Самадхи

Амрит.

Как мне сейчас не сдержаться, чтобы не запрыгать по залу и радосно не завопить как маленький ребёнок? Я обрел её снова. Второй шанс.  -Махарани..Как ты себя чувствуешь? Амала поднялась с дивана и села ровно, как струна, переводя взгляд на меня. Что за молчание? -Амалия? -Амала. Меня зовут Амала. Я усмехнулся. -Неужели Басу? - уже с привычной иронией я спросил. -Басу. - её пухлые губы украсила хитрая ухмылка. Такая родная и привычная. -Теперь-то ты мне все обьяснишь. Я все еще могу посчитать тебя сумашедшим, пусть я вспомнила все..что было. -Обьясню. И я сдержал слово. Я рассказал ей все. Все. С момента нашего нелепого знакомства в 1980 на шумной улице Калькутты до ожесточенной бойни в подземелье.  Я надеялся увидеть на её лице искреннее удивление и не упустить возможность подколоть Амалу, но все мои надежды были разрушены. Она по хозяйски развалилась на диванчике и спокойно выслушивала все.  Только предательская дрожь в кончиках пальцев, которую она мастерски скрывала выдавала её с потрохами. От меня ничего не ускользнет, милая.  Вдохнув поглубже, она спросила: -Какое сейчас время? Мне нужно домой. -Три часа ночи. Оставайся. - я сказал это спокойно, как будто обыденность. Будто мы супружеская пара, которая проводит целые дни и ночи напролет вместе. Амала хмыкнула, словно сначала не восприняла всерьез и не поверила, но заметив мой все же заинтерисованный взгляд она подзадумалась. Махарани поднялась с дивана и направилась к выходу из зала, но дойдя до самой двери остановилась и зыркнула на меня через плечо. Думала, что я пойду да ней. -Ты не хочешь пойти со мной, или мне искать двери в твою комнату в незнакомой резиденции самостоятельно? Я хмыкнул и все же поднялся. Ведя Амалу по дому в молчании она внезапно подала голос. -Ты убил меня. Я замедлил шаг. Я бросил на неё взгляд полон вины. -Я просил у тебя прощения десятки тысяч раз все 25 лет. И я не надеюсь на прощение. Но ты должна понимать, что не сделай это я, то Темная Мать бы без раздумий жестоко швырнула бы тебя в Тамас-Виталу без возможности перерождения. Она вздрогнула. -Прости, Амала - мы окончательно остановились в абсолютно темном коридоре, слегка освещаемый лишь светом луны. Я невольно задумался о том, насколько Амала была красива, украшена свечением месяца. Её гладкая кожа блестела и отдавала приятным, глубоким оттенком при свете луны, изящная, узкая талия и острые ключицы так и манили прикоснуться к себе - Я повторюсь. Я не надеюсь на твоё прощение. В этой ситуации я его не заслуживаю. Я только хочу быть услышаным. Тобой, красивая. Амала еще секунду напряженно думала о том, чего даже мне не получилось разобрать, а потом медленно, будто подкрадываясь к жертве приблизилась ко мне. Практически вплотную. Басу обвила мою шею руками и спокойно, легкомысленно смотрела мне в глаза. Но взгляд этот не так прост. Она дьяволица. Исскусна и прекрасна по своей природе. Умеет соблазнять и доводить до точки кипения, невозврата и умеет вовремя прикинуться невинной ланью. Готова заставить твою кровь бурлить в венах и жаждать одну-единственную. Отключает рассудок и мозг, оставляя место только чувствам. И пусть будут только женские нежные руки на торсе и змеиный взгляд. Наплевав на все, я притянул её за затылок к себе. Одной рукой обвил её тонкую талию, поглаживая, другой принявшись путешествовать по всему её телу. Начиная от шеи, заканчивая упругими ягодицами и полной грудью. Она не возражала. Обвила мою шею своими изящными ручками и только тихонько всхлипывала мне в губы, когда мои изящные пальцы с дорогими перстнями приближались к чувствительной груди, сжимая мягко, но с напором, балансируя между болью и блаженством.  Она всегда любила подобное.  Я резко, но не теряя нежности обхватил её хрупкую шею и вжал в стену коридора. До комнаты оставалось десяток метров, не больше, но наше сбитое дыхание, раскаленные, горящие тела и безумный ритм сердца давал понять, что терпеть невозможно. Мои руки сжали её округлые бедра, и перешли на их внутреннюю сторону, мучительно медленно подкрадываясь к самой чувствительной точке. Амала непролизвольно подалась бедрами вперед, сдерживая очередной полустон-полувсхлип. Ловко забравшись под ткань её сари, я принялся медленно, испытующе массировать клитор. Не переходя грань в виде белья, заставляя её терпеть. Амала не сдержала звонкий стон, в реакции чего в моих брюках под шервани стало слишком тесно. Я приблизился к ее уху, продолжая давать наслаждение сквозь тонкую ткань и прошептал, обжигая нежную кожу шеи горячим дыханием: -Молча, Махарани. Молча. В ответ я услышал отчаянные попытки сдержать очередной стон, плотно смыкая губы. -Смотри мне в глаза, Амала. Не смей отводить взгляд. Уяснила? Видимо, говорить она не смогла, поэтому Басу промямлила что-то по типу «уяснила» Я на миг остановил движения, на что  получил возмущенное шипение, но это было лишь для того, чтобы ловко отодвинуть в сторону её уже насквозь мокрое белье. Я, не медля, проникнул сразу двумя пальцами внутрь. Амала, не ожидая, тихо вскрикнула, за что получила мой напряженный взгляд и тут же стушевалась, пытаясь подавлять стоны. Я принялся наращивать сразу нужный темп, двигаясь внутри и одновременно масируя клитор большим пальцем. А Амала умница, смотрела исключительно мне в глаза, только на миг закатывая дабы не создать лишних звуков, хотя, будь мы сейчас в другой обстановке, я бы умолял её быть громче. Мед для моих ушей.  Я придавал темпу обороты, ускорял, а потом наоборот, замедлял, чтобы подразнить, заставить её тихо умолять.  Амала судорожно шептала мне на ушко что-то несвязное и почти не имеющее смысла, царапала мою шею своими длинными, острыми коготками.  А пока моя первая рука была занята, другой я сжимал её ягодицы, иногда прикрывая ей рот, уж слишком громкая Махарани. -В глаза. - Амала через силу посмотрела мне в глаза и в следующий миг достигла долгожданной разрядки. -Не сдерживайся - только услышав этих два заветных слова Амала громко и протяжно простонала, как в последний раз. Ноги затряслись и сразу подкосились, уже не выполняя своей главной функции - держаться вертикально. Если бы я не удержал её вовремя за талию, то она бы уже валялась на полу, хотя Басу сейчас в таком состоянии, что не заметила бы.  Я с настоящим упоением наблюдал за её реакцией. То, как она прикрывает глаза, приоткрывает губы в немом стоне или пытаясь набрать в легкие больше воздуха.  То, как она впивается ноготками в собственные ладони почти до ран, прикусывает губу. Она - искусство. Но изобразить её не сможет ни один художник ни за какие деньги. Это невозможно. Она - идеал. Она - причина моего восстания с пепла, как феникса и главная причина моей погибели. Мы ненавидим друг друга и в тоже время зависимы и упиваемся любовью до безпамятства. Когда Амала открыла глаза и немного пришла в себя, я аккуратно поднял её на руки, будто бы она ничего не весила.  Прошел оставшихся десять-пятнадцать метров и легким толчком в дверь завалился в комнату, сразу прижав новоиспечённую госпожу Басу к стене.  -Я терпел, зажимая тебя в коридоре у стены. Медленно осыпая все её тело поцелуями, спускаясь с шеи по красивой груди, получая в ответ скромные тихие стоны.  Теперь меня это не устраивает. Взяв Амалу за её острый подбородок заставил посмотреть мне в глаза. В полутьме опять проник под белье и провел с нажимом по уже мокрому, а не влажному лону и прошептал на ушко: -Не сдерживай себя, Махарани. Здесь нас никто не услышит. - в ответ незамедлительно получил вскрик. -Мед для моих ушей. Я резко развернул Амалу к себе спиной, прижимая к своей крепкой груди принялся стаскивать ненужные тряпки. Махарани не отставала, ей не терпелось отдаться мне без остатка. По ней видно. Когда она не смогла расстегнуть дрожащими руками мое шервани, Амала грязно чертыхнулась на английском и резко привлекла меня к себе на расстояние сантиметра за воротник. -Я клянусь, что я убью тебя если ты не возьмешь меня прямо сейчас. Возьми меня хоть на этом чертовом столе, мне плевать. -Нетерпеливая.. Правильно, я тоже начинаю терять терпение. В отличие от Амалы, я более ловко расстегнул свою одежду и уже, не прерывая поцелуя, подталкивал её к ближайшей поверхности - письменный стол.  Сметя все гребанные бумаги и документы на пол, я взял Басу под бедра и усадил на глянцевое дорогое дерево. Она сжалась от предвкушения и издала глухой стон, когда мой член заскользил в её влажных складках, не проникая, а дразня. Прорычав что-то не связное, Амала подалась вперед, наконец ощутив меня в себе. Жар и страсть и так были нашими лучшими друзьями в данный момент, но сейчас они накрыли нас с вселенской силой.  Размеренные толчки переросли в животный секс, заставляя стол трещать, а Амалу то кричать, то громко стонать, то шептать мне несвязный бред на ухо.  Мы оба никогда не испытывали подобного удовольствия до этого. Это было идеально. Тьма, освещаемая легким сиянием луны, как сторонняя наблюдательница, жар двух сплетенных на обычном столе тел, характерные звуки, и моё то рычание, то шипение.  Я в буквальном смысле вдалбливал Амалу в стену и деревянную шаткую поверхность, а она оставляла кровавые царапины на моей  спине и засосы на шее.  Помечая. «Мой Махарадж».  Её стоны точно были слышны на всю резиденцию, и как служанка еще не подняла тревогу по дому остается загадкой.  Финальние толчки, поцелуй в лоб и глаза в глаза. Нас накрыла волна чего-то неземного, божественного.  Я не смог сдержать глухого стона в шею девушки, на что она удовлетворенно усмехнулась, в то время как она чуть не выдернула мои волосы с корнем и не разбудила всю резиденцию очередным вскриком. Мы замерли на минуту, пытаясь оклематься, а после я подхватил Амалу и мы облегченно завалились на кровать, укрываясь одной легкой шелковой простынью.  Махарани положила свою голову на мою грудь, а я принялся перебирать её шелковые волосы, наслаждаясь моментом. Такое романтичное и нежное единение, необходимое нам обоим. От 3 лица. По размеренному дыханию Амрита Амала поняла, что он уснул. А она не смогла. И тут лихорадочный поток мыслей вылился в одно короткое предложение. -Знаешь, я прощаю тебя. И люблю. Амала не знала, снится ли Амриту что-то или он все услышал - но он безмятежно улыбался.