Нетейам прижался губами ко лбу Тук и улыбнулся ей своей маленькой улыбкой, которая была такой яркой. Это было просто частью того, кем он был. Таким любящим. Таким вечно ярким.
— Будь осторожна, Тук-Тук. - игриво сказал он, уходя прочь. Уверенными и легкими шагами по ветке. Он выглядел таким беззаботным, что Тук почувствовала одновременно и ревность, и радость. — Один неверный шаг, и меня не будет рядом, чтобы поймать тебя.
Глупый смех клокотал в ее груди, и она бросилась вперед вслед за ним, она открыла рот и…
Гамак закачался от легкого ветерка.
Тук закрыла глаза, желая, чтобы воспоминания вернулись обратно, но сон уже прошел. Она вытерла глаза и посмотрела на небо. Рядом с ней слышалось тихое дыхание мамы. Она прислушалась к нему, пока ее собственное не сравнялось с ее ритмом.
Вдох и выдох.
Вдох и выдох.
Такой же, какой был у ее брата.
Когда взошло солнце, ее мама пошевелилась и проснулась.
— Привет. - прошептала ее мама, моргая глазами и вытягивая свои длинные ноги. — Пойдем, подождем
Sempul.
Тук осторожно обхватила маму руками и ногами, держась за нее, пока они не вылезла из гамака. Согретая Тук позволила себе прижаться к ней, пока они ждали, когда проснется папа.
Было так странно — обычно ее папа всегда просыпался всегда первым.
Рука мамы была обернута вокруг ее спины, а пальцы скользили по боку, пока они ждали. Она что-то промурлыкала, прежде чем спросить.
— Какой из него папа?
Тук вздрогнула от этого вопроса и оглянулась на своего папу. Ее мама смотрела на него с такой любовью, что что-то теплое скрутилось в сердце Тук.
— Он добрый и смешной. - сказала она с улыбкой, прижимаясь к ее плечу. — Он всегда играет с нами в игры.
Затем воспоминания о последних нескольких неделях, о прошедшем году затмили все хорошее. Она подумала о той тяжести, которая, казалось, лежала на плечах ее папы. Как он сворачивался калачиком, пока его никто не видел. Ее улыбка погасла, и она вздохнула.
— В последнее время он был таким... уставшим. Он изо всех сил старается обезопасить нас, но...
— Одному мужчине не справиться в одиночку. - сказала ее мама, быстро покачав головой. Казалось, она хотела спросить еще что-то, но прежде чем смогла заговорить снова, она напряглась и повернула голову Тук, чтобы посмотреть, как просыпается ее папа.
— Мы ждали тебя, Джейк.
Ее папа улыбнулся, выбираясь из гамака.
— Нейтири, только не злись. Я опять уговорил Грейс разрешить мне выйти раньше обычного. - вместо того чтобы поцеловать ее маму, как он любил делать каждое утро, он протянул руку и провел ею по волосам Тук. — Итак, какие у нас на сегодня планы?
Тук прижималась к маме, слушая знакомые голоса своих родителей, когда они разговаривали друг с другом. Ее папа, по-видимому, скоро завершит свой
Uniltaron и станет членом клана Оматикайи. До сегодняшнего дня, он занимался хореографией в Родном Дереве. Сегодня ее мама хотела, чтобы они вместе поработали над плетением косичек и поправили его собственные после еды.
Они взяли на завтрак кусочки фруктов с пюре-соусом тейлу, которые Тук с жадностью съела.
— Как ты относишься к своей
Uniltaron? - спросила с улыбкой ее мама, намазывая еще тейлу на фрукты. — Это очень волнующее событие. Ты официально станешь одним из нас.
Тук наблюдала, как ее папа ухмыльнулся и прижал руку ко рту.
— Боже, да я уже не могу этого дождаться. Твоя мама беспокоится о том, смогу ли я пережить ритуал или нет, но я думаю, что шансы в мою пользу. - он с улыбкой повернулся к Тук и постучал костяшками пальцев по ее колену. Она улыбнулась ему в ответ.
Ее мама закрыла глаза, а ее хвост мелькнул позади нее.
— Когда ты станешь частью клана, ты сможешь найти себе пару.
— Да? - ее папа начал улыбаться.
Тук наблюдала за ними широко раскрытыми глазами.
Хвост папы игриво подрагивал, а уши были навострены. Мама открыла глаза, а ее хвост на мгновение встал торчком. Смутившись, Тук запихнула в рот еще есть. Они говорили у нее над головой, а она довольствовалась тем, что слушала вполуха, уставившись в землю.
Всякий раз, когда ее родители были в таком состоянии, ее братья и сестра хихикали и обменивались взглядами друг с другом. Нетейам заключал ее в свои объятия, а потом они все вместе начинали играть или делиться чем-нибудь друг с другом, пока небо не темнело от затмения.
"
Дайте им время побыть наедине". - каждый раз говорил Нетейам, в то время как Ло'ак и Кири издавали игривые звуки отвращения.
Тяжело вздохнув, Тук откусила еще один кусочек и оглядела Родное Дерево. Это было прекрасное место — дом, который все любили. Все здесь жили в мире друг с другом, даже несмотря на то, что Небесные Люди были не так уж далеко от них.
Скоро это произойдет…
Тук встала и схватила за лицо своего папу. Он вздрогнул и уставился на нее широко раскрытыми глазами. Ей нужно было это сказать. Этот дом заслуживал того, чтобы его защищали.
— Ты должен сказать им,
Sempu, ты должен рассказать им все.
Понимание промелькнуло на лице ее папы, и он медленно кивнул головой.
— Я… - его голос прозвучал прерывисто и тихо, прежде чем он сглотнул и заговорил громче. — Я сделаю это, солнышко.
Она долго смотрела ему в глаза, прежде чем удовлетворенно кивнуть. Когда она снова села, мама с любопытством наблюдала за ней. Тук, чувствуя себя странно как в первый, так и в тысячный раз, просто запихнула остатки фруктов в рот.
День, казалось, прошел как в тумане. Тук ходила, разговаривала, лазала по деревьям и помогала по хозяйству, но при этом чувствовала себя странно отстраненной от самой себя. Ее тело реагировало на все, что ее окружало, но разум как-будто был в тупике. Снова и снова она думала о Нетейаме, Кире, Пауке и Ло'аке. Она все еще не могла понять, почему Эйва призвала ее сюда без них.
Всю жизнь она хотела быть старшей.
Она хотела быть такой же сильной, как ее родители, и такой же полезной, как ее братья и сестра. Она хотела быть воином, как ее мама, в каждом движении которой было что-то свирепое и любящее. Она хотела быть похожей на Нетейама, у которого всегда были ответы на все вопросы. Она хотела уметь понимать Эйву так же, как Кири. Может быть, если бы она была старше, то у нее получилось бы понять, чего от нее хочет Эйва.
Тук мечтала стать старше и мудрее, но до сих пор она никогда не чувствовала себя такой молодой.
Охваченная эмоциями, Тук встала, посмотрела на своего папу и сказала: — Я иду к бабушке.
Ее мама сидела позади папы и заплетала ему волосы, нахмурилась и не сильно сжала папино плечо. Из-за того, что он чинил порванную корзину, он не мог сидеть спокойно.
— Ты уверена? Я почти закончила с косичками твоего
Sempul. Мы можем все вместе пойти к ней. - она потянулась, чтобы схватить Тук за руку, но она быстро отступила назад и посмотрела в сторону зоны целителей, которую посетила днем ранее.
Она сделала ровный вдох и кивнула.
— Я хочу пойти одна,
Sa’nu. Пожалуйста.
Беспокойство все еще ясно читалось в глазах ее мамы, но она понимающе кивнула.
Тук одарила своих молодых и немного странных родителей улыбкой, прежде чем повернуться и уйти.
Тук увидела бабушку, когда она нанизывала бусинку на свой песенный шнур. Тук знала каждый песенный шнур своей бабушки, но эту бусину она не узнала. Что-то изменилось.
Все меняется.
Дыхание Тук на мгновение застряло в горле, прежде чем она шагнула вперед, и сладкий воздух снова наполнил ее легкие.
— Привет. - тихо сказала она, осторожно присаживаясь рядом.
Ее бабушка тепло улыбнулась и отложила в сторону свой песенный шнур. Он лежал между ними, отчего Тук не могла удержаться, чтобы не провести пальцами по знакомым бусинам. Ее любимым камнем был камень, символизирующий рождение ее мамы - красивый кусочек янтаря с прядью волос внутри.
— Здравствуй Туктирей, мой внучка.
Они долго сидели, наблюдая друг за другом, прежде чем ее бабушка что-то промурлыкав указала на миски.
— Не хочешь помочь мне приготовить несколько мазей?
Несмотря на все свое время, проведенное в хижине исцеления дома со своей бабушкой и Кири, Тук редко кому сильно помогала. Она занималась мелкими делами и знала основы целительства, но не горела желанием быть целительницей. Она хотела стать воином. Сморщив нос, Тук кивнула и последовала указаниям своей бабушки.
Движения по измельчению ингредиентов действовали успокаивающе, она бормотала себе под нос песенку, пока они работали бок о бок.
— А это мазь для чего, бабушка? - спросила Тук, протягивая мазь своей бабушке, которая взяв ее в руку.
— Она помогает снять боль. - ответила ее бабушка, вытирая пальцы о края миски, чтобы смыть мазь с рук. — Тебе восемь, да? Как бы ты ни была молода, ты, должно быть, только начинаешь свое обучение в качестве цакаря.
— Нет. - не задумываясь ответила Тук. — Моя старшая сестра - целительница. Я хочу стать воином.
Она улыбнулась женщине, прежде чем ее слова дошли до нее. Должна ли она была это сказать? Она опустила плечи и уставилась в землю.
— Я…
Ее бабушка вздохнула и слегка улыбнулась, протянув руку, чтобы поправить заплетенные в косу волосы Тук.
— Понимаю. Знаешь, дитя, ты напоминаешь мне Нейтири, когда ей было примерно столько же сколько тебе. Она никогда не могла усидеть на месте, всегда пропадала в лесу и училась всему у всех, у охотников и даже Грейс Огустин. Нейтири всегда была любопытной. Я вижу это в тебе — любопытство, которое может быть только у младшей дочери. Даже с такой огромной печалью, живущей в твоих глазах.
Ее слова были тяжелыми, но Тук поймала себя на том, что улыбается, когда бабушка положила руку ей на щеку, лаская нежную кожу под ухом.
— Я вижу тебя, внучка. - продолжила ее бабушка, прежде чем запечатлеть поцелуй на ее лбу. — Моей паре трудно понять твое присутствие здесь и принять твое происхождение, но, если и есть что-то, что нужно знать о будущем, так это то, что оно всегда приносит с собой свои сюрпризы. Моя дочь пытается спрятать свои эмоции, но я их прекрасно вижу. Она любит ЖейкаСулли, этот мужчина дарит ей радость каждый день. Радость, которая однажды приведет тебя и твою старшую сестру в этот мир.
Что-то безымянное сдавило грудь Тук, отчего она медленно высвободилась из объятий бабушки, обдумывая слова, которые хотела сказать.
— Ты... ты знаешь, почему я здесь? Почему Эйва отправила меня сюда? Она сказала тебе что-нибудь?
— Хотела бы я сказать, что да. - вздохнула ее бабушка, покачав головой. — Но я не могу сказать наверняка, почему Великая Мать привела тебя к нам. В нашей истории была записана только одна песня, которая похожа на твою историю, о молодой девочке, которая обнаружила, что ее зовет Эйва и перенесла в прошлое.
Значит она была не первой, это немного успокоило Тук, но все же она все еще была здесь, в прошлом, и не знала, должна ли она
говорить что-нибудь, что произойдет в будущем. Она даже не знала, изменится ли что-нибудь из-за этого и, что произойдет с ней. Эта мысль ее пугала.
Больше всего на свете она хотела, чтобы Нетейам жил, но мысль о переменах, которые происходили
сейчас, за шестнадцать лет до его смерти, кружила ей голову. Слишком многое может пойти не так, как надо, и слишком многое может измениться. Всего несколько дней назад она бы ухватилась за шанс изменить прошлое. Теперь все, чего она хотела - это вернуться обратно домой.
— Как... как девочка вернулась обратно? - тихо спросила Тук, ненавидя хныканье, поднявшееся у нее из горла. Она должна быть сильной. Как и Нетейам. Как и ее родители. Как Кири, Паук и Ло'ак. Она должна быть сильной. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Выпрямила спину и сдержала слезы.
— Как только она была готова, прибыл человек, чтобы помочь ей вернуться обратно в свое время. - ответила ее бабушка, когда ее рука легла на спину Туктирей.
— Готова? - спросила Туктирей и открыла глаза, поворачиваясь назад, чтобы встретиться взглядом со своей бабушкой.
Женщина что-то напевала и успокаивала у нее за спиной.
— Как только она узнала то, что должна была узнать из прошлого, прибыл человек, сказав, что она готова идти дальше.
Готова идти дальше.
Эти слова заставили ее задумчиво наклонить голову. Было ли что-то, чему ей нужно было научиться? Быть воином, быть сильной, быть…
В порядке.
Туктирей подумала о смехе Нетейама и его сильных руках. Она хотела, чтобы он снова был с ней, чтобы у нее был ее старший брат, который всегда знал как делать все правильно. Он бы точно знал, как вернуться обратно домой. Ему не нужно было бы ничему учиться, он знал все. По крайней мере, так было в ее глазах. Он знал все. Он…
Он сам еще был ребенком.
На год моложе Паука, но на год старше Ло'ака.
Тук открыла глаза и почувствовала себя такой же потерянной, как в тот момент, когда она очутилась в прошлом и спряталась внутри того дерева.
***
В тот момент, когда Туктирей покинула их, Нейтири продолжала быстрыми движениями заплетать волосы Джейка в косу. Она потянула немного слишком туго, отчего он удержался, чтобы не поморщиться, как это сделала она. Его нога все еще болела из-за того, что Туктирей очень сильно укусила ее.
Когда Нейтири закончила, она прижалась лицом к его спине и пробормотала несколько слов на языке На'ви. Ее нос был мокрым, но он не обратил на это внимания, когда протянул руку назад и сжал ее колено.
— Я беспокоюсь о ней. - сказала Нейтири, поворачивая голову, прижимаясь щекой к его спине. Ее голос на секунду отозвался эхом внутри него. — Эта печаль внутри нее, она очень знакома.
Джейк раздраженно выдохнул.
— Расскажешь мне об этом. Вчера она спрашивала меня о моем брате Томми.
Этот подтекст вывел его из себя. Потеряла ли она брата или сестру? Или она спрашивала, потому что кто-то умрет? Мысль о потере ребенка была настолько чуждой, что Джейк не знал, что он чувствует, когда думает об этом.
— Она рассказала мне о твоем будущем. О том, как ты… он… держишь страх в своем сердце. - Нейтири отдернула от него голову и медленно выползла из-за его спины. Она долго смотрела на него, прежде чем положить голову ему на бедро, как раз туда, куда маленькая Туктирей укусила его накануне. Она заметила рану и провела по ней одним пальцем. — Помогло ли, эм,
‘umtsa?
Накануне вечером, во время еды, она заметила метку от укуса, которую оставила на нем Туктирей. Она отвела его в сторону и сказала, что вечером поможет ему с этим. После того, как Туктирей заснула, они выбрались из своих гамаков, и он последовал за ней в хижину, где она быстро смазала рану мазью.
Теперь ее прикосновения были волнующими, знакомыми и исследующими.
Джейк сглотнул и подумал о широко раскрытых желтых глазах Туктирей, смотрящих на него сверху вниз.
"
Ты должен рассказать им все." - сказала она ему. Она была права. Джейк больше не мог откладывать это, он не мог оставить надежду на то, что ублюдки из Адских Врат прислушаются к нему и Грейс и отвалят к чертовой матери. Он должен был что-то сказать. Иначе будет куда хуже.
Беспокойство скрутило его желудок, но его рука была неподвижна, когда он схватил Нейтири за руку. Она моргнула и с застенчивой улыбкой обхватила его своими четырьмя пальцами.
— Нейтири, мне нужно тебе кое-что сказать. Это… это плохо.
Нейтири, красивая, замечательная женщина, какой она была, долго смотрела на него, прежде чем сесть. Тем не менее, она все еще не отпускала от него свои руки. Прошло всего больше суток с тех пор, как появилась Туктирей, но само ее существование, казалось, внесло разительные изменения в их отношения. Были взгляды, прикосновения и уверенность в том, что любовь, которую он испытывал к ней, была взаимной. Это было невысказано, но Джейк знал, что это всего лишь вопрос нескольких дней, прежде чем они станут официальными.
— В чем дело, Джейк? - тихо спросила она, сжимая его руки.
Он не хотел этого говорить. Он не хотел, чтобы это… они… менялось или заканчивалось, не успев начаться.
"
Расскажи им все." - раздался в его голове тихий голос Туктирей.
Джейк должен был это сказать. Он должен был это сделать, если хотел хоть чего-то добиться в этой жизни.
Он вдохнул.
— Просто выслушай? Хорошо? Просто выслушай, прежде чем что-нибудь сказать? - это было отвлекающим маневром, мольбой, предложением ей по-прежнему заботиться о нем. Она посмотрела на него своими прекрасными желтыми глазами, прежде чем слегка кивнуть головой. — Люди из Адских Врат, узнали, что под Родным Деревом находится месторождение камня, который им нужен.
Нейтири понимающе кивнула головой, а с ее губ сорвался легкий смешок.
— И это все? Мой отец знал об этом уже много месяцев! Небесные Люди пытались обменяться с нами многими своими вещами, чтобы они могли копать под нашим
Kelutral, но он отказался. Здесь не о чем беспокоиться, Джейк.
Хуже всего было то, что Джейк так ясно видел, как она верила, что в этом больше ничего нет. Что она была так уверена, что все будет хорошо, даже после всего того зла, которое Небесные Люди причинили ее народу.
Это разбило ему сердце.
Снова и снова люди вонзали нож в спины народа Оматикайя. А это? Это было бы худшим предательством на сегодняшний день.
Джейк покачал головой.
— Я знаю, Нейтири. Но это еще не все. Их лидеры рассказали мне о своем плане. Они хотят, чтобы я отправил вам всем сообщение. Я… я не хотел этого говорить, я не хотел, чтобы это было правдой, но. - Джейк вздохнул, зная, что Нейтири не придала этому особого значения. Он должен был это сказать. Он должен был сказать ей, что должно будет произойти. Джейк откладывал это достаточно долго. — Нейтири, они хотят вести здесь добычу без разрешения твоего народа. Они придут и уничтожат землю и Родное Дерево, разрушат ваш дом. Им все равно, живут здесь люди или нет. Они будут прокладывать себе путь бульдозерами и уничтожать все на своем пути.
Выражение лица Нейтири потемнело, и она покачала головой.
"
Нет. Нет" - повторила она несколько раз про себя, прежде чем снова встретиться с ним взглядом. — Наше Родное Дерево старое и крепкое. Оно не может быть уничтожено. Нет.
— Нейтири, - пробормотал Джейк, оглядываясь по сторонам. Они были в уединенном месте, оставленные другими в покое. Он схватил ее за обе руки и покачал головой. — Нейтири, милая, послушай меня. Я видел разрушения, которые люди могут сотворить на моей собственной планете. У них хватит сил уничтожить Родное Дерево, чтобы забрать то, что им нужно. И они это сделают.
— Нет! - Нейтири снова вскрикнула, шипение сорвалось с ее губ, когда она попыталась вырвать свои руки из его хватки. — Мы будем сражаться с ними! Держать их подальше! Ты ошибаешься!
Ужас наполнил Джейка, когда он покачал головой.
— Нейтири! Разве ты не видишь, как Туктирей смотрит на это место? - он протянул руку, обводя жестом все вокруг и указывая туда, куда ушла их будущая дочь, в сторону лечебницы. — Это не то, как ребенок смотрит на дом, который она знала всю свою жизнь. Она смотрит на него так, как я! Она никогда здесь не была, Нейтири. Никогда. Я видел, как она смотрит на всех местных. Туктирей
знает некоторых из твоего народа. Я точно знаю, что ты тоже это заметила, Нейтири. Это может означать только одно. Я подвел вас всех, и Небесный Народ разрушил ваш дом.
Слезы потекли по лицу Нейтири, и она покачала головой:
— Нет. - простонала она, прежде чем прижаться к его груди. Он крепко обнимал ее, пока она плакала, и все это время ненавидел себя. Через некоторое время она отстранилась от него и вытерла глаза. В них ясно читались решимость и принятие. — Надо что-то делать. Мы не можем позволить Небесным Людям забрать наш дом.
Джейк кивнул.
— Прости, Нейтири, я должен был сказать тебе это раньше. Я знал об этом, но думал, что смогу остановить это и…
Чья-то рука прижалась к его рту, отчего он вздрогнул, наблюдая, как Нейтири покачала головой.
— Ты уже сказал мне. Этого времени достаточно, чтобы попытаться сразиться с Небесным Народом, защитить все, что у нас есть. Ты... неужели ты выбрал Оматикайю вместо своего народа?
— Оматикайя -
мой народ.
В момент, когда он это сказал, Джейк понял, что это правда. Он не хотел никакой другой жизни, кроме этой, здесь, с ней. Той, где у них родиться дочь.
— Ты не злишься? - Джейк не знал, чего именно он хотел, но ему казалось, что она должна была ударить и накричать на него. Он заслужил это. Особенно, если Родное Дерево не удалось спасти. — Нейтири, тебе не нужно скрывать от меня свои эмоции.
Нейтири, женщина, которую он любил так сильно, что был готов на все ради нее, обхватила его лицо обеими руками и, к его удивлению, прижалась к нему своими губами. Это был медленный, нежный поцелуй, и он был прекрасен, даже когда она отстранилась от него. Уши Нейтири были оттянуты назад, и она застенчиво опустила взгляд.
Черт возьми, она была милой.
— Мне страшно, но я ничего от тебя не скрываю. И ты больше никогда этого не сделаешь, да? - ее глаза были пронзительными, когда она посмотрела в его глаза, ее взгляд был полон огня и любви, готовности к тому, что должно было произойти.
— Я расскажу тебе все что знаю. - пообещал Джейк, и от его слов у него отлегло от сердца. — Я люблю тебя.
Ее взгляд смягчился. Нейтири прижалась своим носом к его носу и быстро чмокнула его в губы.
— Я люблю тебя,
yawne. - ее пальцы сжали его плечи, потянулись к волосам, и она простонала: — Я хочу соединиться!
— А мы можем? - пробормотал Джейк, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею, не в силах сдержаться теперь, когда грань была перейдена.
Почему нет? Они любили друг друга. Несмотря ни на что, они любили друг друга. Почему бы не совершить прыжок?
Звуки, которые она издавала, были мягкими и пронзительными, исходившими из глубины ее груди. Нейтири покачала головой и толкнула его в плечо. Джейк отстранился, желая и нуждаясь так сильно, что у него заболел живот, но, тем не менее, уважая ее выбор.
— Мы должны подождать, пока ты официально не станешь одним из нас. Тогда у нас будет меньше неприятностей. - ответила она с игривой улыбкой, прежде чем уткнуться лбом ему в плечо. — Спаривание – оно… на всю жизнь.
Хотя никто прямо не объяснил ему этого, он вроде как предположил, что так оно и было. Ни у одной из супружеских пар, которых он встречал, казалось, никогда не было блуждающих взглядов или мыслей. И… Джейк хотел этого. Он хотел Нейтири, хотел поделиться с ней собой так, как никогда раньше никому не открывался. До нее он чувствовал себя потерянным. Теперь все будущее находится прямо под его ладонью. Она, он и их дочь, они и семья - все это он нашёл здесь на Пандоре.
Джейк открыл рот, чтобы сказать все это, но все, что из него вышло, было: — Круто. Жду не дождусь.
Это было чертовски глупо, но Нейтири ухмыльнулась и прошептала ему в ответ "Круто", прежде чем запечатлеть еще один поцелуй в уголке его губ.
***
Низкий и приятный для его ушей звук напугал Ло'ака настолько, что он открыл глаза и разорвал связь с Эйвой.
Он моргнул и огляделся — его родители и бабушка были заняты общением с деревом, в то время как Кири и Паук молились, прижавшись лбами к лиане в попытке установить связь. А Тук…
Не было рядом с ним.
Оглядевшись, он заметил ее на опушке леса, на ее лице играло любопытство, когда она отошла достаточно далеко от своей семьи. Ло'ак опустил плечи и вздохнул. Конечно, Тук могла уйти и оставить его, чтобы он забрал ее, прежде чем она неизбежно заблудится.
На мгновение Ло'ак подумал о том, чтобы побеспокоить Кири и Паука, чтобы они забрали ее, так как только они не могли установить связь с деревом, но мысль об этом заставила его почувствовать себя мудаком. Они горевали так же сильно, как и он. Неспособность сформировать тсахейлу не могла быть легкой, они не могли получить того утешения, которое остальные члены семьи получали от Эйвы.
Вздохнув, Ло'ак молча пошел в сторону леса, куда ушла маленькая Тук. Она не могла далеко уйти.
— Тук. - тихо позвал он ее. — Куда ты направляешься?
Его нога переступила через небольшое упавшее дерево.
В тот же миг шум, который он едва расслышал у дерева, стал громче в его ушах. Его хвост взметнулся вверх, а глаза расширились. Это были крики животных, к которым он прислушивался всю свою жизнь, смех, крики и пение, бой барабана, пронзительные звуки флейты, шепот ребенка и женщины, завывание ветра и мягкое шелестение листьев. Это было похоже на зовущую песню, которая окутала все его тело. Она была одновременно теплой и холодной, а также приятной и пугающей.
Звук становился все громче в его ушах, пока он больше не смог этого вынести.
Ло'ак ахнул и закрыл уши, низко пригибаясь, как будто это могло помочь ему избежать зова. Он покачал головой, помолился Эйве и снова позвал Тук.
— Тук-Тук, где ты! - закричал он, несмотря на то, что не мог слышать собственного голоса. Это было так, как если бы он был поглощен всем остальным шумом.
И…
Так же внезапно, как и началась, песня затихла, превратившись в тишину.
Сбитый с толку, Ло'ак моргнул и медленно встал. У него перехватило дыхание, когда он посммотрел назад.
Блядь.
Его и близко не было там, где он должен был быть. Он сделал всего несколько шагов в глубь леса, но все выглядело так, словно он зашел гораздо глубже. Все было очень знакомым, но он никак не мог понять почему.
Ло'ак положил руку на рукоять ножа и огляделся.
Солнце стояло высоко — был полдень.
— Тук? - слабо вскрикнул Ло'ак.
Ответа не последовало.
Глубоко вздохнув, Ло'ак вытащил свой клинок и пошел дальше.
