***
… … .1919 год, г. … РСФСР: — Август, я вас понимаю. — говорил доктор. — Нет, не понимаете. — раз за разом отрицал его слова Величко. Находился Август Васильевич в какой-то, он надеялся, московской психушке. На периферии мозга он догадывался зачем он тут находится. Но это было так неважно и так ненужно в этот момент. Он знал, что находится в каком-то помещении, но совершенно не ощущал ни этого помещения, ни его стен. Возможно так влияла та операция, которую на него провели. Как она называлась? А РС и не помнил. — В этом вы правы. Товарищ Величко, вы помните, что должны будете сделать, чтобы выбраться отсюда? — доктор говорил с подозрительным акцентом. Немецким что-ли?.. — Какое сегодня число? — не слыша вопроса, изданного из уст доктора, спросил РС. — Вы знаете, что я не могу вам этого рассказать. Ответе на вопрос, Товарищ Величко. Мы ведь здесь не одни. — доктор, по ощущениям, потрепал русского по волосам. — Здесь есть кто-то ещё?.. Кто?.. — ничего не понимая, спрашивал Август. — Почётный нейрохирург — Бина Яффе. Помните её? Это страна — Палестина. — послышалось шуршание юбки. Женщина определённо не знала русский язык, из-за чего дёрнулась, когда произнесли её имя. — Помню… Знаю… Нейрохирург? Какую операцию… она мне… провела? — Август запинался в словах, до сих пор не совсем понимая, что происходит. — Лоботомия. — уже более раздражённым тоном произнёс доктор, — Так какой вопрос я вам задал? — доктор, подойдя, развязал глаза русскому, сразу ослепив парня на несколько минут. — Какой? — промаргиваясь, переспросил Август. Крикнув что-то на немецком, доктор зло шипел и ходил из стороны в сторону. — Herr Rawitsch, — тихо позвала доктора та женщина. У неё на щеке был флаг цветов: красного, белого, чёрного и зелёного. Волосы тёмные-каштановые были собраны в пучок, сама дама была одета в рубашку белого цвета и серую юбку. РС понимал, что еврейка говорила по-немецки, но почему-то… он не помнил ни слов, ни перевода этого языка. — Ist alles in Ordnung? Ich sagte, dass nur wenige Patienten nach einer Lobotomie etwas verstehen würden. — Палестина полностью повернулась корпусом к Доктору Равичу. — Ja-ja, alles gut. Danke, Frau Palästina. — говорил Равич, Август ничего не понимал, что вообще происходит? О чём они говорят? — Я должен найти… некого Виктора Воскресенского…? Так ведь? — Август что-то вспоминал. Вспоминал и ранние приходы Доктора Равича к нему. Всё это то забывалось, то снова приходило в голову. — Аллилуйя! — воскликнул Доктор. Подходя к пациенту и развязывая смирительную рубашку, которая была одета на русского, Доктор Равич произнёс: — Именно это вы и должны сделать, Товарищ Величко. Улыбка озарила лицо немца.***
10.11.1919 год, г. Париж, Вторая Французская Республика: Париж… Париж… Что-то это ему напоминало. Здесь было холодно. Пальто не грело, а сапоги были дырявыми, из-за чего уже давным-давно напускали в себя кучу ледяной воды из луж. Он ищет Виктора? Нет, не его… Ярцеву, Анну Ярцеву. Точно, её. А зачем он её ищет? Точно… это же был приказ свыше. РС шёл под руку с КПСС. Вместе с ней они должны были встретиться с Анной Ярцевой, которой было написано письмо от лица партии Российской Империи. Та через некоторое время отправила ответку, приглашая встреться на Александровском мосту:«August, vraiment toi? Je pensais que tu avais été abattu, comme tous les autres; comme tous les partis royaux, comme tous les Voskresensky. Je suis très surprise et ravie que tu sois venu. Cher Assemblée Russe, je vous propose de me rencontrer lundi à 16 heures sur le pont Alexandre. C'est là que nous allons tout discuter.
— Anna Yartseva»
И сейчас они шли. На часах без двадцати четыре. Солнце уже начинало светить алым. РС знал, что во Франции они с КПСС не одни. Здесь люди, которые живут тут с детства. И им с партией РСФСР лучше всего не вызывать подозрений. КПСС резко остановилась, круто развернувшись, она с огромной силой дёрнула Августа за руку, отдавая следующие поручения: — Слушай внимательно. Сейчас ты пойдёшь один, встретишься с подозреваемой номер 28-36 и выпытываешь у неё всё то, что она знает о братике РСФСР. Самое важное — его нынешнее место положение, делай упор на этом. Откажется говорить — подай знак, — она положила руку за спину и растопырила все пять пальцев в разные стороны, — тогда в игры войду я. И говорить она будет со мной и с моим зауэром 13 года. Оскалившись, она смотрела куда-то мимо РС. Девушка похлопала себя по боку, где за пальтом скрывался пистолет. Август кивнул и всмотрелся вдаль, даже дальше самого моста. Он смотрел серо и бездумно. КПСС резко пропала из поля зрения, а Величко немного шатающимся шагом побрёл по мосту. Он смотрел то в небо, то в землю, но только до того момента пока его имя не было произнесено таким нежным голосом, такой нежной дамы. Переводя свой взгляд, РС в самом деле убедился в том, что это была Ярцева. Она была как и раньше красива и нежна, как весна в начале мая, как в то же время цветущая сирень. Адреналин вдарил в мозг Августа, он не понимал почему, но чувствовал исходящую от неё великую опасность, от которой Величко уже ничего не спасёт. И возможно был прав, но, чёрт возьми, бояться надо было не её. — Анна. — тихим голос, неверующим в происходящее, говорил РС. — Да, да, — она говорила так же неверующе, но с такой детской радостью, как будто встреча с партией уже как год мёртвой Империи, было наилучшим в её жизни. КПСС примостилась у перил моста, из-под волос наблюдая не так уж за Ярцевой, как за Величко. Потерять её было не так страшно на фоне того, что 100% убеждённости в том, что она причастна к исчезновению Воскресенского, не было. Мало ли, что там наплёл поляк, чтобы от него отвязались. А вот Величко был приговорён к расстрелу, и его пропажа просто так с рук КПСС не сойдёт. Потеря Русского собрания станет очередной проблемой, которых у советской власти и так хватало. К тому же после международного собрания…***
01.11.1919 год, г. Вашингтон, Соединённые Штаты Америки: Иван в первый раз побывал где-то не в Европе. Америка оказалась для него открытием, как в XV веке для Америго Веспутчи. Английский язык из уст носителей был очень красив, но когда же сам РСФСР пытался на нём говорить, от слова «совсем» выходило ужасно. Русский акцент, как заметил Рябинин, портит многие языки, делая из них хамское подобие былой красоты. Русский акцент не портил, может быть, только немецкий, становясь нежным на ранее грубом языке. Как в одном коронном правиле арифметики — минус на минус даёт плюс. Грубый немецкий + грубый русский акцент = нежному произношению. По крайне мере, Иван часто видел, как немцы вслушиваются в немецкий язык из уст русских. Таких завороженных людей, Иван ещё никогда, наверное, не видел. Америку, конечно, Ивану никто хорошо рассмотреть времени не дал. Но когда он ехал из порта по улицам на американском автомобиле марки «Ford», он как минимум поражался ровным дорогам, которые в России были исключительно только в Петрограде, да в Москве. Ещё больше, чем ровные дороги, Ивана поразили вечно улыбающиеся прохожие. Это было так необычно и странно, что довольно сильно напрягало самого РСФСР, а вот как заметил он сам, так это то, что американцев наоборот смущала неулыбчивость русского. Зал заседания был опрятен. Здесь уже собралось парочку стран: Франция, Англия, США. Иван в руках держал папку, которую по окончанию собрания должен будет отдать со всеми подлежащими подписями. Тут стоял большой, нет, даже огромный стол, за которым помещалось, наверное, людей 60-70. Рядом с каждым местом была табличка с именем страны. РСФСР осмотрелся, ища свою. Дрогнув, Иван уронил папку на пол, его кто-то дёрнул за плечо. — Ох, извините. — смущённо улыбаясь, проговорил мужской голос. Поворачиваясь, Рябинин увидел парня лет 25-27. На щеке флаг с 50-ю звёздами. США. Волосы у американца были слегка растрёпаны, а на лице солнцезащитные очки. Одет мужчина был в свою военную форму. — Просто не часто вижу на собраниях стран 2-го мира. Приятно познакомиться, РСФСР так ведь? Меня зовут США, но для союзников — Адам, — обворожительно улыбаясь, говорил американец. Он протянул свою руку в перчатке для рукопожатия, и, так же улыбаясь, Иван пожал её. — Не подскажите, где моё место? Просто я в первый раз на международном собрании, немного непривычно. — РСФСР снова оглядел зал собраний, но сразу же вернул свой взгляд на собеседника. Тот был примерно 176 сантиметров роста, значительно выше самого Ивана. — Конечно подскажу, как же не подсказать. Вон там, — указывая на какое-то место, произнёс США, — видите, там, рядом с флагом Веймарской Республики. Наверное, мы ещё просто не получили ваш флаг, из-за чего он здесь не весит. Подойдите потом ко мне после собрания, уточним это. — Да, конечно. — подбирая с пола папку, Иван направился к своему месту. Он вдохнул и выдохнул, только бы всё прошло хорошо.***
Собрание прошло более-менее нормально, по крайней мере, так думал сам Иван. Каждая страна кратко рассказывала состояние в своём государстве. РСФСР был, естественно, не исключением. Рассказал кратко о том, что на территориях, отошедших Германии по Брестскому миру, возникли государства: Эстония, Латвия, Литва, Белоруссия, Польша, Украина, которые позднее, лишившись немецкой поддержки, переориентировались на Антанту и начали формирование собственных армий. Советское правительство отдало приказ о выдвижении своих войск для занятия территорий Украины, Белоруссии и Прибалтики. Для этих целей в начале 1919 года был создан Западный фронт. Перенервничав, Иван пару раз ошибился в французских словах (именно на этом языке шло собрание), но сильно это не повлияло. Просто старый хрыщ Англия пару раз его подстегал, делая вид, что не хотел. Иван уже хотел было собираться, как, в целом, и другие страны, но их остановил голос зачинщика заседания: — Дорогие страны, хотел бы попросить вас остаться и, перепроверив ваши папки с документами, отдать мне только те, которые в самом деле подлежат моему рассмотрению, — американец, поправляя очки, уставился в какие-то бумажки. Иван кивнул, понимая, что это было не совсем обязательно. Веймарская Республика стоял рядом, сразу же поднимая свой портфель на стол, достал свои документы. Полистав свою папку, немец сразу достал несколько листиков. Листая же свою папку синего цвета, Иван решил, что разумнее всего отдать США документы, связанные с военной атрибутикой РСФСР. Посмотрев на Веймарскую Республику, русский осмелился спросить: — А какие документы вы будете давать? Мило улыбнувшись Ивану, немец произнёс: — Связанные с Версальским договором. О выплатах, о сокращении армии и т.д. А вы? Веймарская Республика спросил ради приличия. Это было первое собрание РСФСР, и немец понимал, что русскому здесь всё непривычно. Но сильно сближаться с ним он не планировал, ни во что не ставя, как и младшего брата. А вот РСФСР, кажись, не понимал, что Веймарской Республике нужна лишь выгода с русских ресурсов. — Связанные с военной мощью. — стыдливо отводя взгляд, ответил Иван. На этом разговор закончился. — Джонс, ты серьёзно? — послышался голос Великобритании, — у меня папка больше, чем твоя голова, а ты хочешь, чтобы я нашёл какие-то «нужные» тебе документы. Пока ты являешься страной, в которой проводят собрания, ты и будешь смотреть наши документы. — бросая папку под нос своего приёмного сына, сказал Англия. Он ушёл, не желая больше тратить своё время здесь. — Bitch, England, is it that hard for you?.. — уставившись в свой портфель и собирая все те документы, которые ему подавали страны, шептал он что-то на родном. Смотря на эту картину, Иван спросил у немца: — И это нормальная картина на собраниях? — Вполне. — Веймарская Республика тоже собрался и, попрощавшись со всеми, вышел из зала собрания. Иван попрощался в ответ, сделав это единственным. — Mon Cher RSFSR, — обращаясь к Ивану, говорил Франция, — давно не виделись. Как ты? Смотрю поведение Эдерлли тебя немного поразило, но, думаю, ты скоро привыкнешь. — Bonjour, Monsieur France, — в ответ поздоровался Иван, — знаете нормально, а вы? Да, месье Великобритания меня немного удивил свои поведением. Вы снова поссорились? — Россия знал, что такое спрашивать у страны 1-го мира было не этично, но до чёртиков интересно из-за чего англичанин так себя вёл. — Да нет, — послышался статный голос США, — Англия просто до сих пор на меня обижен, вам ли не знать его злопамятность, РСФСР. — Ну, в смерти Влады Ивановной причастность месье Великобритании не была доказана, так что думаю лучше попусту человека не обвинять. — смущённо улыбаясь, говорил Иван. Нет, сам он, конечно, был уверен, что в смерти бабушки был виноват англичанин, но, как он ранее сказал, доказательства не были найдены. А жаль. Ведь упечь на вечность Великобританию, как бессмертную страну, в Купабль было бы прекрасно. Минус один противник, как говорится. — Кто бы сомневался, да, Бернар, да, Джонс? — и, о боже, это был голос Англии. — Господи, Чарльз, надоел вкрай. Что уже произошло? — Америка нехотя перевёл свой взгляд на отца, показывая всем своим видом, что ему всё равно, что может выкинуть англичанин. А вот Иван сглотнул, наживать врага в лице Великобритании было бы очень плохой идеей. Раз Соединённое Королевство смогло узнать о том, как убить полусмертную Владу Ивановну, то ему никакого труда уж точно не составит прирезать смертную страну. — Знали, что обсуждать человека за спиной неприлично? — подходя всё ближе, спрашивал Великобритания. — Я, пожалуй, пойду. — сжавшись, Иван решил быстро ретироваться, чтобы самому не получить по шее. Он и так получит от большевиков как минимум.***
18.11.1919 год, г. Москва, РСФСР: РС по итогу так ничего и не выпытал, из-за чего КПСС и впрямь пришлось использовать свой зауэр. Это почти что сразу заставило Анну Ярцеву слушать их обоих, но местоположение Виктора Воскресенского та так и не выдала, из-за чего её, как пленную пришлось везти на Родину. Естественно, это всё сопровождалось смешками со стороны КПСС, которая не могла упустить шанса подстебать и Русское собрание и Анну Вячеславовну. К тому времени, как они вернулись из Парижа, успел приплыть обратно и Иван из Америки. Комната была тёмная — пыточная. Полностью пустая, лишь один деревянный стул стоял посередине. Когда-то Иван и сам был в похожей ситуации, но сейчас здесь сидела Анна. Тут была и Надежда Крупская: ну раз пытки, то как же без неё-то? Иван стоял, прижавшись к стене спиной. — Даже не сомневалась в тебе, Иван, — подала голос Ярцева, — ты всегда был таким противным, скучным, всегда со всеми спорил, и что из этого вышло? Ты в самом деле дойдёшь до убийства такого мальчишки, как Виктор? — она говорила с презрением, но тут вставила свои пять копеек Крупская: — Если надо будет — убьём. — Я знаю, что вам от меня нужно, — смотря в голубые глаза Крупской, произнесла Ярцева, — я скажу, где находится Виктор, только скажите, что с ним будет? — женщина всё же испытывала хоть какую-никакую жалость к Воскресенскому из-за чего и хотела сначала узнать, что с ним будет. — С ним… — начал Иван, подходя ближе к Анне, — каторга. Всё что его ждёт — это вечная работа и редкое появление вместе со мной на всемирных собраниях, как правоприемник. — Рябинин сам не шибко желал такой судьбы брату, но это решил не он. Его никто не спрашивал, да и его слово мало чего значит. — Так где Воскресенский? — не церемонясь, перешла сразу к делу Крупская. — А можно ещё вопрос?.. — понижая звучность голоса, спросила Анна. Иван кивнул, тем самым затыкая Надежду Константиновну. — Что же насчёт образования? Где он будет жить? — девушка переживала. — Образование он получит в городе Архангельск, там же будет и жить, и работать — ответила за Ивана Крупская, — Так где же он? — ей всё не терпелось выпытать это. — Я вас тут послушала, — начинала Ярцева, — и решила, что в том месте, в котором сейчас живёт Виктор ему будет намного лучше, чем в блядском Архангельске. — улыбаясь, гордо произнесла Анна. Крупская серьёзно разозлилась, а Иван обречённо вздохнул. — РСФСР, жди здесь, я за кое-кем схожу. — Крупская вышла, а Иван смотрел на Вячеславовну сразу понимая, что её ждёт в ближайшие пару часов. — Видишь, я какая… — смеясь, говорила Ярцева. — Сука бессовестная. — заметил Иван.***
Анна Вячеславовна Ярцева — служанка во дворце Российской Империи, ранее была женой зажиточного французского предпринимателя, но после его смерти она вернулась на Родину, оставшись ни с чем. Умерла во время пыток большевистского строя, выдав информацию о местоположении Виктора Воскресенского, умоляла, чтобы её убили. Была застрелена на утро 21 ноября 1919 года. Была кремирована и в неизвестном месте был рассыпан её прах. Зато теперь Ивану Рябинину лежал путь во Францию, город Париж, улица Рю дё арлé. Там по сведениям Анны Ярцевой и находился Виктор Воскресенский, что было логично. На улице Рю дё арлé находилась резиденция прошлой Российской Империи — Влады Ивановной.