Поймать падающую звезду

— Давай, пойдем с нами, Какаши. Воспользуйся цветком страсти твоей юности! Какаши хмыкнул, даже не отрываясь от книги замечая улыбку на лице своего соседа по комнате, с которым он прожил два года. — В миллионный раз повторяю, Гай — нет. У меня нет никакого интереса выходить на улицу, быть общительным или использовать цветы, юношеские или какие-либо другие. — Но на этот раз все по-другому, дорогой друг, — ответил Гай, почти трясясь от преисполняющей его энергии. — Мы идем танцевать! Это заявление заставило Какаши задуматься. В театре был летний перерыв, и ему не терпелось потанцевать где-нибудь НЕ в репетиционном зале. Он приподнял бровь, глядя на брюнета. — Что это за танцы? — спросил он, стараясь не выдать своего интереса. Гая сложно было одурачить. Он знал, что зацепил седовласого мужчину. — Танцуем сальсу! Латиноамериканские ритмы воспламенят твой дух и раздуют пламя юношеского энтузиазма! Какаши фыркнул. Хотя он никогда бы в этом не признался, втайне он очень любил латиноамериканские танцы. Эмоции, связанные с движениями, напоминали ему о балете, хотя их техника была совершенно другой. Он просмотрел бесчисленное множество видеороликов на YouTube, в которых латиноамериканские танцоры скользили по танцполу, врываясь в танец с необузданной энергией. Он также никогда бы не признался, что танцевал под эти клипы ночью в своей спальне; латиноамериканские ритмы успокаивали его во время многих бессонных ночей. Он подозревал, что Гай уже знал об этом, и именно поэтому предложил сходить именно на них. Будь он проклят за то, что был таким проницательным. Это раздражало. Какаши разочарованно вздохнул. — Ладно. Я пойду. Но не жди от меня общения. Я там буду только ради танцев. Гай одарил его своей лучшей сияющей улыбкой. — Конечно, друг мой. Как скажешь. Вход в клуб был забит разгоряченными, потными телами. Какаши заартачился, мгновенно пожалев, что пришел. У него не было никакого желания находиться так близко к другим людям. Они вообще знают, что такое личное пространство? Уже предугадывая настроение друга, Гай ободряюще улыбнулся и повел его внутрь просторного танцевального зала. К счастью, внутри было не так многолюдно, как снаружи. Какаши вздохнул с облегчением. Пренебрежительно кивнув друзьям Гая и лениво помахав им двумя пальцами, он подошел к бару и заказал выпивку. Он оглядел комнату, потягивая свою маргариту. В настоящее время большую часть танцпола занял класс для начинающих, где партнеры наступали друг на друга неуклюжими, отрывистыми движениями. Он сочувственно поморщился, когда одна женщина наступила на ногу своему партнеру. Инструктор, загорелый мужчина с длинным каштановым хвостом и шрамом, пересекавшим его нос по горизонтали, суетился рядом с парой, мягко указывая, где они ошиблись, и поощряя их попробовать еще раз. Под его спокойным, но твердым руководством они совершенствовались и вскоре начали входить в ритм. Пара преобразилась по мере того, как росла их уверенность, и даже попробовала несколько вращений, прежде чем песня закончилась, а вместе с ней и урок. Этот человек был хорошим учителем, Какаши должен был отдать ему должное. На другом конце комнаты Анко кивнула в сторону бара. — Твой сосед по комнате — придурок, Гай. Он даже не поздоровался с нами, а просто ушел. Гай покачал головой. — Внешне он грубоват, но, уверяю, у него доброе сердце. Дай ему время. Я уверен, что когда-нибудь что-нибудь сломает эту каменную маску, которую он носит. Генма насмешливо фыркнул. — Сомневаюсь. Он наглухо замурован. Гай открыл рот, чтобы снова защитить Какаши, но внезапно сменилась музыка. Танцпол опустел, и две фигуры двинулись к центру. Анко взволнованно закричала. — О, инструкторы собираются показать класс. Мы обязаны это увидеть — я слышала, они феноменальны! Ухмыляясь, Гай нетерпеливо переключил свое внимание на двух мужчин на танцполе. Танец был наэлектризованным, грациозным, мощным и чрезвычайно чувственным. Инструкторы кружили друг друга и двигали своими телами в такт музыке с мастерством, на овладение которым ушли годы. Это было поистине свидетельством их силы юности. Песня закончилась, но только один из инструкторов покинул зал. Остался загорелый мужчина, который воспользовался паузой в музыке, чтобы распустить свои длинные волосы, собранные в высокий хвост, позволив каштановым прядям ниспадать каскадом по спине. Это зрелище было достаточно соблазнительным, но все о нем моментально забыли, когда он начал танцевать. Когда музыка сменилась на более медленную, чувственную мелодию, он заскользил по полу, раскинув руки, словно пытаясь обнять потерянную любовь. Он крутился и двигал бедрами из стороны в сторону, привлекая внимание публики каждым движением запястья. Гай был в восторге от такой демонстрации мастерства. Улыбаясь, он посмотрел на своего друга, все еще стоявшего у бара, и чуть не подпрыгнул от радости. Какаши был очарован. Даже если бы захотел, он не смог бы отвести взгляд от загорелого мужчины. Его рот слегка приоткрылся, когда он упивался каждым движением и чувственностью танцующего перед ним мужчины. Глубоко внутри шевельнулось что-то, что он отрицал годами. Желание. Он твердо сказал себе, что это было из-за танца, а не мужчины. В конце концов, румба была создана для того, чтобы быть чувственной. И все же, несмотря на то, что все в его голове говорило ему, что это плохая идея, Какаши хотел быть ближе к танцору. Он обязан был с ним станцевать. Песня закончилась, и весь зал захлопал. Широко улыбаясь, танцор поклонился своей аудитории и направился к выходу с танцпола, уступая место парам, жаждущим танцевать всю ночь напролет. Неожиданно его путь вскоре преградил высокий мужчина с бледной кожей и серебристыми волосами, который появился, казалось бы, из ниоткуда. Мужчина протянул руку. — Потанцуй со мной, — сказал он, буквально пожирая мужчину глазами. Танцор ухмыльнулась, его карие глаза сверкнули. — Думаешь, сможешь впечатлить меня? — кокетливо спросил он. Седовласый мужчина ухмыльнулся в ответ. — Пойдем проверим, — тихо сказал он, слова были полны обещания. Загорелый парень пожал протянутую руку, и их тела взорвались потоком электрической энергии, когда из колонок заиграло бешеное мамбо. Пары шарахнулись в сторону, когда двое мужчин заскользили по полу в идеальной синхронизации. Их тела отдавали и брали, соответствуя мастерству и силе друг друга. Они сливались воедино, словно были созданы друг для друга, предвосхищая каждое движение и поворот и возвращая его с равной силой. Двигаясь, они смотрели друг другу в глаза, видя в них чистый вызов, необъяснимую связь и необузданное желание. Напряжение было почти осязаемым, угрожая поглотить их полностью, но ни один из них не хотел, чтобы этот момент заканчивался. Однако слишком скоро песня оборвалась, и двое мужчин уставились друг на друга, тяжело дыша, пытаясь прийти в себя от эйфории танца. Загорелый мужчина заговорил первым. — Как тебя зовут? Голос вывел Какаши из оцепенения, и он вернулся к реальности. Впервые за многие годы он потянулся к чему-то, чего хотел, в чем нуждался, и все его существо жаждало большего. Это было опасно. Испугавшись того, что может случиться, если он останется, он отстранился, выпустив руки мужчины. Отсутствие контакта вызывало боль во всем теле, но он отогнал это ощущение прочь. — Тебе лучше не знать. Спасибо за танец, — почтительно поклонившись, он удалился, оставив танцора одного в полном шоке. Загорелый мужчина провел руками по мурашкам, которые покалывали его руки. У него только что был один из самых ярких и запоминающихся танцев в его жизни, и этот человек просто ушел? О, черт возьми, нет. Гневный румянец разлился по его щекам. Он как раз решил броситься вслед за этим человеком и потребовать ответа на свой вопрос, когда большая рука легла ему на плечо. Он посмотрел на человека, который посмел прикоснуться к нему, широко раскрытыми глазами, с открытым ртом, готовым точно указать этому человеку, куда ему следует идти. Из-за спины на него смотрел крупный, дружелюбно выглядящий мужчина со смешной стрижкой под горшок и ослепительной улыбкой. — Его зовут Какаши, — заговорил мужчина. — Я Гай. Моему другу трудно общаться с людьми, но за те годы, что я его знаю, я ни разу не видел, чтобы он с кем-то общался так, как с тобой. Ты разжег в нем огонь, который долгое время дремал. Как тебя зовут, прекрасный поклонник пылающего сердца моего друга? Мужчина моргнул, глядя на Гая. Такие люди правда существуют? После такого патетического знакомства на них должны упасть лепестки алых роз, украшенные утренней росой, не меньше. Загорелый танцор повернулся и протянул руку для рукопожатия. — Ирука Умино. Приятно познакомиться. Гай с энтузиазмом пожал протянутую руку в сокрушительном пожатии, от которого у Ируки заболели кости. — Итак, — продолжил Ирука. — Он твой… друг, да? — внутренне он скрестил пальцы, надеясь, что у крупного мужчины не было романтических отношений с седовласым Адонисом. Гай моргнул, сначала не в силах уловить подтекст, но затем его осенило. — Не пойми меня превратно, прекрасный Ирука. Мы играем за разные команды, если ты понимаешь, что я имею в виду. Мои предпочтения немного более женственные. Какаши — мой сосед по комнате и мой друг. Однако ты, кажется, привлек его внимание. Может быть, ты именно тот человек, который ему нужен, чтобы наконец вылезти из своей скорлупы. Я не хочу показаться резким, но не мог бы ты снова встретиться с моим другом? Ирука нахмурился. Конечно, он хотел бы этого. Пиздец, как сильно хотел. Однако внезапный уход парня просто выбил его из колеи. — Не похоже, что он этого хочет, Гай, — ответил он немного печально. Гай так яростно замотал головой, что Ируке показалось, будто она вот-вот слетит с его шеи. — О, ты ошибаешься! Тот факт, что он вообще подошел к тебе, убеждает меня в том, что ты кровь из носа должен встретиться с ним снова! Сила юности свободно течет сквозь вас, это чувствуется! Ирука почесал затылок, не в силах понять эту большую, одетую во все зеленое загадку, стоявшую прямо перед ним. — Х-хорошо, ну, я преподаю здесь по вечерам в пятницу и субботу, а в остальные дни меня можно найти в моей студии, — сунув руку в карман, он вытащил визитку. Гай схватил её и прижал к груди. — Я позабочусь о том, чтобы он связался с тобой, прекрасный Ирука. До следующей встречи! — с этими словами он выскочил с танцпола в погоню за другом. Ирука моргнул, наблюдая, как мужчина исчезает в толпе танцующих. Он не был уверен, что только что произошло, но у него было предчувствие, что это может стать началом чего-то очень хорошего.