Затерянная во Времени

Джейк сидел на блоке связи, доедая свой завтрак из ничего-тостов, когда вошла Грейс. Она бросила на него один взгляд, прежде чем потереть висок и покачать головой. — Господи Иисусе, малыш, - пробормотала Грейс, шагнув вперед. Пойманный с поличным, Джейк вздохнул и скрестил руки на груди, ожидая очередных лекций. В какой-то момент за последние несколько месяцев она превратилась из его капризной начальницы в какую-то странную фигуру матери, где его ругали за то и это каждый день. Это раздражало, даже если ему это вроде как нравилось. — Почему не спишь, солнце еще даже не взошло! Он отвел от нее взгляд, вместо этого повернувшись к окну, которое искажало вид снаружи. — Да, обычно так и происходит, поскольку затмение еще не закончилось. — Да? - усмехнулась Грейс. — И кто научил тебя этому умник? - cердито хлопнув его по плечу. Направляясь к компьютеру, она наморщив нос, начала просматривать журналы учета рабочего времени. Джейк застонал и закрыл глаза - ей всегда приходилось использовать его бревна против него самого! — Посмотри на себя, ты был в своем Аватаре меньше семи часов назад! Во что тебе снова приспичило влезть, солдатик? У Нейтири запланирован какой-то особый день? В ее глазах был тот самый блеск — она знала. Знала, что он начал испытывать к Нейтири. Это стало чем-то настолько тяжелым в его сердце, что распространилось по всей груди, захватывая его целиком. Джейк знал, что это было неправильно, но он обнаружил, что любит Нейтири больше всего на свете. Ему нравился изгиб ее носа и то, как радость, казалось, исходила от ее тела, такая заразительная и сладкая. Ему нравилось, как она разговаривала с ним тихим голосом во время еды и шлепала его по голове с ухмылкой на лице. Ему нравилось, как ее острые зубы выглядывали из-под губ и как подергивались уши, когда она глубоко задумывалась. Сначала он подумал, что это было лишь внешне — кто бы не влюбился по уши в женщину ростом в восемь футов, которая проводит с тобой каждый день? Но это было нечто большее, глубокое, жесткое, сильное. Он хотел проводить с ней гораздо больше времени. Он хотел говорить с ней каждый день. Он хотел обнять ее, прижать к себе и быть в ее объятиях. Он хотел видеть ее улыбку. Грейс должна была увидеть это в нем, но сейчас она не стала упрекать его в этом. Вместо этого она ждала от него ответа. Часть Джейка хотела укусить ее в ответ за то, что она могла видеть его так ясно, но он решил сдержаться. Джейк потер подбородок, на мгновение смутившись из-за жесткой щетины, которая покрывала ее. Точно. Волосы на теле. Это было его человеческое тело, а не Аватар. — Нет, мы просто. - выдохнул Джейк, пытаясь подобрать слова. — Мы с Нейтири нашли потерявшегося ребенка в лесу. Я пообещал ей… ребенку, что буду рядом, когда она проснется. Она была так напугана. Вот почему я так рано встал, Грейс. Мне нужно быть рядом с ней. Было что-то еще, чего он не мог объяснить - например, он должен был заботиться о Туктирей. Это было больше, чем обязательство. Когда он посмотрел на маленькую девочку, в нем словно пробудились отцовские чувства. На ней не было никаких ран, но он видел это по ее глазам. Ему это было черт побери знакомо, тяжесть потери читалась в ее взгляде. Джейк хотел забрать это у нее, помочь ей пережить это, сделать ее счастливой. Он не знал как, но был готов помочь ей всем, чем сможет. Он будет рядом, когда она проснется. Он должен быть рядом. Он обещал ей. И, если кто-то и понимал желание поступать правильно по отношению к детям, так это Грейс. Она была олицетворением матери для детей клана Оматикайя. Она учила их и крепко держала в своих объятиях. Внутри нее жило большое чувство вины из-за того, как все закончилось в ее школе. Джейк знал это, даже не спрашивая. Ее вина заключалась в ожерелье, которое она носила на шее своего Аватара, и в фотографиях, на которые она с тоской смотрела. — Этот ребенок из другого клана? - спросила Грейс, сильно нахмурившись, когда снова повернулась к нему. — Джейк, ты же знаешь, что у тебя очень много работы, а забота о потерявшемся ребенке и ее возвращении обратно в ее родной клан, могут оказаться для тебя невозможными. Как я уже тебе говорила, тебе не следует слишком привязываться. Я знаю, каково это, Джейк и... Часть Джейка хотела зашипеть на нее, что было безумием, но он сдержался, прежде чем это успело сорваться с его губ. Это было именно то, о чем она говорила. Джейк терял из виду, кто он такой. Ему нужно было вспомнить себя. Несмотря на то, что он был так близок к тому, чтобы быть признанным членом клана Оматикайи, он не был На'ви. Он был человеком-сноходцем. Черт, неужели было так легко забыть об этом, когда он проводил дни с Нейтири? Было так легко превратиться в ту версию самого себя, которая была счастливой. Проведя рукой по лицу, Джейк кивнул головой. Да-да, конечно, он кивал головой, поскольку слова отказывались произноситься. Он просто хотел обойти весь этот разговор стороной и вернуться туда, где ему следовало быть. — Послушай, я понимаю, Грейс. Но позволь мне, по крайней мере, помочь. Я ведь должен быть на их стороне, верно? И… эй, ты тоже можешь присоединиться! Приходи и познакомься с ней. Разве не ты мне говорила, что всегда мечтала встретиться с На'ви живущими за пределами Оматикайи? Вот это было правильно сказано. Несмотря на то, что Грейс была женщиной-растением, она была очарована На'ви в том смысле, в каком Джейк начинал понимать самого себя. Он хотел узнать о них все, что только можно. Иногда ему даже хотелось остаться в своем Аватаре навсегда, учась у Нейтири и иметь цель среди людей, которой у него никогда не было на Земле. — Ты точно знаешь дорогу к женскому сердцу, малыш. – сказала Грейс, безуспешно борясь с улыбкой. Джейк ухмыльнулся и лег в блок связи, уже потянувшись, чтобы закрыть крышку. — Ты же знаешь, я прикрою твою спину! - рассмеялся он, опуская крышку. Он слышал приглушенный голос Грейс, но не обратил на него внимание. Он закрыл глаза и… открыл их еще раз. Сетка гамака была первым, что он увидел. Солнце все еще находилось в затмении, но это был лишь вопрос времени, когда восход окрасит небо в пурпурные и розовые тона. Джейк зевнул в ладонь и оглянулся через плечо. Обычно Нейтири не спала и наблюдала за ним с ветки, но сейчас он ее не увидел. Должно быть, она все еще спит. Однако. На него смотрела другая пара светящихся желтых глаз. Джейк моргнул, прежде чем переместиться и тихо спросить на На'ви: — Туктирей? Ты не спишь, солнышко? Маленькие глаза исчезли, прежде чем высунулась из гамака маленькая ручка и помахала ему. Легкий смешок вырвался из его груди, он быстро прикрыл рот рукой, чтобы никого не разбудить. Не желая больше находиться в гамаке, он осторожно выбрался из него и сел на ветку, ожидая, когда Нейтири тоже проснется. Он тихо напевал себе под нос, наблюдая, как небо меняет цвета. Вокруг него проснулись другие жители и начали заниматься своими делами. Он, как начала просыпаться Нейтири, ее длинные ноги и руки вытянулись, прежде чем потянуться, чтобы схватить Туктирей. Вылезая из гамака, Нейтири улыбнулась Джейку и тихо поприветствовала его. Он поприветствовал ее в ответ и наблюдал, как Туктирей вывернулась из объятий Нейтири и схватила их обоих за руки. — Может, нам стоит поесть перед тем, как увидеть Мо'ат? - спросил Джейк, когда они осторожно спускались с дерева. Дни, когда он боялся, что упадет и умрет, давно прошли. Сейчас он чувствовал себя необычно, так как теперь их было трое и они вместе держались за руки. В последний раз он делал что-то подобное почти пятнадцать лет назад - он, мама и Томми. Они с братом всегда были по обе стороны от нее. Джейк любил смотреть на их маму, которая тогда казалась такой высокой, что солнце наполовину скрывало ее черты и отражалось от светлых волос. Когда Джейк опустил взгляд, он встретился взглядом с широко раскрытыми глазами Туктирей. Нейтири улыбнулась этому. — Было бы неплохо нам набить желудки. Как тебе спалось, yawntutsyìp? Маленькая девочка подпрыгнула, а Джейк инстинктивно поднял руку вверх, показывая, чтобы Нейтири сделала то же самое. Туктирей улыбнулась, когда повисла в воздухе пара секунд, прежде чем они опустили ее обратно. Однако, стоило ее ногам коснуться земли, как эта милая улыбка сразу же исчезла. Теперь ее лицо выражало серьезность. От этого у Джейка скрутило живот. — Хорошо. - это все, что сказала тогда Туктирей. Никто из них больше ничего не говорил. Пока они уплетали завтрак из фруктов, Джейк не мог не наблюдать за Туктирей. В какие-то моменты она так лучезарно улыбалась и прижималась либо к Джейку, либо к Нейтири, а в другие начинала молчать. Ее маленький лобик морщился, а глаза становились печальными. В этом лице было что-то чертовски знакомое: это было горе. Всякий раз, когда Джейк замечал этот взгляд, он пододвигал к ней еще немного еды. — Ты прямо как самка Танатора. - Нейтири наклонилась вперед, чтобы прошептать ему это на ухо на английском. Нежность ее теплого дыхания на его лице заставила его ухо дернуться, отчего Джейк быстро опустил голову. Он хотел слишком многого, он хотел того, чего никогда не смог бы получить. Он не мог встретиться с ней взглядом. — Да? - пробормотал он, отправляя в рот еще один ломтик фрукта. — Почему? Нейтири ткнула пальцем ему в грудь, прямо туда, где находилось его сердце. — Ты всегда начеку, а еще очень хороший человек. Даже если слишком сильно волнуешься. Джейк прикусил губу и приподнял бровь, поворачивая к ней голову. Их разделяло всего несколько дюймов. Было так легко прижаться своими губами к ее губам. Ее глаза сразу же расширились, и она быстро отодвинулась от него. Все, что мог сделать Джейк, это уставиться на нее, шутка, которую он собирался рассказать, вылетела у него из головы. Что это сейчас было? Заметила ли она, насколько они были близки? Он всегда знал, что Нейтири застенчива, но раньше она никогда этого не показывала так сильно. — Спасибо, Нейтири. - осторожно ответил на На'ви Джейк, наблюдая, как она закрыла глаза и улыбнулась ему. Несмотря на то, что это утро не сильно отличалось от их обычного распорядка, Джейк не мог отделаться от ощущения, что за этим кроется что-то большее. Как будто присутствие здесь Туктирей делало его чувства намного более реальными. Он никогда особо не задумывался о детях, но внезапно у него защемило в груди от желания, о котором он раньше и не подозревал. Было так приятно видеть мягкую улыбку Нейтири и хвост Туктирей, который обвился вокруг его лодыжки, когда они делились друг с другом фруктами. Когда они покончили с едой, Нейтири лизнула ее руку и быстро вытерла ее лицо. От этого девочка немного заскулила и причитала от этого жеста. Джейк наблюдал за ними с улыбкой. Скоро им придется попрощаться с ней. По виду она чувствовала себя очень хорошо, чтобы уже наконец сказать, откуда она родом, чтобы ее могли вернуть обратно домой. "Эта странная семейная сцена скоро закончится" - напомнил он себе, это не его дело. Черт возьми, Джейк знал этого ребенка всего несколько часов, но теперь понимал, что будет скучать по ней.

***

Район целителей был знаком несмотря на то, что Туктирей никогда не бывала здесь. Несколько молодых целителей сейчас проходили обучение, готовили мази и переговаривались друг с другом приглушенными голосами. Они с любопытством наблюдали за Туктирей и начали хихикать, когда Джейк посмотрел в их сторону. За ребенком с царапинами на ногах ухаживал сердитый целитель. Мужчина поднял глаза и с улыбкой поприветствовал маму Туктирей, прежде чем продолжить вытирать царапины одному из детей. Тук вздрогнула, когда поняла, что знает этого ребенка — для нее он был взрослым, но сейчас он был еще ребенком. Ошеломленная, она отвела взгляд. Там, перебирая разные ингредиенты, сидели ее бабушка с дедушкой. Мужчина слегка улыбался, слушая, как его пара рассказывает о чем-то. Он поднял глаза и наклонил голову в знак приветствия при виде Туктирей и ее родителей. — Мо'ат, yawne, наша гостья здесь. - сказал Оло'эйктан, укладывая ингредиенты в корзину. Ее бабушка оглянулась через плечо и тепло поприветствовала их. — Пойдем, следуй за мной, мы поговорим с Тсу'теем в моей палатке. Он готов отвезти тебя домой, дитя мое. Тсу'тей – сильный и очень надежный человек. Он будет охранять тебя до тех пор, пока ты не окажешься рядом со своим кланом. Пойдем. - Оло'эйктан протянул руку, и Тук осторожно взяла ее. Это было странно - держать своего дедушку за руку. Она слышала так много историй о нем не только от своей мамы или бабушки, но и от других людей своего клана, которые обожали человека, который был их Оло'эйктаном. В целом, он был больше, чем лидером: он был их папой, дедом, дядей, воином. Его очень любили. Взглянув на него, она увидела прямую спину лидера, сильного и гордого, а также любящие глаза. Ей хотелось схватить его за руку, остановить его, остановить всех, кто так усердно пытался вернуть ее домой. Как она могла вернуться домой, если даже не знает, как сюда попала? Поверят ли они ей вообще, если она расскажет им правду? Для них она была всего лишь незнакомкой в этом прошлом, возможно, они подумают, что у нее помутился рассудок из-за того, что она заблудилась в лесу. Ох, Великая Мать, насколько проще была бы сейчас ее жизнь, если бы это было так! Все было бы намного проще, если бы она была сильной, как Нетейам, или умной, как Кири. Они всегда знали, что делать и что говорить. Все, что ей нужно было сделать, это быть как Кири, как Нетейам, как… Нетейам же умер. Она больше не могла на него положиться. Она оглянулась через плечо на своих родителей и бабушку, которые шли в нескольких шагах позади них. Ее папа наблюдал за ней знакомыми встревоженными глазами, а мама что-то тихо говорила ему. Она не слышала, что именно она говорила, но Тук услышала в ее голосе нотки песни. Это принесло ей утешение, благодаря чему она обнаружила, что способна идти вперед с большей решимостью. Она не знала, как скажет то, что должна будет сказать, но она сможет это сделать. Эти люди были ее семьей. Они ей поверят. Они должны ей поверить. — Тебе нравится Сноходец ЖейкСулли. - ее дедушка говорил мягким глубоким голосом, который заставлял Тук хотеть слышать его снова и снова. Это было одновременно знакомо и в то же время так чуждо. Она взглянула на него, наблюдая за морщинами на его лице, когда он продолжил: — Я удивлен, многие не доверяют им при первой встрече. Это была истина, которую Тук знала, но не могла полностью осознать. Она знала, что Меткайина не любила Аватаров, она также знала, что даже некоторые в Оматикайе все еще были не в восторге от них. Но, по большей части, Оматикайцы и Аватары прекрасно ладили друг с другом. Они жили вместе и заботились друг о друге! Люди были ее друзьями, ее семьей, точно так же, как и любой другой Оматикайец. — Да. - честно ответила Туктирей, перепрыгивая через приподнятую часть дерева. — Sempu - хороший человек. Ее дедушка улыбнулся, обдумывая ее слова. — Должен признать, Сноходец удивил меня. Он готов учиться и открыться, чтобы увидеть Эйву. Скоро он примет участие в своей Uniltaron, и станет одним из нас. Он необычный и странный, но все же… он молодец. Затем он улыбнулся и легонько потянул ее за ухо. Не в силах сдержаться, Тук захихикала, а ее хвост завилял в разные стороны. Это было то же самое, что любила делать с ней ее мама. Это одновременно и жест любви, и шутка. Научилась ли она этому у своего собственного папы, человека, который сейчас стоял перед ней и с такой же заботой держал ее за руку, несмотря на то, что не знал, кто она такая? — Только не говори об этом ЖейкуСулли. Он боится меня. - сказал он с легким смешком. — И мне нравится, как он пытается найти со мной общий язык. Туктирей рассмеялась. Она жалела, что в ее жизни нет этого мужчины. Ее дедушки. В душах, которые были рядом с Эйвой, были проблески его, но она никогда его не знала. Кроме воспоминаний, у Тук ничего от него не осталось. В ее груди таилось семя желания — да, она хотела вернуть Нетейама, но теперь, ей захотелось вернуть и своего дедушку тоже. Было ли это той причиной, по которой ее отправили в прошлое? Сможет ли спасение ее дедушки обезопасить Нетейама? — Вот мы и пришли, пойдем, дитя, - дедушка повел ее в палатку. Внутри сидел Тсу'тей, который поприветствовал их. Этот шатер Олоэйктана отличался от того, в котором она в последний раз видела своих пап. За прошедший год оно быстро превратилось в место встреч войнов. Эта палатка была тихо и спокойно. Сильный аромат лесных цветов навевал на Тук сонливость. Не в силах сдержаться, она обошла палатку, осматривая каждую корзинку и коврики, развешанные вдоль стен. Она знала, что они были утеряны вместе с Родным Деревом. Большинство гобеленов, а также ткацкий станок ее мамы были уничтожены во время нападения Небесного Народа. Сколько раз она слышала полные печалей песни, оплакивающие утрату богатой истории Оматикайи? И вот они были перед ней. У нее под ногами. Живие. Все, что было утрачено, было здесь целым и Аватара. — Ты готова говорить, Туктирей? - мягко спросила ее бабушка. Тук моргнула, осознав, что, должно быть, довольно долго молчала, пока оглядывалась по сторонам. Ее папа стоял в дверях, скрестив руки на груди, в то время как ее бабушка и дедушка сидели рядом с Тсу'теем и ее мамой. — Я… я правда не знаю, как это объяснить. - слезы появляться на ее лице. Она заставила себя отвернуться от них, чтобы они не могли видеть ее слез. — Это очень трудно. — Твою семью изгнали из клана? - спросил Тсу'тей так мягко, что Тук пожалела, что не может кивнуть в ответ. — Если это так, то члены твоего клана все равно будут рады тебе, даже если ты сирота. Несмотря на ошибки родителей, ребенку никогда не откажут. Она подумала о том, как они улетали прочь от парящих гор. Она подумала о плачущих голосах, когда они возвращались домой — Нетейам, Нетейам, Нетейам. Тук шмыгнула носом и покачала головой. — Нет. Вы не понимаете. - эти слова было так трудно произнести. "Я из будущего" - нет, она не могла это сказать. Это будет так нелепо, что она сама себе не поверила бы. — Как насчет этого, солнышко. - сказал ее папа мягким голосом. Это был тот же самый голос, который он использовал всякий раз, когда она была очень сильно расстроенной. Тук осторожно оглянулась через плечо и встретилась с его грустными-прегрустными глазами. — Расскажи свою историю с самого начала. С самого начала? С чего все началось? Началом была смерть ее брата. Началом было возвращение мертвецов к жизни в телах На'ви. Началом было прибытие Небесных Людей. Тук вдохнула. Кончики ее пальцев покалывало. Когда она заговорила, ей показалось, что это делает не она сама. Слова слетели с ее губ, и она слушала, как они проносятся мимо. — Моя семья была возле Vitraya Ramunong, чтобы пообщаться с Эйвой после… Я как раз собиралась использовать тсахейлу, когда услышала это. - она откинула голову назад и пожалела, что не может описать ту песню, которую ей довелось услышать. Это было так, будто каждое существо, каждый На'ви взывали к ней. Это был ветер, искра пламени, спокойствие океана. Теперь Тук понимает, что это было — в прошлом, настоящем и будущем. Это Эйва. Она звала ее! Это она потянула ее сюда, в прошлое! — Я услышала зов из леса, похожий на песню, и последовала за ним. Не слишком далеко. А потом этот зов начал становиться слишком громким, отчего я закрыла уши и закричала, надеясь, что мои родители услышат и придут ко мне. Когда я обернулась, меня уже не было рядом с Vitraya Ramunong. Я не знала, где нахожусь. — Она никак не могла дойти пешком от Древа Душ до Родного Дерева, это слишком далеко. - тихо пробормотала ее мама. Тук проигнорировала перешептывания своей семьи и двинулась вперед. Это было только вчера, но ей казалось, что это было много лет назад. Слишком многое тяжелым грузом лежало у нее на душе. — Я спряталась, надеясь, что мои родители найдут меня. И… я услышала голос Sempu. - она закрыла глаза. — Но это был не он. Он слишком молодой. Я еще не родилась. - ее голос дрогнул, а вместе с ним и сердце: — Я родилась не здесь. Этих слов, произнесенных наконец вслух, было достаточно, чтобы сломить Тук. Она так старалась быть сильной, не обращать внимания на серьезность ситуации, но больше не могла сдерживаться. Тук осталась в прошлом, за много лет до ее рождения, и она не знала, сможет ли когда-нибудь вернуться домой. Ее семья погибла. Ее дома больше не было. Все, что она знала, было еще впереди. Это было так, словно перерезали ниточку — Тук ушла в себя и, уткнувшись лицом в ноги, заплакала. Она плакала обо всем, что потеряла, обо всем, что будет потеряно, о жизни, к которой она хотела вернуться, несмотря на боль, таившуюся в ее сердце. Ей было все равно, если ничего не менялось, она хотела вернуться обратно домой. Она хотела, чтобы ее родители — те, кто вырастили ее, и ее братья и сестра были рядом. Даже если она не могла вернуть Нетейама, больше всего на свете она хотела вернуться домой. — Туктирей. - тихо пробормотал не совсем папа у нее за спиной. Правда прошла через ее грудь, проникла в ее горло, давясь, захлебываясь, пока не обвилась вокруг ее языка, готовая быть произнесенной. И все же она не могла встретиться лицом к лицу ни с одним из них. Они были ее семьей, но при этом чужими людьми. — Я родилась в клане Оматикайя. - четко произнесла она, несмотря на резкие вопросительные возгласы своей семьи. — Меня зовут Туктирей те Сули Нейтири'ите.

***

Возможно, Джейк, блядь, не так уж много знает или понимает о мире — особенно об этом диком, волшебном мире, которым была Пандора — но все встало на свои места, когда Туктирей произнесла свое полное имя: Туктирей те Сули Нейтири'ите. Его и ее имя рядом друг с другом, ее улыбка эхом отразилась на лице ребенка, ее, ее, ее — Нейтири и он. Был ли в этом какой-нибудь гребаный смысл? Нет. Но как насчет того, что что-то имело смысл с тех пор, как умер Томми? Все просто продолжало происходить, и теперь Джейк был здесь, в теле Аватара, наблюдая, как маленькая девочка плачет после признания в том, что она его дочь. И дочь женщины, буквально помолвленной с другим мужчиной. В этом не было никакого гребаного смысла, но осознание этого не было таким уж большим сюрпризом. Это казалось правильным. Его сердце сжалось в груди. Да, конечно, эта маленькая девочка была его. Конечно, так оно и было. Что-то в нем почувствовало это в тот момент, когда он нашел ее, съежившуюся под тем деревом. Звуки аргументов Тсу'тея и резких ответов Нейтири глухо отдавались в его ушах, когда он медленно шел к Туктирей. Она все еще была погружена в себя, как будто могла спрятаться от чего угодно, если бы стала достаточно маленькой. Это зрелище напомнило Джейку о том, как он прятался за коробками в шкафу, держал голову Томми у себя на коленях, когда у них обоих по щекам текли слезы и… Джейк осторожно прижал руку к спине Туктирей. — Солнышко? Ее крошечные плечики затряслись, когда она подняла взгляд, ее глаза покраснели, а лицо было мокрым от слез. Джейк протянул руку и вытер ее щеки, что вызвало лишь пронзительный стон, сорвавшийся с ее губ. Она что-то потеряла, Джейк мог видеть это. Он понимал это яснее, чем всего несколько минут назад - она потеряла все, что знала. Джейк обхватил ладонями ее лицо, и ее широко раскрытые глаза встретились с его. Обещание уже было у него на устах, Джейк открыл рот, но его прервал голос Тсу'тея. Мужчина встал и потянулся к Туктирей, которая сразу же вздрогнула и зашипела на него, а после спряталась за Джейком. — Воу, эй, эй, полегче, оставь ее в покое! - прошипел Джейк на своем родном языке и завел руку за спину. Маленькая ручка Туктирей схватила ее и сжала, прежде чем он почувствовал, как ее все еще мокрое лицо прижалось к его спине. Он знал, что Тсу'тей не собирался нападать на нее, но желудок Джейка скрутило от страха, который он увидел на лице Туктирей. — Что с тобой не так, брат? — Заявлять о такой лжи... - начал Тсу'тей. — Возможно, она не считает свои слова ложью, - возразила Нейтири, потянув мужчину за руки, заставляя его отойти назад, туда, где неуверенно стояли ее родители. В ее лице было что-то отчаянное, Джейк заметил это, когда она оттеснила Тсу'тея, избегая встречаться с ним взглядом. Чего ожидал Джейк? Что Нейтири вдруг улыбнется ему и скажет: "Да, конечно, она наша, я тоже тебя люблю?" Блядь. Она должна поверить Туктирей. Она должна почувствовать то же, что и он. — Я не лгу! - воскликнула Туктирей, напугав всех. Она говорила не на языке на'ви, а на языке Небесных Людей. В ее голосе слышался сильный акцент, но, тем не менее, это был точно английский. Джейк моргнул — ни один На'ви за пределами Оматикайи не знал человеческого языка. Это было доказательством. Это было неопровержимым доказательством. — Я дочь Джейка Салли и Нейтири. Воцарилось молчание, пока все смотрели на ребенка. Джейк кивнул ей. — Моя мама - самая добрая мама на свете. - продолжила Туктирей на родном языке Джейка. Ее слова казались осторожными, из-за чего Джейк не мог не задаться вопросом, как часто она говорит на этом языке. — Такая любящая. - через мгновение она шагнула вперед и схватила Джейка за руку, ее пальцы погладили его пять пальцев, когда она снова переключилась на На'ви. — Она воин, но учится пути целительницы как цакарь. Она дарит самые теплые объятия и любит лес так же сильно, как и нашу семью. У нее есть икран по имени Рангал. Раньше это была, вроде бы, Сезе? У моей мамы была сестра, которая умерла до моего рождения. Моя мама - самая красивая танцовщица и певица, а ее любимая песня - Торук Макто. Что-то изменилось в глазах Нейтири, так как она закрыла рот рукой. Джейк услышал, как у нее вырвался приглушенный крик, из-за чего ему захотелось шагнуть вперед, схватить ее за плечи и встретиться с ней взглядом. Он хотел отдать ей свою любовь, увидеть, как она станет той женщиной, о которой говорила Туктирей. Чем больше Туктирей продолжала говорить, тем более пылкой она становилась. Ее голос дрогнул, и она сжала руки в маленькие кулачки. Со следующими словами она повернулась к Джейку. — Мой sempu - самый храбрый человек. - начала Туктирей, еще одна слеза скатилась по ее щеке. — У него был брат, который умер до того, как он прибыл на Eywa'eveng. Мой папа - воин, который не родился Оматикайцем, но стал им, потому что влюбился в этот мир, нашу культуру и мою маму. Мой папа глупый, но очень сильный. Он так сильно волнуется. Он старается не плакать у нас на глазах, потому что хочет все время быть сильным. Мой папа плохой танцор, но великий певец. Моя мама называет его skxawng, а он улыбается каждый раз, когда она это делает. Эйтуктан покачал головой. — Дитя, возможно, ты услышала это от кого-то. Тук слегка зашипела и покачала головой. Бусинки в ее волосах звякнули друг о друга и чуть не ударили Джейка по щеке. — Нет! Почему вы не можете мне поверить? Они мои родители! Sempu верит мне, так почему же вы не можете? - издав еще один разочарованный звук, Тук вытерла лицо. В ее голосе звучало отчаяние, она все больше обращалась к людям, которые не хотели этого видеть. — Мой папа говорит, что его жизнь не начиналась до тех пор, пока он не встретил мою маму, когда она пыталась убить его пока ее не остановила Эйва! Мой папа — его человеческое тело не может ходить. Он живет в лачуге недалеко от Ayram Alusìng с Грейс Огустин, женщиной по имени Труди и моим дядей Нормом! Джейк сглотнул и отвел взгляд. Он верил, что Туктирей была его дочерью, но даже он каким-то образом забыл эту часть себя. Было легко забыть, какая жизнь была реальной, а какая нет. Это было не его тело. Его тело лежало на раскладушке и не могло передвигаться б самостоятельно. Он надеялся, что остальные не восприняли слова Туктирей всерьез, что они пройдут мимо этого, что они поверят ей. Черт возьми, все это не имело смысла, Джейк понял это, когда посмотрел на нее — она была его дочерью. Почему Нейтири тоже не могла этого увидеть? Обычно она была единственной, кто верил в волшебные и фантастические вещи. Так почему же она не могла открыть глаза? Видит ли она, что Туктирей была ее зеркальным отражением? Посмотреть, как девочка смотрела на них обоих — как будто они были величайшими людьми, которых она когда-либо знала, как ребенок, которому не давали ничего, кроме любви и заботы, смотрел бы на своих родителей. "Нейтири, посмотри на нее" - хотел сказать Джейк и… — Я верю, я верю тебе. - воскликнула Нейтири. Ее рука все еще прикрывала рот, и она закрыла глаза, из которых потекли слезы. — Я вижу тебя, Туктирей. Я вижу, кто ты. Я почувствовала это с того самого момента, как только увидела тебя. Ты моя. В воздухе что-то изменилось. Когда спор возобновился, Джейк взял Туктирей за руки и вывел ее из палатки. У нее не было никаких причин выслушивать все это. По крайней мере, из того, что Джейк услышал и смог понять из быстрой речи, Мо'ат тоже видела правду. Они нашли нишу неподалеку, разочарованные голоса звучали приглушенно и отдаленно, когда они сели рядом. Туктирей легла Джейку на колени и свернулась калачиком, ее длинные уши подергивались, когда она смотрела в сторону палатки. — Я не знаю, почему я здесь. - тихо прошептала она на английском. — Я не знаю, почему Эйва так поступила. Джейк снова прижался головой к дереву и посмотрел вверх. Над ними были листья и ветви, сквозь которые проглядывали кусочки голубого неба. Он подумал о изумлении, которое отразилось на лице Туктирей прошлой ночью, когда они шли по Родному Дереву. Он подумал о ее мимолетных улыбках, о ее больших широко раскрытых глазах, наблюдающих за тем, как он просыпается. Она что-то потеряла. Она потеряла нечто большее, чем время. Большее, чем своих родителей. — А это имеет значение? Слова, казалось, вылетали у него изо рта неосознанно. Туктирей повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. — Разве это не так? — Послушай, - Джейк положил руку ей на голову, перебирая ее заплетенные в косу волосы, медленно обдумывая свои следующие слова. У него не было ответов или полной связности с вялыми мыслями в голове, но он собирался сделать все, что в его силах. Это было все, что он мог сделать. — Я не знаю, как работает Эйва, я не знаю, пытается ли она преподать урок тебе или мне. Но все, что сейчас имеет значение - это то, что ты здесь. И теперь тебе нужно выполнить свою задачу. — Если я здесь, разве это не значит, что она хочет, чтобы я… сделала все лучше? - тихо спросила Туктирей. В ее широко раскрытых глазах блестели слезы. Джейк осторожно прикрыл ей глаза рукой, заставив ее запищать, когда она прижалась к нему еще теснее. — Откуда ты можешь знать, что, изменив что-то, все станет лучше? Она ничего не ответила, только отняла его руку от своего лица и долгую минуту смотрела на него, казалось, обдумывая его слова.