Морская болезнь

      В следующие четыре года в жизни Асакуры Йо произошли разительные перемены:       Во-первых, девятнадцатилетний юноша взялся за ум и поменял своё отношение к учёбе и при морально-интеллектуальной поддержке Манты;       Во-вторых, подготовившись к вступительным экзаменам, поступил в Токийский морской колледж. При свечах и приложив руку к сердцу, Йо пообещал себе прилежно готовиться к каждой паре и исправно посещать занятия, не спать и не бездельничать на них, чтобы по окончании учёбы, стать образованным матросом и не подвести доверие и надежды Оямады-сана, которые Мансуми возложил на юношу. К слову, с будущим начальником Асакура также упрочил отношения, причём совершенно ненамеренно: просто в процессе подготовки к поступлению юноша стал частым гостем в доме семьи Оямада, прилежно и благодарно посещая занятия с Мантой у него дома. Конечно, Кейко Асакура не могла нарадоваться на перемены в своём сыне, происходящие под благотворным влиянием семьи его друга, и не отпускала Йо на занятия без каких-нибудь сладостей, которые любовно и заботливо готовила сама, говоря, что «на голодный желудок много не выучишь!», — c этими словами женщина вручала сыну корзинку с какими-нибудь вкусностями, наказывая обязательно поделиться с Мантой-куном. Йо, впрочем, не особенно сопротивлялся, понимая, что любые попытки возразить маме завершатся, как обычно, его поражением.       В колледже парень, как это всегда у него получалось, снова привлёк к себе людей и легко подружился с половиной группы так, что уже через неделю его знали как «тот парнишка с огромными наушниками». На парах Йо старался не спать, что получалось не так хорошо, как хотелось бы, но и не так плохо, как могло бы. Конечно среди студентов, как и, пожалуй, в любом молодёжном сообществе, сформировалось несколько более узких групп. Йо особенно тесно сдружился с молодыми людьми, которые были на пару-тройку лет старше него, — с «северными ребятами», как называли их одногруппники, подчёркивая «иностранность» молодых людей. Поначалу, правда, отношения не заладились, но Йо не был бы собой, не сумей он найти подход к компании иностранцев.

***

Одно из воспоминаний Йо Асакуры. Токио, Морской колледж. Первый курс.

      Парень старался учиться нормально, даже хорошо, но получалось далеко не всегда: то собственные записи при подготовке не разберёт, то не так услышит, а временами и не поймёт смысл учебного материала или не обратит внимания на что-то важное, — словом, нет ничего совершенного, и подготовка Асакуры, чаще всего, не становилась исключением из этого правила. Но, благо, природные доброжелательность, простота и честность, как ни странно, оказывали прямо-таки волшебное воздействие на преподавателей, располагая строгих и не очень сенсеев к студенту. Вот и теперь, когда Йо плохо подготовился к собственному выступлению с рефератом и просто быстро и уверенно тараторил какую-то ерунду, активно жестикулируя и ссылаясь на источники, в которые в жизни не заглянул бы, да и едва бы выговорил бы сложные специализированные термины, которыми сыпал налево-направо, тут же принимаясь их объяснять, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в его владении материалом. По итогу его выступления преподаватель поставил в свой журнал «отлично» и прокомментировал:       — Прекрасно, Асакура-кун, отличная подготовка, но впредь, прошу Вас, не забегайте вперёд и не говорите о том, что Вы и Ваши одногруппники ещё не изучали. Безусловно, Ваши эрудированность и старательность похвальны, но батискафы ни Вы, ни Ваши одногруппники пока не изучили, так что не стоило забегать вперёд… Но «отлично» я Вам, разумеется, поставил. Спасибо за прекрасную работу, можете возвращаться на место, если ни у кого не осталось вопросов, конечно… Группа, у кого-нибудь есть вопросы к Йо-куну, или мы можем попросить его занять своё место?..       — У меня есть вопрос! — объявил светловолосый парень со второго ряда аудитории.       — Да-да, Грэхэм-кун, мы Вас внимательно слушаем! Думаю, Йо-кун сможет прояснить момент, который вызвал Ваше недоумение, — проговорил, оживившись, преподаватель.       — У меня вопрос: Йо-кун, как обеспечивается безопасность в рейсе? Хотя бы пару слов, если можно… — попросил светловолосый парень. Так как Йо не очень хорошо подготовился, ответить на вопрос не смог.       — Грэхэм-кун, Ваш вопрос — это тема следующего занятия, так что, боюсь, Асакура не сможет ответить на него, — заметил преподаватель строгим тоном.       — Прошу прощение, Фауст-сенсей, я ненамеренно перепрыгнул с темы сегодняшнего занятия, да?.. — тихо проговорил студент, опуская глаза в свой конспект.       — Пино! Я тебе говорила, что не нужно умничать… Теперь из-за тебя к нам будут относиться ещё хуже! — прошипела соседка светловолосого студента.       — Да знаю я, Зоря! Могла бы и не шипеть на меня, как змея… Просто меня бесит этот расслабленный бездельник… Ты слышала вообще, как легко ему поставили «отлично»?!.. И зачем вообще мы тогда что-то учим, готовимся к тестам, если достаточно просто сидеть тихо на парах, изредка отвечая вот так. Тц… Вышел, протараторил что-то, — «Прекрасно, Асакура-кун, отличная подготовка, можете возвращаться на своё место»… Это несправедливо, что кто-то может ходить таким сонным глистом и получать хорошие оценки, а кто-то рвётся и делает всё, чтобы учиться отлично, но не получает ничего! — возмущённым шёпотом горячо ответил светловолосый парень.       — Пино, на нас уже оборачиваются! — чуть не плача проговорила Зоря, надеясь угомонить негодование парня. Пино согласно замолчал и оставил последнее замечание девушки без ответа. Прозвенел звонок, оповещающий о завершении пары, и студенты начали подниматься со своих мест, чтобы пойти в кафетерий, где планировали провести перерыв после третьей пары, который был самым длительным, и потому большинство молодых людей обедали в это время. Йо предпочёл остаться в аудитории, тем более, что хотел поговорить с одногруппником.       — Пино, правильно?.. Не против, если я присяду?.. Необычное у тебя имя для Японии… — проговорил Асакура, бесшумно подходя к одногруппнику так, что Грэхэм даже вздрогнул от неожиданности.       — Ну, если других мест нет, садись… — угрюмо прорычал Пино.       — Хотел спросить: я что-то плохое тебе сделал? Почему ты держишь на меня какую-то злость?.. — спросил наивно и искренне Йо, заглядывая в жёсткие синие глаза одногруппника.       — Да нет, ты бесишь меня просто без причины… Бесишь, потому что тебе всё удаётся слишком просто… Бесишь, потому что тебя все любят и восхищаются тобой, хотя, как по мне, так ты не больше, чем зазнавшийся бездельник, — ответил раздражённо Пино.       — М-м… Ну хорошо… Возможно, ты прав, и я, действительно, не больше и не меньше, чем зазнавшийся высокомерный бездельник, но, как бы ни было на самом деле, я прошу у тебя прощения за своё поведение и манеры. Если честно, я сегодня плохо подготовился, так что твой вопрос чуть всё не испортил… Слушай, Пино, а ты из Японии? Прости, пожалуйста, если это грубый вопрос… — проговорил Йо открыто и непосредственно как ни в чём не бывало.       — Нет, я не из Японии, и не надо делать вид, будто не знаешь об этом. Не пытайся подружиться со мной, Асакура, я тебе в лицо сказал, что ты меня раздражаешь, так что забудь об этой утопичной мысли о дружбе со мной… — выдохнул Пино враждебно.       — Но я совсем не делаю никакой вид, я правда не знал этого! — всплеснул руками Асакура с расстроенным видом.       — Ну, я не удивлён, ты же постоянно засыпаешь на ходу… — ровно с крупицей презрения в своём тоне, фыркнул Пино.       — А откуда ты? Или и на этот вопрос я недостоин услышать ответ?.. — спросил Йо, с надеждой хлопая своими большими шоколадными глазами. Грэхэм молчал несколько секунд то ли прикидывая, стоит ли открыть эту Великую тайну, то ли просто выдерживая театральную паузу.       — Да из Ирландии он, и нечего тут важничать и скрывать, Пино! — неожиданно вступила в разговор Зоря, — но для тебя, Асакура Йо, это вряд ли представляет какой-то интерес…       — А ты откуда, Зоря?.. У тебя тоже неяпонское имя… — задумчиво отметил Асакура.       — Я из Кеми, Россия, — ровно, но чуть дружелюбнее Пино, ответила девушка.       — Ничего себе… Круто! Расскажешь, как там у вас? Холодно, наверное? А медведи правда гуляют по улицам? — с круглыми от любопытства глазами спросил Йо так, что Грэхэм едва не рассмеялся и кинул на Асакуру враждебный предостерегающий взгляд.       — Поздравляю, Зоря, кажется, ты набираешь популярность… — едко прошипел Грэхэм.       — Пино… Йо-кун просто задал мне вопрос… Если будешь ревновать меня к каждому парню, мы никогда не сможем влиться в коллектив! — расстроенно всплеснула руками девушка.       — А, может мне вообще тогда исчезнуть, чтобы не мешать тебе «вливаться в коллектив»? — оскорблённо поинтересовался ирландец.       — Подождите, я что-то запутался… Вы, что, встречаетесь?.. Я же… я не знал этого, Пино, не знал и не собирался даже ничего… — принялся поспешно оправдываться Асакура.       — Да расслабься, Йо-кун, нашему вспыльчивому Пино просто трудновато ладить с окружающими, не держи на него зла, хорошо? Я Кадимахид, тоже переводник из другой страны. Приехал из Исландии. Приятно познакомиться, Йо-кун, — вступил в разговор крупный парень мощного телосложения.       — А… Да я и не думал злиться или что-то в этом духе… Спасибо, Кадимахит, мне тоже приятно познакомиться! — лучезарно улыбнулся Йо. Ну вот, он знал, что есть же кто-то более-менее нормальный из этих мрачных ребят!