***
Каменный купол над курганом укрывал древнее возведение от непогоды и защищал его от разрушений. Через маленькие проёмы-окошки в коридор проникал солнечный свет и свежий воздух, создавая иллюзию спокойного места, где приятно поразмыслить о бытие. Ничего ценного в коридоре Эль не заметила, решив, что наёмники забрали всё что «плохо лежало». Шагая вперёд по пыльному каменному полу, девушка увидела вход в курган и поспешила подойти ближе, но, оказавшись совсем рядом, замерла в нерешительности перед двустворчатыми дверьми. Маркурио поравнялся с ней и почти сразу заглянул в её большие озадаченные глаза. В отличие от него, девушка вдруг засомневалась в правильности затеи. Эль никогда не сражалась с драуграми и смутно представляла какие опасности подстерегают в подземелье. От Маркурио же исходила уверенность в собственных силах. Маг положил руку на плечо Эль и оптимистично сказал: — Не волнуйся, со мной ты в безопасности. Я много раз сражался с драуграми. Иногда мой наниматель не мог биться с ними, поэтому я сражался в одиночку. Помню, мне удалось испепелить сразу десяток этих тварей. — А где сейчас твой наниматель? — поинтересовалась Эль, желая узнать почему маг осел в трактире, вместо того чтобы сопровождать упомянутого авантюриста в путешествиях. — Погиб в бою, — коротко ответил Маркурио и его взгляд переметнулся на преграждающую путь железную дверь, за которой скрывалась погребальная обитель древних нордов. Мгновение на его лице отражалось внутренние сомнение, словно он решал стоит ли отворять злополучные врата и входить внутрь. — Не хочешь рассказать как всё произошло? — тактично спросила Эль, видя, что для Маркурио эта история имеет особенное значение. — В другой раз. Сейчас не время для долгого разговора, — ответил имперец. Ещё пара секунд промедления, и рука Маркурио потянулась к ржавым кольцам на дверях. Со скрипом двери распахнулись. В нос ударил затхлый сухой воздух, выносящий из древних помещений запах пыли и древности. Эль и Маркурио шагнули в гробницу вместе. Внутри было значительно холоднее, чем снаружи. Помещения, которые никогда не видели солнечного света и «обогревались» подземным хладом, напомнили Эль погреб под родительским домом, где хранилась еда — такое же тёмное, холодное место с сухим воздухом. Девушка решила, что древние норды владели специальной технологией, позволяющей делать воздух в гробнице пригодным для сохранения тел павших героев. Когда Маркурио закрыл двери, тем самым перекрыв доступ свежести и солнечному свету, Эль оказалась в кромешной темноте, чернее даже, чем туманная безлунная ночь. Хорошее ночное зрение, доставшиеся ей от отца, едва позволяло разглядеть очертания окружения и скудные силуэты погребальной утвари. Маркурио создал светящийся бело-голубой шарик, который воспарил над головами и осветил небольшой зал с пошарпанными стенами из крупных каменных блоков. Осмотревшись, они вдвоём не заметили следов драугров, а также — увы — ничего ценного. — Нужно идти дальше, — сказал маг и тут же зашагал вперёд, нарушая мёртвую тишину осторожными шагами, в здешней безмолвной атмосфере звучащими подобно топоту ног великанов. Каждый звук и каждый вздох отчётливо отражались от холодных стен, местами покрытых редкими слоями плесени и мотками пыли. Казалось, в любой момент какой-нибудь драугр может выпрыгнуть из-за угла и напасть, однако подозрительная тишина сохранялась всё то время, что они спускались вниз, минуя коридоры и переполненные всё тем же безмолвием комнаты. — Может, наёмники зачистили руины и забрали все ценности? — предположила Эль, ища объяснение подозрительному спокойствию. В прошлый раз это место кишело нежитью. — Хорошо бы, но боюсь ты видела далеко не всех драугров, — ответил Маркурио. С каждой пройденной комнатой руины становились значительно больше. Становилось всё холоднее и Эль закуталась в тёплый плащ. Она пряталась под одеждой не столько от холода, сколько от незримого чувства опасности, подстерегающей на каждом шагу. Спокойствие в гробнице, вопреки простой логике, вызывало больше подозрений, чем покоя. Девушка предполагала, что каким-то образом ей и Маркурио удалось незаметно миновать драугров, а запечатанные крышки саркофагов только подтверждали её предположение. Словно в доказательство её теории над ухом раздался шёпот мага: — Смотри под ноги, здесь полно ловушек, — тихо сказал он, почти касаясь губами её острого ушка, спрятанного под локонами волос. От такой близости Эль стало неловко, и она спешно отшагнула в сторону, натягивая капюшон на внезапно разрумянившееся лицо. Она доверяла Маркурио, но предпочитала держать с ним дистанцию, видя в нём друга и союзника в благих делах, и, не желая подавать ему надежду на нечто большее, чем дружба. К чему давать искру для чего-то ещё? Девушка и маг шли молча, с осторожностью глядя под ноги. Эль ощущала внутреннее напряжение спутника, возникшие сразу после того, как она очертила для себя (и для него заодно) личную дистанцию. Вспоминая его поведение в таверне, она понимала, что маг неравнодушен к ней и, возможно, испытывает чувства более глубокие и близкие, нежели дружеские. В делах сердечных Эль плохо разбиралась, поэтому не могла понять намерения Маркурио более точно, однако понимала, что не хочет отвечать ему взаимностью. Маркурио резко остановился, жестом сообщая ей сделать тоже самое. Эль послушно замерла и изучила взглядом ожидающий их коридор. Небольшой его отрезок впереди был напичкан изощрёнными ловушками: расположенные в полу кнопки-активаторы шипастых решёток, какие-то рычаги и едва заметные нити подведённых к двум-трём сундукам лесок, сопряжённых с боги знают какими ещё смертоносными механизмами. Несомненно, эта часть гробницы была своеобразной уловкой для слишком жадных и амбициозных вторженцев. — Тут много ценностей, раз эту гробницу так хорошо защитили, — вслух сделала очевидный вывод Эль, рассматривая расположенную в полу прямо перед ней кнопку с замысловатым орнаментом. Маркурио кивнул. Большое скопление изощрённых механизмов на небольшом отрезке пути говорило, что обезвредить все ловушки на сундуках одними отмычками не выйдет. Придётся думать как подступиться к ценностям, дабы в спину не прилетела отравленная стрела. — И как мы пройдём столько ловушек? — спросила Эль, переключая внимание на ржавую решётку, усыпанную острыми шипами, которую, скорее всего, активировала ближайшая к ним каменная кнопка в полу. — Иди по моим стопам и ничего не касайся, — ответил Маркурио и сделал первый осторожный шаг, минуя опасный переключатель. Ловко и умело он обходил ловушки, а Эль следовала за ним, поглядывая под ноги, дабы не оступиться. Глядя как маг умело избегает опасных механизмов, девушка верила, что за его спиной десятки удачных вылазок в древние курганы. Опыт Маркурио был необходим Эль, ведь учиться на его примере было значительно легче и безопаснее, чем «набивать шишки» самостоятельно, в одиночку блуждая по пыльным и опасным подземельям. Только сейчас Эль осознала, что без Маркурио ей пришлось бы — воистину — очень тяжело. От одной мысли о том, что она могла бы попасть в ловушку ей стало дурно. Затаив дыхание, и, идя за Маркурио, словно за путеводной звездой, Эль перешагнула ветхую растяжку, которая могла рассыпаться от одного прикосновения подола её длинного платья и привести в действие огромное, изъеденное короедами бревно-таран, закреплённое под потолком — всё ещё тяжёлое и способное убить незадачливого гостя гробницы. Миновав эту растяжку и ещё одну нажимную плиту, Эль громко выдохнула. Препятствия наконец закончились. В груди скопилось столько напряжения, что девушка не выдержала и выпустила его громким вздохом. Возможно, даже слишком громким. Несколько поворотов и дорогу преградила массивная каменная дверь с тремя кольцами. На каждом кольце имелись вставки с изображением различных животных. Определенно это была головоломка. Эль подошла к двери и стала внимательно рассматривать кольца. Она провела ладонью по рельефной поверхности металлического круга, где изображалась сова. Заглянув в глаза птицы, девушка увидела там отблески света, который источала парящая над их с Маркурио головами колдовская сфера. Блики словно наделяли сову душой — древней как сам курган и такой же загадочной. Возможно, охраняющее коридоры и комнаты по ту сторону двери изображение животных хранило в себе частички духа этого места. Маркурио, видимо сразу догадавшийся о смысле преградившей им путь загадки, достал из рюкзака драконий коготь и подошёл к Эль. Опять слишком близко. Девушка чувствовала, что ему нравится находится рядом — ощущать тепло её тела, слушать размеренное дыхание. От этого становилось ещё более не по себе, чем от осознания таящихся в окружающем мраке опасностей. — Нужно повернуть кольца в соответствии с комбинацией на когте. Дверь откроется и сокровища наши, — улыбнулся Маркурио, демонстрируя девушке внутреннюю сторону сапфирового ключа, где изображались животные. Глаза его заблестели в предвкушении богатств. — А ещё драугры, — мрачно добавила Эль, глядя на дверь. Она понимала, что дальше начнется приключение по-настоящему опасное для жизни и мысленно перебирала подходящие для атаки заклинания. — Думаю, наёмники вынесли доступную часть гробницы, а перед дверью спасовали за неимением ключа. Маркурио принялся крутить первое кольцо, которое со скрежетом камня о металл медленно раскрыло невидимое прежде изображение волка. Шматки пыли и ржавчина при этом ссыпалась на пол, оседая на сапогах мага. Второе кольцо крутить не пришлось — таинственная сова занимала правильное положение. С третьим кольцом возникла сложность: роста Маркурио не хватало, чтобы прокрутить его до необходимой комбинации. — Мне нужно, чтобы ты повернула верхнее кольцо, — сказал он, кивая на последний фрагмент головоломки. — Я не дотянусь. Мы же одного роста, — захлопала ресницами девушка, не понимая зачем маг просит её сделать то, чего она не сможет. — Я посажу тебя себе на плечи, а ты прокрутишь кольцо. Оно не тяжёлое, — объяснил он. Поглядев на спутника, потом на кольцо, затем окинув взглядом помещение в поисках предмета, который может заменить лестницу, девушка поняла, что ничего подходящего в пустом зале нет, и была вынуждена согласиться, кивнув. Ловко и бесцеременно Маркурио подхватил Эль на руки и посадил себе на плечи. Девушка знала, что весит немного и вряд ли создаёт магу какие-то сложности, но ощущения от самого положения были жутко неудобными. Маркурио аккуратно и крепко держал девушку за ноги, чтобы она не упала, но Эль почему-то была уверена, что за этой заботой таится нечто иное… вряд ли не лишённое похоти. Пока маг витал в фантазиях, не замечая, что ему на голову сыпется вековая пыль и каменная крошка, Эль с трудом провернула кольцо в последний раз, и головоломка явила искомое изображение мотылька. — Готово! Можешь спускать меня! — воскликнула она, мысленно надеясь, что Маркурио не придётся просить дважды. К счастью, не пришлось. Маг согнул колени, давая Эль слезть со своих плеч. Распрямившись, он, не теряя времени, вставил ключ-коготь в замок и немного повернул слева-направо. С грохотом, способным разбудить мёртвого, дверь сперва слегка задрожала, потом чуть сдвинулась вниз, а после — уже более плавно — опустилась, скрываясь в глубоком пазу в полу. Эль прикрыла лицо тканью плаща, защищаясь от сорвавшейся со своего векового места пыли, мгновенно образовавшей плотную завесу, через которую невозможно было разглядеть помещение за дверью. Маркурио же повернулся к двери спиной и закрыл нос ладонью. Когда пылевые облака успокоились и осели под ногами, Эль осмелилась взглянуть на своего спутника. Яркое оранжевое одеяние Маркурио заметно поубавило в цвете. Это толкнуло девушку на мысль о том, что и её чёрный плащ постигла похожая участь. Наверное, чёрное стало совсем серым, если даже не хуже. Выждав ещё некоторое время, Маркурио наспех отряхнулся и вгляделся в открывшийся им с Эль коридор. Девушка последовала его примеру. — Кажется, всё чисто, — произнёс маг, обернулся и поднял перед собой руку, предлагая помощь. — Готова? Эль смерила его настолько спокойным и ничего не говорящим взглядом на какой только была способна и, проигнорировав бессмысленный жест, сдвинулась с места. Проходя мимо Маркурио, она расслышала, как маг тихо хмыкнул. Интересно, с каким смыслом он издал этот звук — в самодовольстве или с ноткой разочарования из-за отвержения помощи? Стараясь забыть о неудобстве из-за всех этих непрошенных знаков внимания, Эль ускорилась. Впереди был очередной коридор и дальнейший мрак кургана. Сейчас стоит думать не о том, что у Маркурио за помыслы, а что может поджидать на пути.Глава 2. Внутри кургана. Часть1
30 июня 2023 г. в 16:58
Курган «Погребальный огонь» расположился недалёко от живописной деревеньки, через которую шли Эль и Маркурио, чтобы немного сократить путь. Деревня оказалась тихой и уютной, и, казалось, зловещий курган не доставляет местным жителям неприятностей. Хотя, тогда — по дороге в Рифтен — Эль не могла бы сказать подобного, полагая, что местные жители как раз потому и обратились к наемникам, чтобы те наконец сделали их жизнь спокойнее. Девушка искренне надеялась, что те ребята выжили.
Небольшие одноэтажные домики с соломенными крышами тянулись рядами вдоль главной и единственной улицы. Во дворах с деловым видом сновали куры. Одна пернатая вела за собой по огороду выводок цыплят и вскоре скрылась за углом покосившегося сарая. Деревенскую жизнь дополняло мычание коров. Белая и рыжая бурёнки по обилию шерсти не уступали мамонтам. Эль понимала этих дам — чтобы выжить суровой скайримской зимой, приходилось кутаться в тёплые меха.
Айварстед огибала бурная горная река, наполняющая сельскую гармонию шумом ударяющейся о камни воды, создавая пороги в местах, где стихия протекала ближе всего к горам. Наверняка обтёсанные бурным поток валуны сошли с гор вместе с тающим по весне снегом.
Через реку у самого подножья величественных гор обособленно стояла полуразвалившиеся хижина. Часть соломенной крыши канула в лету, оставляя половину дома под отрытым небом. Хорошее место, чтобы любоваться звёздным небом, но одинокий норд с неопрятными бакенбардами и в рваной одежде, понуро сидящий на берегу реки с удочкой в руках, всем своим видом говорил Эль о том, что это его единственное жилье, а пойманная рыба составляет львиную долю его рациона.
При виде бедствующего человека у девушки сжалось сердце, и она захотела ему как-то помочь. Хоть как-то. Просто дать пару сотен септимов Эль могла, однако при этом понимала, что сей поступок лишь на время облегчит бедняку существование, а глобальная его жизнь останется прежней. Если помогать, то так, чтобы норд смог самостоятельно выйти из бедности. Как это сделать, увы, Эль не знала и от этого ей становилось неуютно.
«Скорее всего, камнепад разрушил крышу. Удачно, что этот бедняга не пострадал,» — подумала девушка, рассматривая живописный берег на противоположной стороне реки.
Строить дом в опасном месте Эль считала опрометчивым решением, но, вероятно, на то у бедняка была причина, и, когда он возводил своё жилище, был в ином положении.
— Интересно, почему этот норд так живёт? — вопрос сорвался с её уст, не имея конкретного адреса, словно она обращалась к горам, деревьям или небу, которые были намного старше её и видели судьбы многих поколений местных жителей.
— Его зовут Нарфи. Год назад его сестра Рейда пропала без вести. Вилхельм — владелец здешней таверны — сказал ему, что девушка жива, но, как выяснилось, он поступил так, чтобы поддержать Нарфи, дабы тот не помер от тоски. Вот он и продолжает верить, что она скоро вернётся. С тех пор Нарфи забросил все дела, стал жить отшельником и бредить о Рейде. Местные пытались ему помочь — безуспешно. В чувство его приведёт лишь возвращение Рейды, но этого никогда не случится, потому что бедняжка мертва. Утонула, — развёрнуто ответил Маркурио, с сожалением глядя на бедняка. Столь большая его осведомлённость вполне ясно говорила о том, что он лично слышал эту историю и её подробности от кого-то из местных жителей.
Казалось, Нарфи ощутил их пристальные взгляды и, выудив из воды удочку, тут же скрылся за каменными стенами своей покорёженной хижины.
— Нужно рассказать ему правду, — сказала Эль, считая резонным избавить норда от иллюзий. Простившись с надеждой, перегоревав какое-то время, он сможет вернуться к нормальной жизни.
— Я говорил с Нарфи, деревенские тоже, — развёл руками Маркурио. — Он нас не слушает, только твердит о сестре.
Эль ощутила себя слабой. Её магия умела разрушать, вызывать даэдра, но исцелить разум одного человека была неспособна. Девушка не знала, где добыть целебное заклинание и от этого ей становилось противно. Она понимала, что одними убийствами разношёрстной нежити людям не помочь. Это была одна сторона помощи, а чтобы помогать всем, нужно владеть магией исцеления, ведь порой сумерки души вредят сильнее любого драугра. Эль пожалела, что не освоила Школу Исцеления, самонадеянно считая, что простенького заклинания для залечивания ран будет достаточно. Возможно, среди томов этой школы есть одно-два таинства, способных вылечить душу и разум человека.
Пытаясь отвлечься от тяготящих мыслей, Эль прислушалась к мелодичному пению птиц и стала рассматривать уютный ландшафт.
Неподалёку шумела лесопилка, усердно превращающая грубый и необтёсанный кругляк свежеспиленных стволов в изящные заготовки разных длин и форм. Брус годился для строительства дома, а мелкие дрова и щепа, которые оставались после обработки дерева, шли для подкормки домашнего очага.
Солнце ярко освещало живописный пейзаж. Горы отбрасывали величественные тени на дорогу, укрывая часть деревни в прохладе. Для начала зимы погода здесь стояла тёплая, словно сейчас была ранняя весна. У гор произрастали манящие красными плодами снежные ягоды, а на солнышке грелись пёстрые горноцветы.
От успокаивающего созерцания Эль оторвал голос Маркурио.
— Зайдём в таверну, купим припасов перед тем как отправиться в курган, — сказал он и направился по дороге мимо фермы, где за простеньким забором рядами росли картофель, лук-порей, капуста, а на крыльце сновали жизнерадостные куры.
В обычной деревенской таверне высотой в один этаж было тепло и непривычно тихо, малолюдно. За столами пили мёд и закусывали лишь несколько человек, даже барда здесь не было. Должно быть, доходы скромного заведения не позволяли каждый день оплачивать труды музыканта. Привычные для городской таверны мелодии в исполнении талантливого менестреля здесь можно было услышать, наверное, только по праздникам.
За барной стойкой гостей тёплой улыбкой повстречал норд среднего возраста. Маркурио он, похоже, узнал, а вот на саму Эль посмотрел с нескрываемым любопытством. В его добрых серых глазах не было чего-то тёмного, лишь живой интерес к незнакомке.
Маркурио подошёл к трактирщику первым.
— Что у тебя есть вкусного в дорогу, Вилхельм? — спросил он, дружелюбно улыбнувшись.
— Куда путь держите? — норд качнул головой в сторону Эль.
— Курган «Погребальный огонь» заинтересовал нас. Недавно там драугры наружу повылазили, — ответил Маркурио, и на немолодом лице Вилхельма резко появилась тревога.
— Мы всей деревней наняли наёмников, чтобы те разобрались с мертвецами. Стало вроде как тише, но по ночам всё равно слышны странные голоса близ кургана, словно нечисть на охоту выходит, — ответил норд, хмуря пшеничные брови.
— Что стало с наёмниками? — спросила Эль. Судьба шестерых воинов волновала её больше, чем опасность, которую представляли сами драугры. С мыслью, что восставших мертвецов полно во всём Скайриме она смирилась, начав воспринимать это как должное.
— С тех пор как они перебили драугров, в Айварстеде больше не появлялись, — пожал плечами Вилхельм.
— Вас не интересует, что с ними стало? — искренне удивлённо вопросила Эль.
— Они получили золото и ушли сражаться. Трупов у кургана стражники не обнаружили. Думаю, наёмники, сделав свою работу, просто ушли, — спокойно ответил трактирщик и перевёл взгляд на ножи и вилки, аккуратно сложенные в деревянные футляры на столе. Впрочем, почти сразу он вернул взор обратно к девушке.
Может Эль показалось, а может Вилхельм изучает её с каким-то особым интересом. Наверное, норд заметил в её внешности одно из характерных отличий, истинный исток которых она, конечно же, не собиралась раскрывать. Всем любопытствующим на эту тему Эль предпочитала говорить, что в ней течёт эльфийская кровь. Это оправдание всегда работало — если кто-то спрашивал её о семье, она отвечала, что её пра-пра-бабушка была наполовину эльфийкой, а если расспросы уходили дальше, то заканчивала объяснения упоминанием матери. Информация о принадлежности Линды к народу бретонов обычно гасила остатки всяких вопросов про необычность внешности.
— Надеюсь, что с ними всё хорошо, — ответила Эль на рассказ трактирщика, при этом ощущая тяжесть на сердце, словно эти слова были ложью. Меньше всего в кургане она хотела увидеть изуродованные тела наёмников. От одной мысли вновь лицезреть смерти людей ей становилось дурно. В леденящей кровь битве между бандитами и имперскими солдатами она достаточно насмотрелась на смерть.
Вилхельм ободрительно улыбнулся и, поочерёдно кивнув Эль и Маркурио, отошёл от стойки к узкому проходу в стене за своей спиной. Должно быть, там располагалась кухня или кладовая.
Пока норд набирал еду в маленькой комнате, из которой доносился приятный запах овощной похлёбки, Эль вплотную подошла к Маркурио и тихо произнесла:
— Вилхельм странно на меня смотрел. Как думаешь, с чем связано его любопытство? — она говорила издалека, дабы случайно не выдать свою тайну непосвящённому во все детали магу.
— Ты красивая и необычная девушка, привлекаешь внимание, — улыбнулся Маркурио, смотря на неё в ответ с практически нескрываемым восхищением.
Ощущая его горячее дыхание на своих щеках и странный взгляд, Эль сделала маленький шаг назад.
— Почему это я необычная? — спросила девушка, делая вид, что удивлена.
— Не могу объяснить. Ты словно из другого мира, — беспомощно развёл руками Маркурио, неопределённо скользя по ней взглядом.
Вилхельм вернулся с небольшим, но набитым до отказа мешком. Трактирщик поставил его на барную стойку перед гостями.
— Собрал вам припасов. За сохранность не переживайте — пару дней еда точно не испортится, — сообщил норд и назвал стоимость походного мешочка.
Маркурио расплатился с трактирщиком и взял мешок.
— И ещё кое-что, Марк, — Вилхельм остановил собравшегося уходить приятеля. — Я так не расплатился с тобой за дневник Винделиуса Гатариана. Как обычно, с деньгами у меня туго, но есть кое-что, что поможет вам расправиться с драуграми.
Трактирщик достал из-под стола вещицу похожую на драконью лапу, сделанную из золотистого металла. Когти у этой «лапы» были выполнены из сапфиров. На внутренней стороне необыкновенного изделия Эль рассмотрела три гравировки, изображающие мотылька, сову и волка. Девушка не понимала, как столь странный предмет поможет в борьбе с мертвецами. Задумчиво вертя увесистый артефакт в руках, она предположила, что он может являться ключом к головоломке или к двери.
— Спасибо, Вилхельм! Я гонялся за этим когтем последние три месяца, — обрадовался Маркурио.
Простившись с трактирщиком, Эль и её спутник поспешили покинуть таверну.