Дождëмся рассвета

— Ми. Гермиона, проснись и пой! Уже пора. Этот голос… Бред. Просто очередная галлюцинация, подкинутая моим бесплотным больным сознанием. Я мертва. И он мёртв. Мы все… — Гермиона, я вижу, как ты глазами под веками водишь. Давай же, открой их. Открыть? Не хочу. Даже если я жива. Сейчас открою, и что? Не хочу видеть этот мир. Зачем? Чтобы убедиться, что ты мëртв? — Я? Ты свихнулась, малышка Ми. Что за дебильное прозвище. Ты меня и по имени-то не называл. А тут… Малышка Ми. Точно мертва. — Грейнджер, прекращай хуйню пороть. В смысле думать. Я тут. Я жив и пытаюсь разбудить тебя уже добрых сорок минут! Мне на перевязку пора. Меня отругают из-за твоего упрямства. Вот это уже больше похоже на реальность… Я с трудом разлепила веки. Больничная палата. Мунго. Всё размыто. — Вот, умница. Теперь повернись. Только осторожно, у тебя на шее… Жуть просто. Я подчинилась. Осторожно повернула голову на голос. На соседней койке что-то белое. Целиком. Что, магловская религия не наебала? Это мой ангел? Мда, такого я и заслужила: матюкается, отдохнуть, вон, прилëг. — За комплимент спасибо, конечно, но не угадала. Глаза протри, Ми, это я! Сделала, как сказали. Подняла руку и потëрла пальцами глаза. Фу. Одни козявки. Снова повернулась к своему «ангелу». Драко. — Драко?! Чёрт. Не голос — скрип несмазанных качелей. — Я! Он улыбался так широко, что мои сухие губы тоже стали расползаться. — Как… Что… — Жив. Скоро буду и здоров. Как и ты. Я попыталась подняться. Всë тело ломало и болело. — Не вставай. Тебе пока рано. Ну, разомнись потихоньку. — Почему ты не встаëшь? — На ногу наступать нельзя. Скоро Рон придëт, поможет мне до процедурки доползти. Палку не дали, жмоты! Рон… Он сказал Рон? — Не Уизел? — Глупо кусать руку, которая кормит. Он со мной уже три дня возится. Сначала неловко было… Но пришлось смириться. Голова разболелась. — А Гарри? — Он приходил пару раз. Вместе с рыжей гадюкой. У неё какие-то осложнения были, на фоне стресса, так что они дома сидят в основном. Вообще много кто заходил. За три дня, что я в сознании, весь Гриффиндор успел со мной потрепаться. Пэнси тоже была. Попрощалась. Уезжает в Италию на ПМЖ. — Я была уверенна, что ты… — Не погиб. Сердце остановилось. Но Помфри меня вытащила с того света. Хорошо, что зелья вовремя принесли. — И сколько мы были в отключке? — Я — двое суток. Ты — пять дней. — Почему я дольше? — Ооо, а вот об этом надо потолковать. Тебя специально держали под зельями. Иначе умереть мог кое-кто другой. Чё? — Ты потеряла много крови. Обломками зацепило шею и живот. И головой сильно ударилась. Из тебя вооот такую херовину вытащили. Он развел руки на всю ширину. Брешет, такая в меня не влезла бы. — Не могу сказать, что именно с тобой делали и как лечили. Но всё было сделано для того, чтобы ребëнок не погиб. — Ребëнок? Драко Малфой, ты ебанулся. — Вот мы и подошли к самой сути. Грейнджер, у меня волшебный член! — Да чего ты несëшь? При чём тут твой член? — При том. Мы переспали, помнишь? — Да, — процедила сквозь зубы. — Не предохранялись. — Нет. — Ты беременна! — Нет! У меня не ходили месячные уже около… — Грейнджер! Мы оба — волшебники. А магия иногда на хую вертела законы природы. Короче, как сказали колдомедики, своё дело она сделала. Конечно, ребëнком его пока только с натяжкой назвать можно. Но теперь дорастëт. Я рухнула на подушку. Вот же чëрт. Если Драко не бредит, и если я действительно в сознании… Я ущипнула себя за ляжку. Больно. Зажмурилась. Открыла глаза. Это реальность? — Да. Я снова повернулась к нему. Начиналась истерика. Слëзы хлынули водопадом, а голос задрожал. — Драко, что же теперь… — Теперь мы будем жить, Гермиона. И, если ты согласишься, растить ребёнка. — Если соглашусь? — Я не стану заставлять тебя рожать. Понимаю, в тот раз ты просто хотела попробовать… В общем, если не хочешь, не заставляй себя. Я не могу удерживать тебя около себя чем-то подобным. Не думай, что раз я признался тебе в чувствах, то ты мне что-то должна. Его слова привели меня в чувства. Ну и идиот. — Драко, как ты думаешь, почему я разревелась? — Потому что оказалась случайно беременной от нелюбимого человека? — Точно придурок. Я расхохоталась сквозь слезы. — Эй, не нервничай так… — Драко, придурошная твоя башка, я люблю тебя! Я просто испугалась! Страшновато, знаешь ли, становиться матерью. Так внезапно. Он вылупился на меня. — Любишь? — Да. — Давно? — Ты дурачок? Я не знаю. — Но как же… Значит… — Да, Драко. Значит я не отстану от тебя, даже если ты будешь молить. И значит, тебе придëтся терпеть рядом с собой ещё одну кудрявую зубрилу! — О, нет! Только не это! Надеюсь наша дочь пойдëт в меня. Он рассмеялся, откинулся на подушку и закрыл глаза предплечьем. — Дочь? Откуда вы знаете, что будет девочка? Рон вошëл в палату, улыбаясь во все зубы. — Не знаю, почему так сказал, — прогнусавил Драко сквозь улыбку. — Ты чë, белобрысый, ревëшь? — На тебя посмотрю, когда твоя любимая женщина согласится родить от тебя ребëнка! — Гермиона, ему что, тебя уговаривать пришлось? Я тебя обнять хотел, а теперь борюсь с желанием треснуть. Ты на весь замок вопила, что любишь его, а теперь выпендриваешься? — Что? Я не вопила! — Ты вопила на весь замок? Как я мог это пропустить! — Да ты полумëртвый валялся. Честно, ни разу столько крови не видел. Рон плюхнулся на койку рядом с Драко. — Поднимайся давай, позже наговоритесь. — Рон, скажи… Волдеморт, он ведь… — Покойничек. Склеил ласты от экспеллиармуса! — Неуч ты, Уизли. Он подох от собственной Авады. Палочка, которую я Поттеру швырнул… В общем, похуй. Умер и умер. Пошли. Ми, я врача позову. — Почему Ми? Драко встал с койки, не без помощи рыжего, наклонился ко мне и чмокнул в нос. Потом заговорил. — Странно называть будущую жену и мать моего ребёнка по фамилии. А имя у тебя капец непроизносимое. Сократил до двух букв. — Жену… Что? Малфой! Я ещё не согласилась! Драко, обхватив Рона за плечо, скакал на одной ноге на выход и громко смеялся. Что вообще происходит? Буквально полчаса назад я была уверенна, что мертва. А сейчас… Я беременна. Я, как сказал Драко, будущая жена. Его жена. Нет. Бред какой-то. Война ведь… Она кончилась? Кончилась. И я жива. И Драко. И Рон. И Гарри тоже. И… — Мисс Грейнджер, вы проснулись? Мистер Малфой нас просто сдоньжил своими воплями с утра пораньше. Как себя чувствуете? Где-то болит? Я подняла глаза на целителя. Дядька от души лыбился. — Я… Нет. Голова немного побаливает, а в целом — нормально, — я набрала в лëгкие побольше воздуха и выпалила, — Яправдабеременна?! — Правда. Это чудо, на самом деле. И что плод не был задет, и что зачатие вообще случилось. Видимо, как говорил мистер Малфой, у него действительно волшебный х… Неважно. Сейчас плод развивается хорошо, а вашей собственной жизни ничто не угрожает. Кстати, мазь, которую разработал мистер Малфой, — тоже чудо! С ранами от неизвестного заклятия справляется удивительно быстро, а уж с механическими ранениями вообще в рекордные сроки. Столько жизней было спасено! Что-то я разговорился. Отдыхайте, мисс Грейнджер. По возможности, разминайте конечности. Если что, зовите! Он улыбнулся напоследок и свалил. Вот же пиздоб… болтун! Я и половины уловить не успела. Ладно. Подведëм итоги этому недоразговору: я беременна, с плодом всё в порядке. Я ощупала живот. Плоский, как и был. Ну да, рановато ему расти. Драко спас кучу людей с помощью одной только мази. В груди зародилась гордость. Мой Драко. Спас людей. И смог выжить сам. Я устроилась поудобнее и уставилась в потолок с глупой улыбкой. Мой Драко. Драко. Мой. *** — Миииона. Гермиоооонаааа. Кто-то трогал моё лицо и кусал ухо. Я открыла один глаз. Драко лежал рядом со мной под одеялом. — Ну что за дела? Я всего на час вышел, а ты опять уснула. Я испугался. Приподнимись. Тебе надо лекарство выпить. — У меня ничего не болит. Я не могла содрать с лица улыбку. Вот оно. Это чувство. Умиротворение. Надеюсь только, что на этот раз не фальшивое. — Это не для тебя, а для нашей крохи. Вот такой малюсенькой, — он оставил между подушечками пальцев не больше сантиметра, — Но уже очень сильной, и явно своевольной. Господи, если я улыбнусь ещё шире, моё лицо порвëтся. — Драко, я пыталась вспомнить, что произошло на поле боя. Последнее, что запомнила, как ты упал, и, кажется, на тебя напал дементор. — Было. — Я видела яркий свет. — Я вызвал патронус. — Ты смог? — Хочешь, покажу? Я закивала и вскарабкалась вверх по подушке, приняв сидячее положение. Драко достал из тумбочки свою палочку и взмахнул ею. Дракон. Его патронус. Это Дракон! Он облетел палату и приземлился у нас в ногах. — Это невероятно! Ни разу не видела ничего подобного. — А у тебя? — Выдра. Драко хихикнул. Я ткнула его пальцем в бок. — Знаешь, говорят, патронус отражает… — Если скажешь «сущность волшебника» — оскорбишь Гарри. — А у него какой? — Олень. Драко расхохотался в голос. — Вообще-то я хотел сказать про характер, но так даже лучше! — Какое воспоминание ты использовал? — В первый раз или сейчас? — Ну, и тогда, и сейчас. — Тогда я вспомнил, как нашëл тебя на Северном проливе. Первое, что в голову пришло. Сработало. В глазах защипали слёзы. Вот оно как. Для него это оказалось самым счастливым моментом. — А сейчас я подумал о том, что ты рядом. Живая и здоровая. И наш малыш тоже. Грейнджер, ты ненормальная, всё-таки. — Почему? — Потому что полюбила меня, наплевав на прошлое. Ведь полюбила? Не врёшь? — Не вру. Драко наклонился и прижался своими губами к моим. Теперь всё будет в порядке. Теперь можно жить.