За час до рассвета

2 февраля 1979 год Министерство магии С некоторой долей любопытства Анна Мороз огляделась по сторонам, аккуратно ступая в атриум Министерства Магии из большого камина. Огромное помещение из темного кирпича кишело снующими туда-сюда волшебниками. Вот, мимо прошла группа людей в странных мантиях, левитируя клетку с каким-то животным, издающим пронзительный визг, от которого тут же зазвенело в ушах. Где-то сбоку громко рассмеялась компания из нескольких волшебников, вызвав неодобрительные взгляды прохожих. С донельзя важным и даже надменным видом к каминам прошли гоблины, и, смерив оценивающим взглядом вышедших из камина волшебников, бросили горсть летучего пороха, тут же исчезнув в изумрудном пламени. Посреди большого зала стоял огромный фонтан. Золоченые статуи волшебника и волшебницы в окружении гоблина, кентавра и домового эльфа. — Это «Фонтан магического братства», — заметив интерес гостьи, пояснил Мантер, окидывая сооружение внимательным взглядом, будто увидев впервые. — Весьма… Интересная задумка, — протянула колдунья, сложив руки в районе живота. — Я знал, что вы оцените, — вежливая улыбка смягчила непривычно серьезное выражение лица директора Дурмстранга. — Добро пожаловать в Министерство магии. Мимо них стремительно пролетела стайка бумажных самолетиков, издалека больше напоминающая необычных птиц. Уже привычные к этому волшебники машинально пригибались, избегая столкновения, даже не обратив на это внимания. Позади фонтана, на посетителей и сотрудников Министерства важно смотрел движущийся портрет Гарольда Минчума в излюбленном цилиндре. Бросив удивленный взгляд на столь… Показательное проявление…власти, женщина позволила себе лишь мимолетное неодобрительное покачивание головой. Со стороны казалось, будто она с интересом рассматривает помещение. — Почему мы сразу не переместились в кабинет министра? — осторожно ступая в кабину лифта, поинтересовалась Мороз. Дверцы с протяжным скрипом захлопнулись и они отправились куда-то вверх с небольшим толчком. — В свете, кхм, последних событий, — сложив ладони поверх трости, негромко ответил Харфанг, наблюдая, как на небольшой панели поочередно зажигались зеленые лампочки, отмеряя этажи. — Мистер Минчум закрыл свой камин для любых посещений. В целях безопасности. Теперь возле его кабинета круглосуточно дежурят авроры. — Разумно. — Я бы сказал, предусмотрительно, — хмыкнул мужчина, бросив короткий взгляд на собеседницу. На одном из этажей к ним вошли несколько волшебников, все, как один в одинаковых темно-бордовых мантиях. И только один из них был в темно-синей, буквально кричащей о своей дороговизне, скрепленной серебряной булавкой на груди, мантии. Волшебник держал в руке трость с набалдашником в виде головы змеи. — Добрый день, мистер Малфой, — вежливо произнес директор Дурмстранга, обращая на себя внимание вошедших. — Как прошло заседание? — Мистер Мантер, какая неожиданность, — быстрый приветственный кивок и вот блондин обратил внимание на колдунью, вежливая улыбка тронула губы мага. — Позвольте представить, директор академии Колдовстворец, мадам Мороз, — указывая ладонью в сторону женщины, мягко произнес Харфанг. — А это мой давний знакомый, один из самых влиятельных людей в магической Великобритании — Люциус Малфой. Мужчина протянул руку в приветственном жесте, и она, следуя этикету, вложила в нее свою ладонь. Мимолетное прикосновение холодных губ волшебника вызвало неприязненные мурашки по телу. Еще никогда прежде поездка на лифте не казалась такой долгой. Стоявшие вокруг маги, услышав ее имя, уже не скрывали своего интереса, оглядывая волшебницу с головы до ног. Желание выйти на ближайшем этаже стало почти осязаемым, однако колдунья продолжала вежливо улыбаться. Она уже понимала, что все их «путешествие» ничто иное как тщательно подготовленное «представление», ведь именно директор Дурмстранга первым упомянул о Малфое в прошлом разговоре. — Наслышан о вас и вашей чемпионке, мисс Бенуа… То, как она проходит испытания по-настоящему впечатляет. — Благодарю за столь лестную оценку, мистер Малфой, — вежливая улыбка стала чуть шире. Быстрый взгляд в сторону панели… Кажется, лифт остановился. — Поздравляю с помолвкой. Видела ваше фото в «Ежедневном пророке», у вас очаровательная невеста. — Благодарю, мадам Мороз. Дверцы, натужно скрипя, открылись. Гулкий женский голос оповестил о прибытии в «Отдел магического правопорядка. Кабинет Министра магии». Стоявшие на этаже волшебники тут же устремились в кабину, вынуждая присутствующих покинуть ее. — Что ж, вынуждены откланяться, — с сожалением протянул Мантер, делая небольшой шаг в сторону. — Нас ждет министр. — Надеюсь, мы еще встретимся, — встречаясь взглядом с Хозяйкой Медной горы, вновь кивнул Люциус. — Было приятно познакомиться. — Взаимно, мистер Малфой. Кабинет министра магии полностью оправдал все ожидания. Просторное, особенно для одного человека, помещение, отделанное в темно-бордовых тонах с высоким потолком, украшенный затейливой лепниной, мебель из темного дерева, шкафы с золочеными ручками, широкий массивный стол посередине, полностью заваленный какими-то бумагами, и два кожаных кресла с высокими спинками для посетителей. Стены украшали бронзовые подсвечники, большой портрет самого министра в золоченой раме приковывал взгляд вошедшего еще до того, как он переступил порог. Широкий камин не горел, а возле него стоял, уперев руки в небольшую полку, владелец кабинета. Обернувшись на звук открывающейся двери, Минчум тут же расправил плечи. Темно-серая мантия почти сливалась с цветом его лица. Уже привычное надменное выражение казалось каким-то блеклым, словно выцветшая от времени колдография, уступив место растерянности и даже страху, который он отчаянно пытался скрыть. Женщина не видела министра после неудавшегося покушения, оттого разительные перемены в нем так бросались в глаза. — Мадам Мороз, профессор Мантер, наконец-то, — сделав несколько шагов вперед, произнес волшебник. — Прошу, проходите, присаживайтесь. Бросив нервный взгляд на дверь, которую уже закрывал дежурный аврор, Гарольд быстро подошел к своему столу, устраиваясь в широком кресле, наблюдая, как гости устраиваются напротив. — Я хотел бы прояснить некоторые моменты относительно третьего испытания Турнира Трех волшебников, — сцепив руки в замок, медленно начал он. — Несмотря на несколько, скажем так, напряженную ситуацию в магическом мире было принято решение все же завершить турнир. — Прошу прощения, министр, — Хозяйка Медной горы не скрывала своего удивления. — Разве это безопасно? Все же Хогвартс школа и они еще дети… Должны ли мы подвергать их такому риску? — Я понимаю ваше беспокойство, мадам Мороз, — постарался улыбнуться Министр, нервно перебирая пальцы. — Уверяю, мы сделаем все от нас зависящее для обеспечения безопасности во время испытания. Молчавший до этого директор Дурмстранга чуть подался вперед, лениво покручивая между пальцев свою трость. — Дата уже назначена? Министр кивнул. — Да, двадцать шестое мая. Воцарилась тишина. Соглашаясь принять участие в турнире она никак не ожидала, что им придется провести в Англии целый год. Конечно, на время своего отсутствия Академию возглавлял заместитель, но оставлять дела так надолго явно не входило в планы колдуньи. Однако, участие в Турнире — магический контракт, который нельзя нарушить. Оттого, сделав глубокий вдох, она опустила взгляд на свои руки. Посетить Министерство магии лишь для того, чтобы узнать дату проведения испытания — самая большая глупость, которую женщина могла себе представить. Почему нельзя было отправить письмо? Или еще проще — передать информацию с Альбусом Дамблдором, который здесь бывал куда чаще? Что-то во всей этой истории напрягало мудрую колдунью. Ощущение, словно она что-то упускала из виду, с каждой минутой росло. Меньше всего хотелось погрязнуть в интригах чужой страны. Тотчас же уйти из кабинета мешали правила приличий, которые все присутствующие здесь были вынуждены соблюдать. Чуть подавшись вперед, Министр магии повернул голову в сторону директора Дурмстранга, встречаясь с ним взглядом. Тень улыбки отразилась на лице мужчины. — Профессор Мантер, не будете ли вы против оставить нас с Мадам Мороз наедине, есть несколько вопросов относительно международных отношений, — будто оправдываясь, пояснил он. — Не думаю, что это вас сильно интересует. Коротко кивнув, волшебник поднялся с места. Длинная трость глухо ударила по каменному полу. — Жду вас за дверью, — направляясь к выходу, произнес Мантер. Дверь за ним с характерным щелчком закрылась. Сработало охранное заклятие, которое накладывали авроры всякий раз, когда кто-то входил или выходил из кабинета министра. Удивленно вздернув брови, Хозяйка Медной горы терпеливо ждала, когда мужчина, наконец, скажет о настоящей причине ее визита сюда. Молчание вновь затягивалось. — Вы должны знать, я глубоко уважаю вас, мадам Мороз. Убежден, вы не только могущественная волшебница, но и одна из умнейших женщин, — Минчум замер, ожидая реакции, однако Анна продолжала молчать, потому, неловко поерзав в кресле, продолжил. — Я доверяю вашему мнению, поэтому был бы крайне признателен, если бы вы, скажем, присмотрелись к Альбусу Дамблдору. Нахмурившись, колдунья откинулась на спинку кресла. Кажется, один из самых влиятельных людей в Магической Великобритании не доверял директору. Ситуация становилась все более…щекотливой. И крайне возмутительной. Ей несколько сотен лет. Она руководит одной из сильнейших академий магического мира. Следить? А после наверняка нужно «делиться» своими наблюдениями. Разве что в самых смелых мечтах. Мечтах министра. Говорят же, что первое впечатление обманчиво, однако в этот раз оно было как нельзя верным. Минчум, будучи весьма посредственным волшебником, вызывал уважение хотя бы в виду занимаемой должности, однако теперь и это не было для нее достаточным аргументом, чтобы провести в его компании еще хотя бы несколько минут. — Вы предлагаете мне следить за директором Хогварса? — от тона, с которым заговорила Мороз, температура в комнате упала на несколько градусов. Цвет лица Министра теперь отдавал синевой. — При всем уважении, министр, но за кого вы меня принимаете? Не дождавшись ответа, она поднялась с места. В последний раз окинув волшебника презрительным взглядом, колдунья, резко развернувшись, быстро направилась к выходу. Короткий взмах кистью и дверь распахнулась, ломая все наложенные на кабинет охранные заклинания. В конце коридора, стоя непозволительно близко друг к другу, о чем-то увлеченно разговаривали Харфанг Мантер и Люциус Малфой. Она уловила короткое движение блондина в ее сторону, они все еще не заметили открывшуюся дверь. Стоявшие у кабинета авроры переводили растерянные взгляды с нее на почти бежавшего вслед Министра магии. — Мадам Мороз, вы, верно, все не так поняли… — Всего доброго, министр, — бросила колдунья, направляясь к лифтам. Терпение, запас которого и без того был ограничен, исчерпало себя. Никаких интриг, она никогда не участвовала в политических играх, оставаясь в стороне и не собиралась теперь поступаться собственными принципами. Однако, несмотря на всю абсурдность ситуации, женщина не могла не сделать определенные выводы из сегодняшнего дня. Теперь следовало быть осторожной. И не только ей. 3 февраля 1979 год Хогвартс Легкое, почти небрежное движение кистью и тяжелые двери Большого зала распахнулись, пропуская девушку внутрь. Анна не появлялась здесь уже несколько недель, напрочь игнорируя попытки Василия или Лили убедить ее вернуться в общественную жизнь. Меньше всего девушка хотела вновь столкнуться с ним. Растерянность и недоумение, которое она испытывала вначале, теперь сменились злостью и обидой. Снова и снова прокручивая все их моменты, волшебница так и не смогла найти ничего, что объяснило бы поведение гриффиндорца. Возможно, кто-то назовет ее трусихой, скажет, что убегать от проблем гораздо проще, чем встретиться с ними лицом к лицу и они оказались бы правы, но… На то, чтобы это сделать нужны силы, которых в тот момент просто не было. По дороге в замок девушка пребывала в полной уверенности, что теперь она справится. Войдет как ни в чем не бывало, займет место среди однокурсников и все станет как прежде. И, только столкнувшись с десятком заинтересованных глаз, обращенных в ее сторону, поняла как жестоко ошиблась. В конце концов, она отрубила голову Змею Горынычу! Неужто не выдержит невежество пары… десятков человек? Расправив плечи, шатенка нарочито медленно шла в сторону стола гриффиндора. Естественно, она сразу заметила их. Мародеры сидели на своем обычном месте. Он сидел боком, поэтому совершенно точно уловил ее появление. Бенуа не могла не заметить, как побелели костяшки пальцев брюнета, сжимавших вилку. Поттер замер, переводя напряженный взгляд с друга на девушку. Люпин, одарив мягкой улыбкой, коротко кивнул, приветствуя. Этот парень всегда ей нравился. Заметив чемпионку, Эванс встала. В несколько шагов преодолев разделяющее их расстояние, заключила девушку в крепкие объятия. — Я так рада тебя видеть, — прошептала староста. Взяв подругу за руку, она потянула ее на другой конец стола. — Пойдем, позавтракаем вместе. — А Джеймс не будет против? — улыбнулась Бенуа, устраиваясь рядом с подругой. Закатив глаза, Лили придвинула к ней тарелку с яичницей. — Ну, если ты так настаиваешь… — Кстати, ты же помнишь, что я жду тебя вечером, — наливая в их кубки тыквенный сок, беззаботно произнесла староста. — И отказы не принимаются. — Лили… — Плюнь и разотри, — поморщилась Эванс. — Он придурком был, придурком и останется. Навеки. — Только ради тебя, — выдохнула Анна, машинально повернув голову в сторону мародеров, чтобы вдруг встретить пристальный взгляд серых глаз. Дыхание застыло где-то на выдохе, а кусок яичницы комом встал в горле. Несколько невыносимых мгновений и, будто опомнившись, чемпионка, наконец, нашла в себе силы отвернуться. Блэк мог не говорить что угодно, но так не смотрят на того, кто ничего не значит… Нервно подернув плечами, она приказала себе не думать об этом, переключив все внимание на улыбку сидевшей рядом Эванс. Необыкновенно тактичная староста сделала вид, что не заметила напряжения в теле Бенуа, рассказывая очередную забавную историю. Разговор с подругой за завтраком был уже таким привычным и приятным, что она позволила себе забыть о смятении, которое испытывала вначале, не замечать косых взглядов, то и дело бросаемых в их сторону со всех концов Большого зала. Позволила себе не думать о его непозволительной близости, от которой внутри что-то болезненно сжималось. Ведь, у них могло бы что-то получиться. Она правда думала, что получится. Ошибаться всегда больно, особенно, если дело касалось кого-то, кто вдруг стал дорог сердцу. — Прошу прощения, что прерываю, — позади раздался неуверенный голос Стюарта Акерли. Заведя руки за спину, когтевранец переводил неуверенный взгляд с нее на Эванс. — Анна, мы можем… поговорить? Любопытных взглядов стало еще на пару десятков больше (будто до этого их было мало, конечно). Гриффиндорцы, сидевшие рядом, замерли, прекратив общаться между собой. Некоторые даже не потрудились отвести взгляд, заинтересованно наблюдая за происходящим. — Конечно, присаживайся, — пододвигаясь ближе к Лили, шатенка освободила место рядом. — Я рада, что с тобой все в порядке. — Как раз об этом я и хотел поговорить, — неуверенная улыбка коснулась губ парня, смягчив обычно угрюмое выражение. — Я… Хочу сказать спасибо. Анна накрыла ладонью сжатую в кулак руку когтевранца, затянутую в кожаную перчатку. Удивленно вскинув голову, он, кажется, растерялся. Открыв рот, будто собираясь что-то сказать и снова закрыл, сжимая губы в тонкую линию. — Не за что, Стюарт, — улыбнулась студентка академии. — Я не хотела, чтобы кто-то пострадал, а тебе… И без того было непросто на этом турнире. — И все же, — хрипло отозвался он, покачав головой. — Не знаю, смог бы… Стал бы я делать для тебя то же самое. Ощутив поддерживающее прикосновение старосты гриффиндора к своему плечу, шатенка чуть сжала руку чемпиона Хогвартса. — Это не важно. — Но я… Гул в Большом зале внезапно стих, словно кто-то произнес заклинание тишины. Удивленно обернувшись, девушка увидела, как со своего места поднялся Альбус Дамблдор. Выйдя вперед, могущественный волшебник окинул долгим взглядом студентов и гостей школы. — Я думаю все читают газеты, — только когда воцарилась абсолютная тишина, заговорил он. Его вкрадчивый голос эхом разносился по залу. — И знают, что волшебники, называющие себя Пожиратели смерти, устраивают беспорядки как в маггловском, так и в магическом мире. Люди умирают и сейчас не так важно кем они являются. Перед смертью все равны. От речи директора по телу шатенки пробежали мурашки. Несмотря на свою отстраненность от общественной жизни в последнее время, она читала «Ежедневный пророк», ужасаясь происходящему. В голову не приходило ни одной причины для таких действий этих…монстров. Иначе и не скажешь. Анна знала, что пострадал кто-то из членов семей студентов. Да, у нее были не лучшие отношения с собственной, но, в момент прочтения очередной статьи, хотелось написать отцу или даже матери, чтобы просто узнать все ли у них хорошо, убедиться, что они далеко и им ничто не угрожает. — Министерство магии делает все возможное для обеспечения безопасности и поимке преступников, — никто не смел прервать Дамблдора. Некоторые опустили головы, не решаясь встретиться взглядом с однокашниками. Кто-то испуганно переглядывался с друзьями, молчаливо соглашаясь с каждым словом волшебника. — Однако, я считаю, что именно в такой ситуации нам всем следует сплотиться. Вы — будущее магической Великобритании, ее сила и опора, — сделав еще несколько шагов вперед, он оказался максимально близко к студентам, будто разделяя чувства каждого. — Я имел смелость создать организацию под названием «Орден Феникса», призванную поддерживать Министерство магии в борьбе с Пожирателями смерти… Почему-то Анне казалось, что в эту минуту решается чья-то судьба. Многие боялись, но были и те, кто хотел бороться. Об этом говорили шепотом в гостиных, обсуждали в укромных уголках бесконечных коридорах школы. Юные волшебники и волшебницы хотели… что-то делать, чтобы защитить близких. И кто бы мог их осудить за это? Она бы поступила точно так же. Сидевшая рядом Лили нашла под столом ладонь чемпионки. Их пальцы переплелись в жесте молчаливой поддержки. Это чужая страна для Бенуа, но для рыжеволосой гриффиндорки магическая Великобритания — дом, место, где она родилась и выросла. — Сейчас я обращаюсь исключительно к студентам седьмого курса, — голос Альбуса стал серьезным. — Вы можете вступить в ряды Ордена Феникса. Каждого, кто решит это сделать, я буду ждать в кабинете профессора Макгонагалл через полчаса. На этом все. Благодарю. Словно в замедленной съемке шатенка видела, как мародеры, не сговариваясь, одновременно поднялись со своих мест, молча направляясь к выходу. Нет. Нет. Нет. Только не это. Ну конечно он тоже станет сражаться. Какова вероятность, что Сириус Блэк сбежит от драки? Нулевая. Абсолютно невозможно. Безбашенный гриффиндорец будет стоять в первых рядах. Липкий страх окутал все тело девушки, а кислород выветрился из легких. Крепче сжав ладонь подруги, Бенуа ощутила, как та разжала пальцы. Естественно. Куда бы ни пошел Джеймс Поттер, рядом будет стоять храбрая Лили Эванс. Понимающе кивнув, Анна наблюдала, как староста поравнялась со своим женихом, крепко взяв за руку. — Ты, наверное, считаешь меня трусом, — глухо произнес Акерли, вместе с ней провожая взглядом еще несколько студентов львиного факульета поднявшихся со своих мест. С разных концов Большого зала подтягивались угрюмые и озадаченные студенты. Во взгляде каждого из них можно было прочитать мрачную решимость. Гости Хогвартса, приехавшие на турнир, молча наблюдали за происходящим, отдавая дань уважения тем, кто решил бороться. — Ты можешь быть кем угодно, но не трусом, — покачала головой Анна. — Трус бы ни за что не пошел на второе испытание после всего, что случилось с тобой на первом. — Магический контракт, — скривился когтевранец. — Трус бы предпочел остаться без магии, чем вовсе умереть, — пожала плечами шатенка, поднимаясь с места. Оставаться здесь не имело смысла. Усидеть на месте теперь вряд ли получится. *** — Тебе не обязательно идти со мной, — нахмурилась Бенуа, завидев портрет Полной Дамы. Шедший рядом Василий Шереметев лишь усмехнулся. — А тебе вообще не следовало соглашаться. — Лили моя подруга, — складка между бровей стала глубже, а пальцы крепче сжали бархатный футляр. — Достаточно того, что я не поздравила ее в сам день рождения. На это брюнету было нечего ответить. Небрежным движением распахнув форменное пальто, парень покачал головой. Узнав о намерении подруги отправиться в самое «сердце» львиного факультета, он решительно заявил, что пойдет с ней, дабы «оказать поддержку, которая точно понадобится». И за это шатенка была очень благодарна, не до конца уверенная, что сможет справиться и не разнести гостиную ко всем чертям. Желание, наконец, заставить Блэка поговорить и прояснить ситуацию боролось с задетой гордостью, которая вынуждала ее идти по коридорам замка гордо расправив плечи. Темно-серое пальто с алой вышивкой резко контрастировало с черными форменными мантиями обитателей Хогвартса, а каблучки звонко стучали по каменному полу, словно отбивая свой собственный мотив. Вечер слишком быстро опустился на замок, как бы Анна не молила небеса об обратном. Полная Дама, окинув студентов Академии Колдовстворец заинтересованным взглядом, деловито поправила прическу. — Молодые люди знают пароль? — Храброе сердце, — хрипло отозвалась Бенуа. Благосклонно кивок Дамы и портрет отъехал в сторону, открывая вход в гостиную Гриффиндора, откуда тут же донесся чей-то громкий смех. По телу пронеслись мурашки. — Может, все же вернемся обратно? — положив руку на плечо подруги, произнес Василий. — Ну уж нет, — выдохнула шатенка, делая первый шаг вперед. Взгляд тут же упал на диван у камина, где она проводила вечера в компании мародеров, сейчас там, к счастью, сидели другие студенты, о чем-то громко переговариваясь. Из старого приемника на столе доносилась немного искаженная помехами музыка. Приятный женский голос пел про «колдовское зелье, которым ты меня приворожил…», стоявшие рядом девушки подпевали, покачиваясь в такт любимым мотивам. На столе, посреди беспорядка стояло несколько бутылок, смутно напоминавших огневиски. Удивленный Василий тут же подошел ближе, заинтересовавшись напитком. Сам-то он пил только бренди. — Вы посмотрите кто к нам пришел, — веселый голос Поттера тут же заставил всех обратить внимание на вошедших. Улыбка на лице шатенки расцвела как бы сама собой. — Лили думала, что ты не появишься. Подойдя ближе, шатенка заключила гриффиндорца в дружеские объятия. — Я бы ни за что не пропустила, — отстраняясь, заметила она. — А где сама виновница торжества? — Магконагалл, — поморщился Сохатый, словно прожевал что-то кислое. — Улаживает какие-то вопросы относительно Ордена. Ведомая мародером, девушка сама не заметила, как оказалась сидящей в одном из кресел рядом с Римусом. Казавшийся каким-то болезненным, семикурсник одарил ее привычной мягкой улыбкой. А, обнаружив в своей руке бокал с янтарной жидкостью, шатенка бросила заинтересованный взгляд на друзей. — А Лили знает про это? — пригубив терпкий напиток, Бенуа взглядом указала на мутные бутылки, к которым прибавилось еще несколько графинов с коллекционным вином, принесенных Василием. У них было верхом неприличия — приходить в гости с пустыми руками. — Теперь знает, — раздался сбоку суровый голос подруги. Староста стояла, испепеляя укоризненным взглядом жениха. Тот, оказавшись рядом, быстро поцеловал ее в щеку, ослепительно улыбаясь. — День рождения бывает раз в году… — Кстати про день рождения, — поднимаясь, произнесла Бенуа. Бархатный футляр мягко опустился в ладонь гриффиндорки. — Это тебе от меня. Взгляд изумрудных глаз тут же смягчился. Вновь оказавшись в теплых объятиях подруги, чемпионка широко улыбнулась. Ощущение дома, утерянное, казалось, так давно, вновь укутало ее сердце, словно одеяло. Хотелось схватить его покрепче и не отпускать как можно дольше. — Можно? — спросила Эванс, поглаживая мягкую поверхность. — Конечно. С тихим щелчком открыв футляр, гриффиндорка не сдержала пораженного вздоха. Внутри лежал небольшой кинжал, над которым шатенка трудилась последние несколько дней, приветственно мерцая, почти игриво переливаясь драгоценными камнями на тонкой рукояти. Заинтригованные реакцией подруги, мародеры подались вперед. Взгляды парней замерли, завороженные, они почти с благоговением разглядывали необычный подарок. — Нравится? — осторожно спросила Бенуа, когда пауза немного затянулась. Будто очнувшись, Эванс вновь крепко обняла ее. — Очень. Спасибо. — Подожди, это еще не все, — рассмеялась Анна, разрывая объятие. Пальто, повинуясь движению руки девушки, отправилось на спинку кресла. Оставшись в изумрудном платье, колдунья подавила желание натянуть подол чуть ниже. Она не могла объяснить этот странный порыв…нарядиться. Все, кто хорошо знал ее, помнил — платья наследница рода Бенуа не любила, прибегая к ним в исключительных случаях. И вот, теперь она стояла в изумрудном бархатном платье, выгодно подчеркивающем все достоинства фигуры. Длинные рукава доходили до середины кисти, а подол едва закрывал колени, позволяя всем желающим любоваться стройными ногами чемпионки. Будто опомнившись, девушка вернула свое внимание на друзей. — Доставай. Проведя кончиками пальцев по тонкому лезвию, староста гриффиндора аккуратно обхватила рукоять, привыкая к тяжести металла. Сделанный специально для нее, кинжал идеально лег в ладонь. Улыбка не сходила с лица именинницы. Ошеломленно выдохнув, она выглядела, словно ребенок, которому сказали, что Санта Клаус существует и сейчас он придет познакомиться. Легкий шепот сорвался с губ студентки академии Колдовстворец, а ладони уже творили магию. Волшебный перстень на руке загадочно блеснул. Эванс на мгновение окутала серебристая дымка, рассыпавшись искрами о пол. — Теперь никто, кроме тебя, не сможет прикоснуться к нему, — тихо произнесла Бенуа, удовлетворенно рассматривая результат своих трудов. — Его лезвие отравлено. Рана, полученная от него, вызывает мгновенный паралич. Не смертельно, но крайне неприятно. Но для тебя, опять же, абсолютно безопасно. — А это… не слишком? — не в силах оторвать взгляд от подарка, спросила Эванс. Чувство легкости разбилось с громким звоном, столкнувшись с иглами страха, возникшего после речи Альбуса Дамблдора. Меньше всего шатенка хотела, чтобы кто-то из них добровольно рисковал собой, но у нее не было никакого права возражать или отговаривать. Идея подарка, возникшая уже давно, теперь казалась единственно верной. — Учитывая происходящее, — пожала плечами Анна, залпом осушив свой бокал с огневиски. Поморщившись, девушка отвела взгляд, не желая выдавать свой страх. — Я хочу, чтобы у тебя было что-то кроме волшебной палочки. — Она всегда дарит оружие тем, кто ей дорог, — произнес подошедший Василий. С интересом разглядывая кинжал в руке старосты, он одобрительно покачал головой. — Это ее способ проявить заботу. — Мда, — протянул все еще пораженный Поттер. — Радикально. — И не говори, — усмехнулся Шереметев, вновь уходя в сторону компании гриффиндорцев у камина. Время летело быстро. В компании мародеров было, как всегда, легко и весело. Римус рассказывал историю и шатенка с удивлением отметила, что парень был весьма умен и обладал хорошим чувством юмора. Его шутки были не такими…громкими и колкими, но все же остроумными. Молодые люди, потягивая коллекционное вино, заставили ее во всех подробностях рассказать процесс создания оружия, поражаясь необычному таланту девушки. Шереметев, казалось, тоже нашел себе компанию в виде миловидной семикурсницы и еще нескольких студентов львиного факультета. Изрядно повеселевшие, молодые волшебники смеялись все громче, шутки становились все более откровенными, разговоры свободными. А груз в душе чемпионки все тяжелее. То и дело оглядываясь, она искала знакомую шевелюру, но Блэка не было в гостиной. — Его здесь нет, — прошептала Эванс на ухо подруге, как бы между прочим придвинувшись ближе. К этому моменту они вновь устроились на диване возле камина. Сидевший на полу Петтигрю смеялся, негромко похрюкивая, в ответ на очередную шутку Поттера, устроившегося рядом. Римус сидел слева от чемпионки, умиротворенно прикрыв глаза, на губах играла легкая улыбка. — И, надеюсь, не будет в ближайшее время. — Ты его выгнала? — горячо зашептала Бенуа. — Зачем? — Не хочу, чтобы ты расстраивалась, — сделав очередной глоток вина, староста положила голову ей на плечо. — До одиннадцати он здесь не появится. Джим обещал. — И как он на это согласился? — Не хотел, чтобы расстраивалась я, — зарывшись пальцами в лохматую шевелюру мародера, староста мягко поглаживала мародера по голове. Тот, разомлев от неожиданной ласки, блаженно прикрыл глаза, в эту минуту напоминая объевшегося сметаны кота. Время, оговоренное подругой, подходило, а вечеринка только набирала обороты. Музыка стала громче, кто-то танцевал посреди гостиной, разбившись на парочки. Поттер утянул свою невесту на «один крохотный танец» две песни назад и, судя по тому, как они блаженно целовались, вернутся нескоро. Римус уже дремал, подперев голову ладонью. Перебравший с вином Петтигрю, тихо бормотал себе что-то под нос, неотрывно глядя в пламя камина. Подавив желание пошутить и заставить пламя танцевать, Бенуа, стараясь не потревожить сон друга, поднялась с дивана. От выпитого откровенно кружилась голова, но в теле обнаружилась неожиданная легкость. — А давайте сыграем в бутылочку! — громко предложил один из семикурсников, держа в руке бутылку от огневиски. Идея пришлась всем по нраву и вот большая часть присутствующих уже уселась вокруг, раскручивая первый раунд. С удивлением обнаружив среди играющих лучшего друга, Бенуа не сдержала улыбки. Кажется, нрав местных студентов пришелся обычно сдержанному графу Шереметеву по вкусу. Бросив взгляд на часы, Анна, стараясь не привлекать внимания, направилась в сторону выхода из гостиной. На часах пять минут двенадцатого. А это означало, что он вернется в любой момент. Закон подлости в действии. Иначе как объяснить столкновение лицом к лицу с Сириусом Блэком у самой двери? В прямом смысле. Обернувшись, чтобы убедиться, что ее уход останется незамеченным, она не увидела, как мародер переступал порог гостиной. Споткнувшись, шатенка начала заваливаться назад, рискуя упасть, когда ощутила сильные руки на своей талии. Серые глаза мародера встретились с голубыми. Время остановилось. — Я думаю, нам нужно поговорить, — выдохнула Бенуа, оказавшись непростительно близко к лицу гриффиндоца. Ладони, все еще обнимавшие ее, сжались чуть сильнее. Она не заметила, как ее собственные руки оказались на плечах Бродяги, почти обнимая того за шею. — Но, перед этим, я проверю одну теорию. — Какую… теорию? — хрипло выдавил Блэк. Подавшись вперед, девушка накрыла губы парня своими. Мгновение ничего не происходило. Но после… Они, словно путники, блуждавшие в пустыне, наконец, нашедшие источник, не могли напиться. Поцелуй вдруг стал требовательным, в нем не было нежности. Только невысказанная обида и тоска. Даже ощутив вкус крови на языке они не смогли оторваться. Плотно прижатые друг к другу, оба слышали стук сердец друг друга, бившиеся как одно. Рука шатенки судорожно сжимала край мантии парня до побелевших костяшек, другой крепко обхватив за шею. Обычно не позволявший себе лишнего гриффиндорец, позволил своим ладоням гулять по тонкой талии, вспоминая, знакомясь, изучая каждый изгиб ее тела. Сорвавшийся с губ чемпионки глухой стон будто заставил обоих опомниться, прерывая долгожданное прикосновение. — Ты любишь меня, — констатировала она, пытаясь восстановить дыхание. С сожалением размыкая объятие, Блэк не сдержал горькой усмешки. — А я и не говорил обратного. — Вот именно, — обида пропитала каждое слово. — Ты вообще ничего не говорил. — Если я хочу быть с тобой, это не значит, что мы можем быть вместе, — делая шаг в сторону, произнес Бродяга, опуская руки в карманы. — Поясни? — Это обязательно? — поморщился он, отводя взгляд. — Хотелось бы. — А мне нет. В груди Бенуа словно кто-то выжег огромную дыру, там, где до этого были чувства к этому молодому волшебнику. Никогда прежде никто не причинял ей такой обжигающей боли. Он же любит ее, так в чем проблема? — Прекрасно, — бросила чемпионка. Задев гриффиндорца плечом, она почти вылетела из гостиной. — Ну ты и… — донеслось до нее. Но все это перестало иметь хоть какое-то значение. Плевать. Пошло все к черту. Пропадом. Пропадом. Все пропадом. Англия. Турнир. Блэк. Ненавижу. И почему все всегда так сложно?