Иначе

      Им по-своему повезло: хозяин постоялого двора был в отъезде, оставив все заботы на Мэн Яо, а оттого сочинение истории о внезапно появившемся знакомом можно было отложить на какое-то время. Минуя главную залу, юноша провёл молодого господина к комнате, которую ему на время работы выделил хозяин. Её нельзя было назвать большой, но для двоих место нашлось. Впрочем, сомневаясь, что подобное простенькое пристанище будет по душе человеку, вероятно, привыкшему к чему-то более роскошному, Мэн Яо всё же попросил прощения за возможные неудобства. Молодой господин на это мягко улыбнулся, уверяя, что ему не стоит беспокоиться о таких мелочах, — и сдержанно, но в самых искренних словах поблагодарил за помощь.       Имени своего его новый знакомый так и не назвал. Хотя Мэн Яо казалось, что, если он спросит, ему ответят: пару раз, пока он обрабатывал раны, которые в реальности оказались серьёзнее, чем он предполагал, молодой господин как будто даже пытался завести разговор на эту тему. Но каждый раз, едва открыв рот, почти тут же в нерешительности останавливался, не сказав ни слова. Мэн Яо не торопил и не спрашивал сам. В конце концов, он тоже не так много рассказал о себе — в таком случае, ему тоже много знать не стоит.       Впрочем, неведение длилось не так уж и долго: уже на третий день всё тайное стало явным. Хотя Мэн Яо предпочёл бы, чтобы открылось имя господина и произошедшее с ним другим путём.       Он заподозрил неладное, уже когда, выйдя днём на рынок, чтобы докупить некоторые продукты и подыскать лекарственных трав для молодого господина, увидел на улице пару незнакомых заклинателей. Совершенствующиеся часто проходили через город: те, кто направлялся в Башню Кои или от неё, те, кто странствовал куда глаза глядят и помогал простым людям, не имевшим средств для обращения к крупным орденам. Но увиденные теперь мужчины, один помоложе, второй заметно старше, не походили ни на одних, ни на других. Потому что ни первые, ни вторые так настойчиво не расспрашивали торговцев о проходивших через город в последние дни людях.       Это был первый раз, когда на рынке Мэн Яо даже не пытался торговаться. Быстро купив всё необходимое по той цене, какую предлагали, он сразу же направился домой. Предчувствие подсказывало, что к постоялому двору тоже рано или поздно придут — и лучше бы ему быть там к этому моменту, чтобы точно удержать контроль над ситуацией. Почему-то казалось, что именно сейчас от этого будет зависеть многое.       Молодого господина его неожиданно скорое возвращение удивило. Короткий и неинформативный (ведь у самого Мэн Яо было не то чтобы много сведений об этих людях) рассказ о появившихся в городе подозрительно любопытных заклинателях — заставил побледнеть, пусть прежде казалось, что дальше уже некуда. Видно, он и без деталей понял, что к чему: тут же принялся извиняться за то, что по собственной глупости и слабости втянул и Мэн Яо в это дело. Несмотря на явное усилие, с которым это было сделано, он подорвался с места, уверяя, что прямо сейчас уйдёт, чтобы не создавать ещё больше проблем. Но Мэн Яо мягким касанием к плечу остановил и заставил его лечь обратно на кровать.       — Перестаньте, — сдержанно и серьёзно произнёс он, надеясь этим успокоить и другого. — Ещё не случилось ничего плохого. Даже если эти люди придут сюда, я найду способ убедить их, что понятия не имею, о ком они говорят, и искать им здесь некого. Не волнуйтесь. Вам нужен покой — и раз уж я взялся его обеспечить, я приложу к этому все свои усилия.

***

      В своих догадках Мэн Яо не ошибся: виденные им заклинатели показались на пороге постоялого двора к вечеру. Расшитые языками пламени одежды сразу бросались в глаза, выдавая в них адептов Великого ордена, пусть и не того, которому подвластны эти земли. Они вошли, не прерывая разговор, словно вовсе не переживая, что кто-то может услышать. Мэн Яо тут же навострил уши, стараясь выглядеть при этом максимально естественно, расставляя на столы в общей зале заказанные постояльцами блюда — было время ужина.       — И почему только Первый молодой господин так уверен, что он мог оказаться здесь? — спрашивал один, тот, что помладше, у своего старшего спутника. — Если бы я бежал, точно прятался бы в городке поменьше и потише.       — И в этом была бы твоя ошибка, — размеренно ответил старший, явно имевший больше опыта, а оттого позволявший себе пропускать в голос наставнические нотки. — В маленьком городе или деревне все друг друга знают, если не лично, то хотя бы в лицо. Появление нового человека там заметить проще простого. Если преследователи настигнуть там — скрыться станет совсем сложно. А вот в городе вроде этого очень легко затеряться. Сам посмотри: мы полдня ходили — и так ничего и не узнали. Никто не видел, никто не слышал… И это мы даже половину города не обошли.       — А должны что, весь?! — во внезапно подлетевшем вверх голосе юного адепта слышалось искреннее отчаяние. Но он спешно взял себя в руки и тут же продолжил уже более сдержанно: — Я имею в виду… Не делаем ли мы лишнюю работу? Может, никто ничего не знает как раз потому, что его здесь и в помине не было. Каким бы большим ни был город, раненого человека с кучей книг в руках не заметить сложно.       — Именно поэтому мы сначала пошли на рыночную площадь, — так, словно это всё объясняло, ответил спутнику старший адепт и уже хотел подозвать оторвавшегося наконец от других посетителей работника постоялого двора, тем самым показывая, что разговор окончен, но Мэн Яо опередил: подошёл прежде, чем к нему успели обратиться, и вежливо поклонился.       — Приветствую господ заклинателей в нашей скромной обители. Чем может быть полезен этот недостойный?       — Найдётся ли у вас комната для двоих человек на одну ночь? — старший из заклинателей коротко кивнул на его приветствие и сразу же перешёл к делу.       — Конечно. Я подготовлю всё как можно скорее, — Мэн Яо мягко улыбнулся и выпрямился, с уже привычной доброжелательностью глядя на стоящих перед собой. — Желают ли господа отужинать? — заклинатели переглянулись, без слов решая, кивнули друг другу, после чего старший вновь ответил:       — Пожалуй. Будьте добры накрыть в общей зале.       — Как господа пожелают.       Скрывшись в кухне, Мэн Яо тяжело выдохнул. Если с желанием этих людей остановиться на этом постоялом дворе он смирился ещё в тот момент, когда их увидел (ведь зачем ещё появляться здесь под вечер, верно?), то последняя просьба ему не нравилась. Наверняка, за время ужина они попытаются узнать что-то у постояльцев — а это уже проблема. Пока дело касалось только двоих, можно было просто переждать, пока заклинатели уйдут, а до того момента не давать молодому господину выходить из комнаты, чтобы случайно с ними не пересечься. Но если вдруг теперь кто-то из постояльцев сболтнёт лишнего…       Готовясь обслужить новых гостей, Мэн Яо стал судорожно вспоминать, был ли сейчас в общей зале кто-то, кто мог хоть краем глаза видеть того, кого он прятал — и кого, теперь он был точно в этом уверен, ищут эти двое. Кажется, нет… Редко кто-то задерживается больше, чем на одну ночь — а с момента, как он привёл молодого господина, прошло уже несколько дней. Но поводом расслабляться это не было.       — Можем ли мы поговорить с хозяином постоялого двора? — когда Мэн Яо выставлял на стол, за которым расположились заклинатели, блюда и посуду, к нему вновь обратился старший заклинатель. Похоже, именно он в этой небольшой команде отвечал за все организационные вопросы (младшего, судя по всему, сейчас волновал только ужин и скорый отдых). Мэн Яо заставил себя улыбнуться, как прежде заставлял не один раз, и как можно учтивее ответил, прижимая к себе опустевший поднос:       — Боюсь, хозяин в эти дни в отъезде. Со всеми вопросами и жалобами можете обращаться к вашему покорному слуге, — и он чуть поклонился, закрепляя эффект.       — Хм, — заклинатель недовольно поджал губы. Не считает молодых достойными решать важные дела? Возможно. Но выбора у него всё равно не было сейчас. Видно, понимая это, мужчина после недолгих колебаний достал из рукава лист бумаги и протянул его Мэн Яо. — В таком случае, спрошу у вас. Не доводилось ли вам видеть этого человека в последнее время?       Юноша чуть наклонился и прищурился, делая вид, что внимательно вглядывается в содержимое листа и вспоминает, но на деле пряча так вдруг неконтролируемо напрягшиеся в волнении руки, сжимавшие деревянный поднос. Это был портрет — и пусть качество рисунка сложно было назвать высоким, изображённый был вполне узнаваем. Сомнений не было: это был именно тот человек, который сейчас находился всего в паре комнат от них.       «Лань Сичэнь», — про себя прочитал Мэн Яо подпись под портретом и почувствовал, как внутри что-то холодеет от осознания. Ему доводилось слышать это имя ещё в Юньпине, когда Ваньинь рассказывал ему о Великих орденах заклинателей. В памяти тут же всплыла повязанная на запястье его нового знакомого, тщательно спрятанная за слоями одежд и неприкасаемая (когда Мэн Яо к ней потянулся, чтобы посмотреть, не скрываются ли за ней ещё порезы, руку тут же отдёрнули) лента. Сложить два и два — и вот уже его таинственный знакомый растерял всю свою таинственность.       Но что такого должно было произойти в заклинательском мире за эти несколько месяцев, чтобы наследнику Великого ордена пришлось вот так скрываться? Хотя бы ради того, чтобы узнать ответ на этот вопрос, стоило сейчас собраться и не показать собственной заинтересованности.       — Не припомню, чтобы среди наших постояльцев был некто подобный, — Мэн Яо вновь выпрямился и посмотрел на посетителей как можно более буднично. И пусть только попробует кто-то упрекнуть его во лжи: Лань Сичэнь ведь в самом деле был лишь его гостем.       — Вы уверены? — старший из заклинателей не унимался, спросил ещё раз, с нажимом. Мэн Яо сдержанно улыбнулся и кивнул.       — Более чем. У меня хорошая память, я запоминаю всех наших гостей. И этого молодого господина среди них точно не было.       — И в городе вы тоже никого такого не видели? Может, в последнее время к кому-то из горожан приезжали знакомые?       «Ну ты же сам говорил, что в большом городе люди не могут быть знакомы со всеми», — с лёгким раздражением подумал Мэн Яо, продолжая улыбаться, но взглядом прожигая сидящего напротив насквозь. Что за непоследовательность… Или это проверка? Пытается надавить и заставить сбиться, выдать всё, как есть? Что ж… Мэн Яо придётся огорчить почтенного господина: такие простые уловки на него не действуют.       — Боюсь, я не лезу в жизнь соседей и не знаю, к кому и кто приезжает, — возможно, получилось чуть резче, чем требовалось: мужчина заметно нахмурился и только было открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но тут вмешался его спутник:       — А я говорил: не могло его занести так далеко. Так что давайте просто вернёмся и доложим, как есть.       Старший нахмурился, но ничего не ответил. Видя, что гости решили приступить к трапезе и ни от него, ни от других бывших в зале больше ничего требовать не собираются, Мэн Яо вежливо поклонился и ушёл.

***

      — Вот видите. Я говорил, что справлюсь и не выдам вас, — уже вечером, когда все обязанности были выполнены, а постояльцы отошли ко сну, со слабой улыбкой произнёс Мэн Яо, тщательно закрыв за собой дверь комнаты. Каким же долгим был этот день… — Только всё же не выходите сегодня из комнаты. И завтра. Чтобы случайно не попасться на глаза этим заклинателям. Я скажу, когда они уйдут.       — Да, конечно, — сидевший на кровати Лань Сичэнь (теперь Мэн Яо уже мог называть его по имени хотя бы в мыслях) кивнул спокойно. Но Мэн Яо всё равно заметил, как его пальцы нервно сжали простынь перед собой. — Большое спасибо. Я даже не знаю, как отплатить вам за доброту.       — Бросьте. Я уже говорил: это была моя инициатива, так что на вас нет ровным счётом никакого долга. Хотя… — Мэн Яо сделал паузу, ожидая, пока на него поднимут взгляд. — Думаю, теперь у меня есть право задать вопрос.       — Ответ на один вопрос и близко не выразит всей моей благодарности, — губы Лань Сичэня тронула лёгкая смиренная улыбка. — Спрашивайте. Я постараюсь ответить.       — Что всё же с вами произошло, раз вы прячетесь от ордена Цишань Вэнь? — не давая себе времени на раздумья произнёс Мэн Яо, едва получив разрешение. А после добавил, не без лёгкого удовольствия наблюдая за тем, как чужие глаза медленно расширяются в удивлении: — Молодой господин Лань?