***
Ллойд, когда был ребенком, в силу своего не самого лучшего детства и примера для подражания, много капризничал, устраивал грандиозные истерики, кончавшиеся смачным подзатыльником или того хуже — достаточно муторными и долгими нравоучительными нотациями от Сенсея. Главное правило «Действовать всем вокруг на нервы до посинения» в какой-то степени работало. Все вокруг делали то, что он хотел. Проще говоря — танцевали под дудку школяра-детдомовца. Повзрослев и глобально переосмыслив своё крепкое «кредо», молодого зеленого ниндзя стало неминуемо утягивать на самое дно. И имя той подводной твари — «потери». После такого невольно напрашивался вопрос «Это за те самые проказы? Почему пришлось смотреть на беспощадные расправы?» Ллойд потерял всех. Он видел смерть каждого. Видел угрюмые надгробные плиты, выгравированные имена родных, гробы, наполненные холодными телами. И всё одно и то же — смотри, запоминай, моли, склоняйся. Когда Ллойд, будучи в позитивном настроении, возвращается в храм, на коммуникатор не поступает ни одного известия о том, где же находится Кай. Яркая красная точка с чипом исчезает со всех радаров. Отправная точка активируется — приходит первое видео. Монотонный голос, насильно привязанный к стулу Кай и бледная лампочка над головой. Следом, на следующий день приходит второй ролик. Третий, четвертый, пятый, шестой и наконец седьмой, последний. Гармадон помнит всю неделю мучений Кая. Шокеры и биты неминуемо чередовались. Терялись шансы на спасение, катилась к чертям нервная система, молчание со стороны похитителей затягивалось. Ллойд, неминуемо повзрослев, в силу своих предначертаний о будущем и образа великого героя всея Ниндзяго-Сити и остальных 16 миров, позорно срывался на неминуемые истерики. Он хотел получить возмездия — этого шанса не оказалось. Поэтому пришлось брать в свои руки.***
— Я знаю обо всём. — Э-эм, ты о чем? — Смерть Кая. — многозначительный, полный упрека и вопросов, взгляд прошил насквозь Ллойда. Зелёный ниндзя, сглотнув и медленно опустив голову, грубо сжал ткань на коленях. Холодный пот стекал по шее, проскальзывая вниз по позвоночнику. Ния, прочистив горло, тихо продолжила. — Почему ты ничего не сказал? Я его сестра, я должна была знать. — Прости. — Ты обязан был мне рассказать. Нам всем, Сенсею. Почему ты рассказал какому-то эгоистичному бродяге, вместо нас, твоей семьи?! — руки девушки вцепились в воротник зелёного кимоно. С силой притянув к себе, та угрожающим тоном прошипела «Почему именно Ронин?!» — В тот момент я посчитал это верным решением. Довериться ему. — Он?! Ллойд, ты совсем рехнулся?! Твой секретик мог разлететься по всему городу за раз, если бы не я! В голубых глазах пылала чистая ярость и гнев. Ния хотела знать абсолютно всё о случившемся — недостаточно только одних слов Ронина. Сведенные к переносице, брови, поднятые в оскале, уголки губ. Она злилась за неведении. — Ладно, ладно, я поняла, это не та тема, которую нужно разгребать. Другой вопрос. Почему ты убил их? — Я не буду это обсуждать. Прости. — Не-ет, Ллойд, мы поговорим об этом. Я устала ждать, когда хоть кто-то объяснит мне ситуацию с недо-смертью моего брата. — Ния. Я не отвечу тебе на этот вопрос. — Ты же знаешь, что я сделаю. — угроза заставила Гармадона в страхе поднять взгляд на младшую Смит. Ния знала — этот беспричинный блеф мог задеть младшего. Но он сам был виноват, Ллойд должен был ей рассказать. И если он откажется, она готова пойти против него. — Ния, пожалуйста… — Я хочу услышать ответ. Или мой брат узнает обо всем. Заслезившиеся глаза зеленого ниндзя, Ния предпочла проигнорировать. Это было подло и грязно. Это цена за ответы. И она заплатила. — Я убил эту группировку из-за того, что они совершили. Это они пытали его. — прерывисто вздохнув, Гармадон приглушенно продолжил. По щекам зелёного ниндзя скатились неконтролируемые слёзы. — Я не хотел этого делать, не хотел. Я виноват, я-я не должен был решать их судьбу и выбирать для них конец! — Я не помню всего… Помню, что пробрался на завод незаметно, а как только заметил Кая… — Как камеры не заметили тебя? — Они форма. Я же наполовину демон. А это паранормальщина. — Почему ты уверен, что был в Они форме? — Когда я вместе с Каем выбрался с завода, я уже сам контролировал эту форму. По сути, я должен был умереть — в меня не раз прилетало. Был, как пушечное мясо. Только благодаря Они, я добрался до Ронина живым. — Кай хоть что-то помнит о тех днях? — Нет. Но если он сам захочет, он узнает. — Так значит Кай все-таки умирал… И это не вранье. — аккуратно опустив голову на плечо парня, девушка тихо всхлипнула. В голове творился огромнейший хаос. — И ты всё это время…? — Да. Никто из команды, кроме тебя теперь, не знает. — Прости меня… — тихо прошептала Смит, прижимаясь к теплому боку, резко затихшего, Ллойда. Молчание затягивается надолго — впрочем никто и не стремится его нагло нарушить. Плотный ком, засевший в горле не давал вздохнуть и произнести слов. В глазах застывают непрошенные слезы — нет, он не плачет, всего-то холодный ветер разгуливает. Голова аккуратно опускается на копну распущенных угольных волос, руки смыкаются на талии. Ния, не замечая этого, продолжает смотреть на шумный город. — Я не расскажу. Обещаю, Ллойд. — Спасибо. — шепчет, еле двигая губами, Гармадон, на что Смит улыбается краешком губ. Она узнала за слишком рискованную цену то, что хотела, но тяжелую тайну своего брата никогда не расскажет. Кай сам узнает — и от этого становилось настолько отвратительно и больно, что хотелось самому умереть, лишь бы не ощущать вины. Они скрывали от него, а он, беззаговорочно и беззаботно верил им. Но больше всего напрягала даже не испытываемая ноющая боль от сокрытие тайны. Нет. Непредсказуемость. Непонятно, как поступит Кай, что сделает, будет ли злиться, разрушится ли все построенное доверие? — Как ты думаешь, Кай будет злится на нас всех? На тебя, за то что ты его воскрессил и ничего не сказал? — Будет. Но я не позволю ему снова страдать. Он не хотел вспоминать те события — я приложу все усилия, чтобы он не вспомнил. — А если та группировка… вернётся? И их цель будет уже не только он, но и ты? В изумрудных глазах плескалось безумие и решительность. На бледном лице ни один мускул не дрогнул. Медленно растянулась улыбка, не предвещающая ничего хорошего. Вспыхнули фиолетовым оттенком радужки. — Значит я сделаю так, чтобы они добрались до нас.***
После долгих разговоров на крыше и легкого патруля, тело ощущалось свинцовой тяжестью. Усталость накатывала на плечи молодого мастера. Единственное, о чем думал Ллойд, подходя к знакомым воротам храма — поскорее завалиться в кровать и не просыпаться ближайшие три дня. Приобнимая за плечо, слегка замерзшую, но в целом довольную прошедшими, как минуты, часами, Нию, Гармадон вымученно улыбался, чувствуя, что больше ноги не выдержут его. Маска трескалась в щепки. — Ллойд, прости меня, правда. Я не хотела тебя допрашивать. — Хэй, всё в порядке. И кто действительно должен извиняться, так это я. — Ты защищал нас. И… Ты сделал всё правильно. — Давай не будем об этом, ладно? К тому же сейчас и тебе, и мне надо отдохнуть. — Ллойд! — кто-то в мгновение ока оказался рядом с зеленым ниндзя и мельтеша сплошным пятном, тянул его за рукав. Быстро проморгавшись, пятно приобрело знакомые очертания. Сора. — Давай быстрее за мной! И ты, Ния, тоже! — Что-то произошло? — Нет времени объяснять! Давайте быстрее! Как оказалось, остальные времени не теряли и… Веселились? Празднично украшенная, комната детей вызывала в груди мощный трепет. Яркие лампочки многочисленных гирлянд, построенный из подручных средств, своеобразный домик, огромное количество подушек и разбросаных вокруг сооруженного «костра», сладостей. Тихая и нежная музыка успокаивала и Ллойд невольно прислушался. Ребенок внутри Гармадона ликовал. — О, вы уже пришли. Присоединяйтесь к нашей вечеринке, у нас тут весело. — из-под вороха одеял выглянул взъерошенный, радостный Кай. Ния на такое хмыкнула, а Гармадон и слова сказать не мог. Да, у него толком-то и детства не было, пришлось им пожертвовать. Но этот момент — он хотел запомнить надолго. Хотелось быть маленьким ребёнком на один вечер. — Ллойд, ты как? Что-то не так? — Нет-нет, все в порядке! Просто задумался. — обеспокоенность на лице Смит сменилось игривым выражением лица. Слабо пихнув локтем куда-то в бок, девушка хихикнула и наклонившись, скрылась под возведенными стенами, домика. — Давай сюда дуй! — Иду. Внутри самого домика было просторно. Свободно могло поместится с десяток людей. Как оказалось тут были все. Вайлдфаер с озадаченным выражением лица распрашивала ниндроида, попутно красив ногти в стерильно белый оттенок. Зейн же, спокойно отвечая ей, мило улыбался, рассматривая, как ребенок усердно, но аккуратно красил ему ногти. Значит, не одному Каю удалось с ней найти контакт. Сора нашлась в дальнем конце домика — уведя с собой Нию, та сразу посадила её рядом с собой и принялась усиленно колдовать над причёской. Шёпот, который едва ли можно разобрать, тихие смешки и косые взгляды в сторону мальчишек — они легко могли стать отличным дуэтом. Арин находился сбоку от входа в сам домик. Сонный и уставший, тот привалился к каркасу домика — старому деревянному стулу — и почесывал за холку такого же сонного Райю. На его коленях уместилась голова Евфрасии, которая, жмурясь, что-то бормотала в дреме. — Как тебе наше убежище? — наклонив голову в бок, ухмыльнулся Кай. Осмотрев всех, Ллойд повернул голову в сторону мастера огня и немного помолчав, слабо кивнул. — А с чего это вдруг такой праздник? — Дети решили немного повеселиться. Да и зачем повод? Мы все-таки заслужили небольшой перерыв. Ощущение уюта не покидало ещё долгое время. Его окружали дорогие ему люди; тем, кому он нужен, и сейчас у него действительно есть время, чтобы с ними быть. — Ка-а-ай. — Чего тебе, мелочь? — Я не мелочь! Я уже взрослый! — надув щеки, Ллойд отвернулся, за что сразу получил ощутимый щипок за лодыжку. Черный капюшон сбился и коротко стриженные золотистые волосы осветил солнечный глянцевый нимб. Мальчишке приходилось скрывать новую прическу — особенно от подколов команды «Кай номер 2, но только милее». С двух сторон, начиная от ушей, скрывались выбритые виски и часть, ближе к шеи. На самой макушке оказались вихри и небольшая чёлка, зачесанные на одну сторону. Ллойду не особо нравилась эта прическа, но сенсей пригрозил ему, что так хотя бы в глаза не будут лезть. Чем мастеру все-таки не понравились его отросшие локоны, Ллойд не знает. — Да за что?! — За обиженную мордашку. — Хм. — нахмурившись, мальчик натянул капюшон на лоб и скуксившись, отвернулся в сторону, лишь бы не видеть снизу довольного лица мастера огня. Стоя около входа в храм, Кай удерживал младшего Гармадона на плечах и откровенно смеялся с выражения лица. — Ладно-ладно, больше не буду. Чего хотел-то, мелочь? Полгода назад, Ллойд обрел семью. Пару месяцев назад, Ллойд добровольно наладил отношения с Каем. Пару недель назад, Ллойд осознал, что боится потерять всё и всех в одночасье. — Я скажу дяде, чтобы он вам убрал выходные. — О-о, ты не посмеешь, зеленка! Я помешаю твоему коварному плану сбыться! — А детей обижать нельзя! — наклонившись через голову Смита и посмотрев тому в глаза, быстро показал язык и выпрямился. Довольно улыбаясь, парень прикрыл глаза, удерживая на своих плечах ребёнка. Ллойд до жути был близок ему. Он заменил потерянных родителей. Драгоценен. — А кто сказал, что я подниму на тебя руку? — Ну э-эм… Э… Не важно, но ты сказал, что помешаешь мне! — Это можно сделать, не создавая драки — спрятать все твои конфеты, покрасить твою одежду в красный… — Я понял-понял, я не буду! Честно-честно! — Другое дело, малыш. — зажмурившись от детских пальчиков, что зарывались в его волосы и приятно массировали около ушей, Кай не заметил, как с минуты его любопытно разглядывали. Малахитовые глаза горели восторгом. Внимательно следил за реакцией на касания, запоминая каждое движение. Смит вопросительно наклонил голову в бок и Ллойд, хихикнув, широко улыбнулся. Глаза загорелись ярким зеленым пламенем. — У тебя глаза переливаются! — Ты так удивлен… Это настолько для тебя интересно? — Конечно! У всех людей одного цвета, но разного оттенка. А у тебя такие… Такие! Я еще никогда не видел сочетание красного и жёлтого! — О-оу, ты об этом. — подняв краешки губ в полуулыбке, Кай потянулся вперед и заглянув в блестящие изумрудные глаза, зачарованно оглядывал плящущие огоньки вечернего заката. — Так и у тебя тоже особенный цвет. — У меня? Они самые обыкновенного цвета. Вот в Джаманакае практически все-все люди зеленоглазые! — Не-ет, у тебя глаза не такие, как у всех. Даже с моими не сравнятся. «Как бенгальские огни.» — хочет добавить Кай, но Ллойд его опережает: — Нет! У тебя красивее! — Мелочь! Ты со мной еще спорить будешь?! — Если нужно будет это доказать, то да! — Ах так, значит? — Да! И я прав! Воспоминания разжигает в груди тепло и Ллойд невольно улыбается. Все моменты проведённые с Каем донельзя секретны и драгоценны. Вскоре, после присоединения Ллойда и Нии к вечерней посиделки и развлечений, что устроили дети, было решено заканчивать — все устали. Ещё один день оказался не менее выматывающим. Взбив подушку и подхватив с другого конца комнаты одеяло, Ллойд направился в домик, разместившись между Каем и Нией. Арин, сонно проморгавшись, прижался к теплому боку зелёного ниндзя, Сора, имея небольшие крупицы сил, решила лечь около спины мастера огня. Вайлдфаер и Евфрасия удобно устроились между мастером льда и воды. — Спокойной ночи, зеленка. — прошептал в полудреме с улыбкой на лице, Кай. Мастер энергии в ответ хмыкнул и протянув руку к волосам шатена, легко взлохматил. — Идиот. Наконец дети уснули и комната погрузилась в могильную тишину.