Грубые фразы забудь. Отпусти.

      Полководец бежал по коридору, потому что он опаздывал на завтрак. Совершенно случайно парень проспал, почему-то не услышав будильник, а попутчики разбудить его не удосужились. На часах 9:57, у Вельвета всего 3 минуты на трапезу.       Парень перешагнул через порог столовой. В столовой никого не было. Удивительно, но в одинокой забегаловке никого не было, кроме девушки в апостольнике. Вельвет плюнул в сторону, и, быстро взяв свою порцию, уселся в другом конце столовой. Ну наконец-то, воцарила гармония, в него никто не швырнет картошкой. Но бардовый далеко заблуждался, так как через минуту ему в щёку прилетела картошка. Полководец раздражённо взглянул на Пастри. Та, уже не пряча взгляд и облакотившись на руку, смотрела на Вельвета и держала в пальцах ещё «патрон». Парень хотел снова швырнуть в ту поднос, но вспомнив, что до сих пор не выложил из кармана кулон, задёргал бровью. Делать нечего, придётся подсесть к ней.       Взяв в руки поднос полководец направился к столику, где сидела монашка. Испугавшись, Пастри развернула свой арбалет и направила на Вельвета. Парень, замедлив шаг, подошёл к столу и поставил поднос. Далее, с поднятыми ладонями он уселся на место, и продолжил трапезу. Монашка, убедившись, что тот «безоружен», свернула арбалет и тихонько уселась положив руки на колени. Девушка внимательно наблюдала за парнем, чей взгляд сильно настораживал и смущал бордового. — Что? — с набитым ртом спросил полководец. — Ничего. — сухо ответила Пастри облакотившись на руку. Парень не обращая внимания на девушку продолжил трапезу. В лоб снова прилетела картошка. — Слушай, у меня поднос здесь. — угрожающе произнёс Вельвет исподлобья смотря на монашку.       Девушка насторожилась, но не подала виду, что испугалась. — А ты будто на всех подряд подносами кидаешься… — поджав губы сказала Пастри.       Тарелка девушки в апостольнике была всё ещё полна, но монашка не собиралась есть. Та лишь положила руки на колени и прикрыла глаза, будто медитировала. Вельвет вопросительно взглянул на Пастри. — А ты есть то собираешься? — Заглядывать в чужую тарелку — признак дурного тона. — девушка приоткрыла глаза. — Зато кидаться картошкой — тон шикарный — причитал бардовый облакотившись на руку. — Хах! Скажи спасибо, что я до сих пор не засадила стрелу в твой череп. — тыкнула пальцем на собеседника Пастри. — Ты даже мисс от миссис отличить не можешь! — Всё я могу! — возмущённо подскочил парень. — Да? И кто же такая миссис?!       Полководец начал заикаться. Ища на потолке и в углах ответы, судорожно водил пальцами громадной руки. Девушка скрестила руки на груди. — В любом в случае… — Вельвет мгновенно из растерянного вида преобразился в серьёзный. Достав кулон из кармана, парень положил его на стол и подвинул к монашке. — У тебя отвратительный вкус.       Девушка в апостольнике заинтересовалась. После того как полководец убрал руку с кулона, глаза Пастри заблестели. Та удивилась, но сразу захмурившись, монашка быстро взяла кулон и спрятала в руках. — Его ни сломаешь, ни прокусишь. Да на такой, как ты, он страшно даже смотрится. — Подожди, ты его… — Хахах, да шучу я. — Вельвет, спрятав улыбку за рукой, отвёл взгляд. — Ну знаешь ли. — Пастри встала стукнув руками по столу. — Это у тебя вкус ужасный! Даже шутить не умеешь!       Монашка поспешно вышла из-за стола и направилась к выходу. Вельвет лишь скрестил руки и провожал ту взглядом, заманчиво улыбаясь. Пастри обернулась. — …Петух!       Вельвет схватился за грудь и откинулся на спинку стула, изображая разбитие. Монашка не смогла сдержать улыбки. Но парень, откинувшись слишком сильно, не сбалансировал и упал со стулом задом на пол. Пастри не смогла сдержать смеха. Бардовый потёр затылок, но услышав смех девушки, тоже слегка засмеялся и поднял палец вверх, показав, что жив. — А я уже думала помер! — Пастри развернулась и пошла на выход из столовой. Немного залившись румянцем, девушка в апостольнике прятала расплывающуюся улыбку.

***

— Прекрасно выступили, B.A.D. — жрица улыбалась и хвалила выступившую труппу. — Даа! А я говорил тебе! — Шварцвалдер заинтересованно общался с бледным, выходя в гримёрку со сцены. Вельвет протянул Маши «пять», после чего получил «сильный и мощный» жест в ответ. — Выступили как всегда… — начальница удивлённо и немного гордо посмотрела на Вельвета. — …прекрасно. Ждите сегодня вечером вашу долю.       После этих слов жрица удалилась медленной походкой в глубь коридора. — Не ну ты прикинь! ХА ХААА! — восторгался гигант входя в гримёрку вместе с бледным и грибочком.       Вельвет входить не собирался. Почему? Он смотрел в глубь коридора. Так как мотель был плотно присоединён к зданию со сценой, пройти к монашке не составляет труда. Вот только… Её искать? «Тогда… Почему он мотель?..» — задумывался бордовый. — «Скорее всего, деньги оттуда тратятся на шубу директору.»       Полководец скрыл рукой свою улыбку и отвернулся. Маши, вынырнув из-за двери, вопросительно посмотрел на парня. — А ты куда? — А? А… Я… Пойду… Пойду ещё очаровывать эти развалины. — Вельвет игриво улыбнулся, протезом поправив свои волосы и сзади посмотрев на товарища. — Ага. Небось тёлочку нашёл? — бледный вышел из-за двери и ехидно заулыбался, поставив руки в боки и встав за Маши.       Из гримёрки уже слышался разрывающийся смех Шварцвалдера. — В-вы совсем чокнутые?! — заикаясь, смущённый повернулся телом к попутчикам. — Погоди погоди Маш! Он тебя щас цапнет! — Ликорис прикрылся грибочком, ехидно хихикая. Полководец сжал руки в кулаки. — Ааах! ~ Не надо, семнпай! Я не люблю пожёсче, ахх!       Бровь бордового задёргалась от стёбов бледного. Развернувшись, Вельвет молча направился в темноту коридора. — Что? Даже не ударил? — недоумевающие взгляды Ликориса и Маши пересеклись.       Полководец продолжал идти прямо по коридору. Он не знал, где искать монашку. Но ответ не заставил себя так долго ждать, так как тень Пастри повиднелась за углом. Немного взбодрившись Вельвет пошёл к той навстречу. Девушка зарядила арбалет, а бордовый замедлил шаг. — Ох, ну вечно ты на людей с оружием кидаешься! — заулыбавшись Вельвет распахнул руки по разные стороны. — Вельвет… — арбалет девушки свернулся. Пастри вышла из-за угла сложив руки и подняла свои глаза. — Оо, прочитала тот буклетик? — парень вытащил из внутреннего кармана куртки буклетик и раскрыл его, задрав свои громадной рукой волосы на макушку. — Да… Я здесь и вправду красив~       Монашка стояла и ожидала какой-либо другой реакции, помимо хвастанья и восхваливания себя. — Спасибо, что не убила меня. Эээээ… — Пастри. — представилась девушка медленно кивнув. Та продолжала стоять молча и наблюдать за полководцем. Такое молчание продолжалось минуту. — Ну? Будет какое-то развитие событий? — Вельвет ехидно улыбаясь начал наступать на девушку в апостольнике. Монашка отступила назад и упёрлась задом в дверь, а рукой на замок. Парень подпёр ту сбоку рукой и, облизнув клыки, взял девушку за запястье, на котором основывался арбалет, и подставил его себе к подбородку. — Неужто снова не убьёшь меня?       Вопрос раздался в полуголосе, от чего девушка смутилась. Та мялась, от чего бордовый получал удовольствие. Страх и испуг в глазах — вот бальзам на душу для Вельвета.       Вдруг дверь в неосвещённую комнату неожиданно распахнулась. Полководец чуть не упал на монашку, ведь опирался на дверь, но Пастри умело перехватила и упёрла его к стенке. Доводчик сам закрыл за них дверь. Настала неловкая тишина, а Вельвет поробел. — Эта дверь же… Не была открытой.?       Пастри захихикала скрыв улыбку за рукой. Оказывается, девушка все это время пыталась открыть ключом дверь от своего номера. Посмотрев в гетерохромные глаза, монашка уверенно улыбнулась. — Оо? И где же твоя гордость и смелость?       Вельвет пытался скукурузить смелое лицо, но почувствовав, как хрупкая и тёплая рука прикоснулась к груди полководца, тот не смог совладать со своими настоящими эмоциями. Тот расплылся в сознании, дыхание стало тяжелее, а румянец залил всё лицо. Да и румянца в полутени видно было не слишком, всё из-за бордового оттенка его лица и кожи. Парень, прикусив губу, поднял глаза на монашку. Но внезапно, Пастри этой же рукой ущипнула его за грудь. От неожиданности парень ахнул и прикрыл рукой ущиплённое место. — Где же твоя бдительность?! — махнув вуалью, девушка опустила уголки губ и, включив свет, направилась к туалетному столику, что стояла напротив кровати.       Отойдя от болевого шока бордовый пришёл в себя, и пошёл за Пастри. Та, сняв арбалет с руки, обслуживала его. — И ты даже не боишься, что нападу на тебя? — разбавил тишину Вельвет. — Здесь? У меня? — монашка, уверенно улыбаясь, повернула голову к полководцу. — Ну… — Парень начал мяться. — …Да? — Если бы ты, например, не оставил бы следов, то дело рассчитали бы как суицид. Но не святое это дело. — Девушка в апостольнике повернулась обратно к столику, и продолжила натирать свой арбалет. — А если оставил бы, то тебя бы нашли и казнили бы.       Бордовый повернулся спиной к Пастри и медленным шагом пошёл к кровати, кривляя её и «наговаривая руками»: — Мя мя мяя… Какие мы праведные… Мя мя мя… — Эй! Щас стрелой будешь прикован к полу! — девушка, надевая на руку арбалет, блестнула арбалетом из-за спины, грозно посмотрев на того сзади. — Ой, всё-всё! Молчу! — полководец еле сдерживая смех уселся на кровать. — О… О-ого… У тебя… Такая мягкая кровать…       Вельвет увлечённо давил на матрас кровати. Тот был необычайно мягок, послушен, и очень влёк к себе. Как раз, кровать была аккуратно заправлена, почему бы не попроситься лечь? — Хей, Пастри, ты не против если я лягу? — полководец продолжал тестировать руками матрас, но в ответ получил игнор. Молчание — знак согласия. Парень лёг на спину и, распрямившись, издал приглушённый стон. Вдыхая воздух, как будто новую жизнь, Вельвет потянулся. — Аах… Это было то что надо… — Да не такая она уж и мягкая… И, я надеюсь, ты шути…       В этот миг за спиной монашки раздался храп. Резко обернувшись, Пастри и вправду увидела на кровати спящего молодого человека. «Быть того не может, чтоб он уснул так быстро?!» — удивлялась монашка.       Подойдя к полководцу, та начала трясти и пошлёпывать по щекам его в надежде разбудить, но парню хоть бы хны. — «Ох святые ведьмы! Да что же такое сегодня творится?!»       Девушка повернулась в сторону выхода: «Сейчас слишком поздно, чтобы просить раскладушку…»       Посмотрела на пол: «Не хочу простудиться. Да и он…»       Пастри посмотрела на «спящего принца». Руки так и потянулись поправить его локон волос, что упал ему на лицо. И поправить волосы, чтобы те не мешали во сне. Осознав, что она делает, девушка смутилась. Повертев головой, монашка мгновенно сбросила с себя румянец. Долго смотрев на Вельвета и размышляя, девушке в апостольнике было делать нечего. Сняв вуаль и положив её на тумбочку рядом, Пастри легла рядом.       Поджав к себе ноги и скрестив в замок руки перед губами, монашка начала засыпать. Но не тут то было. Что-то большое накрыло её и слегка притянуло к себе. Это оказался протез полководца. Пастри залилась краской, и попыталась выбраться из полуобъятий, но рука была слишком грубой, тяжелой и сильной. Смирившись девушка поджала губы и опустила взгляд. Румянец так и не уходил, ведь уходить ему сложно из-за горячего тепла между ними. «Святые ведьмы! Что же ты делаешь?!» — съежилась Пастри.       Не спала она ещё долго. Смущение долго мучало её. Да и не только смущение, но и мысли: «Он сделал это специально? Или неосознанно?» ***       Утро. Вельвет начал пробуждаться от столь сладкого сна. В полудрёме парень, приподнявшись, начал взглядом искать монашку. Но, услышав сопение под рукой, тот опешил. Девушка сладко спала рядом с полководцем. Парень залился румянцем и освободил от объятий Пастри. Но увидев, как та съежилась, парень понял, что рука его была явно не лишней. Вернувшись в исходное положение, бордовый сжевал губы и притаился, рассматривая девушку. «Зачем она залезла под руку?»