Сделка

- Решил пригласить тебя на ужин. Мы же, всё-таки, теперь деловые партнёры. Несколько бугаев стоят у стен, куда более заметные, чем необходимо - на случай, если вновь понадобятся дополнительные разъяснения нюансов их делового партнерства. Каз усвоил урок с первого раза, и больше не собирается глупо подставляться - вот только усвоил он совсем не то, что пытался преподать ему Пекка Роллинс. Нужно быть терпеливее. Нужно не отклоняться от плана. Нужно убить его позже - именно в назначенное время. Ничего. Он умеет ждать. - Устраивайся. Пекка сам отодвигает стул, приглашая его сесть - услужливо, как даме, но Каз больше не собирается вестись на мелкие подначки. Он садится, поправляет жилет, наскоро осматривает приборы. Они вдвоем за огромным столом, в главном обеденном зале дома. Стол накрыт по всем правилам этикета, украшен букетами цветов и яркими салфетками, и лампы приглушены, оставляя комнату в мягком, интимном полумраке. Так могли бы принимать долгожданного гостя, желанную женщину, уважаемого партнера - но Каз не позволяет обмануть себя. Ни на секунду нельзя верить Пекке Роллинсу - первый урок, который преподал ему Кеттердам. Беседа не складывается - Каз пришёл, потому что должен был, но не собирается еще и развлекать Роллинса добровольно. Тот ничуть не выглядит огорченным молчанием, и тишина гнетуще накрывает их ужин изысканной терпкой приправой. Лакей в изумрудной ливрее разливает вино - Роллин делает большой глоток, Каз не притрагивается ни к бокалу, ни к закускам. Роллинс не стал бы его травить - не так очевидно, не так глупо, Каз всё ещё слишком нужен ему, но живот сводит спазмом от одной мысли о пище. Этот ужин слишком похож на те, другие ужины, которые уже были у него с Пеккой Роллинсом - похожи до тошноты, и Каз бы выблевал каждый съеденный кусок, если бы это могло обратить время вспять. Роллинс смотрит на него, не отводя взгляда - как будто приготовил отличный, невероятно забавный сюрприз. Когда уносят не тронутые закуски, в соседней комнате начинает играть пианино. Смутно знакомую, легкую мелодию, которую Каз мог бы напеть, засыпая - въевшуюся в его мысли, как смертельная болезнь. Каз ненавидит сюрпризы. Лакей в изумрудной ливрее разносит им горячее и неслышно удаляется, не произнеся ни слова. После мелодии Каз предсказал бы блюдо, даже не заглядывая в тарелку - и там оказывается именно то, что он ожидал; завершая копию вечера. Гюцпот. Не самая изысканная, домашняя еда, которую готовят в семье, не в дорогих ресторанах. Готовят матери шебутным детишкам, готовят жены любимым мужьям, вернувшимся с работы, готовят бабушки внукам, собрав наконец за столом все огромное семейство в один их воскресных вечеров. Мальчишка Ритвельд обожал гюцпот - особенно тот, который готовила жена Якоба Герцуна. Каз помнит этот запах. Теплый, домашний запах Помнит треск дров в камине, теплый собачий бок, у которого засыпал, помнит горячий шоколад и яркие ленты в волосах Саскии. Помнит всё в этом доме так, словно так и не смог из него выбраться. Словно застрял в нём и не выберется никогда. - Что-то не так, Бреккер? - елейным тоном спрашивает Роллинс. Как если бы все вокруг было специально разыгрываемым спектаклем - калькой с того, который много лет назад он устроил для двух деревенских мальчишек. Каз осторожно берет столовый нож, рассматривая отражение - и выигрывает время для мыслей. Осторожно прощупывает всё вокруг, стараясь не делать резких движений - умелым, проходящим мимо ловушек зверем. Мог ли Роллинс узнать его? Изменившегося до неузнаваемости, с другим именем - Каза Грязные Руки вместо потерянного тощего мальчишки, прячущегося за братом? Вероятность этого ничтожна - настолько ничтожна, что Каз приказывает заткнуться своим страхам и заставляет себя думать головой, и ничем кроме. Скорее, у Роллинса одинаковый сценарий для всех простофиль, которых он собирается поиметь - не меняющийся даже спустя столько лет. Вот только Каз больше не этот простофиля. Теперь он выискивает простофиль сам. - Что такое, Бреккер? Не любишь гюцпот? - с фальшивой заботой спрашивает Роллинс. От тарелки тянет теплом, запахом мяса и картофеля, и пустой желудок урчит, почуяв пищу. Каз не ел слишком долго - занятый куда более важными заботами, и еда всего лишь еда - просто то, что насытит его желудок. Ничего кроме. Роллинсу не подловить его. Как бы он ни старался - больше не подловить. Каз Бреккер давит мальчишку Ритвельда, и заставляет себя подвинуть ближе тарелку. - Ничего не имею против. Каз тщательно жует мясо и заставляет себя проглотить первые несколько кусков. Вкус он не чувствует.