Брат, мой брат...

Ночь. За окном тьма, казавшаяся бесконечной и бездонное чёрное небо. Спальня погружена во мрак. Олег проснулся и резко сел в кровати, осматривая комнату. Первым делом в глаза бросился силуэт. Олег явственно чувствовал теплое давление на плече и знал, что под боком сопит Саша, но при этом кто-то стоял у кровати. Олег внимательно всмотрелся в силуэт и тихо ахнул. Перед ним стоит фантом Славы. Рваная футболка с бордовыми пятнами, слишком сильно похожими на кровь, потертые штаны с ободранным низом. На тонких бледных губах, что так часто целовали неадекватного Олега стояла пена непонятного грязного цвета. Олег помнил Славу другим: мразью, которая всегда одета с иголочки и которую выдаёт только взгляд. Неожиданно Слава потянул вперёд, к Олегу руки и в лунном свете медиум увидел жёлтые кости, вылезающие в тех местах, где мясо и кожа сошли лоскутами. Мозгами парень понимает, что вся квартира, и особенно спальня защищена и даже если у фантома получилось пробиться через один слой защиты реального вреда он все равно не причинит. Но панический страх был сильнее. Олег рывком встал с кровати, оттолкнул фантома, не заметив, что пальцы спокойно прошли сквозь грудную клетку и вбежал в ванную, включая свет и слыша хриплую фразу: — Ты теперь не уйдешь. Олег испуганно ищет в аптечке над раковиной опасную бритву, которой ни Саша, ни Олег не пользуются, достаёт из нее лезвие и с размаху бьёт по левому запястью. Тонкая белая линия стала быстро наполняться кровью. Но Олег не почувствовал боли и продолжил бить лезвием по запястьям, пытаясь высечь боль. Ему было плевать, что руки в мясо и ещё немного и вся ванная будет в крови. Олегу нужно было почувствовать себя живым во что бы ни стало. Хотелось заткнуть хрипящего за спиной Славу. *** Рассвет. Тонкая грань между светом и тьмой, издавна пугавшая древних и ставшая причиной многих мифов. Олег это не видит и не знает. Он стоит в ванной, упершись в край раковины и слушая тихое шуршание воды в трубах. Худые пальцы до тупой боли вцепились в борта раковины, испачкав белоснежный фаянс кровью. Молодой медиум отрешенно смотрел как кровь спускается к сливу, оставляя за собой грязно-розовые следы. На краю раковины, рядом с хромированным краном лежал раскрытый набор для бритья и в том числе испачканное алым опасное лезвие. На бледных запястьях всё наполнялись и наполнялись тёмной кровью тонкие длинные порезы. Крупные капли стекали вниз, скапливались на кончиках пальцев и в конце-концов по краю раковины оказывались в канализации. Адреналин прошел и Олег начал чувствовать, что саднящая боль от порезов усиливается. Молодой человек точно знал, что нельзя кричать, как бы не хотелось, потому что за стенкой спал Саша и его разбудить Олег уж совсем не хотел. Но задача «не разбудить Сашу» становилась труднее с каждой минутой. Боль все сильнее, а кровотечение не прекращалось и в голову медиума закралось подозрение, что порезы чуть более глубокие, чем кажется на первый взгляд. Не так, чтобы парня это тогда огорчало. Он уже не думал о реальной опасности для жизни и здоровья, ему было плевать, хотелось лишь заткнуть хохочущего и говорившего мерзости Славу. Но одно неправильное действие и локтем Олег скидывает пену для бритья, а она в свою очередь, словно домино, цепляет шампунь, мыльницу и все, чем были заставлена раковина и край ванны с оглушающим грохотом летит вниз, ударяясь о плитку и корпус ванной. Олег кривит лицо и рефлекторно закрывает уши окровавленными руками, смеша Славу тем, что пачкает лицо. Однако фантом замолкает, когда слышит скрип кровати и шлепающие шаги, которые приближались к двери ванной. «Бля, Сашу разбудил», — мысль со сверхзвуковой скоростью метнулась в голове Олега, но ей на смену пришла другая, более оптимистичная, — «Саша поможет». Шаги стали громче, дверь скрипнула и яркий свет из ванной вылился в тёмный коридор, ослепляя старшего медиума. Но старший Шепс быстро привык к свету и шокировано смотрел на представшую картину. — Олеж, что случилось? — единственный в данных обстоятельствах допустимый вопрос. Олег почувствовал, что ноги стали ватными, а язык онемел и почти не слушался. Голова неожиданно потяжелела, виски сдавило и получилось выдавить из себя только: — Са-аш! Картинка поплыла, парень начал падать и Саша, не обращая внимания ни на что на свете подскочил к брату. — Олеж, Олежик, ты что сделал? — начал бормотать Саша, подхватывая и прижимая к себе безвольное тело. Саша аккуратно провел брата на кухню и посадил за кухонный стол, несмотря на то, что кровью уже испачкана и одежда, и полы. Старший Шепс метался по кухне и панически пытался вспомнить как останавливать кровотечения, но на ум приходили только «жгут» и «холод». Мужчина выхватил из морозилки замороженную курицу, обернул в целлофановый пакет и приложил к порезам. Убедившись, что Олег более-менее в сознании и способен прижимать заморозку к ранам, Саша пошёл за аптечкой. Достав из аптечки бинты и перекись, мужчина положил коробку обратно, захватив на обратном пути пхурбу, чтобы изгнать Славу. — Олеж, — тихо позвал Саша брата при возвращении в комнату. Заметив вялый кивок, Саша убрал с предплечья Олега ледяной пакет и стал детальнее рассматривать руки. Порезы тонкие, но глубокие и кажется зацепили какую-то вену. Бледная кожа рук была испачкана смесью коричневой запекшейся и свежей алой крови. Саша, уже прокручивающий в голове правила первой помощи при венозных кровотечениях как мог туго перебинтовал предплечья, планируя вызвать скорую. Как только мужчина увидел порезы он понял, что Славу сейчас он изгонять не будет. «Перекись уже не поможет, надо шить», — решил Саша и кое-как вытерев руки о пижамные штаны, потянулся к телефону, набирая сто три. Спокойный женский голос на том конце провода вежливо поздоровался и попросил назвать адрес, контактные данные и описать симптоматику больного. Саша честно попытался не поддаваться панике, называя адрес и номер телефона, но когда пришлось описывать порезы, кровотечение и кратковременную потерю сознания голос предательски надломился. Олег, мучившийся от все усилившийся слабости это заметил и попробовал успокоить: — Саш, все гуд будет, не паникуй — я сам дурак. Я вообще резаться не хотел, просто Слава… Старший удивлённо поднял глаза, несколько секунд осмысливания сказанное младшим. — Придурок. Ты феерический придурок, — устало возмутился Саша, опускаясь на пол и упираясь лбом в бедро Олега, — меня разбудить надо было и разобрались бы вместе с этим, а сейчас такие шрамы на руках останутся, каждый мимокрокодил докопается. Олег с шипением опустил руку и запустил пальцы в волосы брата. — Всё будет нормально, я же говорю. Вставай, а то ща скорая приедет, а ты тут на коленях стоишь. — Олеж, ты почему так просто об этом говоришь, — возмущённо-удивлённо вопросил Саша, вставая с пола, — ты же вены порезал, случайно или нарочно роли не играет. — Похуй, — мотнул головой Олег, — если за все время стояния в ванной не умер, то и сейчас не умру. К тому же главные герои никогда не умирают. Саша грустно улыбнулся и фыркнул: — Надо будет посмотреть с тобой Игру Престолов. Чтобы не считал, что главный герой всегда бессмертный. Олег уже хотел сказать что-нибудь язвительное, как услышал звонок в дверь — приехала скорая. Дальше все закрутилось как карусель. Врачи скорой недовольно цокали языками и перебинтовывали руки, потому что повязка наложенная Сашей уже пропиталась кровью. Очень смутно Саша помнил как он с Олегом ехал в больницу, как пока мужчина мерил шагами приёмный покой младшему зашивали раны, а потом хирург объяснял сколько и где пролежит Олег, что-то спрашивая, про цель нанесения себе травмы. Уставшему мозгу было настолько невмоготу, что Саша даже перестал слушать, понимая, что все равно ничего не запомнится.