С — значит спасайся

Уинстон равнодушным взглядом окидывает хрипящую девушку, содрогающуюся в конвульсиях, и подходит к тебе, стуча по окну. Трясущимися руками открываешь дверь, но не торопишься выходить. Судорожно вдыхаешь, на мгновение прикрывая глаза, и дрожащим голосом выдавливаешь тихую благодарность за спасение, на что офицер лишь сухо кивает и поворачивает голову к потерпевшей. — Я отвезу её, куда требуется. Эта поганая шайка уже давно терроризирует местных, — молвит мужчина, вновь обращаясь в твою сторону. — Поезжай к нам домой. Эту заносчивую тварь скоро кинутся искать её дружки, и я бы не советовал тебе оставаться одной. Подавляешь желание спросить про ночную перестрелку — сейчас совсем не подходящее для этого время. Прощаешься с офицером и направляешься куда велено, наблюдая в зеркало заднего вида, как полицейский с кем-то переговаривается через рацию. Паркуешься у логова семьи Хойт, вылезаешь и осматриваешься по сторонам, отмечая неполитые грядки и пересушенную одежду. Недобрый знак, однако неудивительно, что все заняты делами поважнее. Палящее солнце слепит и торопит зайти внутрь, чтобы спрятаться от нарастающего зноя. Застываешь в дверях, не желая продвигаться вглубь чужой территории, несмотря на то, что тебя принимают здесь, как свою. На мгновение зажмуриваешься, прислушиваясь, и едва не вскрикиваешь, когда скрип половиц вынуждает открыть глаза. Облегчённо вздыхаешь, встречаясь с братом Люды, чуть более многословным, чем Томас. Приветствуешь мужчину, извиняясь за беспокойство, и объясняешь ситуацию с офицером, на что Монти неодобрительно цыкает, мотая головой, и приглашает тебя, наконец, пройти в дом. Усаживаешься в гостиной, не зная, куда себя деть. Ты никогда не любила напрягать людей, в последние дни этой семье и без тебя хватает проблем. — Эти чёртовы байкеры, — появляясь в дверях произносит колясочник и указывает на свои отсутствующие ноги, — это их рук дело. Удивлённо вскидываешь брови, не в силах прокомментировать шокирующую информацию. Теперь ты понимаешь, почему офицер сделал то, что сделал. Подобные люди просто не способны на переговоры, и платить им нужно их же монетой. — Люда вернётся с работы с часу на час, можешь похозяйничать на её кухне, если хочешь. Молодые женские руки не помешают этому месту. Конечно, всё ради общины. Всё ради семьи. Чужой. Однако, судя по всему, они тебя таковой не считают, раз подпускают к еде. И ты охотно берёшься за дело, выискивая необходимые ингредиенты. Запал пропадает, как только ты обнаруживаешь, что для выпечки в этом доме есть разве что мука. Можно было бы приготовить мясной пирог, однако мясо ты не только не ешь, но даже не умеешь с ним работать. Люда была так любезна, что постаралась сделать ради тебя овощное блюдо, а ты не в состоянии отблагодарить её тем же, и теперь чувствуешь за это вину. Решаешь всё же перебороть страх неудачи и испытать свои навыки. Проблема будет лишь в том, что ты не сможешь попробовать приготовленное. Ныряешь в морозилку и достаёшь часть безымянной туши, оглядывая её на предмет маркировок. Однако находишь лишь то, от чего цепенеешь и таращишься на кусок мяса, не веря глазам. То была татуировка, совершенно точно не принадлежащая животному.