Приходи ко мне завтра

      …Тогда будь внимательна и слушай мою речь; не забудь ничего из того, что говорю я тебе.       Ифе кивнула и торопливо уселась, поджав под себя ноги, на расстеленную на полу небольшую циновку, на которую ей молча указал Кейфл.       «Не припоминаю, что бы она лежала тут вчера и сегодня утром… — отвлечённо подумала девушка, пытаясь как можно незаметнее устроиться поудобнее. — Неужели принесли ради этой тренировки? Вообще удивительно, что покои младшего принца обставлены так… Скудно. Интересно было бы взглянуть на обитель старшего сына Хафура. Вот где, наверное, роскошь едва ли не с балкона выпадает! Ага, вот только это повлечёт неминуемую встречу с самим наследником… Нет уж, слишком большая цена за такое пустое любопытство».       Кейфл за это время взял одну из масляных ламп и поставил её в нескольких шагах перед Ифе. Затем, придирчиво взглянув на неё, отставил ещё чуть назад, немного развернув.       — Для чего нам лампа? — не удержалась и полюбопытствовала Ифе.       — Затем, что в ней горит огонь. Он-то нам и нужен, — ответил Кейфл. — Начнём с одной, позже добавим ещё.       От нарастающего волнения девушка едва не хихикнула, наблюдая за тем, с каким серьёзным и сосредоточенным видом принялся расхаживать вокруг неё хекау, словно это ему предстояло слушать наставника, а не ей.       — Сконцентрируйся, — прозвучавший в повисшей тишине приглушённый голос Кейфла в миг прогнал всю весёлость, — и не напрягайся. Старайся, но не превращай себя в каменную статую. Иначе не будет никакого толку.       С этими словами принц порывисто подошёл к ней и легонько надавил кончиками пальцев на приподнятые от напряга плечи Ифе. Ему для этого пришлось немного наклониться, но вполне достаточно, чтобы их лица оказались настолько близко друг от друга, что у девушки едва глаза к носу не сошлись, когда она нечаянно на него глянула. И при этом равно вдохнула через нос, ощутив пронзивший кожу жар, вызванный этим простым касанием… Сердце же Кейфла замерло на мгновение, стоило ему дотронуться до нежных, хрупких девичьих плечей. Но, в отличие от Ифе, на лице принца не проступило ни единой эмоции — он стойко сохранял маску холодности и отстранённости.       — Расслабься, — повторил он, теперь практически приказывая, и уже ощутимее надавил на плечи. — Если не можешь, помоги себе.       — Как?       — Сделай глубокий вдох — задержи его ненадолго, — и медленно выдыхай. Не забудь при вдохе поднять плечи как можно выше, а на выдохе — отпусти, урони их. И так несколько раз. Давай.       Кейфл отошёл на пару шагов назад, выжидающе смотря на Ифе. Она последовала его совету, однако голову никак не отпускали мысли:       «Какие же у него необычные глаза! И дело даже не в цвете. Неужели у всех хекау столь… колдовской взгляд? Он намертво притягивает им к себе. И в них… Будто танцует сам огонь. Ох, Ифе, ну что за глупости? Это же просто отражаются огоньки ламп…».       — Кстати, — вновь произнёс принц, и как-то обеспокоенно взглянул на неё, — а я не забыл предупредить, что после урока ты должна будешь поцеловать меня?       — Что?.. — брови Ифе тут же неудержимо поползли вверх, а в груди возникло чувство, будто из неё вышибли весь воздух.       — Значит, забыл… Прости, Ифе, но так будет после каждого занятия.       — Но… зачем?       — Для бо́льшего взаимодействия энергий ученика и наставника, — пояснил Кейфл с таким видом, будто уже начал вести урок. — Так мы начнём лучше чувствовать друг друга. Соответственно и обучение станет проходить эффективнее.       Девушка, сглотнув, облизнула мгновенно пересохшие губы, уже представив себе, как именно ей придётся это делать. Каждый день… Но если так действительно нужно для обучения, может, стоит потерпеть? Главное, не открывать при этом глаза и особо не думать…       — Нет! — вдруг воскликнула Ифе в ответ на свои мысли, да так, что Кейфл немного вздрогнул от неожиданности. — Нет. Так… Так не пойдёт. Неужели нет иного способа для взаимодействия наших энергий?       — Есть, но тебе он понравится ещё меньше. Слишком… — принц прищурился, понизив голос до вкрадчивого шёпота. — Слишком тесно получится и очень близко. Даже слишком близко. Думаю ты понимаешь, о чём я.       Ифе почувствовала себя загнанной в угол мышкой… Тем не менее сдаваться девушка не собиралась.       — Но как же ты обучался тогда?.. Неужели тоже целовал своих наставников? Ведь наверняка же есть другой способ!..       — У мужчин всё иначе — у нас энергии изначально схожи, не нужно дополнительно подстраиваться. С женщинами же всё по-другому… Ладно, — вдруг улыбнулся принц, коротко рассмеявшись, — не пугайся ты так. Я просто пошутил.       Столь резкий поворот на миг вогнал Ифе в ступор.       — Пошутил? То есть… Зачем? — возникшее недоумение быстро сменилось волной негодования и возмущения.       «Клянусь, я в шаге от того, чтобы стукнуть его! Хоть он и принц».       — Чтобы отвлечь тебя, — пояснил Кейфл, уже спрятав улыбку. — Зато теперь ты не похожа на котёнка, которого облаяли собаки. Разумеется никаких поцелуев не было бы, я не посмел бы так с тобой поступить.       — Но ты говорил об этом. Даже если не всерьёз… — Ифе глубоко вздохнула, унимая бушующие эмоции, опасаясь наговорить из-за них лишнего. — Пожалуйста, не делай так больше никогда. Я уже и не знала что думать…       — Хорошо. Обещаю, что отныне никогда больше не стану так шутить с тобой.       Но тут же лукаво усмехнулся:       — А ведь ты упускаешь редкий шанс — многие девушки мечтали бы украсть у меня хотя бы один поцелуй, а тут ты получала бы их каждый день… Уверена, что не передумаешь? Мы могли бы сделать из этого свою собственную традицию.       — Давай нашей традицией станет что-нибудь другое, но никак не это, — краснея пробормотала Ифе.       «Ох уж эти лампы! — сердито посмотрела она в их сторону. — Как же от них жарко… И этот сладкий запах масел… Он просто дурманит разум!.. Да отчего я смущаюсь так из-за его слов? Неужели мне в самом деле хотелось бы, чтобы он?.. Нет, глупая, даже не смей думать о таком! Хоть Кейфл и давал клятву, он всё равно остаётся для тебя принцем, господином. Как и для всех, кроме его отца и брата. Ну может ещё и наставников».       — Ты не знаешь, что упускаешь, — продолжил её поддразнивать Кейфл. — Впрочем, оно и понятно, ты же никогда не целовала мужчин.       — Почему же? Очень даже целовала! — выпалила Ифе, словно хотела бросить вызов.       — Вот как? — теперь уже пришла очередь принца удивляться. — И кого же, если это не секрет?       «И зачем я спросил об этом? — добавил про себя юноша. — Неужели мне действительно есть дело до того, кого она целовала когда-то? Видимо, есть… Неужели у меня проявляется ревность? Но ведь Ифе не чья-то собственность!.. Она имеет право делать со своей жизнью всё, что захочет».       — Что ж, я расскажу тебе, — Ифе на секунду задумалась. — Ну, я, конечно же, целовала своего отца, — тут хекау незаметно выдохнул облегчённо. — Пару раз маленького принца Хафра… А ещё мой первый хозяин одно время всё заставлял целовать ему ноги. Ровно до тех пор, пока я не укусила его.       — Ты… Что сделала? — Кейфлу показалось, что он ослышался.       — Укусила, — судя по довольной улыбке Ифе, она даже и не задумывалась раскаиваться в своём поступке. — И сильно: у него даже шрамы остались. А у меня тогда выпал молочный зуб. Ох, сколько же крику было!.. Досталось мне за это не слабо, конечно же. После чего меня опять приволокли к хозяину — прощение вымаливать да снова ноги целовать…       — И как, вымолила? — усмехнулся Кейфл, уже догадываясь, чем на самом деле закончилась история.       — А как же! Я так старалась, что у него и на второй ноге появился ровно такой же след. Хотя, нет, без одного переднего зуба узор был уже не тот…       — Представляю себе его гнев. Как ты в живых-то осталась после подобного…       — Так на продажу готовили, слишком расточительно было бы терять меня. А гнев его, да, ох, как велик был!.. Однако он не помешал истории повториться и в третий раз, и в четвёртый… Ровно до тех пор, пока хозяин при виде меня не начал вздрагивать и даже прятать свои конечности. И хотя меня потом долго лечили, я всё равно с гордостью вспоминаю эту историю — ведь я добилась того, что с тех пор мне больше никогда не приходилось целовать ему ноги.       — До чего же суровые нынче пошли невольницы!.. Что ж, запомню это на будущее. Ведь ты также и за губу можешь цапнуть, и даже за нос, — вновь коротко рассмеялся Кейфл и качнул головой, уронив на лоб несколько тёмных вьющихся прядей, которые сразу полезли ему в глаза.       — Ты прав, действительно могу, — согласилась Ифе. — Если ко мне полезут без спроса.       — Я в этом и не сомневаюсь, — прочистив горло, принц в одно мгновение вернул себе строгий вид. — Но мы сильно отвлеклись. Такими темпами до утра ничего не сделаем.       — Кхм… Да, прости… Я… Я готова.       «Надеюсь… Надеюсь у меня всё получится», — с опаской прибавила про себя Ифе и немного поёрзала на месте, так как уже начинала затекать. Кейфл же, обойдя её, встал за спиной и прошептал, чуть наклонившись к ней:       — Смотри на огонь. Смотри до тех пор, пока не растворишься в нём. Ощути его скрытую силу… Стань с ним единым целым. Заполни весь свой разум его теплом и светом. Пусти его в себя…       Ифе послушно посмотрела на танцующий огонёк, представляя, как он растекается внутри неё. Не отвернулась, даже когда глаза начали болезненно слезиться…       Кейфл же продолжил шептать с лёгкой хрипотцой:       — Сейчас для тебя не существует ничего, кроме трёх вещей; самой тебя, этого огня и двух слов — djet medu. Скажи вслух, я должен убедиться, что ты произносишь их верно.       — Djet medu, — с тихим восторгом повторила Ифе. Подумать только, настоящее заклинание для хека!..       — Хорошо. Так, — Кейфл потянулся вперёд и осторожно коснулся правого предплечья девушки, щекотнув её оголённую кожу рукавом своего одеяния. — Расслабь руку, а то сжала так, словно камень хочешь раздавить! Да, вот так… А теперь постоянно повторяй djet medu, мысленно или вслух. Только эти слова, никакие иные мысли не должны занимать твой разум. Кроме огня. Огонь и djet medu — вот всё, что для тебя сейчас существует. Смотри на пламя, ощущай его как часть себя и представляй, как он обволакивает твою руку — мягко, не обжигая, лишь даря приятное тепло. И повторяй djet medu. Сейчас эти слова и есть сам огонь. Смотри на пламя и произноси их…       — Получается, djet medu и воображение — это неотъемлемые друг от друга части, верно?       — Верно, — девушка не видела, но по интонации поняла, что Кейфл недовольно нахмурился. — Ифе, давай вопросы оставим на потом! Я же сказал — нельзя отвлекаться ни на что! Это очень важно. Просто делай то, что я говорю.       «Сложно не отвлекаться, когда познаёшь что-то новое! И особенно когда ты при этом стоишь так близко и шепчешь в затылок…».       — Запомни: вся хека, слабая или сильная, держится на словах. Ими ты подчиняешь её себе и направляешь. Слово даёт власть над этой силой, опасной, как дикий зверь. Оно приручает её, делая твоим союзником. Всё ещё опасным, но при должном обращении — верным и надёжным помощником, способным порой на самые невероятные чудеса. Но с хека ни в коем случае нельзя терять бдительность — она может вытянуть из тебя все силы, да так, что приведёт вплоть до смерти. Поэтому обязательно нужен какой-то образ, который удержит её бушующий нрав в узде, подобно якорю. Им может стать что угодно, главное, чтобы ты была привязана к нему сильнее всего. Не забывай про этот образ — он поможет остановить хека в тот момент, когда она начнёт вытягивать из тебя жизнь. По мере обучения такое будет происходить всё реже, а впоследствии ты сможешь полностью укротить её силу, научишься использовать без сильного вреда для себя. Но в начале пути сдерживающий образ необходим тебе так же, как вода или воздух. Что уж говорить, порой даже у опытных хекау всё может пойти не по плану…       Поняв, что слишком увлёкся объяснениями, Кейфл вновь прочистил горло и отчеканил:       — Итак, подводя итог; ты, огонь и djet medu — всё, что для тебя существует сейчас. И сдерживающий образ. Вспомни о нём тогда, когда почувствуешь в себе силу хека. А теперь, давай, говори djet medu. Можешь вслух, так всегда проще. Но только не громко, иначе меджаи могут услышать. И обязательно представляй, что огонь обволакивает твою руку, как я уже сказал.       — Может, я попробую говорить про себя? — осторожно спросила Ифе.       — Хочешь испытать себя? Что ж, я не против. Говори мысленно.       Учитывая то, что ему уже удалось узнать об Ифе, Кейфл ожидал подобного.       «Главное, чтобы теперь получилось! — вздохнула девушка, украдкой вытирая об одежду вспотевшие ладони. — А то выбрала что посложнее… У меня до этого-то не было уверенности в успехе, а теперь я буквально саму себя втолкнула в зыбучие пески!».       Уже через секунду Ифе всё также мысленно зашипела:       «Да что ты такое говоришь? Прочь сомнения — всё у тебя получится! Должно получиться! Это не тот случай, когда что-то может пойти не так. Не сейчас, когда от успеха зависит всё моё будущее!».       Мотивируя себя мечтой о свободе, Ифе вглядывалась в огонёк лампы так, словно хотела поглотить его глазами, и усердно повторяла формулу хека. Кейфл же, так и стоя позади неё, чтобы не отвлекать лишний раз, терпеливо ждал, готовый в случае чего прийти на помощь.       Сперва всё шло гладко, но довольно скоро в голову Ифе начали лезть навязчивые посторонние мысли. Что будет, если у неё всё же не получится? Даст ли Кейфл второй шанс? А если опять ничего не выйдет?.. И зачем он вообще заговорил о том, что ей нужно будет поцеловать его после урока? Да, таким образом принц хотел отвлечь её от волнения, но неужели нельзя было избрать какой-нибудь иной способ? А что самое ужасное… Ифе осознавала, что на самом деле была не так уж и против. Потому с тройным упрямством отрицала это, не сознаваясь в том даже самой себе! И зачем только она рассказала Кейфлу об этой истории с ногами её первого хозяина? Что хотела показать тем самым? Какая же глупость… И почему нельзя вернуть назад необдуманно вылетевшие слова, и чтобы о них никто не помнил?       Будто для бо́льшего «удовольствия», её ноги вдруг начали невыносимо ныть, как два злодея, упрямо требуя срочной смены позы. Только хозяйка значительно превосходила их в упрямстве, и потому, закусив губу, даже не шелохнулась. Лишь её взгляд, ослеплённый светом огня, то и дело стремился скользнуть в сторону замеревшего позади Кейфла. На счастье, если можно так сказать, шея отказывалась поворачиваться…       — Не впускай в разум лишних мыслей, не растрачивай своё внимание, — снова подал голос хекау. — Если тебе что-то мешает — исправь это. Сейчас не тот этап, когда тебе нужно учиться творить хека и преодолевать при этом трудности.       «Боги, неужели заметил, что я затекла в этой позе? Какое же нелепое зрелище!..».       — Нет-нет, всё в порядке, — быстро выпалила Ифе, надеясь, что Кейфл не заметит ложь.       Конечно же, он всё заметил… Но пока не стал ничего больше говорить.       «Хочет упрямиться — пожалуйста, — решил он. — Саму же себя накажет тем самым. А если справится… Что ж, зато сразу увидим, что в ней есть потенциал».       Ифе, вдохнув и выдохнув так, как ей советовал Кейфл, заставила себя сосредоточиться на огоньке и на мысленном повторении «djet medu». Она и не заметила, как начала при этом шевелить губами… И попутно представляла, что огонь, как мягкая ткань, оборачивается вокруг её руки, но не вредит, а лишь мягко согревает.       «Совсем как касание принца Кейфла… — как бы Ифе ни сопротивлялась, на фоне произносимого заклинания так и возникали посторонние мысли. — Такое же бережное и… приятное. Ах, если бы он хотя бы на пару мгновений подольше продержал руку! У него такие изящные пальцы… Не важно где, главное просто ощущать его касание… Тогда во мне действительно вспыхнул бы огонь. Самый настоящий… Смешно — кто мог бы подумать, что я стану так думать о человеке, который ещё вчера был моим хозяином? Да и по сути им же и остаётся пока что… Этот темноволосый хекау с большими серыми глазами, сияющими как два костра!».       Не сдержавшись, Ифе обернулась в сторону Кейфла. И это стало последней каплей… Сгусток тепла, размеренно нарастающий до этого в груди девушки, внезапно вырвался наружу, хлынул, как мощный поток воды в широкую дыру, опутав руку Ифе ярким, ослепляющим жёлтым свечением. Ахнув, девушка прикрыла глаза свободной рукой.       «А что дальше-то? — в панике подумала она. — Что мне с этим делать?».       Девушке показалось, что сквозь гул в ушах прозвучал далёкий голос Кейфла… Но что именно он хотел ей сказать, Ифе не разобрала. Свечение между тем всё нарастало, и вместе с этим девушке казалось, что оно — это на самом деле стремительно вытекающая из неё жизнь…       «Образ… Вспомни про сдерживающий образ!» — вспыхнули в памяти слова Кейфла.       Вот только какой? К чему она привязана настолько, что оно могло бы остановить вытекающую вместе с хека жизнь? Почему она задумалась над этим только сейчас?!       Внезапно, сквозь начавшее меркнуть сознание, Ифе почувствовала как Кейфл обхватил её запястье, встав к ней настолько вплотную, что лопатки девушки выжались в его тяжело вздымавшуюся грудь. В это же время свечение её хека стало не таким ослепляющим, благодаря чему Ифе сразу же стало легче.       Теперь жёлтое сияние окутывало их обоих… Соприкосновение с хека Ифе вызвало у Кейфла приток его собственной силы, так что уже через мгновение фиолетовая и жёлтые потоки сплелись в причудливый узор. Они окутывали юношу и девушку мерцающей дымкой, словно желали укрыть от посторонних глаз.       Ифе, как заворожённая, наблюдала за потоками хека, про себя восхищаясь тем, с какой лёгкостью Кейфл смог совладать с её силой.       «Смогу ли я когда-нибудь так же?..»       Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Ифе чуть развернула ладонь, мысленно «толкнув» свою хека в сторону стены. Та, на удивление, сразу же поддалась её воле, устремившись в указанном направлении как выпущенная из лука стрела. Не ожидая такого, а также из-за того, что Кейфл как раз в этот момент отпустил её, Ифе дёрнула руку вниз, уведя при этом немного вправо… И поток хека угодил прямо в кровать, сразу же погаснув, но зато несчастная мебель вспыхнула как сухая трава, охваченная огнём.       — Ой!.. — испуганно пискнула Ифе, зажав рот ладонью, и, пошатнувшись, осела на пол. — Прости… Прости меня! Не понимаю, как такое могло случиться… Я же не собиралась ничего поджигать!       — Ты хотя бы угодила в кровать, — спокойно произнёс Кейфл. — Я же в первый раз едва не подпалил своего наставника. Как говорится, хочешь обучать — будь готов и разгребать оплошности учеников.       С этими словами Кейфл, чьи глаза вновь вспыхнули ярким фиолетовым свечением, которое тут же с завихрениями опутало его руки, направил хека в сторону полыхающего огня. Не прошло и минуты, как пожар был устранён, а кровать предстала перед ними в идеальном состоянии, словно её только что внесли в покои принца.       Но это отняло у Кейфла последние его силы — если Ифе до этого просто осела на пол, то он буквально повалился на него.       — Что с тобой? — не на шутку встревожилась девушка, уже подползая к хекау, так как идти у неё ещё не было сил. — Тебе плохо? Хотя о чём я спрашиваю — раз упал и за голову держишься, значит действительно плохо! Давай я позову кого-нибудь…       — Нет, — тоном, не терпящим возражений, прервал её Кейфл. — Не нужно никого звать. Это лёгкое недомогание, скоро всё само пройдёт. Ты… Ты, главное, сама дыши. Ведь ты осела на пол вовсе не из-за переживаний за несостоявшийся пожар!..       — Хорошо… — Ифе закусила губу, быстро оглянувшись.       В темноте, заполнившей покои принца — ни одна лампа в ней больше не горела, — сложно было что-то разглядеть, но кувшин с водой Ифе всё же заметила. Преодолевая головокружение, девушка поднялась на ноги и, пошатываясь, дошла до нужного столика.       «Так… Теперь главное не упасть!».       Отпив из кувшина немного воды, Ифе вернулась к Кейфлу, молча протянув ему глиняный сосуд. Тот с благодарностью принял его, сделав несколько жадных глотков.       — Ну как, полегче? — спросила девушка.       — Намного, спасибо, — Кейфл глубоко вздохнул, пытаясь унять всё ещё сильно колотящееся сердце.       «Да, не стоило сегодня в храме тратить столько сил…».       — Скажи, у меня ведь получилось? Это была хека? — осторожно спросила Ифе.       — Да, у тебя получилось призвать её силу. Но вот с контролем не справилась. Ты поддалась панике… А так хека не подчинить. У тебя сильная энергия — иначе не смогла бы вместо одного огонька собрать сразу все, что были в комнате, — поэтому учти эту ошибку на будущее, и не позволяй ей брать над тобой первенство. Помни, что хека — не покорная рабыня. Она не просто укусит за ногу, а сразу отгрызёт её… Так как клыки уже не молочные. Признавай её силу, уважай её, но всегда держи себя хотя бы на голову выше. Тогда сумеешь добиться от неё покорности.       — Я поняла — нужно уважать хека, чтобы она в свою очередь уважала тебя и была готова служить твоим приказам.       — Можно выразиться и так, — с одобрением улыбнулся Кейфл.       Затем, поморщившись, попытался встать, но изнурённое тело отказалось слушаться.       — Проклятье… — прошипел он сквозь зубы.       Сердце Ифе сжали тиски колючей совести при виде этого.       — Давай… Давай я помогу? — смущённо предложила девушка.       — Не нужно, справлюсь сам.       — Пожалуйста… Ведь это из-за меня ты так…       — Всё в порядке, не волнуйся за меня, — мягко, но всё же с приказным нотками произнёс принц. — Со мной такое не в первый раз. Нет ни одного хекау, кто за всю жизнь хотя бы раз не сталкивался с почти полной потерей сил.       «Что же он делал в течение дня, раз так вымотался? Вряд ли исправление моих ошибок могло отнять у него столько сил. То-то мне показалось, что он был слишком уж бледен…».       Вслух Ифе, конечно же, не стала этого говорить. Только предложила:       — Может, тебе стоит лечь? Надеюсь, сон восстанавливает силы хекау так же, как у простых людей.       Кейфл усмехнулся:       — До кровати мне не дойти, чего уж скрывать очевидное, так что придётся устроиться прямо на полу. Если ты хочешь, можешь и сегодня занять мою постель, хотя у вас с ней, как я вижу, весьма сложные взаимоотношения.       — Я… Как же я лягу там, если ты останешься на полу?       — Очень просто. Не думаю, что мне следует учить тебя и этому.       — Ох, ну и память у меня!.. — воскликнула девушка, замерев в поклоне перед Кейфлом. — Благодарю за урок, наставник. Прости, что в первый же день принесла тебе столько проблем…       Кейфл улыбнулся, ответив:       — Приходи ко мне завтра. Днём. Отправимся в храм Гора. Если силы восстановятся, потренируем хека. Если нет, сосредоточимся на текстах и письме.       — Как скажешь, наставник, — затем Ифе прибавила с ухмылкой: — Не поцелуй, так слова «приходи ко мне завтра» решил сделать нашей традицией?       — У тебя ещё есть шанс поменять их местами.       — Но уж нет, извини. Не сегодня.       — Настаивать не буду, учитывая твою любовь к кусанию.       — Послушай, — Ифе вдруг вся сжалась, — а как же наша тайна?.. От моей хека шло такое свечение… Её наверняка заметили!..       — Не могли, — уверенно ответил Кейфл. — Когда у тебя вырвался её поток, я сразу выставил защиту, которая должна была скрыть происходящее в этой комнате от посторонних глаз. Она-то в основном и забрала у меня остатки сил.       — Значит, всё-таки вина на мне… Позволь её искупить.       — И как же? — поинтересовался принц.       — Заботой.       С этими словами Ифе всё ещё не твёрдой походкой добралась до кровати, стянула с неё покрывало и две подушки, а затем расстелила их на циновке.       — Вот, так будет удобнее, — произнесла она вполголоса, после чего подошла к Кейфлу, протянув ему руку. — Вставай, не стоит столько времени сидеть на каменном полу, хотя он и тёплый.       — Даже и не знаю, позволить тебе поднять меня или самому доползти до циновки? Что хотя бы немного сохранит моё достоинство?       — Отсутствие упрямства — вот что его сохранит.       — Вот как? — усмехнулся Кейфл. — Ладно, признаемся себе честно — ты сейчас не сможешь поднять меня, так как сама едва стоишь на ногах. Значит, у меня остаётся только один путь.       — Что ж, — Ифе убрала руку за спину. — В таком случае буду ждать вас у циновки, господин.       «Нет, — хмыкнул про себя Кейфл, — такой точно не место среди рабов».       На счастье, циновка с укрывшим её покрывалом находилась всего в пяти шагах от хекау. Но каково же было его удивление, когда Ифе легла возле него, устроив голову на второй подушке, прихваченной с кровати.       — Ты уверена, что ляжешь здесь? — спросил он.       — Угу… — уже сонно промычала в ответ девушка, про себя добавив: «В таком состоянии он мне ничего не сделает… А лечь в кровать или на кушетку, и даже просто уйти, мне не позволит совесть, будь она неладна».       «Ох, Ифе… — в свою очередь вздохнул принц, прикрыв глаза. — Ты испытываешь меня… Но ничего, можешь не бояться — я не трону тебя и пальцем».       — Знаешь, ты была так прекрасна, когда творила сегодня хека… — прошептал он, прежде чем провалиться в сон, который настиг его чуть позже, чем девушку.       Однако слова принца всё же достигли её слуха, только она не могла понять, приснились они ей или нет.