Палимпсе́ст

      И это снова я, Скалл Де Морт. Ну, я надеюсь на это. Хотя не думаю, что за сутки что-то случилось. Ах, да, сегодня второе число. Аркобалено всё ещё нет в особняке, что удивительно, обычно они возвращаются без предупреждения раньше назначенной даты, но да ладно, и да, я праздновал Новый год, впрочем как и Рождество один. И нет, я ничуть не расстроен. Даже наоборот, рад такому стечению обстоятельств!       Было видно, что парень не шутит. Лицо его украшала радостная улыбка, а щеки лёгкий, еле заметный румянец.       Мне одного раза хватило с ними праздновать, чтобы понять, что это не моё, от слова «совсем». С ними скучно, и больно… так что я лучше буду праздновать дома в одиночестве, чем на каком-то до скрипа зубов занудном приеме, на котором буду одиноко стоять около стола с закусками, да ловить на себе презрительные взгляды идиотов, считающих себя чем-то большим, чем есть на самом деле. Хорошо хоть Аркобалено и не стали меня звать. Это действительно благодать. Не люблю с ними находится рядом, вот совсем!       Скалл опустился на сложенные перед собой руки, упираясь в них лбом.       Уж лучше совсем один, чем в такой компании. Жаль что уйти не могу. Очень жаль… Но сейчас не об этом!       Он встрепенулся и привстал на стуле, громко хлопая ладонями об стол. Одиноко лежащий карандаш от столь неожиданных действий покатился к краю и упал, так и оставшись незамеченным.       Пройдемся дальше по моей жизни. Я вчера сделала пару заметок в блокноте, что-то вроде плана для сочинения.              Парень хихикнул, садясь вновь ровно.       В общем, моя жизнь и семья! Родители по классике вступили в брак и через два года родился я — величайший в мире человек! Ну, в моем и моих родителей понимании, а ещё мамы-Лиззи. Я нисколько не уменьшаю заслуги других людей! Это так, для справки. Чтобы ты, мой дорогой я, не подумал будто мы нарциссичны и эгоистичны. Ну либо не я. Кто знает что будет дальше и к кому попадет эта камера?       Он важно покивал головой, состраивая самое серьёзно выражение лица, которое только можно было увидеть. В купе с тем, что на нём не было грима, картинка вырисовывалась забавная. Всё же без привычного глазу макияжа, который заострял черты Де Морта, он стал производить достаточно «мягкое» впечатление.       Моё детство проходило за городом, среди зелёной сочной травы, небольших лесов и обманчиво бескрайних полей, на которых весной можно было буквально увидеть ветер среди золотых колосьев пшеницы. Родителям было не очень удобно добираться до своей работы, и отвозить меня сначала в сад, а через пару лет в школу, но никто не жаловался. Как вообще можно променять свой дом на душную квартиру, подобную клетке? Вот и мы не знали. Да, с домом было много хлопот, но ничто не сможет сравниться с тем, как вечером ты выходишь на крыльцо, вдыхаешь свежий воздух и смотришь в необъятное небо, на котором мерцают мериады звёзд. Вокруг тишина, покой, лишь ветер шелестит в кронах деревьев, да иной раз стрекочет где-то в траве кузнечик, а в темноте перемигиваются светлячки, словно осколки лунного света, упавшие с небес.       Мечтательно прикрыв глаза, парень вздохнул. В этом тихом звуке была вся тоска по дому, по беззаботным временам и покою.       Опять меня тянет на литературный лад. Мама всегда говорила, что я по натуре романтик.       Он покачал головой, украдкой смахнув слезу. Покрасневшие глаза никак не могли скрыть его печали и желания оказаться там, в воспоминаниях, а не в суровой реальности.       Вообще я рос не трудным ребенком. Тогда я был намного послушнее. Помню, мамины подружки всегда меня хвалили и называли чудесным ребенком. В те дни, когда они приходили, мои щеки ещё долго не могли отмыть от следов помады, хехе.       Скалл улыбнулся, неловко запуская ладонь в волосы на затылке.       Когда мне исполнилось пять, папа принес в дом Фактори. Я всё-таки смог найти кличку моей собаки и теперь всегда повторяю её в уме. В тот момент, когда папа занёс в гостиную маленького щенка, я смотрел телевизор, и там представили новый экспериментальный мотоцикл Factory KTM 250, отсюда и имя. Глупо наверно называть собаку в честь байка, да ещё и не самого лучшего, но наверное именно в тот день во мне что-то загорелось. Что-то, что впоследствии помогло мне справится с тем, что меня ожидало в будущем. Но о том позже. Я сейчас кое-что покажу!       Парень нырнул под стол, но не прошло и десяти секунд, как он, светясь от восторга, ткнул фотографией прямо в камеру. Мгновения на фокусировку, и вот с глянцевой поверхности смеётся маленький мальчик, верхом на большой собаке. Судя по строению морды — подросток сенбернар. Ещё будучи не взрослой собакой, он уже был крупнее большинства пород и было явно, что такой размер далеко не предел.       Это я с Фактори! Я катался на ней вплоть до того, пока мне не исполнилось двенадцать, считал себя великим генералом, а её моим верным конем. Так глупо! Правда, я и потом мог бы, но подумал, что уже слишком взрослый для таких забав, поэтому с её спины пересел на санки и мы зимой играли в собачью упряжку. Снега было мало, но нам хватало. Когда ты маленький, мир кажется таким большим. Ты ведь понимаешь о чем я говорю, да?       Скалл посмотрел прямо в камеру, будто действительно ждал ответа.       Мир и сейчас большой, со времён детства он ничуть не изменился, только вот мы сами претерпели изменения. Стали более жадными, даже ненасытными. Не то чтобы это плохо. Мы пронесли сквозь года те детские ожидания, и, к сожалению, окружение не оправдало надежд. Такова грустная правда взросления. Мир вокруг не меняется, меняешься ты, твое мышление, амбиции и цели. Нужно адекватно оценивать реальность, тогда-то и можно стать по настоящему счастливым.       Он замолчал, устало откинувшись на спинку кресла. Из-за незашторенных окон мягко лился приглушенный январским туманом солнечный свет, который, словно вуаль, оседал на предметах в комнате и на её жильце.       Ладно, не хочу пускаться в философию. К тому же я всегда был в ней плох, лучше поговорим о моей школе! Хотя… мне и рассказать то толком нечего. Учился средне, только когда добавилась физика начал проявлять интерес к учебе, а так, ну, был как все дети. Мне кажется всем родителям учителя говорили: ваш ребенок очень способный, только ленивый. Вот эти слова мой отец слышал каждый раз, когда забирал меня со школы, и мама пару раз слышала, когда папа не мог меня забрать. Моя учительница была просто ангелом… с дробовиком за плечом. И это кстати не преувеличение. Я действительно видел её с оружием в руках, она увлекалась охотой. Представьте себе хрупкую женщину, с аккуратным пучком рыжих волос, круглыми очками, весом в пятьдесят килограмм и ста шестьюдесятью сантиметрами роста гордо стоящей над тушей гигантского оленя! Когда она показывала мне эти фотографии, я охренел!       Де Морт восторженно подскочил с кресла, и в его глазах едва ли не звёздочки мерцали. Настолько он был взбудоражен.       Мы с ней часто вдвоем на охоту ходили, мне тогда лет четырнадцать было, может тринадцать. В общем, суть не в этом! Когда я уже прицелился в зайца, мне на дуло села куропатка. Прям просто взяла и села, совсем не боялась. Видимо сам Бог дал мне знак. Тогда то мама-Лиззи лишь покачала головой и сказала, что охота явно не моё. Она забрала у меня ружьё и сама выстрелила в зайца, со словами «зато точно моё». А Фактори из-за сугроба напрыгнула на куропатку, проглотив её целиком! Я конечно был немного ошарашен… особенно когда спустя час ел суп, приготовленный из только что убитого зайца, а Фактори откашливала перья.       Парень облизнулся.       Ну, как говорится: грустно, но вкусно. Вегетарианец, как теперь ясно, из меня тоже никакой, впрочем как и мафиози, охотник и тд. Зато каскадер хороший. Я бы сказал отличный. Даже лучший.       Важно покивав головой, Де Морт усмехнулся и его глаза мелькнули удовольствием.       Я был…       Он замер с отсутствующим взглядом. Руки его, ранее мирно лежащие на столе, стали мелко подрагивать, отбивая тихий, сбивчивый ритм об лакированную поверхность. Парень снова был будто не здесь. Словно отсутствовал, хоть его физическая форма никуда и не уходила.       Прошла минута. Две. Три. Десять. Но каскадер так и не шевельнулся, по прежнему глядя куда-то перед собой. Он даже почти не моргал, отчего уголки глаз покраснели. И вот когда с них собрались скатываться первые капельки слез, парень крупно вздрогнул, и вскочил со стула. Взгляд его панически заметался по комнате, будто он видел её в первый раз.       К счастью, вскоре паника отступила, и Де Морт тяжело опустился на кресло, глубоко дыша.       Воу, мне на секунду показалось, что я потерялся. Камера работает? Да.       Он выдохнул и откинул чуть взмокшую челку назад резким движением.       На чем мы остановились? Ах, да. Охота. Так вот, мама-Лиззи сама выстрелила в зайца, сказав о том, что охота — её призвание, а после сварила восхитительный суп из него. Я и по сей день не пробовал ничего вкуснее! Так что, по итогу ни охотник, ни вегетарианец из меня не вышел, с чего долго смеялись мои родители. О, и того зяблика съела Фактори… бедная птичка.       Скалл тихо засмеялся и, словно что-то вспомнив, достал знакомый конверт и показал фотографию женщины. Всё как он и описывал — хрупкая, невысокая, рыжие волосы, круглые очки. В дополнение красивые серые глаза, задорная улыбка и мальчишка лет десяти под боком, с игрушечным ружьём. В мальчике легко узнавался сам Скалл. Мелкий и счастливый.       Это так странно, что моя учительница стала настолько близким другом моей семьи… она буквально являлась мне второй мамой и никто не был против! И нет, она не состояла в романтических отношениях с моим отцом, у нас не была шведская семья, просто… мама-Лиззи не могла иметь детей, и видимо она увидела во мне желанного ребенка. Сейчас я понимаю, что мои родители просто пожалели её, да и, к тому же, кто будет против бесплатной няньки? Возможно, я любил её даже чуть больше чем родителей. Те часто допоздна пропадали на работе, поэтому я проводил время с мамой-Лиззи. Она читала мне сказки на ночь, целовала в лоб и оставляла включенным ночник, позже дожидалась прихода либо папы, либо мамы, в зависимости от их загруженности, желала спокойной ночи и уходила к себе домой. А иногда оставалась на ночь. В нашем доме у неё была собственная комната. Именно она привила мне любовь путешествиям, иначе, зная о территориальности Облаков, я бы никогда не стал каскадером.       Парень вздохнул, и отложил фотографию. Взгляд его потерянно прошелся по столу, не зная за что еще зацепиться. Казалось, его затянули воспоминания.       Честно, я мало что о ней помню. Если так подумать — только общие детали, да пару особо ярких моментов. Ее любимая еда, музыка, предпочтения в одежде… всего этого в моей памяти нет. И даже просматривая фотографии, я не могу составить четкое представление о всех этих вещах. Словно…       Он задумался, закусив губу.       Словно помню образ, а не человека. А ведь она мне очень дорога. По крайней мере была, до того, как умерла. Иронично, что погубило ее то, что она любила больше всего. Любой охотник в конце-концов может стать жертвой.       Скалл беспомощно покачал головой, скорбно прикрыв глаза.       На сегодня всё. Спасибо что выслушал.