте Олега сложно делить с кем-то дорогого человека. Реальность же была более прозаична: Олег взрослел. Если в четырнадцать любовь Олега к брату проявлялась в желании быть рядом и во всем быть похожим на Сашу, то в шестнадцать лет появилось влечение. Он стал замечать насколько у Саши красивые ягодицы, обтянутые тонкой тканью домашних штанов. И каждую ночь бороться с непривычными снами, пришедшими вместо привычных кошмаров. В этих снах Олег целовал брата не по-братски: в щеки или лоб, а в губы и в шею. И что самое искушающее — Саша не отталкивал, не кричал, не называл «больным» или «чокнутым». От таких снов было после пробуждения хуже, чем от кошмаров — грязные простыни и одеяло, невозможная краснота щёк и носа и, Олег себе никогда в этом не признается, чувство острого разочарования. Наяву же Саша его целовал в лоб, обнимал, трепал за волосы, а в штанах становилось жарко и тесно. Несколько раз он порадовался тому, что все его домашние штаны мешковатые, а футболки и кофты длиной доходят до середины бедра, а то и ниже, иначе позора было бы не избежать. Мэрилин и Олег разговаривали долго, до самого прихода Саши. Мэри мягко убеждала, что не отнимает у Олега брата, у нее самой есть сестра и она понимает его. (<i>Вряд ли<i> подумал в этот момент Олег). Даже при появлении своей семьи (у Олега дёрнулись щека и глаз) Саша не станет проводить с ним меньше времени и уж тем более меньше любить. Порешили на том, что в конфликтах нет смысла. Олег даже на время успокоился и решил, что Мэри как раз та девушка, которая нужна его брату. А потом она переехала к ним жить и начался Ад.