Брат, мой брат...

Саша просыпался будто с похмелья, то есть с ужасной головной болью, сухостью во рту, звёздочками перед глазами, остуствием воспоминаний о событиях, случившихся незадолго до засыпания и чувством, что вчера его немилосердно пиздили ногами по почкам. Это было бы естественно, если он накануне пил, но Саша помнит, что не пил ничего крепче баночки пива уже достаточно долго, поводов не было. А ещё Саша знает, что у медиумов ни с того ни с сего просыпаться с провалами в памяти признак того, что он что-то натворил и подсознательно пытается это забыть. Мужчина автоматически потянулся на другую часть кровати, чтобы притянуть Олега к себе, уткнуться носом куда-то в темечко и забыть обо всем плохом, что когда либо происходило. Но любимого человека рядом с собой он не нашёл, рука лишь прошлась по ледяной простыне и ко всем вышеперечисленным неприятным ощущениям добавилась еще и тревога. Экстрасенсорные чувства говорили, что с братом все вроде как в порядке в физическом плане, но не получалось даже прощупать в моральном. Последний раз такое было когда на съёмках финала четырнадцатой Битвы Экстрасенсов младший убежал и сильно изрезался о ветки и битое стекло. Саша понадеялся, что Олег, пошедший на вечеринку в честь Дня Рождения однокурсника просто решил не переться поздно ночью через пол города и остался ночевать у кого-то из однокурсников. Выйдя из комнаты, Саша увидел, что в прихожей разбросаны любимые кеды Олега, которые молодой человек порывался надевать даже если надо идти через метровые сугробы. Парень не мог уйти на вечеринку без своих любимых кед, соответственно он где-то в пределах дома. Старший мужчина завернул в старую комнату брата, подумав, что если вчера он поссорился с Олегом, то парень мог побежать в ближайшее место, вызывающее ассоциации с детством. Открыв дверь тихо, чтобы не разбудить брата Саша шокировано уставился на вжавшего колени в грудь и свернувшегося калачиком в углу комнаты. Саша вошёл в комнату, присел на корточки и вгляделся в лицо брата. Веки припухли, как бывает с людьми, которые недавно долго плакали, на щеке какая-то грязь, а с сухих, лопнувших в нескольких местах губ пару раз слетели болезненные стоны. Старший напрягся, поднял Олега на руки, приметив, что поднять брата ещё сложно, но возможно, и переложил на кровать. Спать на незастеленном ничем матрасе не очень приятно, но все же лучше, чем на пыльном прохладном полу. Вдруг Олег застонал громче, перевернулся на спину и слегка приоткрыл глаза. Увидев болотные омуты Саша, вспомнил. Вспомнил что кричал в лицо своему маленькому, как дал своей небольшой тирадой понять, что ему плевать на чувства Олега. Старшему мужчине стало больно и до невозможности стыдно и страшно. Страшно, что Олег проснётся и скажет, что все кончено. А он мог и Саша понимал, что тот имеет на это право. Решив сначала побриться, почистить зубы и приготовить завтрак, а уже потом продолжить заниматься самобичеванием. Спустя почти два часа гладко выбритый причесанный Саша уже ставил на кухонный стол две порции яичницы глазуньи, дощечку с бутербродами и две большие дымящиеся чашки, с кофе для Олега и с чаем для себя. Сел, достал телефон, минут десять бездумно листал ленту в инстаграме, понял, что из-за нервов сконцентрироваться он все равно не сможет и решил немного помедитировать с целью успокоится, систематизировать мысли и окончательно принять, что да, он повёл себя как последняя сволочь, и да, когда Олег проснётся они скорее всего поругаются. *** Олег проснулся с жуткой болью по всему телу. Мышцы ныли, голова раскалывалась, а к горлу подкатывала тошнота. Олегу уже год с чем-то не снились кошмары с участием Славы. И, парень себе в этом никогда не признается, сильнее всего его напугало то, что его подсознание смешало образы Славы и Саши. Олег, немного удивившись тому, что проснулся на кровати, хотя точно помнил, что вчера лёг на полу, стал рассматривать некогда белый, с многочисленными маленькими трещинками и несколькими тёмными пятнами разных размеров и степени насыщенность потолок, выходить из комнаты ну совсем не хотелось. Через какое-то время у парня получилось справиться с тошнотой, но ломота в теле и головная боль остались, очень сильно мешая логично рассуждать. Сердце, душа и гордость Олега вступили в ожесточённый конфликт. Сердцу и душе было плохо без Саши, хотелось, чтобы случившееся оказалось сном и сердцем парень был готов простить брату те слова, но гордость считала случившееся предательством и не хотела прощать предательство, нашептывая, что если один раз Саша так отнёсся к Олегу, к его чувствам, то может повторится и во второй раз, и в третий. Олег никогда не относил себя к типу людей, готовых тряпочкой стелиться перед теми, кому они не нужны и к тому же терпеть, как об тебя вытирают ноги. И потому молодому человеку приходилось решать сложнейшую дилемму: «А нужен ли он Саше?». «С одной стороны, — рассуждал Олег, — если бы я не был ему нужен, то он бы не ждал меня с поздних испытаний, не прикрывал от родителей в подростковом возрасте и не терпел эмоциональных выходок. А с другой, ведь он прямым текстом вчера сказал, что я ему нафиг не сдался, красивый и это все, что у меня есть. Просто красивая кукла с бесячими загонами. Ну спасибо, Сашечка!» Рассуждать так Олег мог ещё долго и одним черту да Богу известно, до чего бы он додумался, но желудок вдруг вспомнил, что последний раз он ел уже где-то часов двенадцать назад и совсем не мешало бы подкрепиться. Выходить из комнаты и попадаться жаворонку Саше на глаза не хотелось совершенно, но голод не тётка и решив, что вообще-то в данной ситуации виноватым должен себя чувствовать Саша, Олег резко встал с кровати. В глазах неожиданно потемнело, голова закружилась, парень пошатнулся, но успел вцепиться в стену и чудом удержался на ногах. Спустя несколько неуверенных шагов в сторону окна головокружение стало проходить, но вдруг снова подкатила, казалось бы уже пропавшая, тошнота. Внезапно вернувшаяся тошнота была в разы сильнее, чем та, которая была с самого пробуждения и на секунду парню показалось, что его сейчас вырвет. Олег доковылял до стены, приоткрыл окно и стал жадно хватать ртом свежий морозный воздух. Спустя несколько минут активного насыщения кислородом состояние молодого человека значительно улучшилось. Тяжесть в висках и не сильная боль в области глаз пришли на замену изнуряющей боли, подобно той, которая бывает при приступах мигрени. Тошнота пропала полностью, а вместо гадкой ломоты во всем теле остались лишь дискомфортные ощущения в области шеи и отлеженной руки, которые должны были скоро пройти полностью. Олег тихо вышел из комнаты, стоя в коридоре, услышал звуки со стороны кухни и учуял запахи еды. Парню очень хотелось сказать самому себе, что он совсем не хочет есть то что приготовил обидевший его старший брат, но это была бы безбожная ложь, а Олег поклялся никогда больше не лгать ни себе, ни кому-либо ещё. В коридоре висело широкое зеркало во весь рост и молодой человек не удержавшись, посмотрел на свое отражение. На лице глаза с полопавшимися капиллярами и отекшими веками, длинные тёмные волосы оттеняют бледную кожу. На щеке, под глазом тёмное пыльное пятно, а на скуле свежие царапины от ногтей. Олег, повинуясь внезапному порыву, приложил собственную руку немного согнутыми пальцами к ранам и даже не удивился, когда края ногтей тютелька в тютельку легли в начало длинных царапин. Как молодой человек расцарапал сам себе лицо он не помнил. Одежда испачканная, помятая, на воротнике кофты темно-бурый след, как от пятна засохшей крови. — М-да, видок у меня, конечно, как у алкаша-бомжа, — прокомментировал себе под нос Олег и направился в сторону кухни.