Проливные дожди перемен.

Это был раз, когда я чуть не убила Северуса. — Возможно вы посчитаете все мои слова полным бредом, но, пожалуйста, прошу, дослушайте до конца. У меня не так много времени. Это была мольба. Тогда я уже не могла выдерживать ту бесконечную карусель одного и того же дня. Она затягивала меня будто водоворот, с каждым разом погружая всё глубже на дно, и не давая сделать даже маленького вздоха. Это был новый план. Когда казалось что все варианты испробованы, но сердце всё ещё грела надежда на лучший исход. Вдруг если расскажу всё не тая, то смогу остаться. Смогу выйти из этого аэропорта, вдохнуть январский морозный воздух и больше не видеть его удаляющуюся от меня спину. — Понимаете, — я сглатываю вязкую слюну, в горле ощущается горьковатый привкус страха. Я нервничаю, просто чертовски переживаю. Из последних сил пытаюсь себя успокоить, делаю глубокий вдох, ведь это Северус… мой Северус. Мы столько пережили вместе, и хоть он не помнит, я уверена что сможет понять. — Я из другого мира, но стоит мне заснуть как оказываюсь здесь. Это похоже на временную петлю, каждую ночь я возвращаюсь сюда, в девятое января две тысячи второго, и так уже на протяжении нескольких месяцев. Каждый раз я возвращаюсь к вам. — Ко мне? — его голос был холоден, лицо оставалось безэмоциональным. Могло показаться что его совершенно не удивили мои слова, но я знаю его слишком хорошо чтобы поверить в эту маску. Северус был растерян. Я сжала его руку лежащую на подлокотнике. Такая большая, тёплая и мягкая, как оказалось труд зельевара не терпит мозолей, чему я удивилась в первый раз. Северус не отнял руку, и на моём лице появилась радостная улыбка. «Он поймёт!» — кричал голос в моей голове — «Он поймёт, и примет!» С души свалился не то что камень, а целое солнце, что воспарило ввысь и зажгло в сердце надежду просто с невероятной силой. — Да, я всегда возвращаюсь ради вас! И хоть вы и не помните, но каждый такой раз даёт мне причину и силы жить в реальном мире. Я сильнее сжала его ладонь, и ухватилась за него двумя руками, будто за спасательный якорь. Я посмотрела в его глаза, такие чёрные и такие любимые. Я видела в них своё отражение, свои глаза полные любви и надежды. Тогда я окончательно решила признаться, казалось стоит произнести эти заветные слова и всё закончится. Не будет больше этой сумасшедшей временной карусели, и я смогу остаться здесь… с ним… на всегда. — Я люблю вас… Курок был спущен, но как оказалось стреляла я в пустоту. — Вы бредите. — вот каков был его ответ. Как оказалось, то что я приняла за растерянность, было безразличием. — Я допускаю, что вы не врёте. Но время сыграло с вами злую шутку, вы потерялись и запутались, в первую очередь в своих чувствах. Каждое слово вонзалось подобно кинжалу в душу и сердце, разрывая их на миллионы частиц. «Кто ты?» — вопрос так и крутился на языке. Это был не тот Северус, за которым я наблюдала последнюю сотню раз. — Вы врали мне всё это время?! — сейчас я понимаю, это было глупо. Я сама построила все те фантазии в своей голове, но когда они все рухнули под весом неумолимой реальности, повесила вину на дорогого мне человека. И всё потому что не могла принять свою неправоту. — Все те разы, вы вселяли в меня надежду, но они оказались ложью! — Я их даже не помню. — ответ был сух, Северус не собирался успокаивать меня, его это не заботило. С каждым мгновением он всё меньше походил на человека, которого я знала — думала, что знала. — Но я люблю вас… — это снова была мольба, я давала ему последний шанс. Просила опомниться, сделать правильный выбор. Сейчас я понимаю, Северус был прав. Временная петля не прошла для меня бесследно. В том аэропорту, рядом с ним, я становилась слишком эмоциональной и нестабильной. С каждым разом всё менее рациональней и менее адекватней я воспринимала ситуацию. Я и правда потерялась и запуталась. Но те его последние слова, стали для меня предательством. — Вы не можете меня любить. Вы ничего обо мне не знаете. Мы с вами чужие люди, и это никогда не измениться. Вы можете не переживать, я найду способ остановить временную петлю, и вы больше никогда сюда не вернётесь. «Объявляется посадка на рейс ER-2507 Лондон — Москва. Просьба пассажиров пройти к выходу номер десять.» Это был конец. Объявление всегда предзнаменовало мой уход и тот раз не был исключением, но только тогда это был ещё и конец моей веры. Северус поднялся, взялся за ручку чемодана и развернулся к выходу. Я снова видела его удаляющуюся спину. «Он даже не попрощался,» — голос в моей голове звучал со смесью злости и обиды — «Разве я не заслуживаю даже простого «пока»?» Меня обволокло знакомое тепло и в следующее мгновение я сидела в своей постели. Тяжело дыша, я глотала слёзы — слёзы боли, обиды и злость. — Я убью тебя, — зашипела я подобно змее, сжав в руках плед — В следующий раз, я убью тебя Северус Снейп. На тумбочке завибрировал телефон. Будильник оповещал о начале нового дня. На часах было шесть пятнадцать утра, и у меня было ровно семнадцать часов и сорок пять минут, чтобы придумать план.