do you really want to hurt me?

      — Да, так же у Пети есть… я бы не назвал это ПТСР, до такого тут еще не дошло, но у него очень схожее с ним состояние. Люди с ПТСР живут в напряжении, очень напуганы и не могут расслабиться. Когда ситуации повторяются — они очень остро реагируют и всегда по-разному. К чему я это говорю… Боюсь, Петя может реагировать слезами и на хорошее к нему отношение. На самом деле, так и будет. Сегодня мы снова с ним беседовали и, судя по его словам и поведению, он знает, как реагировать на агрессию, но понятия не имеет, как реагировать на доброту. Но… кхм, я не хочу звучать грубо, просто эти реакции касаются не всех людей, а…       — Меня, — прервал его Игорь, кивнув.       — Не только. Полагаю, просто мужчин тоже. Я заметил, что он положительно реагирует на доброту омег — медсестер и врача, но если дело касается мужчины и, тем более, вас…       — Я знаю, что я вел себя, как мудак, не надо так на меня смотреть.       — Позвольте, я даже не смотрел вас. И я не считаю, что вы хотели специально ему навредить. Кажется, вы просто были к нему равнодушны. Сейчас это поменялось?       — К сожалению… — выдохнул Игорь. — Но уже поздно, да?       — Разумеется нет, — улыбнулся врач. — Но придется постараться.       — Что ж, понятно… Счет мне пришлют, да?       — Разумеется, — кивнул врач с улыбкой. Игорь кивнул, глядя на тот веник, что сегодня притащил для Пети, надеясь, что тот обратит на него хоть какое внимание.       Состояние Пети на второй день было стабильным, он проявлял вполне себе здоровый аппетит и, хоть и желудок отвык от нормальных порций, для своего состояния Петя все равно ел очень хорошо. Но большую часть времени он спал. Не плакал благодаря успокоительным. Врач так же собирался назначить ему антидепрессанты, но это будет чуть позже, когда после сохранения они смогут посмотреть на картину целиком.       Игорь зашел в палату, постучавшись. Петя посмотрел на него сонными глазами — не то спал, не то только собирался. Его взгляд опустился к букету и он удивленно приподнял брови. Игорь не знал, но сегодня утром Петя выходил на прогулку и, возвращаясь, он видел, что в соседней палате муж омеги принес ей букет. Он стоял и смотрел, как они обнимаются, с горечью думая, что ему никто никакой букет не принесет.       И тут Игорь. С цветами. Петя даже и не подумал, что это ему, и он просто отвернулся, выдохнув. Игорь неловко потоптался и пошел к нему. Он спросил:       — Куда можно поставить цветы?       Петя посмотрел на него, приподняв брови.       — Это мне?.. — сипло уточнил он.       — Ну да. Не я ж на сохранении тут лежу, — удивился Игорь столь странному вопросу.       — Я просто… — он замолчал, будто бы споткнувшись, и посмотрел ему в глаза. — Можно?..       Игорь растерянно кивнул, но притянул ему букет. Петя принял его, рассматривая. Вдохнул запах — пахло очень приятно, и сам букет был очень большим и красивым. Петя повертел его в руках, а после, подняв на Игоря взгляд, уточнил:       — Ты купил для меня цветы?..       — Да, я же сказал. Это же очевидные вещи: принести цветы, когда ты тут. Я не знал, какие твои любимые, но попросил покрасивее собрать. Тебе нравится?       Петя, кажется, не собирался плакать в ответ на доброту, но Игорь видел, что он в самом деле не знал, как реагировать. Он просто смотрел то на Игоря, то на букет, как ребенок на сложную задачу, глазами, полного непонимания.       — Да, нравится. Спасибо. Ваза… надо спросить у медсестры.       — Понял. Сейчас, — он кивнул и вышел в поисках медсестры, а вернулся уже с вазой с водой.       Поставил на тумбу рядом с кроватью и аккуратно, сняв шуршащую упаковку с цветов, устроил их в вазу. Выглядело хорошо, Игорю нравилось, и краем глаза он видел, что Петя смотрел на цветы удивленными глазами. Игорь тяжело выдохнул. Что ж… ну, а чего он еще ждал? Что Петя увидит цветы, простит ему все грехи и все болезни покинут его разум? Ага, щас же.       Игорь приставил стул и сел рядом, посмотрев на Петю. Петя все еще смотрел на цветы.       — Как ты себя сегодня чувствуешь, Петь?       — Нормально… Аппетит почему-то появился. Не идеально, но лучше, чем было раньше… С малышом, говорят, все хорошо… Мне показали снимки с УЗИ. Так обидно, что это мое первое УЗИ, а я был не в состоянии даже полностью осознать момент… Но с ним все хорошо. Он немного…       — Я знаю, отстает в…       — Развитии, — выдохнул Петя. — Но это не значит, что он какой-то не такой родится, мне сказали, что, если все будет хорошо, то и он будет развиваться, как надо, и догонит нужные параметры.       — Я знаю. Это чудо, что с ним в самом деле хорошо. Есть снимки?       Петя кивнул и протянул руку к тумбе, достав оттуда черно-белые распечатки. Прежде чем протянуть их Игорю, он застыл на них взглядом и нежно улыбнулся. Игорь увидел в этот момент, что он по-настоящему важен Пете — этот ребенок. Он любит его.       Игорь принял распечатки и глупо улыбнулся, разглядывая очертания их малыша.       — Офигеть… Жаль, что я не видел самого УЗИ… Возьмешь меня на следующее?       Петя нервно разгладил складку на одеяле и сказал:       — Это твое право.       Игорь кивнул, возвращаясь к рассматриванию снимков. Их малыш… Их прекрасный малыш.       — Пол известен? — спросил Игорь, посмотрев на Петю. Внезапно, он словил себя на мысли, что хотел бы, чтобы он был похож на Петю.       — Да, но не стопроцентно…       — Ничего себе! Так кого мы ждем?       Петя, внезапно, мечтательно улыбнулся. Да, в самом деле: для Игоря стало очевидно, что Петя был бесконечно влюблен в их ребенка, он уже обожал его всем сердцем несмотря на те трудности, через которые он проходил.       — Мальчик.       — Чудесно, — улыбнулся Игорь.       — Вторичный пол скажут только после двадцать второй недели.       Игорь кивнул и с глупой улыбкой посмотрел на снимок УЗИ.       — А кого ты больше хочешь? Альфу, бету, омегу? — поинтересовался Игорь, разглядывая светлый комочек на УЗИ. Их сильный, прекрасный малыш.       — Лучше, наверное, альфа или бета, но так хочу омегу.       — Почему так? — удивился Игорь, подняв взгляд.       — Просто… С омегой может случится какая-нибудь беда, нам сложнее жить в этом мире. Альфам и бетам легче, поэтому и мне с ними будет легче просто от знания, что намного меньше шанс, что их изнасилуют, изобьют в отношениях или… или насильно в них кончат. Но так бы я больше хотел омегу… Только если бы я мог его от всего защитить, — он качнул головой. — Но я ведь даже себя защитить не могу.       Игорь медленно моргнул, глядя на него. Господи, какой же мрак… И если у них будет омега, Петя будет мучить себя мыслями, что с ней что-то случится? По правде говоря, Игорь тоже этого боялся. Омеги бывают такими хрупкими, и в мире столько плохих людей, которые легко могут обмануть и сделать больно… в конце концов, Пете пришлось пройти этот опыт и он понимал, насколько это тяжело и, вероятно, думая о том, что такое же может случиться с его сыном, ему было страшно.       Игорь хотел бы пообещать, что он защитит, всему научит, во всем поможет. Если это будет омега, она всегда будет в безопасности, Игорь все сделает, чтобы не допустить той ошибки, какую он уже совершил, но какое право Игорь имел это говорить Пете? Каково Пете будет выслушивать что-то про «защиту» их сына-омеги от человека, который довел самого Петю до такого состояния? Вероятно, Петя не просто ему не поверит, а внутри его еще есть страх, что Игорь сам может как-то навредить их сыну.       Господи… Все оказалось еще сложнее, чем Игорь думал. Вероятно, Пете еще долго придется жить, окруженный этими страхами.       — Петь, я… Да, ты прав, но я уверен, ты справишься, — наконец, сказал Игорь. Уверять в том, что сам он кого-то там защитит он не собирался, хотя бы потому, что для начала должен помочь Пете встать на ноги, стать для него опорой, вот тогда и будет обещать, что и их сына защитит, и неважно, какой там вторичный пол. Но это потом. Сейчас важнее было самого Петю убедить, что он и сам справится с этим, что он будет хорошим папой.       Петя качнул головой.       — Сомневаюсь…       — Не надо сомневаться. Ты многое сможешь для него сделать. Ты уже вон что сделал. В таком состоянии хорошего итога не жди, но ты справился.       — Надеюсь… — Петя слабо улыбнулся и, хоть эта улыбка была не для Игоря, ему все равно было приятно видеть ее вместо слез. — А ты? Кого хочешь?       — Омегу, — кивнул Игорь. — Всегда хотел.       — Правда? — поразился Петя. — Я думал альфу. Наследника…       — Омега тоже может быть наследником, — пробормотал он. Хотел бы он сказать, что всегда хорошо ладил с омегами, ему нравилось выполнять все эти капризы, все-все делать и со всем помогать. И с Юлей он таким был, и об омеге-ребенке мечтал по-особенному нежно. Таком маленьком человечке, которого можно любить бесконечно сильно, носить на руках, покупать все-все. Но как он мог такое заявить Пете? Он просто не поверит и решит, что Игорь над ним смеется.       — Тогда… мы оба хотим омегу. Потом узнаем, кого мы ждем.       Игорь кивнул, очень надеясь, что к тому времени они хоть немного сблизятся, Петя снова чуть-чуть, понемножку будет ему доверять и им в целом будет легче. Обоим.       — Спать хочешь? — Игорь посмотрел на его сонные глаза, и Петя слабо кивнул. — Хорошо. Тогда я пойду, отдыхай.       Он встал, склонился над ним, чтобы поцеловать его — действие вышло естественным и простым, его губы нежно коснулись Петиной щеки. Игорю казалось это чем-то… априорным. Даже без сексуального или романтического подтекста. Но Петя так дернулся, будто испугался. Игорь отстранился и спросил:       — Тебе неприятно?       Он видел, как его бледного лица коснулся трогательный румянец и, Игорь клянется, ничего прекраснее он не видел. Петя качнул головой и сказал:       — Нет, просто… так лучше не делать… Мы не в тех отношениях.       Игорь глянул на него, тяжело выдохнул и кивнул. Не будет же он силой его целовать?              Он вышел, раздосадованно потерев лоб. Господи, во дров-то наломал.       Время, проведенное Петей на сохранении, шло быстро, но Пете не хотелось отсюда выходить. Здесь все были с ним милы, во всем помогали и поддерживали, даже Игорь был по-странному милым и не говорил грубых вещей — наверное, как думал сам Петя, боялся осуждения. Здесь было хорошо и безопасно. Пусть Петя и не подавал вида, но возвращаться он боялся. Думал, что все повторится, все будет, как прежде. Конечно, он уже решил сам для себя, что и один справится, что будет делать все для того, чтобы его малыш был крепким и здоровым, и уверял себя, что больше Игорь не сделает ему больно, что все те слова, что он ему скажет, станут для Петя пустым звуков, но он боялся, что Игорь придумает что-то другое, найдет способ его ранить… Здесь, Петя знал, Игорь только делает вид, что он хороший, чтобы его никто ни в чем не обвинил.       Петя тяжело выдохнул и перевернулся на другой бок, погладив свой живот. Сегодня Игорь принес новый букет, и Петя кинул в его сторону беглый взгляд. Очень светлый и пышный, он даже казался тяжелым. Петя старался отрицать то, что ему было это приятно, потому что боялся, что поверит в его искренность и потом снова будет больно.       Петя отвел взгляд от букета. Ему нравилось тут. С ним разговаривал психотерапевт, это очень ему помогало. Еще его боль под ребрами была не предвестником выкидыша, а гастритом, который чуть не дошел до язвы.       Петя закрыл глаза. Уходить отсюда совсем не хотелось… Но психотерапевт говорил, что они продолжат свои сеансы и после выписки, и Петя очень надеялся на это, и на то, что, если Игорь… снова будет делать ему больно, то с врачом Пете будет легче.       Игорь приехал за ним и первым делом спросил:       — Ну, как общее состояние?       — Нормально, — уклончиво ответил Петя.       — Аппетит нормальный?       — Да, — он слабо кивнул, глядя, как Игорь забирает те вещи, что сам недавно Пете сюда привез.       — Отлично. Какие прогнозы?       — Хорошие.       — Так… это у тебя получается уже пятый месяц? Неплохо… Как малыш? Хорошо развивается?       — Сейчас да… В темпе, так сказать.       — А ты? Вес начинаешь понемногу набирать?       — Да, я уже два кило набрал.       — Ого! Ты молодец. Давай, помогу встать.       — Я сам, — Петя неуверенно встал, поправляя рубашку, глядя на Игоря. Он проявлял такой неподдельный интерес к его состоянию, что Пете даже неловко было.       Игорь молча кивнул и открыл перед ним дверь. Петя неуверенно шел чуть позади него, немного склонив голову. Его взгляд был спокойный, ничего не выражал, и Игоря он больше не пугал. Кроме того, что набранные два кило немного сгладили острые скулы и цвет его кожи стал более человеческим. На щеках был здоровый румянец. В общем, Петя выглядел куда лучше, чем до этого, и Игорь искренне не понимал, как мог игнорировать тот Петин внешний вид? Да, он его напрягал и он казался ему… нездоровым, но Игорь не придавал ему значения. И ведь даже сейчас, насколько красивее Петя стал! Ему все еще мешала его скованность, страхи и боязливость, он все еще был худоват, а лицо — слишком острое, но он уже выглядел намного лучше, светлее, красивее, уже Игорев взгляд непроизвольно на нем задерживался. Как Игорь мог не заметить этой особой красоты в самом начале? Особого цвета волос, приятно-расслабленных губ, юношеского румянца на щеках, темных, глубоких глаз? Как не заметил сколько нежности было запрятано в этом, на первый взгляд, островатом лице?       Казалось, чтобы начать разглядывать всю ту молчаливую, естественную Петину красоту, Игорь пришлось перевернуть весь мир с ног на голову и, только разгребая последствия, он смог вглядеться.       Он так залюбовался его лицом, что, не заметив двери, просто врезался в нее с громким звуком от удара и смачным «блять!». Петя замер, вздрогнул и посмотрел огромными глазами на то, как Игорь тер ушибленную правую сторону лица.       — Синяк будет, — пропыхтел Игорь, уже чувствуя, что область над бровью сильно заныла.       — Ты как так? — удивился Петя, плохо понимая, что надо делать, чтобы так смачно врезаться в дверь.       — Тобой залюбовался, — сказал Игорь на выдохе. Так просто, без всякого подтекста или умысла, что Петя ему поверил. И густо покраснел.       Залюбовался? Им? Еще же совсем недавно Игорю было противно с ним быть?       Петя ничего не понял, поэтому тупо пошел следом, когда Игорь, тихо пыхтя под нос всякие ругательства, двинулся вперед, не забывая снова и снова щупать место над бровью.       Игорь закинул Петины вещи назад, а сам открыл ему дверь спереди и помог Пете сесть. Несмотря на то, что он шел на поправку и набирал вес довольно стремительно, он все равно очень уставал и даже для обычных действий ему требовалось приложить усилия. Игорь закрыл дверь и сел за водительское, снова потрогав лоб.       — Шишка будет, — внезапно сказал Петя, смотря на его бровь.       — Да я чувствую, — фыркнул Игорь. Господи, словно ему снова тринадцать и он залюбовался омегой из параллельного класса! — Будет мне напоминанием перед собой смотреть, — и завел машину. Петя ответ взгляд.       Он видел, что в Игоре в самом деле произошли какие-то перемены, но не мог понять, почему и с чем они связаны. Петя не видел для них никаких оснований, так что он просто не верил ему. Не хотел верить.       Он смотрел в окно и, пока они не приехали, Петя не видел подвоха. Город был ему незнакомым, поэтому он и без того не знал, как выглядела дорога до квартиры, но они приехали определенно к другой квартире. Это был совсем другой район, с огромным красивым внутренним двором, и первое, что заметил Петя — тут была очень хорошая детская площадка для всех возрастов — от самых маленьких для детей чуть старше. Он рассеянно моргнул и спросил:       — Ты к кому-то заехал?       — Нет, мы приехали.       Петя ничего не понял, но спокойно, осторожно вышел из машины. Игорь закрыл за ним дверь, поставил машину на сигнализацию и повел его к подъезду. Парадная здесь была шикарная, как лобби отеля, и Игорь только кивнул консьержу. Они поднялись на лифте и Петя краем глаза глянул в свое отражение. Он стал выглядеть намного лучше, но сейчас он заметил, что волосы стали сухими и сильно путались, а ногти — слабыми. Петя усиленно пил кальций, но знал, что нужно много времени, чтобы восполнить необходимый ему уровень. Двери открылись, и Игорь провел его к двери. Открыл и пропустил вперед. Закрывая, он сказал:       — Ну, добро пожаловать в новый дом.       Петя, скинув кроссовки, неуверенно прошел вперед и воровато огляделся. Квартира была куда более обжитой чем прежняя, очень приятно пахло и, что самое страшное, Петя вдруг ощутил уют и безопасность. Ему просто почудилось, что здесь ему ничего не угрожает.       — Так, стой, иди-ка сюда, — он, внезапно, подошел к Пете со спины и, приобняв за плечо, прижал к себе и сказал: — Надо тебя с кое-кем познакомить… Муха, сюда!       Петя вздрогнул услышав звук цокота когтей по полу, и в прихожей уже стояла овчарка, с радостной мордой и довольно высунутым языком. При виде Игоря она радостно заскулила и завиляла хвостом. Игорь похлопал себя по ноге:       — Давай, иди сюда… Петь, ты ж не боишься собак?       Петя мотнул головой. Муха казался очень дружелюбно-настроеным и тут же рванул к Игорю, встав на задние лапы, довольно прыгая.       — Ай, молодец! — похвалил его Игорь и прижал к себе, Муха довольно заскулил, лизнул его ладонь и прижался мордой к его животу. — Давай свою ладонь.       Петя неуверенно подал ему свою руку и протянул к грохнувшимуся на задний лапы Мухе. Тот внимательно ее обнюхал, поднял взгляд на Петю и лизнул. Петя ойкнул и тихо рассмеялся. Игорь улыбнулся, продолжая прижимать Петю к себе за талию.       — Ты ему понравился. А он тебе? — глядя, как Петя кивнул, он сказал: — Погладь его. Муха тот еще любитель почесух. И говяжьих колбасок.       Петя широко улыбнулся и потрепал Муху за ухом. Тот радостно высунул язык и боднул его в бедро. Петя тихо, немного неуверенно засмеялся, продолжая гладить его и чесать. Муха проявлял к нему крайнюю степень симпатии, почти такую же, как и к Игорю, и Гром смотрел за этим с довольной улыбкой.       Он мягко погладил Петю по талии и ощутил это. Округлость. Он аж замер и провел рукой вперед, наткнувшись на вполне четкий округлый живот. В Игоре в этот момент все замерло и он так и застыл рукой на круглом, небольшом животе, пока Петя гладил Муху, который лизал его руку и довольно смотрел его в глаза, высунув язык.       Игорь глубоко вдохнул и крепче прижал Петю к себе, уткнувшись носом в его волосы. Петя почувствовал это, но особого внимания не обратил, продолжая свое знакомство с Мухой. А Игорь, уложив руку на едва круглый живот, чуть прикрыл глаза и улыбнулся, наслаждаясь идиллией. Да, он знал, что это лишь небольшая пауза среди той борьбы, которую ему придется преодолеть, но сейчас это было неважно. В этот момент, когда он обнимал Петю, чувствуя ладонью небольшую округлость, пока Петя, расслабившись, игрался с Мухтаром, а сам Мухтар не мог нарадоваться такому количеству чесаний, Игорь был самым счастливым.       Даже несмотря на то, что это всего лишь мгновение.       Он не хотел его словить. Он просто им наслаждался. Когда Мухтар ткнулся мордой в Петин живот, рядом с ладонью Игоря, Гром сказал:       — Чувствует, что ты не один.       В этот момент Петя вздрогнул, заметив, где лежала ладонь Игоря, которую Мухтар лизнул и снова глянул на Петю своими преданными, счастливыми глазами.       — Да… Живот уже есть… Забыл сказать…       — И какого он размера?       — Кто? — Петя посмотрел на Игоря.       — Малыш. Помнишь? Слива.       Петя поджал губы и опустил взгляд, неуверенно сказав:       — Гранат. Он размером с гранат.       Игорь широко улыбнулся:       — Солидный уже.       Петя кивнул и на мгновение коснулся руки Игоря, которая лежала на его животе, но почти тут же убрал. Этой секундой нежности хватило Игорю, чтобы обрести надежду.       — Идем, я тебе все объясню. Хочешь кофе, чай?       — Чай, — кивнул Петя и, снова потрепав Муху за ухом, неуверенно прошел вперед.       Он вышел в гостиную. Огромную гостиную, часть из которой была занята вольером для Мухи. Петя потоптался и присел на диван. Муха, несмотря на обилие ласки от Пети, весело пошлепал за Игорем. Ну, конечно, хозяин, в конце концов. Оперевшись подбородком о свою ладонь, Петя посмотрел в окно. Вид был шикарный, очень красивый. Игорь чем-то шуршал на кухне, цокали когти Мухи по полу. То, что Игорь привез его сюда насовсем стало для Пети очевидным. Возможно, чтобы чаще быть с ним рядом? Петя подумал о том, с какой нежностью Игорь касался его живота, и от этого в груди что-то защемило. Петя потер это место ладонью.       Все это выглядело так, будто у Игоря в самом деле были добрые намерения, но Петя не мог ему верить. Просто боялся.       Гром пришел с двумя чашками, а за ним довольный Муха. Когда Игорь присел рядом с Петей, Муха шлепнулся на пол и уставился на них абсолютно счастливыми глазами. Петя улыбнулся ему. Господи, он никогда не видел таких счастливых собак! Игорь потрепал его по морде и посмотрел на Петю:       — Что ж… думаю, ты понял, что я решил… что я решил, что здесь, с нами, тебе будет лучше. Что ты не будешь один… По поводу Мухи… Он у нас тренированный и крайне воспитанный. Выгуливать тебе его не надо, у меня для этого есть человек. Тут Муха тоже тебя доставать не будет, его загуливают до того, что он либо спит, либо лежит, иногда играется, но, если что, он всегда будет рад составить тебе компанию.       — Я буду рад его компании, — Петя улыбнулся Мухе. Пес и вправду казался очень воспитанным.       — Так… У меня тут уже были гости, и моя бывшая жена, он ни к кому не проявлял агрессии, но будет лучше, если первые пару дней я все-таки буду тут с тобой, чтобы он понял, что ты друг. Он обычно нападает только по команде, но если ты боишься…       Петя кивнул. Несмотря на то, что Муха ему крайне понравился, все-таки, это было животное. Ему надо время, чтобы привыкнуть.       — А что по поводу… Просто, насколько безопасно то, что у нас будет маленький ребенок? — спросил Петя, спокойно, и от этого вопроса все в нем скрутилось в странном, непонятном чувстве. Ему хотелось говорить «у нас будет ребенок» как простой грустный факт того, что у них — два чужих друг другу человека — будет ребенок, но Петя не мог отрицать того, что хотел, чтобы в этой фразе было больше значения и смысла.       — Муха выучен общению с маленькими детьми, я занимался этим… пока надеялся, что что-то выйдет. За этим у нас есть вольер, на случай, если… если ты, например, отойдешь что-то сделать и оставишь малыша, не знаю, в каком-нибудь специальном детском кресле или манеже, чтобы сами по себе они никак не смогли взаимодействовать. В остальное время мы всегда будем рядом, чтобы следить. Да, Муха выучен на взаимодействие с детьми их защиту, но сам понимаешь… Это животное.       — Звучит хорошо, — Петя кивнул. — Но если… если когда-нибудь Муха укусит его?       Игорь потер шею.       — Я не хочу об этом думать, потому что ответ один. Придется отдать Муху. Я этого не хочу, поэтому создал все условия и сделаю все, чтобы этого не произошло. пожалуй, на всякий случай снова отдам его на обучение. Это и его займет, и он вспомнит, как и что. Но я уверен, Муха так не сделает. Ему уже пять лет, он ни к кому ни разу не проявил агрессию, — Игорь потрепал его по голове и за ухом. — Потому что он член семьи и я сделал все для того, чтобы и мне, и ему со мной было хорошо.       Петя посмотрел на Игоря, но отвел взгляд.       — Я вижу, что ты хороший человек, — сказал Петя. — Вижу, что в тебе много любви и ты ответственный. Но почему тогда… почему ко мне ты тогда так относился? Для тебя я был хуже собаки. Муха для тебя — член семьи, а я… Кто я для тебя был, вынашивая твоего ребенка?       Мухтар посмотрел на Петю, будто ощутил его настроение и, внезапно, подошел к нему и положил морду на его колени, подняв на него взгляд. Петя улыбнулся ему и погладил.       — Скажем так… — Игорь закусил губу. — Я не мудак. Но я идиот. А идиоты бывают хуже мудаков…       — Я уж заметил, — выдохнул Петя. — Так что, собираешься сейчас днями сидеть тут, пока Муха не привыкнет?       — Да. Вместе сходим на его выгул, поиграете с ними, он привыкнет. Видно, что ты ему очень нравишься.       — Как и он мне, — Петя улыбнулся, потрепав Мухтара по щекам.       Игорь, наконец, отпив уже остывающий кофе, улыбнулся, глядя за ними. Да, возможно, Петя совсем к нему не расположен, но для Игоря уже многое значило то, что он мог смотреть, как хорошо он ладит с Мухой.       Игорь решил сильно Петю не трогать и не навязывать ему свое общество, догадываясь, что Петя вряд ли сильно к нему сейчас расположен. Так что спросив, все ли хорошо и, дождавшись кивка, он сказал, что поработает у себя в кабинете. Петя снова кивнул и проговорил:       — Мне нужно побольше гулять… Так что пойду через полчасика.       — Понял. Ключи на полке в прихожей, думаю, найдешь.       — Хорошо. Спасибо, — он почесал Муху за холкой и тот довольно высунул язык.       Правда, когда Игорь встал и ушел, Муха потопал за ним, и Петя проводил его грустным взглядом. Он так ему понравился! Петя немного поерзал и неуверенно подозвал его к себе, поцыкав. Муха остановился и повернулся к нему, после поднял морду к Игорю. Тот улыбнулся ему и потрепал его по башке. Муха лизнул его руку и, на удивление, пошел к Пете. Петя, будь у него хвост, сам бы радостно им завилял.       — Если что, ему можно на диван, но надо туда его позвать, без команды не лезет.       Петя кивнул и похлопал по дивану. когда Муха на него запрыгнул и лизнул его лицо, Петя довольно улыбнулся ему, потрепав по шее. Игорь посмотрел на них с мягкой улыбкой, качнул головой и скрылся в кабинете. Петя с радостью же валялся на диване, мял Муху, гладил и даже иногда что-то ему говорил, чаще спрашивая, кто тут хороший мальчик и нахваливая его. Муха был чудесным псом, а после даже принес Пете свою игрушку. Петя был искренне тронут.       Игорь же сидел у себя в кабинете, печатая и слушая краем уха, как в гостиной шуршал Мухтар, тихо смеялся Петя, хваля его всеми возможными словами. Игорь улыбнулся. Господи, если бы он сразу привел сюда Петю, увидел бы, как он ладит с животными, то, возможно, это что-то бы изменило… Игорь закусил губу. Кому он врал? Заглянуть правде в лицо он смог только тогда, когда увидел пятно крови на сиденье. Пятно, которое он оттирал с белым лицом даже когда узнал, что с ребенком все хорошо. Он качнул головой, застыв взглядом на экране ноутбука. Как он мог быть таким идиотом? Не замечать очевидного? Да, вероятно, правду говорят — наш мир полностью субъективен, потому что все, что мы видим — это всего лишь проекция нашего ума. Игорь видел то, что хотел видеть, любая эмоция Пети, даже эмоция страдания, превращалась в эмоцию презрения.       Мир Игоря был так искажен, что он просто не видел очевидных вещей.       Когда хлопнула дверь, раздался цокот когтей. Муха пришел к нему, ткнулся мордой в его бедро, а после плюхнулся к нему в ноги. Игорь улыбнулся и посмотрел на него.       — Смотрю, с Петей ладишь? Молодец, ты умнее меня. С тобой он теперь ласков, а со мной… Ну, я и такого не заслужил.       И, выдохнув, углубился в работу в тишине, стараясь не отвлекаться на мысли о Пете, хотя их было слишком много и Игорь снова и снова обнаруживал себя, думающим о Пете. По крайней мере, пока Петя был не дома, Игорю было немного легче: он не думал о том, что тот сидит в соседней комнате, гладит Мухтара и улыбается ему, не думает о небольшом округлом животе и о жизни в нем.       Петя вернулся через час, и Игорь, глянув на время, удивился. Муха, сонный, поднял голову, моргнул, и, осознав, что все нормально, лег спать дальше. Игорь посмотрел на стену, слушая шорох. Вот Петя разделся, нашел туалет и помыл руки. Вот пошел в гостиную, вот прошелся по квартире, разглядывая комнаты, а вот сел на диван и спустя немного времени тихо зашумел телевизор. Игорь прикрыл глаза и улыбнулся. По крайней мере, в такие моменты он может хотя бы делать вид, что все в порядке.       Он посидел еще немного вот так, слушая тихое бурчание телевизора, а после заказал еду. У него был целый список того, чего Пете с его гастритом можно и нельзя, так что выбирал он строго сверяясь с ним. И, после подтверждения заказа, он снова углубился в работу. Сам Петя, судя по всему, есть просто забывал. Ничего удивительного, конечно, учитывая, что почти всю беременность он очень мало ел, не испытывал аппетита и чувствовал бесконечную тошноту.       Когда Игорь забрал заказ, заглянул в гостиную. Петя сидел на диване, с ногами под себя и смотрел телевизор. На Игорь он поднял сонный взгляд.       — Я тут еды заказал… поужинаем вместе?       — Если хочешь, — хмыкнул Петя.       Игорь немного потоптался, но прошел вперед, поставив перед Петей суп и салат. Заказал бы больше, но знал, что Пете нельзя, единственное, на десерт он взял ему чизкейк, и Петя, заметив его, довольно облизнулся. Игорь улыбнулся. Ну, хоть в чем-то смог ему угодить! Совместный ужином это, конечно, было назвать проблематично. Они просто в молчании ели перед телевизором. Игорь жевал свой боул с рисом и смотрел перед собой, Петя же периодически поглядывал на телевизор. Шел какой-то сериал, и едва ли с первой серии, но Петя, кажется, его уже смотрел. Или ему просто хотелось хоть чем-то себя занять и вовсе не обязательно, чтобы это «что-то» имело смысловую нагрузку.       — Чай сделаю к чизкейку? — спросил Игорь, доедая.       Петя кивнул, не отвлекаясь от своего салата. Игорь, тяжело выдохнув, встал и вскоре принес ему кружку. Петя даже не посмотрел на Игоря, только поблагодарил кивком. Ну, спасибо и за это. Игорь глянул на него, опустил взгляд вниз, где за мешковатой рубашкой не было видно живота, и снова ушел работать. Он искренне был настроен сделать все, чтобы Петя смог начать ему доверяться, но он, оказывается, не был готов встретиться с такой стеной равнодушия.       Уже после, когда стемнело, и Игорь с болящей головой и глазами от работы вышел, чтобы помыться, обнаружил, что Петя так и задремал на диване. Игорь выдохнул, укрыл его пледом и ушел в ванную, надеясь, что кипяток хоть на секунду сделает его голову пустой и легкой.       Петя задремал сразу после ужина. Нормальное питание и прогулки не то чтобы стали давать ему слишком много энергии, он чувствовал, что его организм все еще борется и тратил на это очень много сил, так что Петя в самом деле много спал или просто дремал. Разбудил его громко орущий телефон. Петя разлепил сонные глаза и осмотрелся. Телефон орал не его, что Петя понял сразу, а еще понял, что у Игоря стояла такая громкая мелодия, что звон телефона можно было услышать с другого конца Питера. Он оперся на руки, подумал, что надо передать телефон Игорю, но тот сам выскочил из ванной в чем мать родила, прикрывая самое ценное. Схватил телефон, быстро отвечая на звонок. А Петя так и замер, оперевшись на локти, глядя на Игоря. И понял, что отлипнуть просто не может.       Он его без одежды не видел ни разу, даже в их… первый раз. В это жалкое подобие секса Петя ничего не разглядел, только почувствовал, что член у Игоря дай Бог — тяжелый и толстый, а остальное… Ох, остальное. Тело у Игоря было, как с картинки, как у греческого Бога, как у самой лучшей статуи. Не перекаченный, но сильный, с красивыми мышцами. У него были широкие плечи и грудь, невероятно красивый пресс, длинные сильные ноги. Это было настолько красиво, что Петя вообще забыл, кто такой Игорь, что ему лучше так не пялиться и вообще это неприлично. Но Игорь стоял перед ним, красивый, как Бог, блестящий от влаги, и у Пети с его упавшим куда-то в кратер либидо, мягчели коленки.       — Нет, не могу. У меня завтра дела. Да, хорошо. Понял. До скорого, — Игорь тяжело выдохнул и сбросил, кинув телефон обратно на стол и почесав затылок. А после перевел взгляд на Петю, почувствовав, что его очень пристально разглядывали. Петя вздрогнул, поднял взгляд на его лицо, покраснел и резко, до смешного неловко отвернулся, закусив губу, будто бы ничего не было.       Игорь тихо усмехнулся.       — Нравится? — спросил он.       — Я просто не ожидал, что у тебя под одеждой… это…       — Ага, — выдохнул Игорь. — Так уж вышло. Мы ждем ребенка, но наш секс даже сексом назвать сложно… Ну, хоть так поглядел.       — Очень оно мне надо было… — пробубнил Петя, весь красный.       — Судя по всему — да. Ну… нравится? Не стесняйся.       — Нравится-нравится, — пробурчал Петя. — Не обольщайся слишком, тебя это… не спасает.       — Понял. Ну, рад, что ты хотя бы оценил мои старания в спортзале.       — В спортзал ходишь? — уточнил Петя, наконец посмотрев на него, нарочито стараясь удерживать взгляд на его лице, хотя кого он обманывал, ему очень хотелось осмотреть его получше.       — Да. Друг держит. Там и бассейн крутой есть… Хочешь, тебя запишем? Тебе, наверное, нужно, ты же беременный. Это полезная нагрузка для твоей спинки, вероятно, скоро она будет очень страдать.       Петя медленно моргнул и смущенно потупил взгляд. На этот раз не от того, что Игорь стоял почти голый. Он поерзал.       — Да, наверное… надо. Бассейн это хорошо.       — Тогда на днях сходим, познакомлю тебя с Игнатом и заодно купим абонемент.       — Только… Это пока мне нормально будет, а потом… Ну как-то не знаю. Живот большой и еще… ну… грудь, — неловко пробубнил он, не поднимая взгляда.       — О, у врача хорошие прогнозы? — оживился Игорь. Он помнил, Анна говорила, что из-за истощения у Пети пока нет никаких изменений, хотя они уже должны были начаться, и Игорь подумал, что Петя, вероятно, не сможет кормить грудью.       — Да, — он кивнул. — Говорила, что у меня очень хорошие темпы восстановления и скорее всего я смогу кормить…       — Это хорошая новость, — он улыбнулся. — Тогда возьмем тебе абонемент на личный сеанс. Тогда будешь один ты. Так тебе будет лучше?       — Да, так лучше.       — Понял. На днях сходим.       — Иди уже… мыться. Или хотя бы надень трусы.       Игорь усмехнулся, подмигнул всему красному Пете и ушел в туалет, но забыл прикрыть жопу. На нее Петя уже пялился до тех пор, пока за Игорем дверь не закрылась. Он громко выдохнул. Жопа, конечно, была что надо.       Петя неуверенно погладил свой живот и решил тоже уже помыться и лечь спать. Не то чтобы до этого он не спал, просто не так полноценно, как хотелось бы.       Когда Игорь вышел, Петя искрении удивился, что тот снова засел в своем кабинете. Неужели столько работы? Но интересоваться он не стал, а просто молча пошел в ванную. Там разделся и, встав в профиль, глянув в зеркало, оглядел свой живот с улыбкой. Он нежно погладил его, не отводя взгляда. Как только он начал расти Петя своему счастью не поверил. Развивается! Растет! Еще совсем небольшой, под одеждой не видный ни разу, но вот так!.. Петя влюбленно улыбнулся, посмотрев на него и снова нежно погладив. Он до сих пор поражался тому, что смог искренне полюбить этого ребенка в нем. Ведь все складывалось против него и должно было только углубить к нему свою неприязнь. Но нет, Петя полюбил его, и любил искренней, нежной, самой что ни на есть родительской любовью. Петя иногда думал про то, как же это все рано, не с тем человеком, но куда тут уже жаловаться? Петя бы уже не отказался от этого ребенка ни за что.       Он залез в душ и позволил себе расслабиться под горячей водой. В ванной пахло сильно Игорем и его гелем для душа. Запах, что странно, не вызывал отторжения, наоборот, пробуждал в Пете чувство безопасности, но этому он не удивлялся, так, вероятно, все придумала природа, чтобы у отца и папы ребенка была хоть какая-то связь, хотя бы на животном уровне, чтобы отец ребенка всегда защитил омегу от всего. Только у Игоря это… не работало. Если Петя тянулся к нему, искренне хотел наладить отношения, то Игорь только отталкивал и в отвращении морщился, отворачиваясь от него. С другой стороны, от сильного стресса Петин запах стал совсем слабым, а после, из-за беременности, немного поменялся и сделался еще тише. Со временем он вообще пропал, и только сейчас понемногу стал проявляться. Немного другой, Петя чувствовал в нем новые нотки. Раньше Петя пах немного пряно, запах не слишком резкий, но и не слишком мягкий, а сейчас он явно смягчался, становился нежнее, притягательнее. Так же Петя чувствовал, что в него вмешивался запах его ребенка — очень робкий запах. Петя улыбнулся этой мысли и снова нежно провел ладонями по едва округлому животу.       После душа сонливость навалилась еще больше и, натянув на себя большой, белый халат, босыми ногами он пошлепал, зевая, в спальную. Правда в ней он замер и потопал к Игорю. Тот глянул на него через плечо и повернулся на кресле. Петя спросил:       — Ты хочешь… чтобы мы спали в одной кровати?..       Игорь немного помолчал. Хотел ли он? Разумеется!       — Ну, этого не хочешь ты, так что мои желания не учитываются, — и, тяжело выдохнув, он встал, поправив на себе сползающие спортивки, которые, казалось, пора бы выкинуть, но Игорь не спешил.       Петя ничего ему не сказал, только наблюдал за тем, как Игорь выкинул из спальной на диван в гостиную покрывало и подушку с простынью. За этим наблюдал и Муха, сев рядом с Петей и чуть склонив голову. Игорь сказал:       — Ну вот, спальная в твоем распоряжении!       Петя приподнял брови.       — Я думал… ты меня в гостиной устроишь…       — Я дурак, что ли? Твоей спине нужен хороший матрас. Да и странно это бы как-то было… — он рассеянно почесал щеку. Петя думал, что нет, не странно, было бы логично уложить его на диване, чтобы Петя заманался на нем спать и попросился к нему в кровать.       — Ладно… спасибо. Я тогда… спать.       — Хорошо. Завтра хочешь погулять с Мухой?       — Да, — Петя кивнул и, посмотрев на Мухтара, слабо улыбнулся.       — С утра или днем?       — Давай с утра.       — Понял. Тогда разбужу тебя и отпущу выгульщика. Вместе с ним погуляем. Давно у нас с ним совместных прогулок не было, из-за работы времени совсем нет.       Петя только кивнул и пошлепал в спальню. Когда за ним закрылась дверь, Игорь, тяжело выдохнув, присел на диван и глянул на Муху, который все еще крайне заинтересованно смотрела на новое спальное место хозяина. Да, Игорь сам был в шоке, он никогда тут не спал! Он чувствовал себя, как нашкодивший муж, которого выгнали спать на диван. Ну, хотя, по факту так и было. Игорь рухнул на диван и посмотрел в потолок. Муха посмотрел на это и подошел к нему, ложась внизу. Игорь протянул руку и потрепал его за ушами.       — Да, Мухтар, не так я себе представлял свой второй брак…       Правда потом он с горечью подумал, как же больно Пете от этого брака. Для омег же это… особенно все. И свадьба — важный день. С Юлей у них свадьба была шикарная, очень красивая, но не слишком людная. Даже Игорь был в восторге. И Петя… юный, прекрасный Петя, наверняка он тоже мечтал о красивой свадьбе с любимым человеком. Он никак не ждал, что свадьбы у него никакой не будет, а что будет — просто брошенный на стол паспорт с печатью. Игорь подумал, что и хотел бы исправиться, но разве оно Пете сейчас надо?       Мысль о том, что он разрушил сразу три Петиных мечты — красивой свадьбы, зачатие ребенка в нормальных условиях и прекрасная беременность с любимым мужчиной — больно кольнуло его в груди. Он тихо выругался и похлопал по месту рядом. Муха тут же запрыгнул к нему. Игорь повернулся на бок и крепко его обнял. Присутствие Мухи его немного успокоило, но тяжести с груди не убивало.       Пети, вопреки его вечной усталости, заснуть не выходило, хотя ему было очень комфортно. Кровать была мягкой и теплой, приятно пахло, одеяло было тяжелым, а матрас невероятно удобным. Уже засыпая, Петя понял, что хочет в туалет. Он раздраженно цокнул и вышел в гостиную в трусах да майке. Свет хоть и горел, сам Игорь уже отрубился на кровати прямо вот так — в майке и растянутых спортивках, крепко обнимая Муху, который сопел рядом.       Петя замер, разглядывая эту картину, и улыбнулся. Постоял так еще немного, смотря, как Игорь обнимал его, и потопал в туалет. По пути назад выключил свет и нырнул обратно в спальную, забираясь под одеяло. Почему-то от этой картины в душе стало тепло.