За час до рассвета

31 октября 1978 год. Хогвартс Вот уже второй день шел дождь, небо заволокло тяжелыми, угрюмыми тучами, которые, казалось, спрятали солнце подальше от промокшей под дождем земли. Непогода размыла, буквально смазала все краски осени, еще пару дней назад окрашивавших территорию школы золотыми, красными и желтыми красками. Никто не хотел гулять по лужам, смешивая грязь с листвой, что почти намертво прилипала к ботинкам. Поэтому, студентам приходилось прятаться от холода и сырости в своих гостиных, как можно ближе прижимаясь к огню камина, плотнее укутываясь в теплые свитера и мантии. Вынужденный путь к теплицам на занятия по Травологии студенты Хогвартса преодолевали бегом и даже согревающие чары не спасали от пронизывающего ветра. Жизнь приехавших на Турнир Трех волшебников студентов института Дурмстранг и Академии Колдовстворец не впечатляла разнообразием, разве что новые Чемпионы, не так давно выбранные Кубком Огня, казалось, не имели ни одной свободной минуты. Журналисты волшебных газет со всего света то и дело без предупреждения врывались на территорию школы, чтобы взять у них интервью и сделать десяток колдографий. Ожидаемо, особый интерес вызывал Чемпион загадочной Академии Колдовстворец, под руководством не менее таинственной Хозяйки Медной Горы — Анны Мороз. Волшебница была скупа на комментарии, которые буквально требовали журналисты, отвечая преимущественно односложно, а, при попытке вывести ее на эмоции, вовсе покидала комнату, оставив назойливых репортеров ни с чем. Естественно, досталось и Анне Бенуа — единственной девушке среди избранных Чемпионов. Заголовки газет пестрели различными теориями, кто-то говорил, что она заколдовала Кубок, чтобы тот выбрал именно ее, кто-то писал, что ей, вместе с директором, удалось очаровать Министра магии или того хуже — самого Альбуса Дамблдора, чтобы тот назвал имя Анны, тогда как на пергаменте было другое имя. Самой безумной теорией было предположение о том, что девушка, скажем так, гораздо старше, что загадочная Академия Колдовстворец стремится ворваться в Европейское сообщество благодаря победе в Турнире и захватить его. Все это, естественно, не могло оставить Анну равнодушной. Конечно, ей не было никакого дела до того, что думают все эти невежды, однако взглядов, сопровождающих девушку буквально везде, стало в два раза больше и нельзя сказать, что все они были дружелюбными. Молодая Бенуа часто слышала, как ее называли вейлой (и совершенно неважно, что она была шатенкой, тогда как все вейлы — блондинки), ундиной, которая своей песней заколдовала всех студентов в школе и именно поэтому «меня бросил Брайан, он теперь пускает слюни по этой Бенуа», естественно по этой причине «расстроилась почти состоявшаяся помолвка с Трэвисом, а ведь до появления этой Бенуа у нас все было хорошо» и многое, многое другое. «Эта Бенуа» — так теперь называла ее вся женская половина Хогвартса. Конечно, это не коснулось друзей девушки. Они старались оказать всю возможную поддержку, не оставляя ее одну, стоило ей отправиться гулять по территории школы или в Большой зал. Впрочем, даже этот, безусловно, приятный сердцу акт поддержки и дружбы не мог поднять настрой колдуньи. Шатенка все еще не могла смириться с вынужденным участием в Турнире. Хотела ли она этого? На самом деле, она никогда не воспринимала все это всерьез, эта поездка служила лишь поводом развеяться, сменить обстановку, возможно, научиться чему-то полезному у волшебников Великобритании и не только. В итоге, она вляпалась во все это по самые уши и теперь не представляла как сможет с этим справиться. В моменты особенно сильного волнения Анна предпочитала уходить в лес одна. И этот случай не стал исключением. На Хогвартс уже опустились сумерки, когда девушка, облаченная в темно-синее пальто до колен и высоких кожаных сапожках на квадратном каблучке, неслышно вышла из кареты, отчего та едва покачнулась, впрочем, это можно было списать на особенно сильный порыв ветра, ведь мелкий дождь все еще продолжал лететь с небес на землю. Даже не оглянувшись, она быстрым шагом направилась к границе Запретного леса. Знает ли она, что ходить туда нельзя? Да. Знает ли она, что там может быть опасно, ведь для нее это чужая территория? Безусловно. Но остановит ли все это девушку? Конечно нет. Взмахнув рукой, шатенка наложила на себя чары, не позволяющие дождю и ветру проникнуть под пальто, сохраняя тепло внутри. Улыбнувшись своим мыслям, девушка аккуратно ступила на границу Запретного леса. — Хозяин Леса, что царствует в здешних краях, — громко начала девушка, прикасаясь ладонью к стоящему рядом стволу дерева — Дозволь прогуляться в твоих владениях. Мои помыслы чисты, а сердце открыто. Мне лишь нужно привести мысли в порядок. Клянусь не делать зла. Выждав несколько секунд, шатенка вошла в чащу. Оглянувшись, она, не заметив совершенно никаких перемен, осторожно пошла дальше. Чем глубже колдунья ступала в лес, тем сильнее прежде сдерживаемая нервозность и страх стучали в висках, давили на грудь, не позволяя сделать глубокий вдох. Наконец, впереди показалась небольшая поляна, плотным кольцом окруженная деревьями, чьи ветви уходили высоко вверх, создавая естественный навес, не позволяющий дождю и ветру проникать внутрь. — Спасибо, Хозяин — поклонилась девушка, ступая на мягкую, едва затронутую желтизной, траву — Это то, что нужно. Расстегнув пальто, она небрежно бросила его под ноги, оставшись в черной водолазке под горло, заправленной в шерстяную юбку такого же черного цвета. Потянувшись к волосам, она сняла красную ленту, прежде вплетенную в косу, распуская ее. Теперь медные локоны свободно ниспадали на плечи, мягко обрамляя лицо колдуньи. Сначала одна слеза скатилась по щеке, затем вторая, третья. Простояв на месте несколько минут, она позволила им скатываться по подбородку, исчезая где-то под водолазкой. — Я не понимаю, не понимаю — дрожащим голосом шептала она — Почему именно я? Почему он… Утром она видела. Видела, как пришла почта. Как совы влетели в Большой зал, неся послания своим владельцам. Наблюдала, как студенты лениво отвязывали конверты от лапок сов и филинов, которые, в свою очередь, громко ухнув, утаскивали предложенное лакомство или воровали его прямиком из тарелки, улетали прочь. Видела, как послания из дома пришли ее однокашникам, просто материализовавшись в густой дымке рядом с ними. Их кто-то ждал там, дома. Кто-то волновался, радовался вместе с ними, радовался их успехам. Им было интересно, стал ли их ребенок Избранным, Чемпионом, которому предстояло защитить честь школы. Всем, кроме ее отца. Николая Бенуа интересовала только его излюбленная политика, да мазня кисточками, который он гордо именовал «творчеством», считая себя исключительно талантливым художником. Выдающийся политический деятель, мужчина успешно лавировал между магическим и миром немагов, заключая выгодные сделки, приносившие ему неслыханные деньги. Он входил в состав Совета волшебников, занимая пост главы Департамента Внешней политики. В мире немагов глава рода Бенуа реализовывался как художник и меценат. Однако, он никогда не впускал свою дочь, единственную наследницу, в эту часть своей жизни, словно ее и не было никогда. О том, что у Николая Александровича Бенуа есть наследница, знали только в высших слоях общества. В то время как самому волшебнику, казалось, не было до девочки никакого дела, его интересовала только собственная жизнь и карьера. Сменялись женщины подле отца, но ни одна так и не стала ему женой, как ни старалась. Семьей они так и не стали. Огромное, выстроенное из камня, поместье Бенуа, казалось девушке большой клеткой. Окруженная прислугой, она как никогда чувствовала себя одиноко. Потому, шатенка все свободное время училась. Пока однажды, на одном из приемов отца, на которые была вынуждена пойти, не познакомилась с юным Василием Шереметевым, буквально покоривший ее своим чувством юмора, добрым взглядом и уверенностью, волнами исходившими от молодого аристократа. Вскоре молодые люди стали общаться все теснее, Анна стала проводить в поместье Шереметевых все больше времени, пока в один день не осознала, что считает домом именно их светло-голубое поместье, где она так любит ездить верхом и купаться в озере за пригорком. В собственное поместье девушка не приезжала с тех пор, как ей исполнилось девять лет. Потом поступление в Академию, с блеском пройденное Испытание поиска — отец молчал. Она стала лучшей на факультете Сварог — тишина в ответ. Она взбунтовалась, убежала в лес, заблудилась и сломала лодыжку, напуганная в темноте обычной мавкой, одной из тех, кого отправили на ее поиски — и снова ничего. Встретившись взглядом с самой Анной Мороз, в чей кабинет ее отправили, едва девушка оправилась от полученных травм, шатенка устыдилась собственной глупости. — Я знаю обо всем, что творится в умах и душах моих студентов, — сказала она тогда, равнодушно рассматривая Бенуа с головы до ног — Я знаю кто ты, ведь мы носим одно имя. — Мне жаль, — опустив голову, прошептала юная колдунья. — Ты можешь обмануть себя, — покачала головой женщина — Можешь попытаться обмануть меня. Но ты не сможешь обмануть Магию. — Что это значит? — разглядывая свои туфли, спросила Бенуа. Хозяйка Медной горы поднялась со своего места, медленно подойдя к своей воспитаннице. Оказавшись к ней почти вплотную, женщина положила обе руки ей на плечи. — Ты сильнее, чем думаешь. Выбор твоего отца был и будет только его бременем и именно ему нести этот груз до конца дней, — указательным пальцем приподняв подбородок воспитанницы, колдунья заставила вновь встретиться с ней взглядом. — Эта жизнь дарована тебе, хочешь ты того или нет. Это великий Дар, так будь же его достойна. — Я обещаю, — облизнув враз пересохшие губы, прошептала девушка — Нет, я клянусь. Я клянусь. С того дня Анна Бенуа ни разу не нарушила данную клятву. Но ей так хотелось, отчаянно, неистово, чтобы однажды отец увидел, заметил. Она — есть. Она — Чемпион, избранная от Академии Колдовстворец. Но что, если она не сможет? Не выдержит? Не справится? Что тогда? Тряхнув головой, колдунья раскинула руки, позволяя самой Магии слететь с кончиков пальцев. Огненные всполохи спиралями расходились вокруг хрупкой фигуры девушки, рисуя причудливые узоры на траве, не причиняя ей вреда, скорее, наполняя живительной силой, отчего сломанные, сожженные или увядшие стебли вновь наполнялись зеленью, словно прикоснувшись к солнцу. Шаг. Шаг. Шаг. И вот уже колдунья танцует в тишине Запретного леса, освещая все вокруг. Невысоко взлетев, она раскинула руки, позволяя пламени свободно разлетаться на много миль вокруг, даря исцеление, свет и… Надежду. Ту, которой самой девушке сейчас так не хватало. Слезы высохли, а на лице расцвела мягкая улыбка. Все будет хорошо. Главное не бояться. Краем глаза заметив движение, Анна резко остановилась, отчего огонь в ладонях, дрогнув, погас. — Кто здесь? — спросила по-английски девушка. Сделав несколько шагов в направлении того места, где заметила движение, колдунья вновь зажгла небольшое пламя в ладони. Темнота окончательно опустилась на землю, а ноги ей еще пригодятся. Из-за деревьев внезапно показалась…собачья морда? Невероятно лохматый, промокший черный пес нерешительно смотрел на нее своими глазами-бусинками. — Эй, ты откуда тут? — удивленно произнесла она, взмахнув второй рукой в направлении собаки, отчего его шерсть мгновенно высохла и заблестела, переливаясь в свете пламени. — Ты заблудился, малыш? Может, ты голоден? Черный пес, подернув ушами, слегка наклонила голову, продолжая с любопытством разглядывать Анну. Громко тявкнув, странный пес сорвался с места и скрылся из виду, растворившись в темноте Запретного леса. Только сейчас колдунья поняла, что, наконец, смогла окончательно успокоиться. — Я знал, что найду тебя где-то здесь. — Николя, я уже большая девочка, — ей не нужно оборачиваться, чтобы понять кому принадлежит голос. — Могу о себе позаботиться. — Ты закончила? — Да. — Пойдем домой. — Я уже дома. — преодолев разделяющее их расстояние, Анна, неожиданно для себя, бросилась в объятия молодого князя. — Мне страшно, Ники. — Тшш, — одной рукой обнимая девушку за талию, а другой поглаживая по волосам, шептал он. — Я не дам тебя никому обидеть, ты же знаешь? — Мхм — уткнувшись носом в шею, протянула она — Обещаешь? — Я клянусь.