С — значит спасайся

И ты распахиваешь все окна, впуская утренний свет и свежий воздух. Наряжаешься в удобную, но красивую одежду и прихорашиваешься лишь для того, чтобы порадовать саму себя. Если Хойты хотят заставить тебя стать их частью, то им придётся смириться и с твоими нововведениями. Может, то была лишь защитная реакция на нескончаемые потрясения, а может, ты действительно начала ценить редкие минуты безусловного счастья, но до нынешнего момента ты никогда не чувствовала себя настолько живой. Ты цепляешься за любое доказательство мнимого умиротворения: наслаждаешься каждым присвистом птицы, каждым дуновением ветра, каждым лучом летнего солнца, и даже уже готова поверить, что события прошедших дней — лишь ужасный сон. Однако саднящий, сочащийся сукровицей порез быстро возвращает тебя из фантазий в реальный мир. И ты каждый раз сдавленно стонешь от неприятных ощущений, когда совершаешь неаккуратное движение шеей. Но если то была цена покоя, ты готова и потерпеть. Готовишь свой любимый красный бархат, отгоняя навязчивые воспоминания о холодильнике людоедов. Получается слабо. Всё произошло слишком недавно. Перед глазами всплывают картины собственных окровавленных ладоней, и ты с трудом отделываешься от неприятной ассоциации пищевого красителя с багровой жидкостью. В нос на мгновенье ударяет металлический запах, и ты оставляешь стряпню, удаляясь за ароматической свечой, в надежде, что та перебьёт навязчивый аромат, который то ли фантомно всплыл из свежих воспоминаний, то ли действительно доносился из ранения на горле. Возвращаешься на кухню и ставишь зажжённую свечку на стол, возобновляя прерванную работу. Расслабляешься, когда любимое хобби наконец начинает приносить удовольствие и перестаёт подкидывать больше поводов для тревоги. И вот ты уже убираешь готовое изделие в холодильник, чтобы дать ему настояться, и направляешься к выходу, на секунду замирая у запачканной кровью дверной ручки. Удаляешься за тряпкой и протираешь пятно, затем выкидывая кусок ткани в мусорку. Наконец выходишь на улицу, жадно вдыхая свежий воздух. Едва не срываешься на слёзы от переполняющих тебя чувств, когда встречаешь поле, усеянное цветущими незабудками. После пережитых кошмаров подобная мелочь чуть не доводит тебя до истерики, напоминая о том, что существует не только смерть, но и жизнь. И ты стягиваешь домашнюю обувь, ступая босыми ногами на ковёр полевых цветов. И ты собираешь скромный букет — подарок на собственный праздник, только чтобы сплести из него венок, прямо как тогда, когда ты проводила время в деревне. Вздрагиваешь, заслышав шум снаружи, со стороны кухонного окна, обрывающий воцарившуюся идиллию. Что бы то ни было, ты не собираешься жертвовать собственным покоем во имя очередных разборок. Тихими шагами ступаешь к источнику звука, цепенея, как только встречаешь массивную фигуру, которую до сего момента видела лишь в тусклом свете лампочек или звёзд. Он пришёл к тебе или за тобой? Осторожно, словно боясь спугнуть, подходишь к существу, на несколько голов выше и на несколько лошадиных сил сильнее тебя, и стягиваешь с себя венок. Встаёшь на носочки, так и не дотягиваясь до чужой макушки, и неуклюже залезаешь на подоконник, наконец укладывая голубые цветы, так подходящие его глазам, на чёрные волосы. Ты до сих пор до конца не понимаешь, почему так относишься к самому настоящему убийце, и уж тем более не понимаешь, почему до сих пор сама не пала его жертвой. Либо просто отказываешься принимать очевидную правду.