***
— Ллойд? Ты чего здесь сидишь один в такую погоду? — ставни сёдзи распахнулись, выпуская наружу ароматный запах приготовленной Зейном, выпечки. Пришедшее за пару мгновений решение проигнорировать громогласный вой урчание живота казалось правильным. В проёме оказался озадаченный Кай. Прохладно, мокро и знакомо. — У тебя было ощущение, что ты делаешь всё ради жизни близких, но те даже не смотрят на это? Словно игнорируют. Вдох, и в горло ударял подслащенный вкус смеси мяты и лайма — такой нужной в данный момент электронки. Глаза заслезились, в груди нечто царапалось, раздирая органы в отвратительные ошметки. — Я делал всё, абсолютно всё, чтобы хоть немного быть похожим на отца. Будучи мелким. Сейчас я не хочу превращаться в него, но хочу быть ближе к нему. Я хочу понять, что означает слово отец. Я устал быть сиротой. — Ллойд учащенно задышал, пытаясь отдышаться. Малахитовые глаза безумно взирали на Кая. Волосы цвета соломы слиплись и повиснули по контору лица холодными сосульками. Толстовка салатового оттенка потемнела от влаги. — Меня бросила мать, отцу я безразличен… Ха, всё-таки сирота. Что ещё должно со мной произойти, чтобы родители обратили на меня внимание? — подскочив с ступенек, блондин оскалился. Злые слёзы смешивались с дождём. Приторный болотный дым таинственно окутывал лицо плачущего подростка. — Как мне вывернуться, чтобы я был принят в семью?! — Никак. Ты не сможешь получить от Мисако и Гармадона такой любви. — Смит вышел из-под навеса. Серьёзно и внимательно, тот свысока оглядывал снизу вверх Ллойда, держа руки в карманах узких джинс. Волосы слиплись, медовые глаза спокойно следили за чужими движениями. — Тебе это и не понадобится. У тебя есть мы, Ву, да даже при желании Морро и мои родители. За твоей спиной столько любящих тебя людей, что не счесть. Да, Гармадон и Мисако твои родители. Да, они твои биологические родители, которые должны были тебя любить, а вместо этого только игнорировали тебя. Но ты можешь обрести семью не в их лице. А в нашем. Грубая шершавая ладонь нежно легла на щеку подростка, заставляя Ллойда замереть. — Я хочу сказать, что мы, вся твоя команда, мы тоже твоя семья. Ты не сможешь обрести отца, но ты можешь обрести гораздо большее. И поверь, это гораздо ценнее. — Откуда тебе это знать? Откуда ты знаешь, что я не смогу вас потерять точно также, как отца? — Откуда мне знать, что ты не потеряешь нас? Я этого не знаю. Я это понимаю. Никто из команды не сможет бросить тебя в трудную минуту. Соверши переворот в мире, откажись от всего, попытайся стать злодеем — ни я, ни Джей, Коул, Зейн, Пиксал или Ния от тебя не откажутся. — Почему… Почему ты так уверен? — слёзно шепчет Ллойд, утыкаясь лбом в плечо красного ниндзя. Брюнет хмурится, медленно опуская ладонь на чужую спину, сжимая мокрую ткань толстовки в кулаке. — Впервые мне кажется, что я не ошибаюсь. И поступаю действительно правильно. Обхватив худощавое тело подростка и прижав того к себе, мастер огня опустил подбородок на мокрую макушку. Ллойд, дрожа всем телом, тихо всхлипнув, вцепился крепкой хваткой в спину, словно в спасательный круг. Дождь не собирался прекращаться, только набирая силу. А Кай и Ллойд продолжили стоять у крыльца, полностью промокшие и морально уставшие. — И завязывай с этой вонючей дрянью. Толка от неё очень мало. Говорю по своему опыту. — Не могу обещать. — А ты постарайся. Это пока что совет, не послушаешь — приступлю к угрозам. — Хорошо, я понял тебя. — Надеюсь это прозвучало не так грубо? — Нет-нет! Всё в порядке, я понял! Ты правильно всё сказал…***
Я проснулся с ужасной болью в голове. Последние промежутки времени были для меня белым полотном. Ничего не помню. Весь мир вокруг меня вертелся со скоростью света. Никакие мелкие детали и в помине не шли. Я стал полагаться на ощущения, ища по постели края кровати, чтобы зацепиться, но вместо этого наткнулся на чужие ноги. Вокруг было так темно и одновременно светло — похоже сейчас раннее утро. Это не помогло мне узнать того, кто находился рядом со мной. Осторожно ощупывая чужое тело, я так и не смог понять, кто со мной. — Я опять здесь? — едва слышимо, чтобы меня не услышали, дрожаще прошептал я, поднимаясь с кровати. Руки неистово дрожали, перед глазами всё та же пелена, через которую ничего не увидеть. Сердце застучало в груди и я панически сжал в том месте футболку. Я определённо был одет, уложен в кровать. А ещё, охуеть, как сильно, болела голова. Если я снова здесь и если сейчас утро, то возможно я наконец-то прекращу существование этого ебанного ада. Поднявшись с кровати и пошатнувшись, я выдохнул — это будет тяжелее, чем обычно. Ноги вовсе не держали. Жалко выгляжу. — Думай, думай, вспоминай план здания. — мои руки натыкались на различную фурнитуру, но никак на вертикальную поверхность. Мне потребовалось около пяти минут, чтобы разыскать стену, пройти вдоль нее и нашарить кончиками пальцев ручку двери. — Да! Есть, п-получилось! Дверь, конечно же, заскрипела несмазанными петлями. Не припоминаю, чтобы двери скрипели в том подвале. В корридоре тихо. Ничего. Никаких звуков. Словно все затаились и ждали только моего выхода. Перед глазами плыли очертания, головная боль остро пульсировала, а в груди кричала моя паника. — Кай? Ты очнулся?! Почему ты здесь?! Эй, Кай! Кто-то громко вскрикнул с другого конца корридора, а я, стиснув зубы, ускорил движения. На бег я всё еще не мог рассчитывать, поэтому приходилось опираться одной рукой на стену, а второй встречать объекты, что могли попасться впереди. Ноги подкашивались, дышать становилось труднее. — Стой! Да постой же ты, куда ты собрался?! Эй, сюда! Блять, он вызывает подмогу. — Ч-черт… Ещё немного. — полностью лишившись зрения, я положился не только на тактильные ощущения, но и слуховые. Я отчётливо слышал топот, приглушенные крики, собственный пульс, стучащий в ушах. Я хотел использовать огонь, однако не ощутил прилива сил. Ни энергии, ни зрения. Они лишили меня всего. — Кай! А ну остановись! Немедленно! — заорал кто-то за спиной. Я слабо хмыкнул, игнорируя чужой крик, продолжая поспешно продвигаться. Пусть поймают меня! Я всё-таки ниндзя. Прислушиваясь и полагаясь на окружающий меня мир, я смог добраться до окна. Не буду я слушать их. Если у меня есть шанс сбежать, я сделаю всё. И даже невозможное. Выдохнув и отступив на пару шагов, я опустил руки — сзади донеслось облегчённый выдох — чтобы вновь собраться с силами. Мне должно хватить пары метров для разгона. Из последних сил сделав отчаянный рывок в окно, я зажмурился. И вот, время замирает. Тот самый момент свободного падения, когда кажется, что жизнь перед глазами пролетает. Лишенный зрения и сильно ослабленный, я летел в тёмную неизвестность. Делать необдуманные поступки — это мой конёк. Я не знаю, смогу ли я выжить. Но больше я им не достанусь. Никогда. И если ради этого придётся ещё раз умереть… Что ж, я приму это, как должное. Постоянно не получится обманывать судьбу. Я зажмурился. Непрошенный поток слёз от резких потоков ветра не давал спокойно вздохнуть. Забудьте о моей смерти — чье-то массивное тело прижалось ко мне. Четыре лапы обвились вокруг моего тела, сжимая в крепкой, грубой хватке. За пару секунд до неминуемого столкновения с землёй, некто что-то прошипел нечленоразделительное. «Не смотри!» Удар вышел мощным. Тот, кто прикрыл меня мог запросто умереть с такой высоты — приблизительно 5-6 метров. Но он был жив. И благодаря ему, я жив. Прижавшись ухом к мощной груди, я отдалённо слышал глухие стуки сердца. Определённо нечто живое и разумное, глупое и безрасудное. — Не поднимай голову. — прохрипело существо над моей головой, болезненно и тихо завывая. Я хотел было отскочить, однако четыре конечности стальной хваткой удерживали меня в одном лежачем положении. Из-за потерянного зрения и пары рёбер, отбитых в ходе незапланированного падения, я сосредоточился на собственном самочувствии. — Я всё равно не могу видеть. А было очень хуево. Казалось, что балансирую на грани, чтобы быть в шатком, но сознании или за пару мгновений отключиться. — Ч-что ты такое? Ты один из их «гончих»? Почему ты спас меня? -… — Э-эй?.. Ты жив? — Как ты, сумасшедший? Живой? Цел? Ничего не разбил? — пророкатал обеспокоенный голос и я невольно тряхнул головой. Та-а-ак, ситуация набирает обороты. Однозначно странно. — Н-нет, со мной всё в порядке… — С головой зато не дружишь, Кай. Совсем с катушек полетел?! Решил торжественно самоубиться и заодно меня с собой захватить?! Ллойд? Это однозначно его голос был. Так почему же…- — КАКОГО ХУЯ ТЫ ЧЕТЫРЕХЛАПЫЙ?! — Что…? — Ты тоже походу ебу дал от удара головой об землю. Спрошу еще раз — какого хрена у тебя, зеленка, на две конечности больше? — Тебе явно не хватает сна под транквилизаторами. Надо было усилить дозу. — Чего?! — Проехали. А теперь слушай меня внимательно — я в двух словах объясняю «почему я четырехрукий», а ты не смотришь на меня. После этого отправляемся в храм, где ты, как паинька ляжешь обратно в кроватку. Или я тебе не то что уши накручу, ты в смирительной рубашке будешь куковать у меня. Понятно? Я молчал. Я не мог понять, где я, почему здесь Ллойд и почему я не мертв. Мне поистине было страшно и больно — шок притуплял мои чувства. А сейчас на меня всё нахлынуло, как штормовая волна. Всхлипнув, я вцепился ногтями в золотую броню. Я не мог доверять своему потерянному зрению или ощущениям холодного, трупной температуры, тела. Я выгляжу жалко, прижимаясь, как слепой котёнок. Даже не знаю, что вокруг меня происходит. — Кай? Говори со мной. Всё в порядке? — Нет. Всё не в порядке. Слова давались мне с трудом. Я задыхаюсь. — Я умер и после этого же воскресс. А до этого меня держали в подвале, издеваясь надо мной всяческими способами. Я точно жив? Я сейчас мертв, да? Я мертв, это всё не настоящее… — Нет, я…- — Я умер, я все-таки умер. Я мертв. Я не жив. — Кай, я…- — Мне всё кажется. Вот почему я с такой высоты не умер. Я просто уже до этого умер. — истерический смех вырвался из моего рта. Звон в ушах усилился. Теперь по моим щекам стекали влажные дорожки из слез. — Ллойд, скажи, это же ведь смешно? Смешная шутка, я умер! — Ты не умер, я тебя успел спасти. — Я мертв! Я труп, понимаешь?! Живой труп, ха-ха! — я не заметил, как вместо четырех обхватывающих меня конечностей осталось только две человеческих. Ллойд обнимал так, словно боялся меня потерять. Словно не хотел отпускать меня в неизведанный таинственный мир. — Ты не умер, Кай. Тогда, я успел тебя спасти. Ты жив. С тобой всё в порядке. — теплые ладони обхватили мое лицо, слегка приподнимая. Ллойд внимательно разглядывал меня, как реликвию. — Всё хорошо. Я не позволю им тебя снова забрать, обещаю.***
— Кай! Проснись, эй, проснись! Кай! Я резко открыл глаза. Светлая комната, сбитое одеяло. И Ния справа от меня… Стоп. — Ния? — расфокусированным от сна взглядом я разглядел на лице перебинтованную щеку и тёмную ссадину. Нахмурившись, я попытался приподняться, но не смог — что-то удерживало меня за запястья. Зазвенел металл. — Почему я…? — Ты ночью просыпался и пытался сбежать. Ещё постоянно бормотал, что ты хочешь сбежать. Но Ллойд вовремя тебя перехватил. Вроде у главных ворот из храма… Ты знатно всех перепугал. Особенно меня. — прикусив губу, сестра поспешно поднялась. — Я сейчас! — Что произошло со мной? — просипел я через силу. Гордо нещадно болело, голова неистово гудела. Тело казалось теряло температуру и никакое пуховое одеяло не смогло бы вернуть в норму. — Я, может, предложу сейчас наитупейшую идею, но так мы сможем скоротать время и получим точные ответы на наши вопросы. Просто один вопрос — один ответ поочерёдно. Хорошо? — Ладно. Тогда я начну. Что произошло со мной? — Ты… Я не знаю. У тебя случился нервный срыв. Ты… словно загорелся? Как спичка. Вайлдфаер тебя нашла таким в комнате. А еще ты постоянно твердил, что мы все предатели. — К-кай? Поговори со мной… Что случилось? — Вы врали мне! Все вокруг врут мне! Предатели! — зарычав, разъяренный Смит, зажмурившись, взмахом руки образовал вокруг себя круг из огня. По раскаленным щекам потекли горячие слезы. — Все меня предали! Я промолчал на появившиеся воспоминания в голове. Я и вправду был зол — и непонятно, на что именно. — Хорошо, так, теперь я. Ты помнишь хотя бы что-нибудь с того момента? Не знаю, например, наш диалог? — Нет… К сожалению, нет. «Да, помню " — О чём ты говоришь? — девушка медленным шагом двинулась в сторону Кая, сдерживая себя от порыва кинуться ему на шею. Теперь не он её спасал, а она его. — Предатели, предатели, предатели, предатели… — бормотал под нос, Кай, обнимая себя за плечи, будто стараясь согреться. Голоса в голове кричали, орали, вопили, воспоминания о тех днях, непрошенный страх и дикая неуправляемая паника заставляли задыхаться. Кай поистине боялся. — Что с твоей щекой? Ния заметно испугалась. Это было видно по маленьким зрачкам, приоткрытым губам и избежания моего взгляда — отворачивалась при любой возможности. Дрожь, прошедшая по плечам, я предпочёл проигнорировать. — Ния. — Это ты… В порыве гнева задел меня рукой. И слегка обжег. Со мной все в порядке, правда! — Покажи. — Я покажу, но только тогда, когда ты ответишь на мой вопрос. — Ладно, мелкая. Задавай. — Из-за чего произошёл твой нервный срыв? Какова причина? — Я… — слова застряли в горле. Я не мог ей сказать, что знаю о своей смерти, ровным счётом также, как и Ллойду. Они запросто могли заподозрить меня, как третье лицо, которое подслушало их разговор. — Не помню. Честно. Кай выглядел, мягко говоря, отвратительно. Некогда яркие, блестящие чистым янтарем, глаза померкли, отросшие волосы от нескончаемой воды, прилипли ко лбу. Лицо опухло и потемнело от темных синяков, тощие запястья, крепко стянутые веревкой, побагровели. Порванное алое кимоно не скрывало диких издевательств над телом. И это только внешне. Связки в некоторых местах порвались, часть костей, если не сломано, то раздроблено. Самой, пожалуй, страшной картиной были ноги — как ласты, они болтались свободным балластом. Помнил я всё. И вспомнил. Но им не скажу. Пусть считают, что я ничего не помню. Наверное, пора действительно забыть эту историю. И больше никогда не вспоминать. Но вопросы. Множество вопросов не давали мне спокойно рассуждать. Весь сон — это мои воспоминания? Вернуться ли они снова? Те самые похитители. И самое главное: Почему мой сон разделился на две грани?