Flashback
— Ты бросишь её, Вилланель. Мало того, что сошлась с родственником моего серьёзнейшего конкурента, так ещё и выбрала какую-то поганую девчонку. У тебя есть прекрасная партия, в виде Даниэля, который готов обручиться с тобой в любой момент, — кричал отец девушки, сидя за столом в закрытом ресторане. — Я люблю её, а не твоего Даниэля, которому нужен лишь выгодный для его компании брак, папа. Когда же ты поймёшь это? Я надеялась, что сегодня мы, наконец, оставим прошлое, ведь я стану Аддамс, папа, — девушка показала кольцо на своём безымянном пальце. — Я хотела пригласить вас на свадьбу через месяц. — Уэнсдей под столом поглаживала ладонь шатенки, успокаивая и её, и себя. Они договорились, что брюнетка не будет вмешиваться, ведь это может всё испортить. Она стерпела и отвратительные слова в свою сторону, и гнусные слова про потенциального жениха. — Что ты сделала?! — Мужчина хотел подорваться со стула, активно жестикулируя руками, но жена усадила его обратно. — Ты не женишься на ней, Вилланель. Иначе, я вычеркну тебя из своей жизни. Ты умрешь для меня, если произнесёшь ей «да» перед алтарём. Ты поняла меня?! — Он кричал заставляя девушку сжиматься под натиском слов отца. — Вам не стоит так кричать, мистер Бруно, — размеренно начала Уэнсдей, хотя внутри ей хотелось просто взять любимую за руку и увезти далеко отсюда, чтобы ей не приходилось слышать этого. — Ты вообще заткнись, поняла меня? Ты испортила мою дочь, испортила её жизнь и отношения с нами. Ты — причина всех её страданий. Она думает, что любит тебя, но это глупость. И она всё равно выйдет за Даниэля, а тебя я уничтожу. И тебя, и твоего отца, и твоё дело. Я слышал, у тебя открылась компания, но скоро её не будет. Я лишу тебя всего, если ты не оставишь мою дочь в покое. — Он цедил каждое слово, чуть ли не рыча в сторону брюнетки и она не выдержала. Выдернув свою руку из ладони Вилланель, она подскочила, указывая пальцем в мужчину. — Это ты, ты причина её страданий, Ричард. Она ночами плакала, потому что не смогла добиться твоего уважения. Ты считал её никем, а когда подросла — решил по-быстрому отдать её замуж. Но только вот незадача, полюбила то она меня. Ты не заслуживаешь её уважения к тебе. Ты не заслуживаешь того, чтобы она с такой любовью говорила тебе «папа». Ты жалкий старик, Ричард, — она выкрикивала все эти слова. Вилланель встала и увела их в туалет, чтобы поговорить. — Ты же обещала, что не будешь вмешиваться. Уилла, ты понимаешь, что всё испорчено. Мне… — на глазах шатенки выступили слёзы, — будет лучше, если я послушаю его. Ты слышала, он сказал, что уничтожит тебя и, зная его… Я боюсь за тебя, Уилла. Я боюсь потерять тебя, — она взяла руки брюнетки в свои и положила на свои щёки. — Сейчас тебе будет сложно, но возможно в будущем ты найдёшь любовь всей своей жизни, Уилла. — Если тебя не будет рядом, то зачем мне жить вообще? Я не откажусь от тебя из-за этих угроз. Я сделаю всё, чтобы мы были счастливы, продам компанию и уедем. Давай сбежим туда, где нас никто не найдёт? Вилланель, я люблю тебя и больше никого другого мне не нужно, — большие пальцы Аддамс поглаживали щёки, стирая выступающие слёзы. — Тебе лучше уйти. Я должна договорить с ними сама. Мой отец может убить тебя, если мы вернёмся вместе, а так я попробую с ним договориться. Я тоже люблю тебя, моя неженка, — Вилланель прильнула к родным губам, оставляя следы помады на устах брюнетки. — Но… я не оставлю тебя с ним один на один. Даже не проси. Это невозможно. — Так нужно. Просто, верь мне. Ты будешь счастлива, — последнее предложение шатенка прошептала совсем не слышно. *** Неизвестно, что произошло потом в ресторане, но Вилланель не вернулась домой. Уэнсдей приехала в особняк к утру, думая, что её возлюбленная уже там. Она собралась извиниться за то, что наговорила вчера её отцу и вновь увидеть любимые зелёные глаза. Аддамс обошла каждый угол, ища девушку, но всё безуспешно. Опросила каждого жителя этого дома, но никто её не видел. Внутри всё разрывалось от переживаний и она, не придумав ничего лучше, поехала к обрыву, с которого они вместе наблюдали рассветы и закаты, наслаждаясь друг другом. *** Подъехав, брюнетка увидела фигуру Вилланель, которая стояла на краю. Быстро выбежав из машины, Аддамс направилась в сторону шатенки. — Вилланель, не делай этого, Вилланель, неееет, — она кричала, подбегая ближе, но было поздно. Девушка прошептав «Будь счастлива, моя Уилла» закрыла глаза и сделала шаг в пропасть. Шаг навстречу огромной высоте и холодной воде, что омывала камни.End Flashback
— Я жалею, что в своё время тоже говорила Уэнсдей, чтобы она оставила её, чтобы у нас не было неприятностей. Какая же я… После смерти Вилланель, Уэнсдей потеряла смысл жизни. Она больше никого не полюбила. И постоянно винила себя в её смерти, в том, что оставила Вилланель одну. Я никогда не видела, чтобы люди так любили друг друга, — Энид пальцами задерживала слёзы, что норовили покинуть глаза, а Мортиша продолжала. — Со смерти Вилланель прошло ровно три года. Каждый год Уэнсдей идёт к утёсу, с которого она спрыгнула, и бросает вниз красные розы, показывая свою любовь. — Миссис Аддамс, у меня, кажется, тоже есть один цветок! — Неожиданно воскликнула Синклер, глянув на столик, где лежит роза и записка. Улыбаясь, Мортиша медленно кивнула. — Спустя время я давила на неё, чтобы она отвлеклась, возможно, нашла кого-то другого. Но она противилась. Говорила: «После Вилланель ни одна девушка не войдёт в мою жизнь. Я никого не назову своей любимой, своей женщиной», — Мортиша смутилась, осматривая девушку. — Но… ведь это всё было до тебя, дорогая. Тебе, наверное, нужно собираться. Я пойду. Хорошего тебе дня, — Аддамс-старшая улыбнулась, потерев плечо девушки в успокаивающем жесте, а потом покинула комнату. Энид на ватных ногах поднялась с кровати, вертя в руках розу. Она вышла на террасу, глубоко вдыхая аромат улицы, и старалась не разрыдаться от такой истории. Девушка и подумать не могла, что брюнетка испытала такую боль потери. Позже ей прояснилось и почему она так ведёт себя. И злость после сказанной речи казалась оправданной, но в тоже время и не заслуженной для блондинки. Эмоционально трудно говорить кому-то о верности, когда на самом деле твоё сердце в руках другой. В руках умершей возлюбленной, в смерти которой ты винишь себя. «Я никого не назову своей любимой, своей женщиной» — фраза, которая эхом повторялась в голове Синклер до самого приезда в офис компании. — Привет, Энид. Всё в порядке? Ты какая-то потерянная, — Ксавье встретил девушку у входа, предлагая стаканчик с кофе. Девушка приняла напиток, делая глоток. — Доброе утро, Ксавье. Я нормально, но… — она помолчала прежде чем спросить, — ты знаешь, где Уэнсдей? — Я… — парень явно не ожидал такого вопроса, — сомневаюсь, что она сегодня придёт. Ты не знаешь, какой сегодня день? — Уже знаю, её мама рассказала мне и я хотела… — девушка закусила губу, — поддержать её. — В этот день она не хочет никого видеть, поэтому я не думаю, что это хорошая идея. Она приедет к показу. Давай лучше готовиться, — Торп улыбнулся, открывая дверь своего кабинета, предлагая девушке войти. Работа не ждёт… *** — …и вот третий год, который я провожу на этой земле без твоего запаха, голоса, касаний, шуток, прекрасного горького кофе из твоих рук по утрам. Третий год без тебя, Вилланель, — брюнетка одаривала вниманием каждую розу, срывая шипы и наслаждаясь запахом, а потом бросала их вниз. — Почему же ты нашла такое решение? Почему не поговорила со мной? Мы же могли сбежать и жить счастливо, — на глазах выступили первые слёзы, а лошадь сзади заржала, привлекая к себе внимание. — Нет, Беатрис, я в порядке. Просто скучаю. Вон, смотри, целое поле, где ты можешь пожевать своей травы, — лошадь головой толкнула Уэнсдей в спину. — Ну что такое? Не заставляй меня жалеть о том, что я взяла тебя с собой, — но это не остановило животное, которое повторило своё действие, заставив телефон выпасть из широкого кармана толстовки. — Ну вот. И что ты творишь? На тебя совсем не похоже, — девушка подняла телефон, на который сейчас приходила тонна сообщений и один из отправителей… Энид. — Синклер?! Смотри, Беатрис, она спрашивает, где я и всё ли в порядке. Когда же она перестанет быть такой хорошей? — Лошадь копытом поднимала пыль по земле, будто понимала всё и была рада блондинке. — Никогда, ты права, — Аддамс поднялась, в последний раз взглянув на вид с утёса, и покинула это место, ведя с собой Беатрис. — Хорошо, пошли прогуляемся с тобой, я же обещала. — Уэнсдей оседлала лошадь и они отправились навстречу ветру. — Я виновата перед ней, Беатрис. Повела себя как настоящая тварь. Ты знаешь, в эти дни меня легко вывести на эмоции, но она… Кажется, я всё испортила, — они стояли уже в конюшне, брюнетка завела лошадь, становясь спиной к стойлу. Беатрис на эти слова лишь повела головой возле тела, попросив себя погладить. — Я знаю, что она тебе нравится. Она хорошая, да, но я и Бьянке говорила: она слишком идеальна для такой, как я. Энид не выдержит меня и будет страдать. Возможно, Ричард был прав, говоря, что я приношу вред Вилланель. Так и случилось, ведь она погибла из-за меня. — Ты знаешь, что это не так, — в конюшню зашла Мортиша, услышав последние слова. — Не ты доводила её, а Ричард, не ты не принимала её выбор и не ты причина её решения. — Я оставила её одну в том ресторане, а ведь знала, что он сломает её. Но… она… — голос задрожал, а слезинки предательски покинули уголки глаз. — Почему ты не сказала, что назвала коллекцию в её честь? — Женщина подошла ближе, становясь напротив дочери. Аддамс-младшая посмотрела в глаза матери. — Потому что я знала, что ты скажешь. Ксавье и так говорил это, не люблю слушать одно и то же, ты же знаешь. "Не смогу забыть и отпустить", — спародировала она парня. — А Энид. Ты подумала о её чувствах, когда она узнает, что пошла на показ в честь твоей бывшей возлюбленной? — Мортиша решила умолчать, что рассказала о Вилланель. — Она не знает и вообще… — девушка остановилась, делая шаг вперёд, — это наше личное дело, мама. Мне нужно идти, — холодно проговорила брюнетка и покинула конюшню. *** — Торп, как идёт подготовка? — Уэнсдей зашла в помещение в своей привычной манере, уже переодетая в брюки и вязаный свитер сверху. — Хорошо, Аддамс. У нас всё готово, — Бьянка так же была там. — О, Барклай, и ты здесь. Отлично. Тогда, если ни у кого нет срочных дел, то до понедельника все свободны, — эта фраза удивила каждого, кто знал Аддамс больше недели. Ведь Уэнсдей слишком помешана на работе и выпросить у неё лишний выходной всегда казалось невозможным действием. Оповестив каждого, девушка зашла в свой кабинет, хлопнув дверью. — И нам реально можно уйти? — Первым нарушил тишину какой-то паренёк всего на пару лет старше Энид. — Я не уверен, Аякс, но, наверное, следует выполнять указания руководства, — ответил Ксавье, придя в себя от шока. Уэнсдей вообще не должно было быть здесь сегодня. Обычно, она проводила целый день у обрыва, приходя в офис лишь поздно вечером, когда все уже расходились. Она сидела и пила в своём кабинете, ведь дома её мучили кошмары и мелкие видения, которые выдавал мозг после выпитого алкоголя. Но сейчас она в приличном виде, в относительно нормальном настроении и даже дала работникам дополнительный выходной. «Что-то случилось» — к таким умозаключениям в своей голове пришёл Ксавье, глядя на дверь в которую до этого зашла девушка. — Что-то случилось, — прошептала Бьянка, подтверждая мысли парня. Барклай, будучи в курсе всех дел, сейчас удивлялась не меньше. — Я боюсь туда идти, — признался Ксавье. Да, он лично работой вытащил Уэнсдей из того состояния, в котором она была три года назад, но сейчас он был морально не готов к тому, что ждёт его за дверью. — Я схожу, — встряла Энид, услышав разговор этой парочки. — Энид, ты… — Бьянка попыталась как-то корректнее объяснить ситуацию, — то, что было вчера — ничто по сравнению с тем, какая она сегодня. От горя её гнев настолько велик, что она не может себя контролировать. К тому же вина за случившееся… Я не хочу, чтобы ты шла туда. — Всё будет в порядке. Я, как её девушка, должна быть рядом, — Торп положительно, но неуверенно кивнул, а Бьянка отвела взгляд, зная, что это не так. Стук в дверь и блондинка, не дождавшись приглашения, вошла внутрь, увидев расслабленное лицо Уэнсдей, которая перебирала документы, с которыми работала ночью. — У тебя всё в порядке? — Спросила Энид и села на стул, наблюдая за медленными действиями девушки. — Как обычно, не считая сегодняшнего опоздания, — Аддамс закусила губу, будто ей действительно стыдно за это. — Как твои дела? Всё получается? Расскажи мне, — резко спросила Уэнсдей, убирая бумаги из рук и откидываясь на спинку кресла, всем своим видом показывая, что ей интересно. — Я? Да, я в порядке. Хотела сказать спасибо за то, что позволила мне находиться в такой невероятной среде. Я получаю здесь очень полезные знания, к тому же, коллеги все дружелюбные и отзывчивые, — блондинка улыбнулась, продолжая рассказывать девушке о своих переживаниях на работе, а Уэнсдей в свою очередь сидела, внимательно вслушиваясь в каждое слово, -… и в итоге Ксавье мне объяснил, что для такого вида изделий гравировку лучше наносить на заднюю поверхность украшения. — Ты отлично справляешься. В Италии тобой явно будут довольны. — Спасибо, — смущённо ответила Энид, — я пойду, мне нужно забрать у Ксавье папку со своим очередным домашним заданием, — блондинка усмехнулась, а Аддамс медленно кивнула. Выйдя из кабинета, девушка столкнулась с двумя парами ожидающих глаз. Все разошлись по домам, как и сказала Уэнсдей, а Ксавье и Бьянка остались, ведь никто не мог предугадать реакции Аддамс в этот день. — Я не слышала ни одного крика и ни одного грохота. Ты её усыпила что ли? — Начала Бьянка и усмехнулась, что сделал и Торп, услышав предположение. — Не знаю, что там обычно, но сегодня она до необычного жизнерадостная. Даже похвалила меня, — ответила Синклер и забрала со стола папку, о которой говорила до этого. Ребята переглянулись. — Похоже, что она на самом деле меняется, — сказал Ксавье. — Ты делаешь её лучше, — блондинка улыбнулась. — Поехали, мы довезём тебя до дома, — предложила Бьянка. — Думаю, будет лучше, если я останусь с ней, — Синклер отказалась, Ксавье понимающе кивнул, а Бьянка, отправив парня на парковку, отвела Энид для разговора. — Ты хорошо играешь, молодец, — сказала Барклай, — смотри только, чтобы в какой-то момент ты не осознала, что уже не играешь. Для твоего же блага, — она остановилась, обдумывая следующую фразу. — Знай, что я переживаю за тебя. Не оставляй нас без новостей, поняла? — Строго спросила Барклай. — У меня нет предположений, что можно от неё ожидать. Уже нет… — Всё будет нормально. Иди, тебя Ксавье ждёт. До вечера, — Бьянка кивнула и пошла туда, где её уже заждался Торп. Как только девушка покинула помещение, блондинка увидела Аддамс, что опиралась на косяк двери, держа в руках папки, с которыми работала до этого, оставляя их у какого-то стола. Вероятно, для работы её ассистентке. — Предлагаю пообедать, что скажешь? — С почти невидимой улыбкой спросила Уэнсдей. — Потом можем прогуляться по набережной. Думаю, что днём там не менее красиво. — Скажу, что я бы сейчас слона съела, — Энид рассмеялась и даже Аддамс улыбнулась чуть шире. Девушки сидели в прибрежном кафе, в которое их привезла Уэнсдей. За обедом блондинка рассказывала истории, а Уэнсдей внимательно слушала, изредка дополняя вопросами. Так, Энид рассказала, как познакомилась с Йоко. Будучи на первом курсе, девушка забежала в кофейню возле университета и там, по нелепой случайности, вылила на себя стакан с напитком. Танака, владелица этого места, помогла девушке, одолжив свою кофту. Так они и познакомились: Энид забегала за чаем, они болтали с темноволосой, вместе гуляли. А потом, когда блондинка случайно упомянула, что у неё проблемы с жильём, Йоко предложила жить вместе в её квартире. И с этого времени они постоянно были вместе, делясь проблемами. В ответ на это Уэнсдей рассказала историю о Дивине, которая на первом курсе, перепутав кабинеты, просидела всю лекцию с четвёртым курсом, а потом ещё и умудрилась написать тест. Конечно, она должна была его завалить, но старшекурсники, которые приняли её за свою, с удовольствием делились ответами. Уотсон рассказала об этом новым знакомым в группе, а Уэнсдей назвала её сумасшедшей и совершенно невнимательной, потому что та перепутала этажи. А потом она, Ксавье и Дивина начали проводить больше времени вместе и на последнем курсе делали совместный проект, который до сих пор хранится в архиве в качестве лучшего. Уэнсдей впервые говорила столько много рядом с блондинкой, поэтому Энид слушала с удивлением и особой внимательностью. После обеда, как и предлагала Уэнсдей, девушки пошли прогуляться по набережной. Ноги увязали в ещё приятно тёплом песке, а волны, которые разгонял ветер, омывали берег. Энид говорила обо всём на свете, а Аддамс наблюдала и запоминала. Близилось время вечера, а это означало, что им нужно вернуться домой, переодеться и поехать на место, где пройдёт показ. Синклер не успела поговорить с девушкой на счёт её бывшей возлюбленной, но решила не давить. Не сегодня. Они ехали в машине, Уэнсдей сосредоточено смотрела на дорогу, изредка поглядывая на блондинку, а Энид пыталась найти подходящую для них обоих музыку. Синклер перелистывала одну песню за другой, пока Аддамс неожиданно не перехватила руку, аккуратно останавливая девушку от незатейливого действия. — Оставь эту, — холодный тон, который не признаёт неповиновения, но блондинка и не пыталась, ведь ей вроде как тоже понравилась, поэтому она лишь убрала руку, кивнув в ответ.Flashback
— Mi amor, я не понимаю, зачем нам репетировать свадебный танец. Ещё больше месяца до свадьбы, а я натанцевалась на многие годы вперед, — Аддамс жаловалась, ведь они уже битый час пытаются довести всё до неизвестного идеала Вилланель, потому что Уэнсдей после каждой попытки говорила, что уже и так идеально, но шатенке было этого мало. — Давай, Уилла, ещё один разочек, ради меня, — шатенка отошла, чтобы включить песню, а потом подошла ближе к Аддамс. — Но это же не та песня, под которую мы танцевали, — Уэнсдей вопросительно подняла бровь, положив руки на чужую талию, прижимая к себе. — А ты импровизируй, вдруг, нам так понравится больше, — хитро улыбнулась Вилланель, обхватив плечи девушки. Казалось, что это именно та песня, которая им нужна. Их плавные движения в такт песни Элвиса Пресли «Моя любовь», небрежные касания друг друга, руки Аддамс скользили по талии, то опускаясь ниже на поясницу, то поднимаясь до лопаток. Она прислонялась ближе, вдыхая аромат любимой девушки, а потом отталкивая её для одного из танцевальных движений, вызывая миллионы порхающих бабочек в животе шатенки. — Не отрицай, что новая песня тебе понравилась больше, — прошептала Вилланель в конце танца, притягивая брюнетку к себе за шею. — Не буду, — Аддамс оторвалась от поцелуя, ответив, а потом прижала тело к себе ближе. — Я люблю тебя, Уилла…End Flashback
— Приятное воспоминание? — Вдруг спросила Энид, посмотрев на девушку за рулём. — Что? — Уэнсдей вынырнула из своих мыслей, украдкой глянув на блондинку. — Ты улыбалась. Приятное воспоминание? — Ещё раз неуверенно спросила Синклер. — Мы приехали, поднимайся и готовься, я тоже скоро подойду, — Аддамс не стала отвечать на вопрос, заезжая на парковку возле особняка. — Мама, отец, добрый вечер, — проговорила Уэнсдей, увидев родителей за ужином. — И тебе, дорогая. Вы поссорились? — Спросила Мортиша, — Энид так быстро побежала наверх, — и объяснила своё предположение. — Нет. Сегодня же показ, ушла собираться, — непринуждённо объяснила брюнетка. — Ты поговорила с ней на счёт Вилланель? — Вдруг спросила мама семейства. — И не подумаю даже. Я ушла. Ужасного вам вечера, — быстро ответила Аддамс-младшая и скрылась за лестничной колонной, поднимаясь по ступенькам. *** Энид зашла в комнату, по пути думая, что она наденет на показ. Но, открыв дверь, все её мысли испарились, ведь на кровати, как и в прошлый раз, лежало нежное голубое платье и такого же цвета пара туфель на небольшой шпильке, дополняющих образ. Но взгляд девушки, первым делом, пал на очередную записку, которые блондинка начала коллекционировать. Просто для воспоминаний. Да, точно, никакой другой причины. Энид взяла кусочек бумаги в руки и глаза пробежались по идеально выведенным буквам: Голубое — под стать твоим глазам, Невинное — под стать твоей душе. Блондинка улыбнулась, перечитав записку ещё раз, а потом, отложив её в сторону, надела на себя платье, красуясь перед зеркалом. Три неуверенных стука, «входи» от Энид и Аддамс открывает дверь, оценивающим взглядом смотря на девушку, что всё ещё казалась чуть ниже ростом. — Спасибо за платье, — смущенно сказала Синклер, поворачиваясь лицом к девушке и смотря в карие глаза. — Но я должна сама в следующий раз выбирать для себя наряд. Это не входит в перечень твоих обязанностей и правил, — начала Энид. Да, ей было приятно, но так не должно быть. Уэнсдей долго просто смотрела, а потом кивнула, подходя к шкафу. — Твои записки прекрасны, — теперь глаза смотрели куда-угодно, но не на брюнетку. — Да, ты права. В следующий раз будешь решать сама, — сухо ответила Аддамс, забирая какой-то очередной брючный костюм и покидая комнату. Энид почувствовала себя неловко. Брюнетка каждый раз старается для неё, подбирая шикарные образы, а Синклер сейчас указала на обязанности и договорённости. Поджав губы, девушка спустилась вниз, встретив родителей Аддамс, которые сидели за чашкой кофе в гостинной на диване. — Добрый вечер, мистер и миссис Аддамс, — Энид прошла в глубь комнаты, садясь на кресло. — Зови нас просто Мортиша… — начала женщина. — И просто Гомес, — закончил её муж. — Да, конечно, извините, — смущённо ответила Синклер, ёрзая на месте. — Что-то случилось? Вы поссорились? — Спросила Аддамс-старшая, увидев, что девушке не сидится, к тому же, взгляд расстроенный. — Нет… — протянула Энид. — Кажется, нет. — Закончила она. — Я, вероятно, сказала глупость, вот и всё. — Глупости никогда не задевали мою дочь, — с улыбкой сказала женщина. — Но чтобы там ни было, Уэнсдей отойдёт. Дай ей время, — Энид кивнула в ответ. — Мы поехали. Бьянка позвонила, они с командой уже там, — Уэнсдей поставила в известность родителей, даже не посмотрев на блондинку и, развернувшись, покинула особняк. — Уэнсдей! — Окликнула девушка брюнетку, покинув здание вслед за ней. — Уэнсдей, подожди! — Синклер шла за Аддамс, спускаясь по каменным ступеням к парковке. Девушка остановилась у автомобиля, развернувшись лицом к Энид, которая теперь могла рассмотреть брюнетку ближе: облегающая чёрная майка, заправленная в слегка зауженные брюки, и пиджак, накинутый сверху. Блондинка невольно закусила губу, подходя ближе. — Поговорим? — Энид коснулась плеча, а брюнетка высвободилась, резким движением сбрасывая чужую ладонь. — Никаких прикосновений, Синклер. И говорить нам не о чем. Ты была права. Поехали, иначе опоздаем, — сухо ответила Аддамс, обходя автомобиль, чтобы сесть за руль. Энид всю дорогу теребила замок на своей сумке, нервничая: то ли от предстоящего показа, то ли от недосказанностей с брюнеткой. — Прекрати это делать, — вдруг сказала Уэнсдей, смотря на остановившиеся руки. — Прости, — тихо прошептала блондинка. — Сегодняшний вечер важен для меня, — начала Аддамс, когда они уже подъезжали к зданию, где всё пройдёт. — Не только из-за компании, — продолжила она. — Будь в зоне моей видимости. Когда подойдёт пресса, ты должна быть рядом, — говорила так, будто давала указания на работе. — Да прекрати ты, — резко крикнула Энид, но уже тише продолжила, — хватит вести себя так, будто ты ничего не чувствуешь. Потому что теперь я знаю, что это не так. Ты расстроена из-за моих слов, я понимаю. Но это не то, на что нужно обижаться. Ты и сама понимаешь, что это важно для меня тоже. То, что ты готовила до этого, просто невероятно, но мне жутко неудобно, когда я могу только представлять, сколько это тебе стоило. — Разве я человек, который считает деньги? — Они остановились у входа. Толпы людей уже стоят около автомобиля, ожидая каких-то слов для их газеты и новых фото. Но сейчас их никто не видит за тонированными стёклами чёрного BMW Уэнсдей. — Разве я говорю об этом? — Вопросом на вопрос. Аддамс шумно выдохнула, сложив руки на руле: — Давай внесём новое правило в наш договор, — с особым натиском проговорив последние слова, начала брюнетка. — За мной будет обязанность подготавливать тебе наряд на все мероприятия, которые мы посещаем в качестве пары. Скажем, что я делаю это для имиджа. Такое тебя устроит? — Уэнсдей повернулась, ожидая ответа. — Если это часть договора, то мне подходит. Но через три месяца я всё верну обратно. Скажем, что беру их у тебя в аренду, — взяв фразу брюнетки, Синклер согласилась и ей вроде как стало спокойнее. Теперь нет ощущения, что она кому-то что-то должна. Уэнсдей кивнула, хотя и была не согласна. Но времени на споры не было, показ начнётся совсем скоро, а ей ещё нужно сказать пару слов прессе и немного рассказать о коллекции. — Нам нужно идти, — проговорила Аддамс и открыла дверь, протискиваясь сквозь надоедливых журналистов, обогнула автомобиль, открывая дверь блондинке, подавая руку. Положив руку на талию Энид и прижав к себе как можно ближе, брюнетка проходила вместе с девушкой сквозь толпу, говоря, что все комментарии будут позже. — Как ты так живёшь? — Спросила Синклер, когда они зашли в здание. — Почему не пользуешься охраной? — Я и сама справляюсь. Зачем мне все эти шкафы, которые только место занимают в машине, — брюнетка усмехнулась, отпустив девушку. — Аддамс, наконец-то ты здесь, я уже подумала, что что-то случилось, — начала Бьянка, подойдя к девушкам в элегантном зелёном платье, а потом, повернувшись к Синклер продолжила, — Энид, и тебе снова привет. Увидев мнимый вопрос «всё ли в порядке?» в глазах Барклай, блондинка медленно кивнула. — Я пойду найду Йоко. Хорошо? — Не пропадай из виду. Журналисты могут начать спрашивать тебя обо всём, что им вздумается, — ответила Уэнсдей и кивнула, позволяя девушке пойти. — Уже переживаешь о ней? — Бьянка усмехнулась. — Не думала, что ты так быстро в неё… — темнокожую перебили. — Они её съедят, если она не будет осторожной, — резко выкинула брюнетка, а потом продолжила. — Как обстоят дела? Никаких проблем? — Нет, всё идёт потрясающе. У тебя по плану вступительное слово и до этого пара фото для оглавления газетной страницы. Как ты помнишь, нас ждёт работа с мастерами мира одежды из Франции, которые ищут компанию для совместного проекта. Они предлагают принять участие в их новом показе вместе с нашей коллекцией, если ту ждёт успех. — Почему ты говоришь неуверенно? Разве работа с французами не уже у нас в кармане? — Выхватив бокал у одного из официантов, спросила Уэнсдей, проходя вместе с девушкой вглубь помещения, осматривая выполненную работу по подготовке. — Завтра показ новой коллекции Тайлера. Если французам понравится то, что сделал он — проекта нам не видать, — объяснила Барклай. — Завтра… коллекция Тайлера… французы… — девушка выхватывала для себя фразы, чтобы сопоставить всё в одну картину. — Тайлер Галпин — человек, который не привык выигрывать честным путём, но я не отдам ему сделку, ради которой мы работали ночами напролёт, — Уэнсдей сцепила зубы. — Как ты, кстати? То есть, я говорю о… — Бьянка замолчала, поглядывая на девушку, с которой они остановились у одного из столов, занимая места на небольших креслах. — Синклер знает что-то о ней? — Аддамс перевела взгляд на темнокожую, отпивая глоток из бокала, закинув ногу на ногу. — Я не знаю, Уэнсдей, но сегодня она яро хотела быть с тобой, чтобы помочь. Я ничего ей не говорила. Я, конечно, иногда совершаю глупые поступки, но я не бессмертная, — Бьянка улыбнулась последней своей фразе. — Мама… — шумно выдохнув, прошептала Аддамс, сжимая в руках несчастный стеклянный бокал. — И ничего мне не сказала. А я считала её мудрой женщиной, хоть и слишком эмоциональной. — Может так лучше? — Аккуратно спросила Бьянка. — Лучше, чтобы она жалела меня? — Удивилась Аддамс. — Или лучше, чтобы вместе с этой жалостью она привыкала ко мне? Нет уж, извольте. — Как поживает самая траурная девушка в этом помещении? — Весело спросила Дивина, подходя сзади и быстро обняв брюнетку за плечи. Она, вероятно, одна из немногих людей, которые не погибнут за такое действие. А фраза получилась достаточно двусмысленной, по крайней мере, Бьянка посчитала именно так. — Я бы хотела сказать, что ты самая яркая среди них всех, но ты же знаешь, Див, теперь твой статус передан в руки моей возлюбленной, — Дивине никто не сказал, что их отношения фальшивые, поэтому Аддамс, перед тем как Уотсон узнает правду, решила немного поиграть. — Я не против, Уинни. Где, к слову, сама Энид? Сбежала от тебя что ли? — Дивина опустилась на кресло рядом с брюнеткой, по пути взяв у официанта бокал. — Очень смешно, — саркастично ответила Аддамс. — Она пошла искать свою подругу. Скоро придёт. — Аддамс, время фотосессии. И думаю, будет неплохо, если Энид пойдёт с тобой, — спустя время сказала Бьянка, закончив вызов с кем-то по телефону. — Ну что ж. Работа не ждёт, — с усмешкой произнесла Аддамс, опустошая бокал с шампанским, которое ещё пару секунд назад остужало стеклянную посудину. — Эта коллекция будет сиять. Жди шумные заголовки о своём провале, Галпин, — сказала девушка уже чуть тише, поднимаясь с кресла и опрокидывая ещё один бокал.