Цикл "Идеальный мир": Хорошая девочка

      За 8 лет до победы над Плутарком.       Мама учила Тэссен быть хорошей девочкой.       Мама с самого детства внушала ей, что за правильное поведение хорошая девочка обязательно получит заслуженную награду — мужа и большую семью.       Но мама ошиблась.       И за это Тэсс с остервенением кромсала то, чем мама так гордилась — свою косу.       Та всегда была для нее символом правильности. Но теперь Тэсс ненавидела эту правильность и эту косу. Если бы не ее воспитание, от нее бы не шарахались все мужчины на базе! Любимый не побоялся бы еще несколько месяцев назад предложить ей секс, и сейчас она могла бы быть счастлива в его объятиях!       Вот так же, как Харли? Зажатая на складе, среди пыли и коробок?.. Да лучше так, чем одной, зная, что у нее со Стокером «отношения» только из-за его мотоцикла! На кой ей сдалась эта добродетель, если от нее одни несчастья?!       И от добродетели, и от ее символа, следовало избавиться как можно скорее!       Ножницы вгрызались в светлые пряди, волосы омерзительно хрустели под лезвиями, не предназначенными для стрижки — эти ножницы обычно резали металл в ремонтной мастерской, но искать другие желания не было, и поэтому Тэссен пустила в ход те, что оказались под рукой. И пусть плохо смытая с них кровь оставляла на срезе розоватый оттенок, она не остановится: с каждым движением хорошая девочка, которой всю жизнь была Тэсс, исчезала.       И пусть валит под хвост!       Тэсс попробовала на вкус одно из ругательств, которое выучила, общаясь со Стокером, но осмелилась употребить впервые, и поморщилась. Слово было совершенно чужеродно ей, выросшей в вере в мамину правоту правильной дочери. Настолько чужеродно, что захотелось прополоскать рот. Но вместо этого она сжала челюсть, снова выругалась про себя так грязно, как только смогла придумать, и принялась состригать свою косу дальше.       Она больше не видела смысла быть хорошей.       Память вновь и вновь возвращала ее к тем звукам, которые она слышала со склада: низкие стоны, влажные шлепки тела о тело, шелест ткани. И каждый раз Тэсс стискивала зубы и проклинала свое воспитание.       Зачем она носила чай и молча выслушивала все, что рассказывал Стокер? Зачем пыталась искренне проникнуться его интересами? Зачем с горящими глазами поддерживала разговор о том, что ему близко? Зачем следила, чтобы он не голодал? Чтобы теперь другая стонала под ним, выгибалась навстречу его телу, трепетала от касания его сильных пальцев?! Зачем она стремилась его узнать и понять, сделать его дни легче, зачем пыталась облегчить его боль? Чтобы он целовал другую?!       Вдруг руки Тэсс замерли. Светлая прядь, одна из последних, упала к ее ногам. С глаз будто спала красная пелена.       Но ведь он был с ней искренним! Нельзя притворяться столько времени, нельзя бросать все, чтобы полночи проболтать с ней, нельзя зарываться носом в ее шаль и втягивать едва уловимый аромат, если нет чувств! Ведь до того рокового разговора между ними все было так тепло и искренне! Дернул же ее пес ляпнуть тогда про отношения! Неужели… именно из-за ее слов о том, что она не видит их иначе, чем серьезными, он и остановился вчера? Неужели сделал это из уважения к ее убеждениям?..       А как же Харли? Судя по ее словам, они не в первый раз уединялись. Разве можно испытывать чувства к одной, но заниматься сексом с другой?!       Мужчинам после боя нужно скинуть напряжение…       «Что, у Линка тебе не помогла снять напряжение после боя какая-нибудь молоденькая медсестричка?»       Мог ли Стокер принести Тэсс кружки, предварительно наполнив их кексами в знак извинений? Мог ли он подумать, что она в это время еще была на работе, не увидев за ужином? А вдруг он заходил к ней домой, пока она ела, но не нашел и отправился в мастерскую, рассчитывая застать на рабочем месте? Встретил там заработавшуюся Харли и… а дальше просто не справился с эмоциями, потому что держать себя в руках с Харли не было необходимости, в отличие от нее?       Могло ли все это быть просто чередой роковых совпадений? Быть может, Тэсс стоит все же попробовать поговорить со Стокером, а не рубить с плеча?..       «Он оскорбил тебя. Он солгал тебе».       Голос, тот самый, который пообещал Тэсс отомстить, снова раздался у нее в голове, и от произнесенных им слов ее снова окатило дикой обидой, лютой злобой и жгучей яростью. Будто кто-то наказал ее за брошенное в гневе проклятие и выкрутил эмоции Тэсс так, чтобы она не могла рассуждать спокойно.       Ножницы снова звонко щелкнули. Последняя длинная прядь упала в раковину. Тэсс посмотрела на лежащие в ней волосы и поняла, что не желает никогда больше их видеть. Она открыла кухонный шкафчик, нашла в нем спички, зажгла одну и кинула в раковину. Волоски, которых коснулось пламя, весело занялись, запах паленой шерсти разнесся по комнате. Тэсс зажгла вторую спичку и отправила ее туда же. Еще один маленький костер весело занялся, но через пару секунд прогорел. И тогда она принялась снова и снова бросать зажженные спички, пока лишь они да пепел в ней не остались. Отвратительная вонь Тэсс совсем не трогала.       Закончив, она подняла глаза к висящему над раковиной зеркалу. С обрезанными почти под корень волосами ее глаза стали еще больше и будто посветлели. Скулы вдруг хищно заострились. Тэсс подумала, сто стоит достать подводку и научиться краситься, как другие девушки — ей пойдет.       Потом ее взгляд опустился ниже, на мешковатый комбинезон, делающий ее фигуру бесформенной. В том, который она надевала к Стокеру, она выглядела гораздо соблазнительнее. Нужно будет завтра попросить прачку выдать ей размер поменьше после стирки.       Склонив голову набок, Тэсс расстегнула на том, в котором была, пару пуговиц, позволив полам распахнуться на груди. Не идеально, но точно лучше, чем было! Если спустить комбез с плеч, соорудив некое подобие глубокого декольте, получается весьма даже дерзко! Особенно если не надевать при этом лифчик…       Тэсс склонила голову в другую сторону, разглядывая свои обнаженные плечи и длинную шею. Нужно будет позже подравнять волосы машинкой, она знала, у кого одолжить такую на первое время, пока не достанет свою. А если вдеть в уши длинные серьги, они будут колыхаться и привлекать внимание к четко очерченным ключицам.       Тэсс улыбнулась: ей нравилось ее отражение. Вместо привычного скромного образа она увидела в зеркале уверенную в себе и дерзкую женщину, которая будет жить так, как ей хочется. Которая больше не будет пытаться никому угодить. Которая будет брать от жизни все.       Которая только что послала хорошую девочку на хуй.