Приходи ко мне завтра

      Ночь пронеслась незаметно… Луну, яркие звёзды — всё поглотила Нут*, чтобы вновь возродить к следующей ночи, а Великий Ра, одолев силы тьмы, готовился выехать с востока в барке Атет*.       Как только начало светать, Кейфл отложил в сторону папирус, но уже не со священным текстом, а тот, на который он сам что-то сосредоточенно выписывал последние несколько часов. После чего погасил стоявшую на столе масляную лампу и, устало потерев лицо, направился к Ифе. Хотя ещё было очень рано, стоило разбудить её именно сейчас, до прихода слуг — так как все члены семьи фараона должны были присутствовать при его утреннем одевании, то принцам почти всегда приходилось вставать ещё до восхода солнца.       Однако уже возле кровати Кейфл задержался, невольно засмотревшись на безмятежную улыбку девушки. Наверное, ей снилось что-то хорошее, светлое… И у принца никак не поднималась рука нарушить этот покой.       «Нет, так не пойдёт, — с укоризной подумал хекау. — Если мне даже жалко её разбудить, то как я смогу чему-либо научить её?»       Отведя взгляд в сторону, дабы не растерять решимость, Кейфл коснулся плеча девушки, легонько погладив его, и негромко позвал её по имени.       Сперва Ифе никак на это не отреагировала. Затем, после ещё нескольких более смелых попыток хекау, нахмурилась, что-то недовольно промычав в ответ и отворачиваясь в другую сторону, а затем внезапно подскочила на месте, едва не столкнувшись лбами с Кейфлом. Принц решил оставить это без внимания, только произнёс с улыбкой:       — С добрым утром, резвая Ифе.       — С добрым утром, госпо… настав… Кейфл, — ответила она с опозданием, к тому же запутавшись, как именно ей следует обращаться к бывшему господину. Называть его по имени всё ещё казалось ей как-то… странно.       — Наконец-то вспомнила, — вновь улыбнулся юноша. — А почему смотришь на меня так, словно перед тобой, упаси хека, возник Анубис?       Вместо ответа Ифе с опаской скосила взгляд на постель, вернее, на её пустующую правую часть, и постаралась незаметно коснуться её рукой.       «Холодная… Либо он уже давно встал, и она успела остыть, либо… Неужели я всё-таки одна провела ночь в кровати принца? А раз так… Значит, и всё остальное было правдой?».       Кейфл мысленно усмехнулся, конечно же, заметив все эти «скрытные» действия.       «Пока ещё не доверяет… — подытожил он. — Но это и не удивительно. Доверие легко терять, но не заслужить. Понадобится время…».       — Да, это всё-таки был не сон, — уже вслух прошептала девушка, протерев глаза. — Я действительно в первом сепате…       — Да-да, тебе ничего не приснилось, всё вчера было взаправду, — перебил её Кейфл, многозначительно глянув в сторону дверей. — А сейчас тебе лучше поторопиться — скоро явятся слуги, и если ты не хочешь остаться посмотреть, как я буду приводить себя в порядок, то лучше вернись в свои покои. Тебе ведь уже дали их?       — Да, ещё вчера, — хотя вспыхнувшие в сознании воспоминания о минувшем вечере и прогнали сон, Ифе не удержалась от зевка. И прибавила, чувствуя неловкость и болезненный укол совести при виде тёмных кругов под глазами хекау, ставших теперь ещё более заметными: — Благодарю тебя, что позволил провести ночь в твоей постели. Но как же ты сам?..       — Не беспокойся, я привык спать мало, или вообще не спать, — без веселья усмехнулся младший принц. — Ты ведь наверняка знаешь, что свободы лишены не только рабы да невольники. Различны лишь условия и обязанности. Порой только ночью удаётся заняться тем, что действительно нужно именно тебе, а не кому-то другому. Но за эти мгновения свободы приходится платить суровую цену. Не только отсутствием сна, но и тем, что из этого следует в течении дня.       — И оно того стоит, да?       — Конечно, — без тени сомнения ответил Кейфл. — Иначе я прекратил бы эту практику ещё в детстве.       Затем, чуть подумав, спросил:       — Помнишь, когда должна будешь явиться на занятие?       — Да. Не раньше, чем Великий Ра отправится на битву с чудовищным Апопом.       — Запомнила слово в слово. Хорошо… — помедлив, Кейфл продолжил: — Да, вот ещё что хотел тебе сказать — в течение дня, если будет время и желание, можешь сходить в библиотеку.       — В библиотеку? — с изумлением повторила Ифе, никак не ожидая такого, хотя принц и заметил, как в её глазах вспыхнул огонёк радости.       «Знал, что ей понравится! — довольно подумал он. — Быть может, даже удастся пересечься там…».       — Да, тебя, как мою наложницу, пустят без препятствий. Там можно найти множество свитков с трудами великих учёных и мыслителей. Но не только, есть и всевозможные истории, легенды, сказания… Так же в ней есть много интересного о хека. Но здесь позволь дать тебе один совет.       — Конечно, госпо… — Ифе осеклась, больно прикусив язык. — Кейфл.       — Не подходи к ним, когда в библиотеке есть ещё кто-то, кроме тебя. А лучше вообще не приближайся к этим свиткам без меня. Помни, для нас лучше, если никто не будет знать, что ты начнёшь обучаться хека, а интерес с твоей стороны к текстам о ней породит лишние вопросы. По этой же причине мы будем проводить занятия в месте, скрытом от лишних глаз — от хека всегда идёт свечение, за исключением самой слабой, и я не готов ручаться, что никто его не заметит, если мы будем делать это здесь, во дворце.       — Но где тогда?.. — удивилась Ифе, уже начав строить в голове самые невероятные предположения.       — Увидишь, — загадочно протянул Кейфл, но всё же не удержался: — Ладно, это в главном храме Гора.       Сердце девушки неприятно сжалось.       — Но как же мы пройдём туда ночью? Как обойдём стражу?..       — Успокойся, мы не будем ходить в храм ночью. Так что не нужно тут строить планы по устранению мешающих на пути меджаев, даже мысленно, — усмехнулся Кейфл. — Не думай, что я не вижу, о чём ты размышляешь. Или учись лучше скрывать эмоции.       — Не пойдём?.. Прости, но ты меня совсем запутал.       — Всё просто — сегодня мы точно никуда не идём, так как сперва я должен посмотреть на тебя, на твои силы и способности. Один раз не должен привлечь к нам никакого внимания. А затем ты, так как обучена грамоте, станешь сопровождать меня повсюду и записывать всё, тем самым тренируя навык писца — это легенда для всех, но со своей долей правды. Вот так мы и начнём посещать храм Гора, где есть своя библиотека — мы будто бы именно ради неё придём в храм, — и там, в одной из отдельных комнат, станем проводить наши занятия. Днём. Мои походы в библиотеку, будь она во дворце или же в храме, и даже в другом сепате, никого уже не удивят, и не вызовут подозрений. Кстати, то, что ты будешь на самом деле тренировать навык писца, очень тебе пригодится, когда станешь свободной. Владеющий грамотой человек всегда найдёт себе работу, и даже может рассчитывать на хорошую должность. В любом случае, с голоду не умрёшь.       — Но… я не умею писать быстро… — сконфуженно призналась Ифе. — Любой заметит, что я не гожусь как писец.       — Ничего, — ободряюще улыбнулся Кейфл. — Ты же будешь тренироваться, так что пусть замечают, что хотят. Со временем начнёт получаться. Ладно, — вздохнул юноша, нехотя направившись к балкону, — иди уже к себе. И не забудь сделать что-нибудь с этим «нарядом», которого по сути и нет.       — Да, конечно… Кейфл, — заставила себя Ифе с первого раза правильно обратиться к нему. — Я сегодня же переоденусь. До… до вечера…       — До вечера, Ифе… — имя девушки хекау произнёс уже шёпотом.       «Велю ей уйти, хотя больше всего мне хочется, чтобы она осталась здесь, и продолжить с ней разговор… — принц краем глаза проследил за тем, как Ифе, будто тень, скользнула за дверь. — Но нет, не так сразу. Расстояние нужно сокращать постепенно. И за это время понять, действительно ли нужно убирать его… Нельзя терять холод в разуме — сгоряча верные решения не принимаются. Хотя, кого я обманываю? Решение я уже принял. А верное оно или нет — узнаю позже… Хотелось бы верить, что всё же верное».       «До чего же они все обожают приказывать! — подумала Ифе, выходя из покоев хекау. — Удивительно, как голос Кейфла может различаться в зависимости от того, с кем и о чём он говорит. То режет холодом и обжигает пренебрежением, а потом… ласково согревает добротой и обнимает заботой, пока опять не начинает приказывать. Ох, страшно даже представить, каким он может быть в гневе! А может ли?.. Да уж конечно… И мне совсем не хотелось бы попасть под него. И из чего сделана его спина? — девушка быстро обернулась, успев в последний момент увидеть фигуру Кейфла, как раз перед тем, как двери закрыли меджаи, охранявшие их. — Такая прямая осанка, ещё не у каждого фараона есть подобная. А мне есть с кем сравнивать — знаю уже двоих… Более того, он никогда её не теряет! Даже когда сидел за столом, и сейчас, после бессонной ночи. Уж не из камня ли он выточен? Я бы поверила в это, сперва он на самом деле был такой же холодный и безжизненный… Ну, как и сейчас, когда велел мне уйти. Но стоит ему лишь улыбнуться… Нет, он не камень. Просто мой бывший господин, а теперь наставник, достойный сын царской крови. Хех… Забавно, что я, зная его меньше одного дня, уже делаю такие выводы! Но насчёт того, что он красив, благороден, умён и держит себя достойно даже тогда, когда вроде бы не перед кем, сложно поспорить… Потому ли решил помочь мне? Ведь любой другой на его месте даже не задумался бы над тем, чтобы позволить наложнице обрести свободу, даже через труд».       Пока Ифе размышляла, по памяти пытаясь отыскать нужную дорогу, намереваясь лишь в крайнем случае обратиться за помощью, на неё из-за поворота налетела немолодая, но всё ещё красивая женщина. Хищно сверкнув глазами при виде Ифе, она, не дав девушке опомниться, крепко ухватила её за руку, царапая длинными ногтями нежную кожу, и дёрнула на себя, прошипев прямо в лицо:       — Идёшь за мной. Тихо, не сопротивляясь. Делая то, что я велю. Иначе к вечеру тебя обнаружат холодной в одном из дальних коридоров. Увы, иногда змеи могут и во дворец пробраться, — прибавила она как бы сочувственно, но именно от этих слов по коже Ифе пробежали мурашки.       «Ага, и одна из них как раз стоит передо мной», — мысленно съязвила девушка, и это немного помогло унять тревогу.       Ифе знала, кто эта женщина — Шемеи, вторичная жена фараона Хафура. И она же руководила всеми наложницами во дворце.       — Но куда ты хочешь меня увести? — хотя Ифе успела ещё вчера понять, что Шемеи лучше не перечить и выполнять все её приказы быстро, она не могла не задать этот вопрос и нарочно не сдвинулась с места ни на пол шага.       Сперва взгляд вторичной жены опасно потемнел, но затем неожиданно смягчился:       — Да не бойся, всего-то к лекарю тебя отведу.       — К лекарю? Зачем? Меня же ещё вчера осмотрели…       — А теперь мы должны убедиться, что ты стала женщиной.       — Зачем?       «Ох, а что же будет, когда они поймут, что я осталась невинна?..» — с опаской подумала Ифе.       — Уж точно не для того, чтобы ты спрашивала об этом! — после этого Шемеи вновь грубо потянула её за собой, теперь не оставляя девушке иного выбора, кроме как идти за ней. Причём вторичная жена шла так быстро, что это больше походило на бег.       Осмотр у лекаря, как и в прошлые разы, вновь прошёл не самым приятным образом. К тому же, Шемеи, услышав ожидаемое для Ифе подтверждение, что наложница всё ещё остаётся не тронутой мужчиной, велела лекарю повторить осмотр, но на этот раз более тщательно. Так что под конец Ифе уже всерьёз задумывалась над тем, чтобы вцепиться ногтями в это противное, лишённое всяких эмоций лицо…       Убедившись, что наложница младшего принца действительно осталась после этой ночи девицей, Шемеи на миг растерялась.       «Это ты ещё не знаешь всех подробностей!» — усмехнулась про себя Ифе, заметив её выражение лица.       Затем Шемеи, довольно быстро обойдясь, опять ухватила Ифе за руку и оттащила её в сторону, шёпотом спросив в прямо в ухо:       — Целая ночь… и ничего? Что же ты там делала?       «Смотри-ка, такое впечатление, что она возмущена!».       — Сперва господин разговаривал со мной, — ответила таким же шёпотом Ифе, решив, что лучше сказать часть правды, чем выдумывать ложь. — Потом он пошёл читал хвалебную песнь Хапи и солнцу, а мне велел ложиться спать.       — И всё?       — Нет. Узнав, что я умею читать и писать, разрешил мне посещать библиотеку.       Шемеи неопределённо фыркнула.       — Прям под стать подобрали… Никак скоро вместе начнёте за папирусами дни напролёт просиживать!       «Ещё как начнём. Только вряд ли тебе нужно заранее знать об этом».       Первое и главное правило, какое Ифе усвоила ещё в детстве — никому ничего не доверяй, даже самого малого. Как бы это ни было тяжело… И хотя доверчивость никак не желала вытравливаться из характера, получаемый из-за неё горький опыт с каждым разом заглушал её всё больше и больше. Потому поведение и поступок Кейфла, даже несмотря на его клятву, всё ещё вызывали у Ифе сомнения и даже долю опасения… Хотя, если бы он и задумал причинить ей какой-либо вред, то мог бы сделать это минувшей ночью, разве нет? К чему тогда устраивать всё это? Какая-то особая изощрённая игра? Пожалуй, даже слишком… чтобы оказаться правдой.       Тут глаз Ифе зацепился за глиняный кувшин, стоявший на низком столике возле стены. Возле него пристроился небольшой стакан. Возможно, Ифе и не обратила бы на него внимания, если бы Шемеи не бросила в ту сторону растерянный взгляд, будто она не знала, что теперь делать.       «Интересно, что же в нём? — у Ифе тут же вспыхнуло любопытство. — Попробуем узнать…».       — Если это всё, я могу идти? — спросила она нарочно громко. — Господин желал, чтобы я сменила наряд наложницы на одежду обычной женщины, днём посетила библиотеку, а вечером он будет вновь ожидать меня у себя.       — Даже так? Ладно, Сет с тобой, иди отсюда, — от растерянности Шемеи не осталось и следа, а губы снова растянулись в ядовитой ухмылке. — Не с первого раза, так может со второго сумеешь прельстить своего господина? Хороша же наложница, коль ничем, кроме короткого разговора, не заинтересовала его! Скажи спасибо, что он дал тебе ещё один шанс, а не сослал на северную виллу, к остальным неугодным.       «Помимо шанса стать свободной и обучиться хека, он ещё и клятву мне дал… — на миг Ифе вновь погрузилась в свои мысли, пропустив мимо ушей провокацию вторичной жены фараона. — Надеюсь, ему я всё же смогу доверять. Ведь нарушить клятву — это большой грех…».       Как раз в этот момент она оказалась возле того столика с кувшином. Задержавшись на мгновение, она быстро наклонилась к нему и принюхалась к запаху.       «Хм-м, знакомые травы… Такой набор… О, Исида! Это же пьют, когда хотят унять боль в животе, а если увеличить дозу, то для того, чтобы предотвратить…».       — Что ты там застыла? — гневный оклик Шемеи не позволил ей закончить мысль.       — А-а… Ничего, просто я думала, что здесь вода, но, похоже, это какой-то настой… — быстро пробормотала Ифе.       — В комнате лекаря — настой? Великий Гор, какая неожиданность! — всплеснула руками Шемеи, и едва ли не прорычала: — Всё, пошла вон. Некогда нам больше с тобой возиться. Кому сказала? Прочь с глаз моих!       На это Ифе уже гордо вздёрнула подбородок:       — Мой господин — принц Кейфл, а не ты. И только он один может посылать меня.       Лекаря неожиданно как ветром сдуло… Шемеи же ощетинились:       — Не забывай, с кем говоришь, девчонка!       — Со вторичной женой фараона Хафура, к чьему гарему я даже не принадлежу.       Только сказав это, Ифе тут же пожалела о своих словах, поняв по выражению лица Шемеи, что теперь ей точно придётся расплатиться за такое…       «Глупая, совсем голову потеряла? Всё ещё наложница, а уже ведёшь себя так, будто на самом деле освободилась! Вот сейчас прилетит тебе за дерзость… Эта может не ограничиться одними оплеухами».       Однако не успела Шемеи сдвинуться с места, как в комнату лекаря ловко протиснулась сухонькая старушка, тут же воскликнувшая при виде Ифе:       — Великий Гор, вот куда ты запропастилась! Я-то уж почти весь дворец прочесала, а в мои годы это, знаете ли, не так-то и легко.       Затем сердито обернулась на Шемеи:       — Ты, что ли, утащила сюда девочку?       — Мне нет нужды отвечать на это, Мив. Ты и так знаешь, что я скажу, — вторичная жена к тому моменту уже усмирила свой гнев, но опасно прищуренные глаза ясно говорили о том, что она ничего не забыла. — А тебе она на что?       — Удивительное дело, но младший принц велел своей кормилице позаботиться о его единственной питомице, — затем Мив снова взглянула на Ифе, по-матерински ласково улыбнувшись ей: — Ну, чего притихла, цветочек? Неужто совсем зашугали тебя здесь?       — Нет, что вы, всё в порядке, — постаралась с достоинством ответить Ифе, не показывая и следа страха, который она испытывала ещё мгновение назад. — Кошке не навредить серьёзно крупному хищнику, а тому нет нужды её трогать, коль их пути не сходятся.       — А если всё же сойдутся и тут окажется, что за кошкой стоит куда более крупный хищник, чем этот? — Мив бросила суровый взгляд на теперь уже безэмоциональную Шемеи. — Учти, вторичная жена, эта девочка принадлежит не просто младшему принцу, а могущественному хекау. И ему ой как не понравится, коль с ней что случится! Разумно ль навлекать на себя гнев того, кому под силу обрушить стихию на весь Та-Кемет? Да и было бы из-за чего… Дай-ка старуха угадает, что тут произошло до моего прихода — никак ты, Шемеи, измучила Ифе осмотрами, потом нагрубила ей, и девочка решила выпустить в ответ коготки? Ладно, молчите обе, и так вижу, что я права. Вот только, Шемеи, щёлкай своими клыками потише и как можно дальше от любимицы младшего принца! Главной над ней теперь я назначена.       — Фараон знает об этом? — холодно уточнила Шемеи. — Если я правильно помню, ты у нас уже давно швея.       — Как раз сегодня узнает. И не переживай, ткачество я не заброшу на радость тем, у кого не получается столь же хорошо выполнять свою работу.       — Что ж, раз так, постарайся приучить эту девицу уважать тех, на кого ей даже смотреть без дозволения не положено.       — Не только смотреть, но и дышать поблизости разучится, — после этого не вполне искреннего заверения, Мив жестом позвала Ифе следовать за ней.       Девушка не стала задерживаться, но напоследок их с Шемеи взгляды всё же скрестились, как два хопеша.       «Умею же я наживать себе врагов на ровном месте…» — невесело подумала Ифе, когда уже покинула комнату лекаря.       Затем с любопытством взглянула на Мив. Вернее, на её спину, так как шла позади.       — Значит, ты кормилица Кейфла? — не удержавшись, спросила она.       Мив остановилась, обернувшись с усмешкой:       — Да, была таковой более двадцати лет назад. Ох и давненько же здесь не вспоминали об этой части моей жизни! Всё больше предпочитали называть ткачихой да швеёй. Впрочем, я и есть швея и даже выгляжу соответствующе, как простолюдинка. Один лишь мой мальчик никогда не забывал свою старуху… Но у тебя, наверное, обо всём много вопросов накопилось?       — И да, и нет… Вроде шумят в голове, не дают покоя, а как пытаюсь сосредоточиться на них — сразу исчезают!       — А что остаётся? Ни за что не поверю, что совсем ничего!       Ифе на миг задумалась.       — Всего одно слово: «Почему?».       — Замени на «зачем», и сразу станет легче. По крайней мере, мне всегда помогало. Вот везде, где возникает это твоё почему, втисни его. А ещё лучше: «Для чего?». Тогда на любую проблему сможешь проще смотреть.       — Спасибо, я обязательно попробую, — искренне улыбнулась Ифе.       — Уж попробуй, девочка. А пока пойдём-ка мы в твою комнату, вернём тебе облик нормальной девушки. Искупаешься, волосики расчешем, наряд какой приличный подберём…       — Ты очень заботлива ко мне, Мив, спасибо, — Ифе легонько сжала сморщенную руку женщины. — И благодарю тебя, что вступилась за меня перед Шемеи.       — Пустяки, — отмахнулась кормилица. — Должен же хоть кто-то иногда оказывать сопротивление этой змее! Приятно видеть, что не все девушки готовы складывать перед ней лапки. Но ты не бойся её, эта женщина слишком умна, чтобы мстить и вредить тебе — знает, что первым делом Кейфл на неё будет думать. А ссориться с хекау… Я бы на её месте побоялась! Кстати, а ты же не гуляла ещё у нас во дворе?       — Нет…       — О, нужно срочно это исправить! Фруктовые сады, финиковые пальмы, в чьих тенях притаились пруды с чистой прохладной водой… Короче, срочно переодеваем тебя, и бегом на прогулку! Заодно и поболтаем как следует.       Воодушевление Мив заразило Ифе — наконец-то она ощутила, как на душе стало легко и приятно… Тревоги, страхи, недоверие — всё это испарилось, оставив предвкушение. Вернее, испарились на пару мгновений… Пока она опять не начала вспоминать о Шемеи, фараоне, его старшем сыне и в первую очередь о грядущем вечере! Вдруг она облажается так, что Кейфл сразу же передумает учить её?..       «Ну нет, не должна, — попыталась успокоить себя Ифе. — Он же сказал, что это под силу каждому. Значит, и у меня должно получиться. Ох, ну зачем я вообще терзаю себя этими сомнениями? Поскорее бы настал вечер! Нет сил томиться в ожидании…».

***

      Знатнейшие люди сепата считали за честь присутствовать при утренних сборах фараона и старались никогда не опаздывать.       Все они, в том числе и сыновья Хафура, смиренно стояли в стороне, пока слуга брил щеки и голову фараона, пользуясь различными лезвиями и крючочками, укладывая их в кожаные футляры с ручкой, а те — в изящные ларцы чёрного дерева, где находились также щипчики, скребки и ножницы.       Писцы сидели перед Хафуром на корточках: часть из них готовы были в любой момент начать записывать приказы, а другие держали развёрнутыми длинные свитки папирусов с именами, цифрами и отчётами о проделанных работах или тех, что ещё только предстояло сделать.       Всё вроде бы было как обычно… Если не считать угрюмый, мрачный настрой Хафура. Он даже не произнёс ещё ни одного слова за всё утро… Только переодически бросал недобрый взгляд в сторону сыновей. Со стороны могло показаться, что они, или кто-то из них, чем-то сильно прогневил его… На деле же из всех присутствующих один Никаур понимал причину такого настроения отца.       «Быстро же начало разъедать ему голову это предсказание! — при этом наследный принц глянул на брата. — А этот стоит, опять в облаках витает… Что-то он больно хмурый для того, кому подарили красавицу! Неужто девица оказалась не столь покладиста, как должна была бы? Или не угодила чем… Ах, нет же! И как я сразу не догадался? Зуб даю, что наш маленький хекау о матери вспоминать начал! Вот-вот, даже на отца посмотрел сейчас так, словно рвётся спросить его о чём-то! И я хорошо знаю этот взгляд — он всегда делает его таким, когда о мамаше собирается заговорить. Что ж, поможем братику».       — Отец, позволь сказать? — произнёс Никакур, едва сумев скрыть в голосе злорадство.       Хафур дёрнулся, будто не сына услышал, а кипятком ошпарился. Затем недовольно рыкнул:       — Говори, раз уже начал.       — Кейфл всё утро порывается о чём-то спросить тебя. Может, дозволишь ему это?       — А сам он не в состоянии после сегодняшней ночи сказать то же самое? Теперь за него старший брат должен просить?       — Извини, отец, — Кейфл на миг бросил на Никаура взгляд, не сулящий тому ничего хорошего. — Я в самом деле хочу спросить тебя кое о чём, но наедине. Потому и не спешил заговорить об этом. Это не то, что должно касаться слуха кого-либо, кроме нашей семьи.       — Ладно, вечером приходи, тогда и поговорим, — неохотно согласился Хафур.       — Спасибо, отец.       Прошло ещё немало времени, прежде чем фараон наконец-то полностью собрался. Только тогда, получив временную свободу, Кейфл, уже за пределами покоев Хафура, встал прямо перед Никауром, не давая тому пройти мимо.       — В чём дело? — вопросительно изогнул бровь старший принц.       — Поговорить нужно, — холодно ответил Кейфл.       — Ты же с отцом собирался, а не со мной!       — Сам слышал, отец только вечером примет. А к тебе у меня другой разговор.       — И что, прямо здесь собираешься язык чесать? Думаешь, раз выше меня, то вправе преграждать дорогу?       — Нет, всего-то собирался пригласить пройтись по двору.       — По двору? — усмехнулся Никакур. — Может ещё нарвём цветов и в волосы их заплетём? Нет уж, давай лучше сходим на площадку, заодно поупражняемся в стрельбе. Ты, небось, уже и лук согнуть не сможешь, сколько времени не брал его в руки!       — Видимо, придётся огорчить тебя, брат.