Глава четвёртая.
Рэтчет обогнул угол, искренне беспокоясь за Микаэлу. Сканеры показывали, что она - или человеческая женщина её возраста и массы - находится где-то на складе, но он не мог её увидеть. Сузив область сканирования, он определил место за металлическими листами и ящиками. Осторожно, стараясь не повредить её, он начал убирать мешающий материал.***
Когда Сэм потерял сознание, Алиса держалась, посылая по каналу связи команды, чтобы он оставался под землей до тех пор, пока не понадобится. Она послала сообщение, состоящий из одной музыкальной ноты, Скайварпу, который ждал этого сигнала как сигнала о том, что она добилась успеха. Он вошёл в систему, подхватил её и Сэма и вместе с ними вышел обратно. Затем, оставив Алису охранять Сэма, вернулся назад и тщательно стёр все следы, ведущие в пустыню. Да, они упустят Сэма, но, если повезёт, нескоро, и постараются замести следы, чтобы выиграть время. Он вернулся на корабль, где Алиса что-то забрала, и тихонько повел её в заднюю часть склада, а затем вернулся к транспортному средству, которое начал готовить к старту.***
Когда Рэтчет начал снимать последний кусок пластины, он обнаружил Микаэлу без сознания, с порезом на голове, рядом лежал кусок пластины меньшего размера, его край был залит кровью. В этот момент он услышал шаги и голос. — Микаэла, я пошла на наш корабль, чтобы найти тебе еды, мы думали, что сможем обменяться ею, а ты попробуешь...Ой, что случилось? — За углом появилась Алиса, держа в руках контейнер. — Она сказала, что проверит там, когда я предложила принести еду, меня не было всего десять минут, я не думала, что она поранится! — У неё небольшое сотрясение мозга, но она приходит в себя, возможно, она сможет рассказать нам, что произошло? — сказал Рэтчет, слегка сузив глаза, глядя на человекоподобного десептикона. Он не доверял ей, совсем не доверял. Он вернул своё внимание к Микаэле, когда она застонала, и её веки дрогнули. Она попыталась встать, но Рэтчет провел рукой по её телу, прижимая к себе, и провёл сканирующим лучом из своих глаз по лежащей фигуре. — Нет, не пытайся встать, я вызову помощь, чтобы доставить тебя в медицинский отсек. Что случилось, Микаэла? У тебя порез и шишка на затылке. — Я...я не уверена. Я упомянула, что хочу есть, и Алиса сказала, что может принести еду, но я не помню, что было потом, извини. Рэтчет кивнул, потеря памяти после такой травмы была не редкостью, и она должна будет всё вспомнить через несколько дней. Он протянул руку к пластине, обмакнул палец в ещё влажную кровь и поднес его ко рту. Он лизнул кровь на пальце и быстро провел анализ. В крови Микаэлы не было обнаружено ни алкоголя, ни лекарственных препаратов, но была низкая концентрация сахара, что, действительно, могло способствовать тому, что она, возможно, не так хорошо осознавала окружающую обстановку или медленно реагировала. Кусок пластины был одним из нескольких одинаковых, стоявших на полке сверху, так что можно было предположить, что это просто случайность, но Рэтчет всё равно не доверял Алисе. Пока что он воздержится от суждений, но когда Микаэла вспомнит больше, он посмотрит, что она скажет тогда. Рэтчет послал сообщение Фривилеру, чтобы тот принёс человеческие носилки, продолжая удерживать её в лежачем положении. Первые снимки не выявили травмы позвоночника, но он не видел вреда в том, чтобы быть немного осторожным на данном этапе. — Микаэла, судя по снимкам, у тебя сотрясение мозга, но явных повреждений позвоночника, похоже, нет. Я хочу, чтобы ты оставалась в лежачем положении до тех пор, пока мы не доставим сюда носилки, с помощью которых мы сможем транспортировать вас в медицинский блок, — сканеры зарегистрировали нарастающий спазм желудка, когда Микаэла внезапно побледнела, и он быстро перевернул её на бок двумя нежными пальцами, так как её внезапно и сильно затошнило. Фривилер подошёл с задним бортом, и Рэтчет осторожно переложил Микаэлу на него, после чего поднял её на руки и направился в медицинский корпус. За ним последовали Фривилер и Алиса, но он, казалось, ничего не замечал и его это не волновало. Он лечил своего пациента, и это было превыше всего.***
Как только транспорт был готов к запуску, Скайварп вывез привезённые ими ящики с едой. Они всё ещё надеялись, что смогут вести какую-то торговлю, даже если выяснится, что Сэм пропал, и если они смогут отложить на некоторое время свою очевидную связь, это поможет. Заметив в небе Саундвейва и Тандеркракера, он подождал, пока они не покинут ближайшее воздушное пространство, и запустил двигатели корабля. Как только корабль вышел из атмосферы, он поставил его на автопилот, а затем пошел проверить Сэма. Старскрим уже находился рядом с блоком подзарядки, в который его удалось втиснуть, а управление обеспечивало ему вынужденный отдых до тех пор, пока они не достигнут места назначения. — Я подтвердил результаты сканирования Тандеркрекера, Скайварп, и да, мы были правы в своих предположениях: судя по показаниям, он действительно обладает энергией Все-Искры. Похоже, наши инстинкты были верны, автоботы снова нас обманывают. Старскрим уже произвёл необходимые изменения: отключил способность Сэма к пространственному перемещению, отсоединил его систему связи и оружие, заблокировал силовую защиту, которая не позволяла ему расплавлять всех, кто находился в трёх метрах от него, и отключил движители, с помощью которых он летал как робот. Убедившись, что он в безопасности и не проснётся, они вернулись в комнату управления, когда транспорт направился на десептиконский Новый Кибертрон.***
Когда Сэм снова пришёл в себя, он сделал это с быстротой и ясностью, к которым ещё не успел привыкнуть. Он вспомнил неожиданное нападение Алисы, мысленно проклиная себя за то, что не заподозрил сразу, когда Микаэла впервые сообщила ему о её присутствии. Он осознал, что сидит, и почувствовал металлическую ленту вокруг груди. Он разблокировал оптику и оценил ситуацию. Сэм находился в одном конце комнаты, где стояла приподнятая платформа, на которой, судя по всему, находилось кресло. Перед платформой стояли рядами другие кресла, а сзади было большое пространство, где находилась большая дверь. Открыв доступ к своим системам, он сначала обнаружил, что не может отправлять и принимать сообщения, а затем понял, что не может установить космический мост. Сэм поднёс руку к ограничительной перекладине на груди и потянул за неё, но из чего бы она ни была сделана, она должна была быть очень прочной, так как он не смог сделать на ней даже царапины или вмятины. Стул, к которому он был прикован ремнями, сам по себе был произведением искусства, так как очень напоминал полированное дерево. Не было ни одного острого угла, но на ощупь и на вид оно было ребристым и бугристым, а на его поверхности имелись как бы случайные сегменты, переливающиеся различными оттенками коричневого, бронзового и латунного цветов, но когда он дотронулся до руки, он ощутил, что это металл. По краю платформы располагалось небольшое филигранное обрамление, в центре которого имелась щель, достаточно большая для того, чтобы большинство кибертронцев могли пройти, не зацепившись за неё ногами. Похоже, в комнате было не так уж много других людей, и он, несомненно, был единственным, кто находился в ней. — Алло? — спросил он, гадая, ведётся ли в комнате наблюдение. Если он теперь пленник десептиконов, а это была единственная версия, которая имела смысл, то, скорее всего, за ним наблюдают. В ответ раздался звук отпираемого замка, и, пока он смотрел, дверь в конце комнаты открылась, и в неё вошли Старскрим и Баррикейд. — Что я здесь делаю? Зачем вы это сделали? Отпустите меня! — сказал Сэм, вцепившись когтями в ограничитель на своей груди. — И тебе привет, Сэм, рад тебя снова видеть, — дружелюбно сказал Старскрим. — Позвольте похвалить вас за новый каркас, он, конечно, внушительный, и мне сказали, что вы умеете летать, хотя не сейчас, мы не можем этого допустить, слишком велик риск, что вы сбежите. — Я думал, вы надеетесь на торговые отношения с нашим миром! — сказал Сэм. — Неужели всё это было просто уловкой, чтобы подловить меня? — Не всё, Сэм, а только некоторые из них. Мы всё ещё надеемся на торговые отношения с вашим миром и, возможно, с одним или двумя человеческими мирами, в конце концов, если мы хотим процветать, мы должны найти себе занятие, кроме сражений. Однако мы должны приостановить переговоры, поскольку, если они ещё не начались, Алиса, Тандеркрэкер и Саундвейв скоро станут заложниками, и нам также необходимо выяснить у автоботов, почему они держатся от нас в стороне. Похоже, они ничему не научились во время войны! — Что ты имеешь ввиду? — спросил Сэм. — Почему остальные будут заложниками, и каким образом, по-твоему, автоботы скрывали что-то от тебя? — Саундвейв и остальные вернулись в ваш мир, и как только другие автоботы обнаружат, что ты пропал, наши трое делегатов будут задержаны, — сказал Старскрим. — И автоботы не сочли нужным сообщить нам, что ты всё ещё можешь направлять и использовать энергию Все-Искры, сначала для изменения себя, а затем для изменения своих Создателей. Опять же, оставляя лучшие и наиболее полезные ресурсы для себя. — Эй, подождите минутку, — сказал Сэм. — Прежде чем ты начнёшь обвинять, это было моё решение не говорить тебе, и, кроме того, я не всегда могу контролировать, когда и как выражается энергия. Ещё раньше, до того, как вы меня похитили, я планировал превратить умирающего отца в меха, но энергия Все-Искры, очевидно, имела другие идеи и превратила его в гораздо более молодую версию его органической формы. И если вы думаете, что у меня был хоть какой-то контроль или хотя бы вклад в это, — тут он указал на своё собственное тело, — подумайте еще раз! Я мог бы сделать несколько изменений или даже выбрать другую форму, но я этого не сделал! Я думал, что умираю, отключился и очнулся вот таким, за вычетом косметических изменений и покраски, которая у меня сейчас есть! — Но в том-то и дело, Сэм, что некоторые из нас могут помочь тебе с этим. Среди тех, кто оказался в нашем мире, есть бывшие Хранители Все-Искры. Это люди, которые служили ей и помогали в исцелении и создании других искр, и они знают о Все-Искре больше, чем многие другие, поэтому они могут подсказать тебе, как лучше направить энергию. Сэм не мог отрицать интереса, который он испытывал в связи с этим, он надеялся, что ему представится возможность поговорить со всеми, кто обладает хоть какими-то знаниями, какими бы маленькими или незначительными они ни были, потому что он был уверен, что всё, что они знают, знают больше, чем он сам, что, по его мнению, было крайне несправедливо, поскольку именно он обладал энергией, живущей сейчас внутри него. Он решил, что будет настаивать на этом, потому что ему надоело оставаться в неведении относительно энергии или единственным человеком, удивленным тем, на что способна Все-Искра. — Сэм, ты только что сказал мне, что это было твоё решение - не рассказывать нам. Не мог бы ты рассказать об этом подробнее и объяснить, как это произошло и почему? — спросил его Старскрим. — Ну, это произошло после того, как я впервые проявил свои способности, — сказал Сэм. — Это была комбинация факторов. Во-первых, через некоторое время количество инцидентов уменьшилось настолько, что Рэтчет решил, что энергия накапливается во мне настолько медленно, что нет определённого момента, когда мы можем быть уверены, смогу я её использовать или нет. Рэтчет предположил, что, возможно, большая часть энергии расходуется на то, чтобы я выглядел достаточно молодым и мог проявить себя ещё один или два раза за всю жизнь, непредсказуемо и неконтролируемо, поэтому не было особого смысла рассказывать об этом кому-либо ещё, даже Оптимусу Прайму, по крайней мере, до тех пор, пока я так неожиданно не изменил Майлза, — сказал Сэм. — Я попросил Все-Искру исцелить его от болезни, которая деформировала его суставы и причиняла ему сильную боль, но Майлз всегда хотел летать, и, похоже, Все-Искра превратила его в Искателя, — объяснил Сэм, когда Старскрим бросил на него недоверчивый взгляд. — Думаю, она выполнила мою просьбу и удовлетворила его желание летать, но я не знал, что это произойдет, так как мало её контролировал, — объяснил Сэм. — А вот папа остался человеком, хотя я представлял его мехом, и не то чтобы они с мамой жаловались, — сказал он, вспомнив, как его умилило, что родители снова ведут себя как влюблённые подростки. — Что касается вашего второго вопроса, то, во-первых, когда это произошло. Для меня это было такой же неожиданностью, как и для вас, а во-вторых, я подумал, что если вы знаете, то можете попробовать провернуть подобный трюк! — сказал Сэм. — Я не планировал начинать свою новую жизнь с того, что меня похитят и будут держать вдали от моей семьи. И вы удивляетесь, почему я не хотел, чтобы вы знали? — Он сделал паузу и слегка сменил тему. — Я, наверное, догадывался, что рано или поздно вы всё равно узнаете, но у вас там были представители для заключения торговых соглашений. Почему вы не спросили, можем ли мы обсудить это на новом Кибертроне? — спросил он. — Вы, наверное, уже знаете, что Оптимус Прайм более честен, чем ваши продажные сенаторы? Наверняка можно было бы что-нибудь придумать? Я уверен, что мы могли бы договориться, возможно, как только я выясню, как направить его, и даже если я смогу направить его так, как вы хотите? — Но это потребовало бы времени, очень много времени, я полагаю, а у нас здесь есть люди, которые не могут ждать месяцы, которые, вероятно, потребуются, — сказал Старскрим. Когда он говорил, его голова поднялась, и оптика коротко вспыхнула. Сэм был уже достаточно хорошо знаком с автоботами и их реакцией, чтобы с большой долей точности предположить, что Старскрим получает сообщение. — На самом деле, Сэм, некоторые из них настолько срочные, что их доставили к тебе прямо сейчас.